Слезами горю не поможешь

Девушек, в количестве тринадцати штук, в один распрекрасный денёк привезли на корабле и предоставили магистру в полное распоряжение в качестве наложниц, а именно ими они и были, дабы сильнее унизить семьи-носители древней магии и продолжить держать их в повиновении. Магию, носительницей которой они были, просто не развивали. В любом случае, все магические потоки, сосредоточенные на территории острова, были в одних руках — Великого магистра.

Так, на чём я остановилась. Ах, да. Нас было тринадцать — красивых, молодых, умных, воспитанных в соответствии с будущей… профессией. О любви мы знали всё, правда не совсем на практике. Не успели мы ступить на остров, как нас попросту послали, всех тринадцать, даже не взглянув. Но девушки подобрались на редкость любопытные и предприимчивые, недаром магини — это у нас в крови. Начались полномасштабные военные действия с целью приручить непокорного магистра, или хотя бы одним глазком взглянуть на это пушистое чудо. Правда, длилось это не долго — нас заперли, точнее сначала поселили в общую просторную комнату, а потом заперли на три долгих дня, правда, кушать давали. Магистр быстренько навел порядок, «расправившись» с непокорными, конечно, в чем-то он был прав, девушки, родившиеся в домах великих родов обладали, огромными амбициями, стать единственной магистра значило добиться власти хоть и косвенным путём.

После нашего вынужденного заточения нас назначили… прачками, кухарками, посудомойками, и сказали, что на этой должности мы не принесем непоправимого вреда. Проживать оставили в этой комнате, в которой у каждой имелось койко-место и тумбочка — одна штука, и даже жалованье назначили. Наши пожитки были отправлены вместе с кораблем, на котором мы прибыли, правда, каждой из нас было разрешено оставить не более пяти, дорогих сердцу, вещей. Одежду и бельё выдали в соответствии с занимаемой должностью.

Так незаметно прошёл год. Проживая все вместе, объединённые общей судьбой, лишенные родных и близких, мы стали подругами, но между нами непреодолимой пропастью пролегала безумная любовь к Великому магистру Раэлю Латанеелю. Впрочем, ни одни мы страдали от безответной любви, все женское население острова грезило им как на яву, так и во сне. Магистр вел себя сдержанно и корректно, и все знали своё место и, как один, прониклись к нему уважением и симпатией, про свою безответную любовь никто не забыл, но преследования прекратились мгновенно. За глаза, в нашем небольшом обществе, мы прозвали его шерстюсиком, по-нашему, по-девичьи, медведь либо косолапик, что совсем не подходит, либо шерстюсик, так как не пушистик.

Вот с этого момента и начинается странная и запутанная история, с момента, когда шерстюсик попробовал пудинг, сделанный моими руками, и он ему, несомненно, понравился. Зовут меня Станислава, восьмая девушка по счёту и, так сказать, представительница великого рода Владар. А попросту, Стаська — поварешка. Сам же магистр называл нас по порядковому номеру, дабы не забивать голову нашими именами, а они были ой-ой какие длиннющие и красивые, безусловно. Так что моё имя, хоть и было самым простым и коротким, сократили донельзя, так же как и другие.

Попала же я из-за чьей-то огромной любви к пудингам. Главная кухарка, основательно приболев, возложила на меня ответственность в приготовлении позднего ужина. Я, нервничая и копаясь в голове, вспомнила старинный бабушкин рецепт — воздушный пудинг. Возомнив себя великой стряпуньей, собственноручно изготовила и преподнесла сей шедевр кулинарии к столу Великого магистра.

Его медвежеству так понравилось, что поначалу я готовила блюдо каждый ужин, хотя сто раз научила делать и поделилась рецептом с кухаркой. Но его светлость требовала пудинг именно моего изготовления, что меня, безусловно, злило и напрягало — теперь приходилось уделять время на готовку, а основной обязанностью помощницы кухарки были побеги на ярмарки и рынки, чтоб на столе его медвежества все было наисвежайшим. Новым заскоком магистра явился для меня поднос. Да! Да! Обыкновенный поднос, который с гордостью мне вручила кухарка Катя.

