Когда время сошло с ума

Глава 2. В глубь времени

Голоса и крики полицейских резко оборвались, как только отверстие закрылось. Небольшую кабину «Хрони» наполнила гнетущая тишина.

Уэбб озабоченно взглянул на то место, где только что находился люк.

— Ну что ж, — промолвил он. — Тронулись?

Рон, в это время вглядывавшийся в экраны, обернулся к нему и сказал:

— Не бойся, сюда им не добраться! Помоги мне освободить ноги.

Уэбб снова выудил из кармана огромные ножницы, помянув про себя недобрым словом тесноту кабины. Тяжело дыша, он подсунул ножницы под ленты, стягивающие лодыжки Рона, опять послышался треск и посыпались искры. Уэбб облегчённо вздохнул и поднялся.

— Ну вот, — сказал он. — Всё в порядке. Можно двигать отсюда!

Рон кивнул, и пальцы его забегали по кнопкам на ручке кресла. Сигналы тревоги и красные лампочки отключились, а на переднем экране появилось круглое зелёное пятно.

— Мы отправимся назад, в прошлое, — объяснил Рон. — Чем дальше мы заберёмся, тем труднее им будет найти нас.

Уэбб расслабился в своём мягком кресле, расположенном рядом с креслом Рона, правда, настолько, насколько позволили болевшие мышцы. Осторожно ощупав своё разбитое лицо, он убедился, что кости целы, зато всё тело болело от чувствительных ударов, нанесённых здоровенным усмирителем.

«А впрочем, — подумал Уэбб, — бивали меня и раньше, зато в машине времени сижу первый раз в жизни!»

Возбуждение прямо-таки пульсировало в нём, переполняло тем сильнее, чем дольше он осматривался в царившем внутри «Хрони» полумраке. Он заметил, что Рон нажал ногой педаль и машина едва заметно завибрировала. Тонкие пальцы Рона двинули какой-то рычаг, похожий на вопросительный знак, и вибрация перешла в ровную сильную тряску.

Через плечо Рона Уэббу был виден большой циферблат, немного похожий на спидометр, но цифры на его шкале менялись с необычайной скоростью. На туманной поверхности экрана мелькали некие призрачные видения — смутные серые силуэты зданий, которые, казалось, то начинали раскачиваться из стороны в сторону, то расти вверх, то становиться ниже. Но вскоре эти изображения исчезли, и экран стал зелёным.

Внимание Рона привлекли вспышки света. Через неравные промежутки времени экран освещался пульсирующим светом, потом свечение как бы уходило вглубь и превращалось в дрожащую извилистую линию с утолщением в середине.

Каждый раз, когда на экране появлялась эта линия, раздавался негромкий мелодичный звон. Хилдрет коснулся плеча Рона.

— Что это?

Рон взглянул на дрожащую линию и нахмурился.

— Это те, кто охотится на нас, брат по разуму. Свечение показывает, что другая машина времени пытается синхронизироваться с нами. А звонок срабатывает каждый раз, когда они оказываются рядом. — На лице Дайнина было отчаяние. — Они хотят догнать нас во времени, понимаешь? Когда им удастся это, они обстреляют нас электрическими разрядами и выведут из строя механизм нашей «Хрони», как в тот раз, когда им удалось сжечь интерференционный вибратор. После этого «Хрони» остановится, и они отправят нас обратно в своё время, как двух животных, сбежавших из зоопарка.

На экране мелькнуло нечёткое изображение машины преследователей. Свечение целиком заполнило экран, машину тряхнуло, и Уэбба от сотрясения отбросило к стене кабины. Преследователи проскочили совсем рядом.

— Уэбб, — донёсся тихий голос Рона, — что с тобой?

— Вроде бы всё в порядке, — отозвался Уэбб. — По крайней мере так мне кажется.

— Тогда держись! Я хочу попробовать оторваться от них. Правда, это довольно опасно, но… — Рон вдруг рассмеялся. — Но попадать им в руки не менее опасно.

Уэбб не успел заметить, что сделал Рон, но движение машины как-то изменилось. Пол кабины вдруг ушёл из-под ног, и Уэббу показалось, что он очутился на палубе глиссера, несущегося по волнам. Рон снова чуть слышно рассмеялся.

