Путь Хранителя. Том 4

Глава 18

Елена Скрябина мгновенно напряглась и стала судорожно озираться. Сама она ничего не видела, не слышала и не ощущала опасности.

Только проследив за моим взглядом, Скрябина поняла хотя бы направление угрозы.

За это время я успел окинуть сканирующей техникой область вокруг, быстро убедился, что позади нет ничего опасного.

— Чем я могу помочь? — подала чуть более уверенный голос Скрябина и с готовностью сжала кулачки.

Я едва сдержал смех от комичности этого действия.

— Просто стой здесь, это приказ, — серьезно проговорил я и скользнул рукой по знакомому маршруту.

Едва коснувшись внутренней поверхности бедра замершей Скрябиной я вытащил оттуда заостренный родовой кинжальчик девушки и поцеловал девушку в щеку.

— Ты ведь взял свои… — начала возмущаться, но я мягко прикрыл ей рот пальцем.

— Я верну, — ответил я и стремительно помчался на звуки боя.

Скрябина была права, я взял из имперского хранилища семь лучших кинжалов что смог найти, но ни один из них не мог сравниться сейчас по убойной мощи с тонким резным орудием Лены, что от души напиталось избытками ее родовой силы.

От одного касания до кинжала мое тело завибрировало от восторга.

Короткой паузы хватило, чтобы регенерация закончила свое дело. Если я сейчас и не был на пике своей силы в этом мире, то находился максимально близко к нему. Ни единый мускул не дрожал.

Каждая частичка энергии вокруг поддавалась контролю. Двух секунд хватило чтобы оценить обстановку. Тридцать четыре противника осыпали непрерывными атаками одну единственную цель, плотно зажатую в углу меж двух дверей.

Не знаю как Арс туда попал и позволил себя окружить, но он был жив и это радовало. Здоровяк не сдерживался и щедро заливал все пространство своей могучей энергией. С чистым бушующим потоком Архимага толпа окруживших его боярских прихвостней справлялась с большим трудом.

Подойти близко они не могли физически, поэтому осыпали его дистанционными атаками и техниками в надежде ослабить защиту. И, надо признать, им неплохо это удавалось.

Медленно, но верно неприкасаемая область Арсения снижалась и только теперь я ощутил за его всепоглощающим потоком присутствие Василисы Богдановой.

Возникшее чувство облегчения быстро сменило чувство ярости, волной пробежавшей по телу. Я не почувствовал в розовой фурии ни единой капли розового потока. А это означало что она либо без сознания, либо… мертва.

С этой мыслью я отбросил все лишнее, молниеносно перейдя в боевой режим. Эмоции, мысли, ненужные воспоминания исчезли. Полная концентрация на задаче.

На долю секунды прикрыв глаза, я усилил родовой взор и определил среди тридцати четырех целей семь максимально приоритетных и метнул в них напитанные силой кинжалы.

Звук разрывающейся плоти тонко вклинился в канонаду боя и противников разом стало двадцать пять. Пространство довольно тесное, а напитанный силой кинжал не останавливался после убийства основной цели и летел дальше, рассекая толпу боярских шестерок насквозь.

Однако в этом был и минус. Двум из семи приоритетных мишеней удалось выжить. Эта парочка счастливчиков стояла на передовой и пока кинжалы прорубали до них путь, успели отреагировать и пережить мою атаку.

Фактор внезапности был обменян мной на жизни четырех Мастеров, одного Магистра и пятерых Ветеранов. Дилетанты были полностью сконцентрированы на попытках додавить Арсения и не ожидали атаки с тыла.

Неужели Жеребцов и правда думал, что избавиться от меня будет так просто? Судя по формации, именно первый боярин, которого я воочию встретил в этом мире и управляет этой шайкой.

Ублюдок так и не научился уважительно относиться к своим подчиненным. Но если в первую нашу встречу бывший Проректор бездумно давил своим магматическим блицем свою бедную помощницу Елизавету, то сейчас пошел дальше и нарочно прикрылся от одного из моих кинжалов спинами собственных людей.

— Тц, — недовольно скривился из-за неидеального результата я и прижался к левой стене.

В тот же миг мимо меня пронеслась плотная магматическая струя. Бронислав Жеребцов пытался бить точно, понимая, что удары по площади меня не возьмут, но шансов попасть по мне даже в таком узком пространстве не имел никаких.

Остальные боярские прихвостни отреагировали на атаку с тыла только сейчас и от несогласованности их действий я испытал испанский стыд.

Десять Ветеранов продолжили атаковать Арсения с прежней силой, как ни в чем ни бывало. Бедняги настолько напряжены боем с Архимагом, что меня даже не заметили.

Те же, что стояли непосредственно рядом с погибшими от моей атаки, опасность осознали, обернулись и полностью переключились на меня, позабыв об Арсе. Таких оказалось пятеро.

Еще пятеро тоже заметили атаку с тыла, но их давление на Арсения резко снизилось из-за паники и отсутствия приказов.

Один замер на месте, полностью утратив контроль над своими потоками и лишь четверо, включая Магистра Бронислава Жеребцова и вторую выжившую приоритетную цель отреагировали толково.

Сумели сохранить давление на Арсения на прежнем уровне, и одновременно с этим сменили позицию и огрызнулись защитными или атакующими техниками в мою сторону.

Пропустив магматическую струю мимо себя, я устремился вперед. Дотянуться до Жеребцова отсюда я не мог, поскольку он оперативно сместился еще глубже за спины своих же людей, но я не гордый.

Если так хочет, чтобы путь к нему вел через трупы его людей, я не против.

Я стремительно разорвал дистанцию с ближайшим из тех, кто меня заметил и пробил ему грудь одним ударом. Бронислав Жеребцов, наконец, поймал меня взглядом.

