Указанная пророчеством

КИНО

Но таблетки мне не помогли. Как только их действие заканчивалось, возвращалась ноющая боль, причем раз от разу все сильнее.

Около семи вечера я зашла в ванную, чтобы принять очередную таблетку, и тут в глазах у меня все поплыло, и ванная исчезла, а моему изумленному взору открылись какие-то поля, грязные и размокшие от дождя. Вдалеке — холм. Дождь льет как из ведра. Ноги у меня тут же намокли. Оказалось, я стою по колено в ручье, а передо мной, как мне показалось, какой-то бык. Огромный бык. Он храпел. В ужасе я попятилась, оступилась, поскользнулась и рухнула спиной в грязь. Холодно. Пронзительно холодно. Поле как будто было слегка припорошено снегом. Рогатое чудище взревело и угрожающе опустило голову. Я заорала. И снова очутилась в нашей ванной. Хотелось бы мне, чтобы это был сон или обморок, но только ноги у меня были насквозь мокрые и ледяные, а вся спина в грязи. Я присела на край ванны и полезла в шкафчик за таблетками. А таблеток-то больше и не было. Кончились!

Я перерыла весь дом, даже к матери в шкаф осмелилась заглянуть. Там только папки с документами. Счета, счета, счета. И предупреждения.

Зазвонил телефон. Филлис сообщила, что через час мы встречаемся на Лестер-Сквер перед «Бургер-Кингом». Я колебалась. Лучше бы мне остаться дома, лечь в постель с холодным компрессом и заснуть поскорее, чтобы больше не чувствовать никакой боли. Но если я к ним не приду… Они же все припрутся ко мне. Филлис потащит меня в зубную скорую помощь, а это двойной гонорар и прибавка за работу в субботу вечером. А еще, не дай бог, появится Ли. Ни за что не пущу его в наше убогое жилище. И вообще, вот здесь мне никого не надо! Поэтому я собралась и с распухшей щекой поплелась на Лестер-Сквер. По дороге зуб разболелся не на шутку, мне уже ни до чего не было дела.

— Как ты, Сити? — кажется, кто-то задал вопрос.

— Что? — переспросила я.

Несколько пар глаз уставились на меня. Площадь, как всегда по субботам, переполнена, шум, гам, толпа народу осаждает кинотеатр, премьера, красная дорожка, знаменитости. Но меня занимал только больной зуб.

— Пошли в кино? — опять спросили меня.

— Какой фильм? — как можно незаметнее поглаживая рукой опухшую щеку, спросила я.

— Ужастик. «Кровавые враги».

Ах ты господи!

— А другого ничего нет?

— Какая-то вампирская любовь среди подростков в колледже, — объявил Джейден, — мы этого добра уже насмотрелись!

— А мне нравится! Да! Руби, что скажешь?

Ответ я знала заранее.

— Я бы охотнее посмотрела про вампирскую любовь, — призналась Руби, — там Ричард Косгроув играет.

Ну вот и славно!

— Николь, а ты что предпочитаешь? — решил узнать Кори.

Николь колебалась. Ей был больше по сердцу фильм о влюбленных вампирах, но безумно хотелось посидеть в темноте зала рядом с Кори, смотря триллер, чтобы в нужный момент схватить Кори за руку.

— Я думаю… я лучше ужастики… — промямлила Николь.

— С чего это? — удивился Джейден. — В последний раз ты вопила, что неделю не будешь спать.

Николь метнула в его сторону убийственный взгляд.

— Давайте каждый пойдет смотреть тот фильм, который ему хочется, — дипломатично предложила Филлис, — пока что трое против четырех.

Прекрасная идея! Хотя лично меня все больше терзала боль в десне и было уже не до кино. А потом я увидела весь «звездный клуб», который в полном составе и при полном параде тоже собрался в кино. Только этого не хватало! Я была уверена, что они сейчас на вампирской вечеринке в клубе «Коко». Филлис проследила за моим взглядом, остальные уставились куда-то мимо меня и радостно завопили:

— Ли!!!!

Я обернулась, и правда: вот он — разумеется, в центре внимания. Даже те, кто пришел на премьеру, не могли отвести от него восхищенных глаз.

