Фронтир

Глава 18

Мягко спрыгнув на землю, я бесшумной тенью рванул к истыканной копьями и стрелами мертвой туше краба. Стальной прут, привязанный тонкими лианами с обоих концов, висел у меня за спиной.

Выдернув одно из копий, я бегло его осмотрел. Наконечник цел. Выдернув еще несколько коротких копий и отбросив в сторону те, что были без наконечников, я крадучись двинулся следом за гигантским крабом, который уже начал штурм изгороди.

Пошевелив языком, я ощутил за щекой несколько твердых кристалликов. Это два алых и два изумрудных круда. Когда руки заняты — это самый удобный способ использовать их мгновенно.

Крики защитников, шипение горящего чудовища, хруст костей — все слилось в один гул.

Приблизившись к твари на оптимальное расстояние, я перешел на истинное зрение. Сканирование показало, что на теле у монстра есть несколько черных пятен. Это старые раны чудовища, которые уже зажили, но они все еще уязвимы. Одно из них находилось сзади. Там, где был стык спинного и брюшного панцирей, была видна небольшая трещина.

А еще я обнаружил у твари двухцветную энергосистему, которая функционировала благодаря двум крудам — алому и бурому. При виде двух кристаллов размером с крупное яблоко каждый, мои губы растянулись в довольной улыбке.

Подобравшись поближе, я замер, выбирая удобный момент. И он, наконец, настал. Тварь, по-хозяйски запустив здоровенную клешню в толпу защищающихся, выдернула из нее визжащее и извивающееся тело одной из лучниц и не спеша, перебирая острыми конечностями, сделала несколько шагов назад. Раздался громкий щелчок клешни, и жертва монстра затихла.

Я привстал и, держась в тени, медленно подобрался поближе. Не обращая внимания на небольшой костер на своей спине и торчащие из его панциря метательные снаряды, краб был занят пожиранием бедолаги, поэтому он практически не двигался.

Из-за жуткого хруста костей и мерзкого чавканья мои тихие шаги чудовище не услышало. Поднявшись во весь рост из высокой травы, я резко метнул копье в центр темного пятна на теле твари и ушел перекатом в сторону. Спрятавшись за трупом одного из сородичей гиганта, я с улыбкой наблюдал за результатом моей атаки.

Бросок, усиленный энергией, получился на славу — прямо в трещину в панцире. Копье беспрепятственно вонзилось в тело монстра, войдя практически наполовину древка. Тварь от неожиданности вздрогнула, а затем громко зашипела и завертелась на месте.

Обезумевший от боли гигантский краб метался по поляне, превращая своими острыми конечностями землю, кусты, траву и куски тел своих сородичей в кровавое месиво.

Взглянув на ошарашенно наблюдавших за этой картиной аборигенов, я поморщился. Вместо того, чтобы продолжить забрасывать тварь копьями и стрелами, они стояли, молча разинув рты.

Наконец, растопырив обе клешни в стороны, монстр на несколько мгновений замер. Пользуясь моментом, я вскочил во весь рост и метнул второе копье, только уже в черное пятно на середине левой клешни твари. И тут же, не теряя времени, пригнувшись, перебежал на несколько шагов влево, прячась за дымящейся тушей другого мертвого краба.

Громкое злое шипение возвестило о том, что мой бросок достиг цели. Я быстро выглянул из-за полукруглого панциря, ставшего мне укрытием, и сам себе кивнул. Копье удачно пробило сочленение в хитиновой броне монстра и повредило один из нервов. В результате чего массивная левая клешня бессильно повисла, словно у марионетки, которой отрезали веревочку, соединявшую ее с вагой.

Краб грозно зашипел и, видимо, справедливо рассудив, что источником его бед являются мягкотелые двуногие, прикрывая морду правой клешней, попятился в сторону защитников поселка.

О моем существовании он так и не догадался. А зря. Пользуясь тем, что монстр направил все свое внимание на поселок, я выскочил из своего укрытия и рванул вперед. Моей целью было небольшое черное пятно на левом боку краба. Когда до монстра оставалось несколько шагов, я отвел правую руку с копьем назад. Энергия горячим потоком циркулировала по моему телу.

Но метнуть копье я не успел. Мне помешали… Пришлось спешно уворачиваться от нескольких стрел. Меня, наконец, заметили защитники деревни и тут же обстреляли из луков. Одну из стрел я легко отбил копьем, а потом повернулся в сторону ошарашенных моей скоростью лучниц и, скорчив злую рожу, пригрозил им кулаком.

Моя пантомима защитникам не понравилась и под крики остальных в мою сторону полетело еще несколько стрел. Пришлось нырять в траву и отползать немного назад в темноту. Иначе меня либо затопчет обезумевший от боли краб, или нашпигуют стрелами обгадившиеся от страха аборигены.

Лежа в траве, я восстанавливал дыхание и наблюдал за атакой монстра, сканируя его тушу на предмет новых уязвимых точек. И в конечном итоге, одну такую точку я разглядел.

Мои глаза загорелись. Это была небольшая узенькая черная полоска, рядом с правым глазом твари. Я сперва даже подумал, что это вовсе не энергетическое пятно, а простая царапина на панцире, но потом, приглядевшись повнимательней, пришел к выводу, что это самое уязвимое место на теле монстра. Попади я в него, и тогда смогу выиграть бой одним ударом. Судя по насыщенности цвета пятна — это ранение монстр получил совсем недавно. Панцирь, закрывавший мозг краба, еще не успел затянуться хитиновыми наростами.

Главная проблема — из-за маленького размера трещины придется подобраться к монстру почти вплотную.

Пока ждал, когда монстр развернется и подставит свой бок под удар, успел надергать еще копий. Правда, только два из них были с целыми наконечниками, остальные либо треснули, либо остались в телах убитых крабов.