К моему удивлению, в его наполненных черной пеленой магматической энергии глазах не было паники. Да, страх, присутствовал, но вовсе не паника. Даже в такой ситуации, боярин оставался сосредоточенным на ситуации и пытался выжать максимум.

Но мы оба понимали, что шансов у него уже никаких нет.

В тот же миг, как я дернулся напролом в сторону Бронислава Жеребцова, боярин с проблесками голоса приказал бойцам отступать.

К этому моменту я уменьшил количество его людей втрое, а мгновение спустя, взбешенный Арсений почувствовал, что давление на него ослабло, перешел в контратаку и перемолол в кровавую кашу десяток стоявших до последнего Ветеранов.

Численное преимущество боярского отряда развеялось как пыль, но Жеребцов и не думал сдаваться, отчаянно отступая к медленно открывающейся правой двери монолита вместо со тремя выжившими.

Боярин больше не переживал о своих людях и от души засыпал все пространство нескончаемыми магматическими волнами, выжигающими всю материю вокруг. Арсений плотно накрыл тело Василисы, уберегая ее от атак, а я выждал нужный момент и метнул кинжал Скрябиной в сторону монолита.

С пронзительными скрежетом он пронзил камень, и напитанная в нем родовая сила подземелья вдавила едва приоткрывшийся проход обратно в стену. Бронислав Жеребцов не сразу понял, что произошло.

Добравшись до спасительного места, боярин удивленно замотал головой, когда не смог нащупать вход. Под истерический сдавленный хохот Бронислава Жеребцова канонада боя стихла в один миг.

Выжженый воздух пульсировал насыщенными переплетением хаотических частиц. Стены и потолок обуглились и местами осыпались.

Как только запасы энергии боярина Жеребцова иссякли и его смертоносные атаки прекратились, я бросил взгляд и убедился, что Арс в порядке. Василиса тоже жива, пусть и без сознания. Богдановы крепкая семейка, выкарабкается. Стоит нам вытащить розовую фурию отсюда, Агата быстро поставит ее на ноги. Вытащит с того света, если потребуется. Меня же смогла.

В нос бил запах жженых тел, на языке осел металлический привкус крови. Я размеренным шагом шел по тропе, обильно усеянной трупами к последнему выжившему из числа врагов. Бронислав Жеребцов тяжело дышал, его тело было наполовину обожжено его собственной энергией.

От дорогого костюма-тройки, что предназначался ради того, чтобы красоваться на балах высшего общества остались лишь обугленные куски ткани.

— Ты опять промахнулся кинжалом, — улыбнувшись обожжёнными уголками губ усмехнулся Жеребцов и устало оперся спиной на закрытый монолит.

— Ошибаешься, боярин, я никогда не промахиваюсь, — равнодушно ответил я, — как мой кинжал выполнил свою задачу тогда, так выполнил и сейчас.

— Не-не-не, — замотал головой Жеребцов и медленно скатился по стене на пол, — первая атака прошла мимо, — самодовольно вставил боярин и, болезненно поморщившись, отлепил обугленный пропитанный кровью кусок крови от плеча.

— Ты серьезно? — вздохнул я, — твоими последними словами будет хвастовство тем, что ты закрылся от атаки спинами своих же людей?

— И все же, ты промахнулся, — неестественно хрипящим голосом продолжал посмеиваться Жеребцов.

Упрямый умирающий мозг всесильного могучего аристократа не привык терпеть поражения и отчаянно цеплялся за единственное, что его в этой ситуации могло порадовать.

— А ты проиграл.

— Ты прав, Марк, проиграл, — перестал смеяться Жеребцов и потянулся во внутренний карман, пытаясь дрожащей рукой что-то вытащить, — сигареты не найдется? — наконец осознав, что кармана пиджака уже нет и на его месте в его теле зияет кровоточащая дыра.

— Не курю, — пожал я плечами и присел на корточки перед боярином и пристально уставился в его черные, как смоль, глаза.

И сейчас в них не было паники. Даже страха уже не было. Только сложная мешанина из боли, горечи, ненависти и смирения.

— Все же эта игра оказалась тебе по зубам, мои поздравления, я с самого первого дня ощутил в тебе угрозу, — с достоинством выдержав мой взгляд ответил Жеребцов, — как ты выдержал тот блиц… это было аномально, пугающе и… чарующе. В глубине твоей души я почувствовал силу, к которой стремлюсь всю жизнь.

— Пытаешься проиграть с достоинством, — улыбнулся я, — странный ты боярин. Я убивал много бояр, так или иначе. Высокопоставленных и не очень, но ни один из них не признал поражения. Даже осознавая неминуемость смерти, из них лилась лишь желчь и ненависть.

— Не переживай, Марк, я тебя ненавижу, — вдруг засмеялся Жеребцов и тут же закашлялся кровью от накативших спазмов.

— Знаю, — кивнул я, оторвал кусок от футболки и протер лицо Бронислава, — держи голову выше и не сбивай дыхание. А то будет только больнее.

С этими словами я влил немного энергии в потоки боярина. Пусть это ему особо не поможет, но жизнь немного продлит. Повреждения от разъедающей ауры Арсения, которой он щедро осыпал бояр в порыве ярости, были слишком сильны.

В последние мгновения отчаяния Бронислав Жеребцов пустил в ход даже те крупицы потоков, которые питали его защитный покров. И как только это произошло, аура Архимага разорвала все потоки и энергоканалы бедняги изнутри.

Будь это переломы или простые повреждения внутренних органов я бы справился, но с глубокими магическими ранами я бессилен. Да и насрать мне на жизнь боярина.

Что бы Жеребцов там не говорил, как только он понял, что я выбрался из его ловушки, боярин осознал, что живым отсюда не уйдет.