Жилые массивы

Шли мы до самой ночи. Ровно до того момента, пока потемнело так, что идущего шагах в пятнадцати впереди Слепого, не стало видно. К тому же поднялся легкий ветерок, засыпающий колючий сухой снег за шиворот. Молчуны, к слову, уже несколько часов как отдыхали. Это Крыл рассказал в последнем докладе. Значит, можно и нам.

— До них не так уж и далеко, дядя Шип, — признался мне пацан. — Пара часов бодрой ходьбы. Мы можем взять не всех, а только боевую группу. Слепого там, Алису.

— Ты фильмов ужасов не смотрел, что ли? Там перед тем, как умереть, все как раз начинают делиться, — усмехнулся я. — Нет, никаких марш-бросков. Люди устали. Иди спи, ночью дежурить будешь.

В крохотной однушке, где каким-то чудом поместились все, уже кочегарила печка. Алиса варила ужин, а Гром-баба вместе со Слепым притащили несколько матрасов, которые бросили на пол. Ничего, потеснимся. Вон даже и Алиса сменила гнев на милость. Так и крутится коршуном над бедным мной. Это значит, что у нее уже возникли известные всем человеческие потребности. Можно ли так над молодой девушкой издеваться, несколько дней без секса?

— Шипастый, а что вы сделаете, когда мы догоним наших? — Тремор на мгновение запнулся и добавил. — То есть их.

— По головке поглажу. И вкрадчиво поинтересуюсь, что же им в нашем общежитии не понравилось.

— Вы убьете их? — побледнел пацан.

— Если послушная и верная собака вдруг бросается на хозяина, то ее усыпляют, — неожиданно жестко ответила Кора, чем несказанно удивила меня.

Я привык, что блондинка у нас выступала в роли адвоката дьявола. Гуманизм, равноправие, единороги, живущие на радуге. И тут вдруг такое. Видимо, Город ожесточает даже самых добрых из нас.

— Посмотрим, — уклончиво сказал я. — Сначала надо до них добраться.

— Шип, что-то задумал, — чуть ли не пропела Бумажница. — Жопой чую. У тебя всегда такой туповатый крестьянский вид, когда ты считаешь, что скоро всех переиграешь.

А вот сейчас обидно было. Нет, не про морду лица. Она у меня действительно сильно пролетарская, не в каждый туалет при театре бы пустили. Я про то, что Бумажница просекла, что у меня есть план.

Вроде как китайцы говорили, что если долго сидеть на берегу реки, то мимо проплывет труп врага. На это русские им отвечали: «Под лежачий камень вода не течет». Наверное, все дело в менталитете. Желтолицые привыкли ждать и умели подать месть в виде десерта после всего ужина. А наши всегда отличались импульсивностью. Если тебя обидели, ответь сейчас же, не стоит ждать удобного случая.

Несмотря на всю любовь к родным истокам, я склонялся к азиатам. Потому что, если все правильно сложится, то мне и делать ничего не придется.

— Садитесь жрать, пожалуйста, — крикнула Алиса.

Ели молча и сосредоточенно. В крошечной шестиметровой кухне места всем не хватило, поэтому некоторым пришлось устроиться в комнате, подхватив тарелки с ложками. Однако не разговаривали не только из-за разбросанности по комнатам. Попросту не было желания.

К нечеловеческой усталости — шутка ли, весь день оттарабанить в бодром марше — прибавилась гнетущее ощущение обиды. Молчуны нас предали. И теперь у каждого, разве что кроме Тремора, появилось простое и ясное желание — догнать и наказать этих мерзавцев. Ярче всех в этом костре ненависти горела Гром-баба. Еще бы, не успела она порадоваться, что мы пополнили запасы продуктов, как их тут же отобрали. И самое ужасное — полностью выгребли всю сгущенку. Так что Крыл последний, кто успел отведать сладенького.

Пацан, кстати, проснулся через несколько часов, поел остывший ужин и потопал на холодный чердак следить за нашей безопасностью. Я обещал поменять его ближе к утру.

В небольшой натопленной квартире, да еще столь густо заселенной, веки закрывались сами собой. Хорошему сну не послужили помехой и наглые ручонки Алисы, которая все норовила залезть в штаны, ни раскатистый храп Гром-бабы, ни музыкальное сопение Психа. Я провалился в дрему, как срочник после ночного стояния на «тумбочке».

Поэтому когда меня грубо и бесцеремонно стали трясти за плечо, я сдержался, чтобы не ударить хама. Понимание, где я нахожусь, и самое главное, зачем, пришло не сразу.

— Дядя Шип, — взволнованно пропищал Крыл.

Я прижал палец к губам и поднялся, под недовольное бормотание Алисы. Видимо, даже во сне она занималась сексом. И хорошо бы, если со мной.

— Там! — показал пальцем Крыл наверх.

Я наспех оделся и отправился вслед за пацаном на чердак. Крыл пробрался к слуховому окну, распахнул его, но указал не на одну из улиц, а наверх.

— Слышишь?

В звенящей тишине не сразу, а с некоторым запозданием раздался приглушенный частый звук выстрелов. Я даже оружие определил. Тот самый пулемет Слепого тире Гром-бабы. Молодожены пожилого возраста так и не договорились, к сумочке кого из них он больше подходит.

— Что это, дядя Шип? — спросил Крыл.

— Это проплывает труп нашего врага. Обращенные решили сделать всю работу за нас.