Джентльмены предпочитают русалок

— Может, мы могли бы увидеться снова когда — нибудь? — предлагает он, снимая пальто со спинки деревянного стула. — Я бы хотел пригласить тебя на обед.

— Я бы хотела этого, — я ловлю себя на мысли, что говорю, не задумываясь об этом. И как только я это делаю, я понимаю, что хочу лучше узнать Маршалла. Не то чтобы я знала много людей в Шелл — Харборе. Я, конечно, люблю Венди и детей, с которыми работаю, и я все еще надеюсь, что Сойер придет в себя, но есть что — то уникальное в том, чтобы быть рядом с Маршаллом. Я не могу точно объяснить, почему это так, но я чувствую, что меня понимали, даже если он не знает всей правды.

Когда мы собираемся расстаться, Маршал неожиданно обнимает меня. Ничего особенного, всего лишь одна рука, неловко обхватившая мои плечи, но от этого ощущение тепла распространяется по всему моему телу. И он просто… так хорошо пахнет.

— Тогда я тебе скоро позвоню? — спрашивает он.

— Я с нетерпением жду этого.

Затем он, кажется, замечает что — то интересное позади меня, потому что выглядит немного озадаченным, а затем хмурится, глядя на меня.

— Ты случайно не знаешь этого парня? — спрашивает он.

— Какого парня? — я вздрагиваю, поворачиваюсь, и мой взгляд останавливается на Сойере, который стоит в очереди внутри «Мокко Пот», только он повернулся и смотрит на нас обоих. И он не выглядит счастливым.

— Парень, который угрожал мне смертью с тех пор, как я обнял тебя, — смеясь, отвечает Маршалл.

— О, эм, да, я его знаю, — мое сердце колотится, хотя я не знаю, почему. Я внезапно чувствую себя виноватой за то, что нахожусь здесь с Маршаллом, и я тоже не знаю, почему. Я, конечно, не нарушаю никаких правил, когда дело касается Сойера — похоже, мы даже больше не друзья.

Я быстро машу Сойеру рукой и улыбаюсь, и он в ответ поднимает ладонь, что кажется ответом. Затем он поворачивается, чтобы заплатить за кофе, и я воспринимаю это как сигнал к выходу.

Глава пятая

Две недели спустя

Вода капает с моих рук, когда я вытаскиваю себя из озера, чешуя моего хвоста сияет, как опалы на солнце. На одной из скамеек висит полотенце, которым я вытираюсь, выжимая холодную озерную воду из промокших волос. У меня только что был семиклассник, и я в восторге. О моей школе плавания ходят слухи, и кажется, что каждый новый день приносит нового ученика. Все дети сейчас вытираются в помещении, и это единственный раз, когда я могу безопасно выйти из воды, чтобы вытереться и восстановить ноги. Я ловлю себя на том, что улыбаюсь, вспоминая их восторженные лица.

Улыбка длится, пока я не вспоминаю Сойера, который до сих пор мало говорит со мной. Трудно избегать его, когда я должна видеть его каждую неделю на уроках его детей. Я понимаю, что он изо всех сил старается избегать меня, и я должна задаться вопросом, не является ли одной из причин то, что он видел меня с Маршаллом. Он просто выглядел… более раздраженным, чем я когда — либо видела его.

Человек, о котором идет речь, внезапно появляется на покрытом травой берегу, будто его вызвали. Я быстро оборачиваю полотенце вокруг живота, чтобы сохранить личное. Да, мой хвост превратился в ноги, но на мне нет плавок.

Понимая, что я вытираюсь, он демонстративно отворачивается, пока говорит.

Я быстро наклоняюсь и хватаю плавки из — за дерева, где я их спрятала, натягиваю их на свои длинные ноги и выгляжу уже приличнее.

— Я одета, — говорю я.

Он кивает и поворачивается ко мне лицом, и его щеки краснеют, когда его глаза мгновенно осматривают меня с головы до ног — будто он ничего не может с собой поделать. Он прочищает горло и снова смотрит мне в глаза.

— Плата за эту неделю, — начинает он, вытаскивая деньги из кармана.

— Учитывая тот факт, что я должна тебе за разбитое окно, ты должен оставить себе плату за уроки на этой неделе и, возможно, в этом месяце, — я делаю паузу. — На самом деле, я не знаю, сколько стоит замена окна.

Он беззаботно отмахивается.

— Я хозяин, я отвечаю за такие вещи.

— Ты не в ответе за то, что Каллен вломился.

Он смотрит на меня.

— Как и ты.

— Я просто… мне было бы лучше, если бы я могла отплатить тебе.