— Это почетная обязанность, — вещала она, — относить любимое блюдо прямо к столу.

Я же, со всей силы сжимая зубы, двинулась с подносом и пудингом прямо в огромный зал, где за резным дубовым столом восседало его медвежество, ожидая меня. Конечно, мой вид оставлял желать лучшего: перепачканная мордашка, руки покрытые сажей, а пшеничные неухоженные волосы торчали во все стороны, как солома, но выбора мне не предоставили, проворно втолкнув в залу и захлопнув двери за спиной, не взирая на эстетический аспект этого решения.

На входе Катя все-таки сдернула с меня косынку, в результате мои непослушные соломки магнитились и торчали. Злая и растрепанная, я ввалилась в столовую, немного затормозила, оглядываясь и увидев цель, двинулась прямо к ней. Кажется, сейчас кому-то сильно не поздоровится. Мало того что прервали на самом интересном месте, так ещё и поднос вручили с таким видом, как будто это императорский посох, никак не меньше. А стало быть, преклонения требует.

Внутри всё бурлило и пенилось от негодования, грозя выплеснутся наружу. Итак, стабильным моё состояние не назовешь — непокорная магия постоянно требовала выход, плюс непомерное любопытство и огромное желание научиться пользоваться силой, дарованной мне от рождения, всё это привело к бурному всплеску в душе и огромному желанию подпортить жизнь некоторым мохнатым.

В конце концов, раньше юных магинь никто не учил и уровень их сил и умений был исключительно их заслугой. Вот и у меня магическая энергия требовала выход, а учителей не было и, более того, нам, игрушкам с детства, преподавались более интересные и нужные дисциплины, хотя меня, конечно, бабушка обучила началам, а дальше я уж сама справлюсь. И вот теперь меня прервали на самом интересном месте, когда моя чёрная субстанция, изобретённая мной собственноручно, смогла сформироваться во что-то материальное, а от вопля этой злыдни, просто лопнула и обрызгала меня, хорошо, что не с ног до головы, а так — частично.

Я растрёпанная, как курица, и грязная, как Золушка, предстала перед огромным столом, за которым с довольным видом восседал красавец мужчина. Мое лицо излучало дружелюбие, в то время как мысли занимало лишь одно желание — желание не разрыдаться в голос.

Да, безусловно, он красив. Высокий, с темными серыми глазами, меняющими цвет в зависимости от настроения, и выжженными солнцем светлыми короткими волосами. Ёжик волос переливается в свете магических ламп, каплями воды. Мужественное лицо, широкие плечи и грация, невероятная грация пантеры перед прыжком. Военное прошлое даёт о себе знать, фигура безупречная, тонкая талия и узкие бедра, само воплощение мужественности и красоты. От этого злость охватывает мою душу, и желание напакостить возрастает в разы. Резко и, может быть, чересчур громко ставлю поднос перед его ошарашенным взглядом, а нечего было отрывать девушку от интересного занятия. И, развернувшись, очень остро ощущая, как я ничтожна по сравнению с ним, проследую к выходу. Хотя столько лет не зря же меня учили воспламенять единственным взглядом, торможу и медленной походкой, виляя бёдрами, вкладывая все своё знание и умение, следую к выходу. Сзади слышится судорожный стон, усмехнувшись, двигаю дальше.

— Задание выполнено, командир! — вещаю Катьке и со спокойной душой покидаю место боевых действий.

Любопытство всегда отличало женщин моего рода. Пристрастие к тайнам, интригам и заговорам не раз втягивало мою семью в неприятности, грозившие обернуться большой бедой, но женское любопытство не под силу остановить даже медведю. Вот так род, имеющий все — власть, силу, магию — влип в заговор. К слову скажу, получилось это совершенно случайно в этот раз, и благодаря женщине, стечение обстоятельств, не более. Роль ключевой фигуры сыграла Аделаида Владар, моя пра-, пра- … много раз прабабушка, женщина своевольная, наглая, совершенно неуправляемая, и безумно любопытная. Пожилая дама, прогуливаясь в парке, умудрилась подслушать отрывки разговора заговорщиков. Как ей это удалось — неизвестно, но будучи сильной магичкой, прибавьте сюда элемент внезапности, допускаю, что все возможно, особенно умеючи. Мятежные замыслы сводились к победе над императором с помощью древнего артефакта — Слёзы Радуги, дающей обладателю власть над стихиями, небывалую мощь и силу. Сильнее этого артефакта в истории магии известно ничего не было, впрочем, он считался мифом.

