Ходок-2. Слияние

Глава 18. На выручку

Долг платежом красен.

Древняя славская народная мудрость.

По узкой, освещенной едва горящими электрическими фонарями улице шли двое парней. На вид совершенно разные. Один субтильный и слегка сутулый. Да ещё с очками на носу, он напоминал книжного червя. Второй, также невысокий, но поджарый, с небольшим горбом на спине, серой кожей, выдающимися из под губ клыками и когтями на пальцах. В общем, странная парочка.

Что характерно, и мысли у них разнились диаметрально.

— «И зачем я только согласился! Целый золотой даром пропал. И ведь не скажешь же ничего!» — внутренне сокрушался Сидор.

— «Почему нас так быстро отпустили из Острога!? Я же нарвался на пасынков неслабых шишек. Наоборот, должны были гнобить максимально. А тут на тебе, отпустили. Даже штрафа не выписали….» — данный факт, а ещё неимоверное везение на турнире не давали покоя.

Причины такой благосклонности фортуны Слай не знал, поэтому нервничал. Он понимал, что стал участником неизвестной интриги, и чем быстрее распутает причинно- следственный клубок происходящих событий, тем лучше.

— Иван! — кинулась на шею сестра и, повиснув в воздухе, радостно заболтала ногами.

— Ну, будет, пигалица! — погладил малышку по голове Слай.

У него никогда не было бескорыстно любящих родственников. Это юноша ощущал на уровне интуиции. А ещё он помнил самоотверженный поступок егозы на площади собраний. Парень давно решил, что не даст в обиду ни девчонку, ни мать своего биологического тела.

— Вот, познакомься. Мой друг — Сидор, по прозвищу Лукошко! — поставив сестрицу на пол, представил спутника Слай.

— Ты что, хорошо умеешь, грибы собирать? — хлопая ресницами большущих синих глаз, пытливо уставилась на смущенного отрока Анюта.

— Я э… у… мне…, - замялся Сидор, стесняясь происхождения клички.

— Он хомяк просто! Очень жадный, и все домой тащит! — рассмеялся Слай и перевел тему, — Лучше скажи, почему мать не видно?

Когда кроха услышала об Арине, ее лицо погрустнело:

— Она страдает! Олег пропал! Мама в него влюбилась.

При слове «влюбилась» проказница мечтательно вздохнула и закатила глаза. Похоже, очень хотела вырасти поскорей и окунуться в эмоции столь желанного для неё чувства.

— Неужели, Лед нас бросил? — нахмурился Слай и спросил, — А куда же он подевался?

— Не знаю! Мама не говорит. Недавно прибиралась в его комнате, нашла письмо, с тех пор часто плачет. Вот оно, кстати! Я стащила. Только прочитать не могу, — протянула небольшой листик хитрюшка.

Слай принял из ее рук кусок обычной типографской бумаги, развернул и прочёл:

«Арина, я не стал тебя пугать или расстраивать, но оставляю в столешнице это письмо на случай, если что-то непредвиденное случится. Для того, чтобы совершить прорыв, мне понадобится одна древняя штуковина. Ее название тебе ничего не скажет. Ради нее я и пришёл в Велград. Недавно мне удалось напасть на след. Теперь знаю, что она находится где-то в пустоши Даждьбога. Туда я и отправляюсь. Будет ли опасным поход, иль нет, не ведаю. Поэтому, если не вернусь через неделю, иди в Острог к княжому распорядителю. Там оставлено завещание на твоё имя. Ты самое лучшее, что со мной случалось за последнее время, но и от своей цели я не отступлю. Люблю тебя, Олег Лёд».

— «Вот болван!» — разозлился Слай, прочитав столь трогательное послание, — «Эх, ну и не везёт же ей с мужиками. Сначала мой «папка» сгинул в Лоске. Теперь вот отчим запропал».

Дело в том, что родитель Ивана отправился в поиск повышенной сложности и исчез. Именно из рассказов матери Слай и почерпнул столь необычный способ отправки в Лоскутный мир. Единственно, статуэтку богини расколошматил для пущего эффекта.

— Давно его нет? — спросил у пытливо смотрящей на него сестренки юноша.

— Седмица заканчивается! И, так нечестно! Говори, что прочел! — требовательно вытянула пальчик будущая похитительница сердец.

— Ничего! Олег отправился в длительное путешествие, но скоро вернётся. Мама скучает, поэтому грустит! — схитрил парень, — Ты ведь знаешь, что такое любовь. Вот она и вздыхает без причины.

Слай хитро подмигнул пигалице и спрятал листик за пазуху. Своим еще больше обострившимся после поглощения «мутагена» чутьем юноша уловил шаги идущей к ним Арины. И точно, через пару секунд ведущая в светлицу дверь отворилась, а на пороге показалась миловидная и ещё не старая женщина.

— Ванюша! — мать попыталась прогнать тоску с заплаканного лица, — Чего не уведомил, что придёшь? Я бы блинов испекла! И кто это с тобой?

Пояснив, кто такой Сидор и почему они пришли без предупреждения, парень отправился в свою комнату. Арина же прихватила дочь и захлопотала возле плиты. Готовила она по-царски, за уши не оттащишь.

Сытно поужинав, Слай сослался на усталость после соревнований, позвал за собой товарища и отправился спать. Подождав, пока Лукошко засопит, парень тихонько поднялся на ноги и выскользнул из комнаты.

Убедившись, что родные тоже уснули, Слай на цыпочках прошел в опочивальню Олега. Проведя беглый обыск, он рассматривал кучку отобранных предметов. Обычный матерчатый баул с топорно пришитыми лямками, кошелёк с серебрушками и несколькими золотыми монетами внутри и старый, застиранный до дыр, кафтан. Уложив в котомку остальные находки, юноша повесил ту на плечо и тихонечко прокрался во двор. К его удивлению там уже стоял полностью одетый Сидор.

— Извини. Тоже прочитал письмо через плечо. Я с тобой! — пояснил неожиданную побудку очкарик. Говорил он не громко, стараясь не шуметь.

— Уверен? — полушёпотом переспросил Слай, — Меня Лед от смерти спас. Нужно вернуть долг. Тебе — то рисковать зачем? Иди, спи. Вернусь к понедельнику. Лезть далеко не стану. Так. Соберу информацию…

Лукошко задумался, но потом решительно стиснул губы и сказал:

— Врешь ты все. Пойдешь в самое пекло. Уж я-то тебя знаю. Если сгинешь, кто мне будет новые заклинания давать?

— О! Да мы уже врать научились! — вполголоса отметил Слай, — Ну ладно. Отправимся на разведку вдвоем. Только постарайся не бздеть понапрасну.

Проговорив слегка обидную для компаньона фразу, паренёк отворил калитку и вышел на улицу. Лукошко последовал за ним.

— «Тот инф выручил тебя … Хочешь отблагодарить его…. Считай, меня ты тоже спас. Показал, как быть человеком, а не тварью дрожащей. И я также отдам тебе виру, хоть и смеёшься…» — размышлял Сидор, едва поспевая за взбалмошным и притягивающим неприятности, как магнит, другом.