Бесстрашный

Глава 9 Сон разума

Компромисс — договор, которым обе стороны одинаково недовольны. (Марк Ортис де Фобос)

Система RXZ-9781.

Орбита планеты RXZ-9781-4.

253 день 566 года Потери Терры.

Пожалуй, впервые в жизни Марк полностью понял, что означает фраза «сердце уходит в пятки». Двадцать лидеров прорыва! И они только что использовали «длинную руку» любого флота — тяжелые противокорабельные ракеты дальнего радиуса действия. Он представил себе совокупную огневую мощь такой эскадры и почувствовал, как по спине, несмотря на впитывающий слой скафа, струится холодный пот.

Двадцать лидеров!

Много! Слишком много! Невозможно много!

«Невозможно?»

Эта Мысль стала спасением, и он вцепился в нее, словно в сброшенный в бушующее море спасательный круг. Из головы ушел туман постыдной паники, прогоняя такие же панические мысли.

Если хорошенько подумать, то такое количество лидеров прорыва порождает не меньшее число вопросов.

Допустим, остатки корпорации «Квазар» могли построить два десятка лидеров прорыва. Зачем? Опустим этот вопрос. Но корабли — это всего лишь груда железа и электроники. Без экипажей они мертвы. Двадцать лидеров — это тысяч пятнадцать экипажа. Не абы какого, а хорошо подготовленных специалистов разных областей. Верфи, производственные и добывающие комплексы автоматизированы по максимуму. Много обслуживающего персонала там не нужно, но это еще как минимум три-четыре тысячи человек. Еще около тысячи — это экипажи многочисленных кораблей, обслуживающих эту огромную инфраструктуру. Итого, где-то двадцать тысяч человек! Вспоминаем про семьи персонала и умножаем эту цифру на два. Ах, да! Погибший флот! Еще не менее пяти тысяч человек! Умножаем на два. Складываем. Пятьдесят тысяч человек! Это слишком много для системы без планеты хотя бы С+ класса. Десять-пятнадцать тысяч, еще куда ни шло. Но пятьдесят… сомнительно. А значит, кто-то в этих расчетах лишний.

И содержание! Лидер прорыва — дорогое удовольствие. Двадцать лидеров — безумно дорогое удовольствие. Дом Фобос, к примеру, содержать такой представительный флот просто не мог. Герцогство Фобос, возможно, могло их осилить. Но особой уверенности в этом нет. «Квазар» не была особо крупной корпорацией. А перед падением конкуренты в лучших традициях «честной конкуренции» и «свободного рынка» устроили ей проблемы с ликвидностью. Так что никаких крупных финансовых резервов у беглецов быть не могло. И откуда деньги?

Да и количество отметок приближающихся ракет на карте при ближайшем рассмотрении не соответствовало полному залпу даже парочки лидеров — всего тридцать скоростных целей! Предупреждение чтобы не лезли? Так после уничтожения прикрывающего систему флота поздно предупреждать. Надо бить! Бить из всех стволов и максимально жестоко! Бить, пока щиты вышедших их боя кораблей не успели восстановиться. РДД именно для этого и нужны. Чтобы начать сражение, сбивая врагам щиты, или же поставить в нем окончательную точку, добивая тех, кто пытается удрать.

Все эти мысли пролетели в его голове за какое-то мгновение, помогая принять решение отличное от поспешного бегства.

— Начать глубокое сканирование целей. Курс прежний. Идем к верфи, — он сам поразился, как спокойно и ровно звучит его голос. Сколько в нем уверенности. Если он ошибается — они мертвецы. Полный ракетный залп двух десятков лидеров — это минимум двести ракет. А многие корабли его флота уже получили повреждения. Щиты не восстановлены до конца, оборонительные турели выведены из строя.

Да будь флот целым, что от него останется после двух сотен РДД? Не того старья, что стоит на вооружении Благородных домов. А ракет хотя бы шестого поколения, с фантомными ловушками, улучшенной системой помехоустойчивости и прочими прелестями?

— Тигра, ты псих, — прошипела Джи по личному специально выделенному для нее каналу и с веселой обреченностью добавила. — Но мне это нравится!

Мелкие точки приближались. Надо отдать капитанам кораблей его флота должное — все они выполнили кажущийся безумным приказ. Никто не повернул, бросаясь к зоне перехода. Не послал запрос на выход из боя в связи с полученными кораблем повреждениями. Флот продолжил движение прямо на выстроившиеся квадратом лидеры прорыва противника.

На мостике «Октавиана Августа» стояла гробовая тишина. Только губы Рамирес двигались, шепча тихую молитву, но это никому не мешало. Да отчетливо слышалось тихое пиканье сканера пространства сигнализирующего о приближении скоростных целей.

Когда точки пересекли невидимую границу, ожили системы противоракетной обороны. Установщики помех пытались ослепить чувствительные датчики ракет. Заработали защитные турели, заливая пространство по курсу движения ракет неуправляемыми снарядами с самоподрывом.

Несмотря на все дикие маневры уклонения, большинство ракет не смогли обойти системы защиты. Слишком мало ракет и слишком много все еще боеспособных кораблей. То одна, то другая метка исчезала со сканера. Вот их осталось пять… Четыре… Три последние ракеты все же прорвались сквозь заградительный огонь, проникли внутрь построения и нашли свои цели. Первая попала в один из корветов. Так и не успевший восстановить щиты после предыдущего боя и пытавшийся укрыться позади «Веселой Волчицы» и «Одиссея» маленький кораблик погиб мгновенно, не оставив после себя даже каких-то заметных обломков. Просто исчез в яркой вспышке взрыва.