Николь готова была броситься к нему и повиснуть у него не шее. Но там уже висела Страттон и губами изо всех сил тянулась к его губам. Но целовать ее он не стал, по-братски обнял и поставил на землю. Но в кино все-таки собрался со звездами, а не с нами.

В первую секунду меня бросило в жар и сердце заколотилось. Потом меня сковал холод. Как мне быть, как вести себя с ним после того, что было? А может, мне во все и не надо с ним общаться? Он со звездами, пусть с ними и остается!

Но мне не повезло. Спустя некоторое время он к нам присоединился, к восторгу моих друзей. Ли тоже был нам рад. Когда он посмотрел на меня, я отвела глаза.

— Здорово, что ты вернулся, — обрадовалась Филлис.

Он пожал ей руку.

— Рад вас всех увидеть. — Он обнял Николь (она вспыхнула, глаза ее заблестели) и кивнул Руби: — Спасибо, что написала мне эсэмэс.

— Мы тут размышляем, на какой фильм пойти, — сообщила Филлис, — никак не решим. Мнения разделились.

— Давайте разделимся, — подал голос Кори, — фильмы идут примерно в одно и то же время. Потом здесь же опять и встретимся.

— Что-то случилось? — обратился Ли ко мне.

— Все в порядке, — соврала я.

Он недоверчиво прищурился.

— Я тоже иду в кино, правда, — заверила я.

Мне хотелось в кино. Честное слово. Вампиры — это, конечно, совершенно нереальная история, но мне нравилась сама идея: ради любви некто восстает против собственной природы. Романтично! И даже если этот фильм — сплошной китч, я хотя бы полюбуюсь на Ричарда Косгроува.

— Давайте голосовать, — предложил Кори, — кто идет на хоррор?

Две руки: Кори и Джейден.

— Ли? И ты собираешься на этот сопливый китч? — изумился Джейден.

— Да, я с барышнями, — подтвердил Ли, — вдруг им понадобится помощь. Кто знает, что могут выкинуть эти вампиры.

— А ты? — Кори уставился на Николь.

— Э-э-э… — покраснела Николь. — Нет, пожалуй, мне не до ужасов.

Еще бы! Если Ли идет на фильм про вампиров, то Николь, разумеется, тоже. А вслед за ней и Руби, и Филлис. Мне же теперь ни в какое кино не хотелось совсем.

— Что случилось, Фелисити? — спросил меня Леандер, когда мы стояли в очереди в кассу.

Что случилось? Да так, пустяки: просто у меня темно в глазах от зубной боли, а еще меня страшно нервирует и беспокоит, что я почему-то могу слышать его мысли.

— Это ты мне скажи, Ли, с какой стати я могу слышать твои мысли? — выпалила я.

— Слышишь мысли? — Он наморщил лоб.

— Да ладно тебе, Фитцмор, не делай вид, что не знаешь. Ты вообще довольно странный тип.

— Странный тип? — Ли помрачнел. — А ты? Кто ты? Ты только что сказала, что ты телепат.

— Не вали с больной головы на здоровую! Где ты был? Куда ты пропал? Возник в пабе и снова пропал! Как это понимать?

— Я обязан перед тобой отчитываться? — огрызнулся он.

— Я имею право спросить. Ты исчез после того, что с нами случилось тогда на улице.

Он молча повернулся и пошел прочь. Я попыталась его остановить, схватила за руку, и меня снова тряхнуло. Довольно сильно. Ли тоже вздрогнул всем телом и посмотрел на меня с каким-то странным выражением. Хотел что-то сказать, даже рот открыл, но промолчал.

В это время Николь сзади тронула его за плечо, и он как будто обрадовался, что может отвлечься от меня. Я потерла руку. Электрический разряд пробежал по руке до самого больного зуба. Боль усилилась и стала невыносимой. Мне стало дурно. Ни о каком кино речи быть не могло. Я дернула за рукав Руби.

— Мне надо домой, — шепотом объяснила я, чтобы никто больше меня не слышал, — зуб разболелся, я пойду. Извинись за меня перед другими, пожалуйста!

Не дожидаясь ответа, я стала продираться через толпу к выходу, но не тут-то было. Меня кто-то схватил за плечо, и опять тряхнуло. Понятно, кто это. Даже оборачиваться не нужно.