Когда я уже думал, что мне придется отвлечь разбушевавшегося краба на себя, тот, неуклюже переваливаясь, сделал несколько шагов назад и задрожал всем телом. Это он только что получил прямо в морду горящий подарок от защитников, которые снова смогли устоять и не пропустили врага за ограждение.

Шипя и попискивая, краб, ослепленный сгустком пламени, выставил перед собой клешню. Именно в этот момент я вскочил и, пропуская небольшой сгусток маны через все энергоканалы, метнул копье.

Будто почувствовав новую опасность, монстр дернулся и слегка развернулся. Острый как бритва каменный наконечник лишь вскользь чиркнул по хитиновым наростам, и копье улетело куда-то в траву.

Приглушенно чертыхнувшись, я рыбкой нырнул в сторону лежавшего брюхом вверх мертвого краба, но спрятаться за его тушу так и не успел. Гигантский членистоногий монстр, наконец, заметил меня и, недолго думая, рванул вперед.

— Зараза! — рыкнул я, когда гигантская клешня словно тростинку отбила второе мое копье, которым я попытался ткнуть в сочившуюся черной вязкой жидкостью пасть твари.

Одним движением я перебросил из-за спины стальной прут и замер напротив монстра. По моему телу прошла волна изумрудной энергии, ускоряя циркуляцию маны в энергосистеме. Движения монстра слегка замедлились. Стали неуклюжими. Клешня краба, приближающаяся к моему лицу так медленно, будто продираясь сквозь плотную кисею, казалось, постепенно увеличивается в размерах.

Я вжал голову в плечи и нырнул под удар здоровенной конечности, почувствовав шевеление волос на макушке. Мое тело подрагивало от перенапряжения. Казалось, бурлящая в моем источнике энергия разорвет меня на части.

В два прыжка я буквально взлетел на спину твари. Пропустив крупный сгусток маны через каналы правой руки, я выплеснул его в свое оружие. В истинном зрении заостренный конец стального прута вспыхнул словно факел. Громко рыча, я со всего маху всадил прут в узкую темную трещину, которая виднелась на панцире монстра. Пылающее энергией острие прута погрузилось в тело краба словно раскаленный нож в масло.

В следующее мгновение по глазам ударила магическая вспышка и меня словно пылинку снесло ударной волной со спины твари. Успев сгруппироваться, я по-звериному приземлился на все четыре конечности.

Лапы твари подогнулись, и она тяжело рухнула на брюхо. Там, где раньше была ее морда, зияла здоровенная обугленная дыра. Я же в этот момент стоял в нескольких шагах от гигантской туши и наблюдал за ошарашенными лицами аборигенов.

Затем в абсолютной тишине я взобрался на плоский спинной панцирь монстра и лежа на животе начал выковыривать из его тела круды. При этом краем глаза следя за действиями защитников поселения.

Увы, но стальной прут не выдержал таких издевательств. Несколько небольших осколков торчали в черных краях раны. Когда оба кристалла оказались у меня в руках, я спрыгнул на землю и снова уставился на молчавших аборигенов.

Вот, наконец, некоторые из них пришли в себя и подняли свои луки и копья, приготовившись атаковать нового врага. Но в следующий миг я услышал властный окрик. Защитники нехотя опустили оружие и расступились. Возле изгороди появилась уже знакомая фигура мага.

Наши взгляды встретились. Некоторое время мы играли в гляделки, а потом старик довольно шустро перебрался через ограду и двинулся в мою сторону. За ним было увязались остальные, но он окриком остановил их.

Должен заметить, что старик своим поступком меня удивил. Это было довольно безрассудно с его стороны. Измазанный в кислоте муравьев и ядовитой слизи гигантской жабы, облепленный сухой травой, сухими листьями и еще черт знает каким мусором, перепачканный кровью крабов, наверняка, издалека я был похож на еще одно лесное чудовище. Но старик все равно спокойно шагал в мою сторону. Храбрость — это безрассудство или уверенность в своих силах, не знаю. Мне, если честно, было плевать. Главное, что первому контакту с местными аборигенами все-таки быть. Что касается меня… После сканирования тела старика я пришел к выводу, что он мне не соперник.

Замерев в пяти шагах, старый маг осмотрел меня с ног до головы изумленным взглядом. Особого внимания удостоились два больших круда в моих руках, которые я извлек из краба. Затем он произнес какую-то фразу на своем языке.

В ответ я пожал плечами и сказал на вестонском:

— Я тебя не понимаю.

Старик вздрогнул и еще больше удивился. Может от того, что неведома зверушка вдруг заговорила? Затем он снова что-то спросил.

Я продублировал ответ на всех известных мне языках этого мира. Потом немного подумал и произнес ту же фразу на трех языках из моего прежнего мира.

Старик отрицательно покачал головой. Хм… А ведь, следуя логике, если они потомки людей, населявших эти места до появления Тени, значит, вестонский должен был сохраниться. Или хотя бы одно из наречий, для которого он бы стал основой.

Маг тяжело вздохнул и снова попытался что-то сказать. Я покачал головой и… Стоп! А ведь в последней фразе промелькнуло что-то знакомое. Это же…

— Ты меня понимаешь? — спросил я на ведьмачьем наречии.

Глаза старика поползли на лоб.

— Ты говоришь на истинном наречии?

Он говорил с жутким акцентом, коверкая окончания, но я его прекрасно понимал.

— Да, — кивнул я. — Это первый язык, которому меня обучила мать.

— Кто ты? — оживился старик. — Почему ты пришел на землю Лао?

— Меня зовут Макс Ренар. Я мирный путник и заблудился. Прошу простить меня за то, что нарушил границы ваших земель.