Вторая и третья ракеты поразили «Волчицу»…

— Флаг-адмирал Хейс, доложить о повреждениях!..

Вместо ответа в адрес Марка послышалась отборная ругань. Если привести ее к удобоваримому виду, то Джи вступала в противоестественные половые сношения с его матерью. И просила оставить ее на время в покое, так как в данный момент она слишком занята, чтобы отвечать на глупые вопросы индивидов с заторможенным умственным развитием.

Марк перевел дух. Раз Джи ругается, значит все не так плохо. Взрыв истончил комбинированное защитное поле, но не нанес повреждений корпусу. А последствия в виде отказа ряда систем или пожара на перегруженных энергоканалах — дело привычное.

— Два часа, угол бетта тридцать семь пятнадцать один…

На сканере пространство появились новые отметки. Ровно тридцать отметок. Опять тридцать отметок! И при ближайшем рассмотрении становилось совершенно ясно, что ракетная атака идет не из строя лидеров, а из-за него! Там, между лидерами и верфью, висел небольшой объект, явно искусственного происхождения.

«Оборонительная станция! — ликующе понял Марк. — Именно она нас атакует!»

— Ваша Милость, — подал голос молча обрабатывавший все это время данные тактического анализатора тактик в звании второго-лейтенанта. — Ракеты идут прямо на нас!

Марк не знал, почему тактический анализатор «Августа» так решил, но у него не было причин не доверять этому анализу. Ракетам ограничили возможность по самостоятельному выбору целей, поставив одну, но главную — уничтожить вражеский флагман. Его флагман! Весь ракетный рой нацелился строго на «Октавиана Августа», словно его уничтожение могло изменить ход битвы.

— Приготовиться к отражению ракетной атаки! — лишний и ненужный приказ, все и так уже готовы, но Марк постарался, чтобы его голос излучал уверенность… которой у него не было.

Мозг отказывался мыслить рационально и спешно подсчитывал, сколько попаданий способен выдержать лидер. Пять? Семь? Но что останется от лидера после семи попаданий? А главное, что будет с ним!

Но привычка к самоконтролю давила все внешние проявления охватившего его страха, заставив замереть в ложементе.

Вновь заработали системы противоракетной обороны. Сохраняя каменное выражение лица, Марк прилип взглядом к голоэкрану тактического анализатора. Он не давал трехмерное изображение, как сканер пространства, зато был более нагляден из-за отсутствия посторонних, рассеивающих внимание меток.

Стая ракет рассыпалась, пытаясь преодолеть зону заградительного огня. Началась хорошо знакомая Марку игра в «кошки мышки» вот только мышки были зубастыми. А стая мышек могла загрызть не только кошку, но и такого тигра как «Октавиан Август».

Первые девять отметок были быстро подавлены. Потеряв цель и смысл своего недолгого существования, ракеты прекратили маневры уклонения и полетели по прямой. Взяв необходимое упреждение, оборонительные турели расстреляли их словно мишени, соревнуясь друг с другом в скорости уничтожения таких простых целей.

Марк бросил быстрый взгляд на состояние комбинированных защитных полей своего флагмана. Сражение возле зоны перехода «Октавиан Август» закончил с сорока восемью процентами заряда щита. Восемь процентов восстановилось за время полета по орбите планеты.

Пятьдесят шесть процентов…

Еще пятнадцать отметок исчезли. Но оставшиеся шесть проскользнули сквозь заградительный огонь, ускорились, вкладывая остатки топлива в последний рывок, и устремились к лидеру.

— Приготовиться к удару! — крикнул тактик.

Еще две ракеты оказались сражены уже на подлете. Но три зашли с разных сторон и остервенело ударились о щит лидера. На короткий миг защитное поле стало видимым. Корабль содрогнулся всем корпусом, из-за перегрузки энергоканалов мигнули голоэкраны, один из них пошел искрами.

— Август! Доклад о повреждениях!

Вместо искина отозвался один из операторов.

— Щит просел на пятьдесят один процент. У нас осталось только пять процентов!

«Пять процентов… Последняя ракета! Где она!» — Марк с тревогой посмотрел на тактический экран и сканер пространства. Последней отметки не было. Неудачно зайдя на цель, ракета погибла от взрыва одной из своих более успешных сестер.

— Двенадцать часов, угол бетта ноль ноль семнадцать, дистанция двести сорок пять. Обнаружена ракетная платформа противника, — поспешил сообщить второй оператор сканера пространства, пока первый проводил глубокое сканирование. В этот раз уверенности в его голосе прибавилось. Да и люди на мостике стали оживать. Все они были молодыми, но уже достаточно опытными офицерами. И от их взгляда не ускользнула странность этой двойной ракетной атаки. Полный залп двадцати лидеров должен был просто смести если не весь флот вторжения, то его большую часть. А две ракетные атаки с интервалом по времени, достаточным для перезарядки ракетных шахт, выглядели очень странно.

— Ракетную платформу уничтожить! — быстро приказал Марк. — Ракетные шахты с первой по восьмую. Огонь! Уплотнить построение. «Менелай» и «Агамемнон» прикройте «Октавиана Августа».

Бронированные крышки люков ракетных шахт открылись. Из центра корпуса лидера прорыва строго вверх ушло восемь ракет. Взлетев над флагманом, они поворачивали на девяносто градусов и ложились на курс к цели.

Восемь ракет — более чем достаточно для уничтожения ракетной платформы, если лидеры прорыва противника не прикроют ее своими системами защиты. А если прикроют, то вообще непонятно, почему его флот все еще не распылен на атомы.

Ответ пришел, прежде чем ракеты достигли строя вражеских лидеров.