— Это собьёт их с толку, — заметил он. — Конечно, у нас могут полететь катушки… но какое это имеет значение? Я соединил провода напрямую. Теперь они вряд ли догонят нас. Мы будем двигаться скачкообразно.

Уэбб молчал; ему в жизни приходилось много раз выслушивать подобные заявления за миг до того, как неожиданно обрушивалась вражеская артиллерия. Он на ощупь нашёл какую-то ручку и вцепился в неё, ожидая, что будет дальше. А беда неотвратимо приближалась — Уэбб кожей чувствовал это. Он тревожно взглянул на экран. Машина преследователей снова вынырнула из ниоткуда, и на экране было видно, как она движется. Вновь ослепительно вспыхнул свет близкого разряда, и пол ушёл из-под ног.

Затем вспышки стали следовать одна за другой, как молнии, освещая кабину. Разряды энергии бросали «Хрони» из стороны в сторону. Казалось, машина времени сошла с ума. А затем разряд попал прямо в них. «Хрони» бешено закрутилась на месте.

Откуда-то снизу, из механизма «Хрони», повреждённого разрядом, донёсся пронзительный электронный визг. Похоже было, что гудит какой-то звуковой генератор. Сокрушительная ударная волна обрушилась на Рона и Уэбба. Точные приборы под действием удара мгновенно расстроились. Измерители и циферблаты стали безбожно врать. Сверхпрочные стенки «Хрони» ходили ходуном, но выдерживали.

И всё же сокрушительная сила нашла слабое место в корпусе машины! Послышался звук рвущейся ткани, и выходное отверстие в корпусе кабины разошлось. Рон и Уэбб стали игрушками сил, до сих пор бушевавших снаружи. Антигравитационное поле «Хрони» прекратило своё существование, и они, как апельсиновые косточки, выскочившие из пальцев гиганта, вылетели через открывшийся люк наружу.

При ударе о землю Уэбб на миг потерял сознание. Потом придя в себя, потряс головой, разгоняя наполнивший её туман, и осмотрелся. Он лежал в густой траве. Неподалёку от него какая-то фигура, пошатываясь, шла в неопределённом направлении, а затем со стоном повалилась на землю. Уэбб даже не успел рассмотреть кто это.

Уэбб приподнялся на локте. Ярдах в двух от него, накренившись, стояла «Хрони». Отверстие в корпусе было искорёжено, а сам корпус больше не светился, стал чёрным и обожжённым. Воздух вокруг «Хрони» был насыщен неясными запахами, свидетельствующими о скрытых силах, ещё теплящихся в машине.

Они находились в лесу на поляне, окружённой высокими деревьями. Ветер шумел в кронах, воздух был свеж и прохладен. Небо с пугающей быстротой затягивалось тучами.

— Уэбб! — донёсся до Хилдрета полный боли голос Рона.

Уэбб неуверенно поднялся и увидел Дайнина, лежащего неподалёку в траве лицом вниз. Он закрывал глаза обеими руками, чтобы не видеть дневного света. Уэбб опустился на колени рядом. На траве вокруг была видна кровь.

— Рон, — мягко произнёс он. — Давай я помогу тебе.

— Нет, — вздохнул Дайнин. Судя по этому хрипу, он страдал от невыносимой боли. — Этому телу уже не поможешь, Уэбб, оно полностью искалечено. Но я не очень жалею об этом. Всё равно ведь недуг убил бы меня месяцев через шесть.

Плечи его напряглись от непомерного усилия. Приподнявшись, он опёрся спиной о ближайший пенёк. Глаза Рон по-прежнему прикрывал руками.

— Я должен сказать тебе, Уэбб, что-то очень важное, — продолжил он. — Послушай, помнишь, я говорил тебе о нашем сходстве? И речь шла не просто о том, что мы похожи лицом и телом. Близнецами являются и наши разумы. Строение твоего мозга является точной копией моего. Мы мозговые близнецы! Я отыскал тебя потому, что очень нуждался в тебе. Теперь я могу сказать почему.