Небольшая прозрачная капелька горного хрусталя на золотой цепочке, невзрачное украшение, так описывался артефакт в легендах. Сказания про хрустальную слезу духов, упавшую на землю, знали от мала до велика, у каждой девчонки имелось подобное украшение, изготовленное из камня нефритоса, месторождения которого имелись на юге страны. Нефритос или радужный камень, идеально подходил для украшений, переливаясь всеми цветами радуги. Слеза из этого чудесного камня полностью подходила под описание из сказок, и, несмотря на большую цену камня, почти каждая девушка выходила замуж в таком простеньком украшении, обещавшем ей счастье и семейное благополучие.

Аделаида, услышав сей разговор, по преданию, украла Радужную Слезу, которую не прятали в связи… с её распространённостью и мифичностью. И вместо того, чтобы хоть что-то рассказать о заговоре, предупредить, предпринять ответный ход — она просто промолчала, боясь того, что со Слезой придётся расстаться. В результате, все всплыло, так или иначе. Её причислили к хранительнице Слезы и соучастниками заговора. Слеза оказалась подделкой, а наш род был лишен привилегий и Аделаиду казнили, наравне со всеми носителями магии из родов предателей.

Немного разнообразив ужин магистра Раэля, медленно направилась в огромную библиотеку замка. Вечером я планировала отдохнуть за интересной магической книгой. Не долго думая, схватила первую попавшуюся под руку рукопись в чёрном матовом переплете и отправилась в облюбованное мной местечко на пристани. Когда мы только появились на острове, то жутко грустили, по одиночке предаваясь хмурым мыслям, не желая смириться со своей судьбой, переживая своё горе, каждая по разному. Сторонились друг друга и жителей острова, искали одиночества — заветные, спрятанные от чужих глаз, места. Не каждой девушке легко смириться с тем, что вся её жизнь пройдёт вдали от родных и друзей, на далёком уединенном острове в роли постельной игрушки старика. Да! Да! Я думала, что Великий магистр — старик, настолько прославлено его имя и род вербер Графства Северного Медведя. Магистр превзошел все наши ожидания, как лучшие, так и худшие. А самое главное, он решил избавить нас от прошлого, подарить новую жизнь и, как не странно, решил начать с наших вещей, избавив от совершенно «ненужного хлама». Итак, нам пришлось попрощаться с красивыми, баснословно дорогими и близкими юным сердечкам вещами, заготовленными родственниками в соответствии с будущей ролью. Слёзы лились рекой, оставляя блестящие ровные дорожки на розовых щечках, но даже это нас не спасло, магистр оказался к ним невосприимчив. Особенно тяжело и болезненно девушки расставались с бельём, даже вспоминать не хочется, чего там только не было. По любимому комплектику персикового цвета с очаровательными блестящими стразиками я тоскую до сих пор. Просто не могу себе простить, что в тот момент не выбрала его, оказавшись на распутье перед выбором… Магистр разрешил оставить всего пять вещей, как воспоминание о доме. Пять вещей, так мало для состоятельной барышни. Эх, делать нечего — пришлось выбирать! Вот я и выбрала, самое дорогое, стоящее и ценное — бабушкин амулет, папин охотничий нож, символ рода Владар — золотую цепь с гербом рода, старинные серёжки, и единственную вещь, оставшуюся от мамы — заколку из золота и россыпи драгоценных камней, безумно красивую и родную. Стаське поварешке, может быть, красивый комплектик нижнего белья был бы нужнее, но, как вы понимаете, выбора у меня не было. Тем более, что задерживаться на острове я не планировала, и не зря самостоятельно грызла гранит науки, обучалась магии, а с определённой целью — как можно быстрее сбежать, желательно не оставляя никаких следов.