— Отчего просто не сказать, что у тебя болит зуб? — упрекнул Ли. — Я же все вижу.

— Толку-то? Мне надо принять таблетку, и все опять будет хорошо.

— Не будет, — он покачал головой. — Руби говорит, ты уже несколько дней мучаешься. Тебе надо к врачу.

— Мне нужны покой, таблетка и сон.

— Боишься зубного врача? Или нечем заплатить?

— Не пойду к врачу, и все! Я иду домой. Я забыла дома таблетки.

— Я могу тебе помочь.

— Не надо! — Я рванулась вперед и наступила на ногу какому-то мрачному лысому дядьке-великану. Я бросилась извиняться. Ли кинул на него только один взгляд, тот что-то злобно промычал, но сразу же замолк и снова встроился в очередь. Мне тоже хотелось исчезнуть. Ли наводил на меня жуть.

Он под руку притащил меня обратно на Лестер-Сквер и потребовал:

— Покажи зуб. Я уверен, что могу тебе помочь.

— Я не буду разевать рот посреди площади. Пусти, я пойду домой. Завтра я буду в порядке.

Я уперлась, и ни шагу дальше. В это время Ли дунул мне в лицо. Я почувствовала запах гвоздики, шалфея, мяты и нашатыря. На секунду во рту у меня все онемело, язык будто отнялся. А потом заморозка улетучилась, и во рту закололо, как колет руку или ногу после того, как их отсидишь или отлежишь. Ощущение было такое, будто я только что тщательно вычистила зубы и прополоскала рот специальным снадобьем. Свежо, чисто, легко и приятно. С тех пор как я носила брекеты, это ощущение было мне неведомо. А главное — боль прошла. Как ветром сдуло! Что это было? Фитцмор дунул мне в рот и боль ушла?

Я отшатнулась. Ли в эту секунду выглядел странно и неприятно.

— Это не то, Фелисити!

— Что? Что не то? Не то, что я думаю? — Сердце у меня тревожно забарабанило. По спине побежал холодок. — Я тебе скажу, что я думаю! У меня болел зуб, а ты дунул, и все прошло! И не смей мне рассказывать, что мне это привиделось! Ты манипулируешь людьми, и это мне тоже не привиделось. И умеешь говорить, не шевеля губами! Кто ты такой? Гипнотизер?

Ли молчал и, кажется, придумывал, как бы отговориться.

— Знаешь что! — решила я. — Хватит с меня! Оставь меня в покое! И не подходи ко мне больше!

И я пошла домой. Я боюсь его, теперь я точно это знала.

ЧЕРТ ЗНАЕТ ЧТО!

Всю ночь я не могла уснуть, лежала и думала, что это было. Зуб больше не болел. Часа в четыре утра я забылась мутным, беспокойным сном. И опять видела чудной сон. Мужчина, голый до пояса, стоял спиной ко мне. А на лопатках у него какие-то темные утолщения, желваки, что ли, сантиметров десять в длину. Такие бывают у лошадей на ногах. Человек повернул голову, и я увидела, что из ноздрей у него вырвались струйки дыма.

Я проснулась еще более измученной и несчастной, чем ложилась.

Весь день я помогала матери в пабе, в восемь вечера она отпустила меня домой, где я рухнула от усталости в кровать. В эту ночь я спала хорошо и не видела никаких снов. Выспалась, вовремя проснулась, приняла душ и бодро примчалась в школу, наконец-то не опоздав на первый урок.

Ли стоял у своего шкафа рядом с моим.

— Хорошо выглядишь, — объявил он, хотя я готова была поклясться, что он на меня даже не посмотрел.

— Спасибо, — отвечала я, имея в виду не только его комплимент.

— Слушай, давай… — начал было он, но тут нас окружили мои друзья и наперебой стали спрашивать, болит ли зуб.

— Нет, больше не болит, таблетки помогли, — соврала я. А Ли в это время исчез.

Когда я вошла в класс, он уже сидел за нашей партой. Я молча села рядом, и тут, к счастью, появился мистер Селфридж. Ли заговорил со мной снова лишь спустя шесть часов, на большой перемене, в столовой.