— Рон, пожалуйста, помолчи сейчас! Отдохни, а как только ты наберёшься сил…

— Нет, я уже никогда не наберусь сил. Послушай, Уэбб, «Хрони» всё ещё работает, хотя и вышла из-под контроля. Она излучает интерференционное поле всей своей мощностью. Я не знаю, к чему это приведёт, это выходит за рамки моего опыта. Но я уверен, что на некоторое время мы избавлены от усмирителей. По крайней мере на время, достаточное, чтобы ты успел сделать то, о чём я тебя попрошу.

— Сделать?

— Да, Уэбб. — Рон конвульсивно закашлялся, глотнул воздуха и некоторое время от боли не мог продолжать. — В этом теле я умираю. Но если ты поможешь мне, я не умру. Если ты впустишь меня…

— Впущу тебя? Ты имеешь в виду…

— Наши умы совершенно идентичны, то есть сходство таково, что в вашем языке просто нет слова, определяющего его, поэтому точнее я выразиться не могу. Это значит, что я могу жить в твоём мозге, если ты впустишь меня в него. В твоём мозге будут существовать два сознания, которые со временем сольются в одно. Поначалу ты ничего не почувствуешь, но постепенно твоё сознание впитает моё, и ты станешь обладателем моих знаний и опыта. Конечно, это займёт определённое время: твой мозг должен приспособиться, создать новые нервные связи.

— Ты хочешь, чтобы я впустил тебя в свой мозг? — Уэбб не испугался, а скорее удивился.

— Да, пожалуйста, Уэбб. Пойми, я смогу сделать это только с твоего согласия! И… я обещаю, что тело по-прежнему останется твоим. Ты не утратишь своей личности, своей — как это у вас называется? — индивидуальности, но приобретёшь часть моей!

Взгляд Хилдрета был полон сострадания к измученному умирающему человеку. Он осторожно коснулся плеча Дайнина и спросил:

— Что нужно делать?

— Спасибо, Уэбб.

На мгновение Дайнин вновь потерял способность говорить. На лбу у него выступили капельки пота, стекавшие между пальцами. Наконец, он с усилием произнёс:

— Тебе необходимо что-нибудь такое, на чём бы ты смог сосредоточить взгляд. У тебя есть что-нибудь блестящее: металлическая пряжка или нож?

— Лупа подойдёт?

— Вполне. — Голос Рона стал еле слышен. — Смотри на неё, Уэбб. Найди на ней сверкающую точку и смотри на неё. Думай о ней. Просто думай о свете.

Уэбб повертел лупу в руке, рассматривая её и ловя отражение. В его ушах звучал тихий голос Дайнина:

— Думай о свете, Уэбб. Думай о том, что вокруг не осталось ничего, кроме света. Только эта искорка света…

Нагнув голову, Уэбб уставился на маленький отблеск света в лупе. Рука его дрогнула, искорка мигнула, но Уэбб не отрывал взгляда. Голос Дайнина перешёл в шёпот, а потом стал вообще еле слышным.

Спустя некоторое время Уэбб понял, что не видит больше ни лупы, ни леса, не умирающего человека рядом с собой. Не было ничего, кроме нарастающего звука, который сначала был похож на шум ветра в листве деревьев, а затем перерос в рёв бури, понёсшей его, как осенний листок, прочь из мира, в чёрную пустоту бездны.

Беспомощно и затерянно парило в этой бездне бестелесное «я» Уэбба, пока прямо из окружавшей пустоты не раздался дружелюбный голос Рона:

— Всё в порядке, Уэбб!

— Где… где мы? — судорожно сглотнув, спросил Уэбб.

В ответ раздался смех.

— Нигде, Уэбб. Это просто мысль. — Голос Дайнина изменился, стал серьёзным. — Моё сердце перестало биться. Я должен поторапливаться. Я вхожу в тебя, Уэбб. Ты можешь что-то почувствовать при этом, но не противься! Это не нанесёт тебе вреда. Даю слово, ты ещё очень долго не будешь чувствовать, что я в тебе. Ты готов, Уэбб?

Уэбб дал своё мысленное согласие, и его наполнило ощущение приятного тепла, растекающегося по всему телу. Затем возникло странное чувство двойственности, как будто он одновременно был и собой и своим отражением в зеркале. Он беззвучно вскрикнул от болезненного расширения своего существа.