Его челюсть напряжена.

— И мне было бы лучше, если бы ты этого не делала.

Я не понимаю его. Он практически игнорировал меня с тех пор, как мы увиделись в кофейне «Мокко Пот», но теперь он настаивает на роли благородного рыцаря.

— Хизер действительно радуется, а Тейлор немного продвинулся. Ты — отличный учитель, — я знаю, что он намеренно меняет тему, но я не возражаю. Другая вела в тупик, и тишина между нами становилась неловкой.

Его добрые слова имеют оттенок неловкости. На короткую секунду я чувствую панику внутри себя, и мне интересно, не ведет ли этот разговор к тому, что он отменяет уроки для детей.

Он переминается с ноги на ногу, стряхивая воображаемую грязь со своих чистых джинсов.

— В прошлый раз, когда я был здесь, — начинает он, хмурясь, — я был довольно… бесчувственным, и я, ммм, не хочу, чтобы ты думала, что я пытаюсь тебя избегать.

Тем не менее, он это делает, но я держу рот на замке, полагая, что нет смысла говорить об этом. Надеюсь, он пытается загладить свою вину, и если это так, то я только за. И я достаточно умна, чтобы понять, что, когда мужчине нужно высказаться, нужно ему позволить, а Сойеру есть что сказать. (Мужчины, как я поняла, с трудом выражают свои чувства. Поэтому, когда мужчина пытается высказать то, что у него на сердце, лучше дать ему столько времени, сколько ему потребуется. Женщины, как я обнаружила, могут рассказать о своих чувствах в течение нескольких секунд.) Я стараюсь не поддаваться тревоге, но все же глупо позволяю себе чувствовать надежду.

— Дети любят тебя, и уроки отличные, — продолжает он через мгновение, — и я знаю, что ты пытаешься начать новую жизнь здесь. Я просто… Наверное, я просто хотел, чтобы ты знала, что если… если Каллен вернется, ты все еще можешь положиться на меня. Я имею в виду… ты можешь позвонить мне, если тебе понадобится помощь. Я все равно… я буду рядом с тобой, — он кашляет. — Несмотря ни на что.

Я киваю, оценивая его слова, но, судя по выражению его лица, это не все.

— Почему мне кажется, что грядет но? — спрашиваю я, отводя взгляд. Я продолжаю вытираться полотенцем, хотя бы для того, чтобы занять себя чем — то, потому что я уже сухая. Мне просто нужно… чем — то занять руки и разум.

Когда я поднимаю голову, Сойер внимательно меня разглядывает.

— Но, — начинает он, — я не знаю, что мне теперь делать со всем, что я знаю о тебе.

— Всем, что ты знаешь обо мне?

Он кивает.

— Все это… информация. И… я не могу не думать, что я не знаю всей истории.

Он, конечно, не знает всего масштаба истории. Я опустила часть о том, что на меня претендует королевская особа — что Каллен — король Корсики, а я должна стать одной из его многочисленных королев. Я не могла заставить себя сказать ему это, когда правда, наконец, вышла наружу, и я до сих пор не могу сказать ему это. Если Сойер едва справляется с тем, что я ему уже рассказала, как он воспримет известие о том, что я обручена с королем? Не хорошо, я думаю.

Сглатывая ком в горле, я киваю, не зная, что еще сказать. Тишина между нами затягивается, и, стоя там, я замечаю взгляд Сойера, скользящий по моим бедрам, или его щеки, розовеющие от смущения из — за того, что я замечаю его блуждающий взгляд. Я с удовольствием думаю, что, может, не все между нами потеряно. Надеюсь, что нет.

Прежде чем кто — либо из нас успевает что — то сказать, из — за спины Сойера появляется Хизер и, подойдя к нему, хватает его за руку. Тейлор идет за ней.

— Мы можем идти, папа? Ты обещал мороженое, если мы сегодня хорошо поплаваем!

Рядом с ней Тейлор кивает.

— Я очень хочу мятное с шоколадной крошкой. И малиновое! Но не вместе.

Его пухлое, веснушчатое лицо искажается от отвращения при этой мысли, что вызывает у Сойера дрожащую улыбку. И у меня.

— Я помню, — говорит Сойер. — Вы собрали свои вещи?

Двое кивают синхронно.

— Все упаковано и в доме, — говорит Тейлор.

— Все остальные уже разошлись по домам, — с улыбкой сообщает мне Хизер, — новенькие хотели, чтобы я сказала, что им было весело, и им понравился твой хвост!

Я замечаю, как Сойер кривится от выбора слов Хизер, и тяжело сглатываю. Хизер не знает, что я на самом деле русалка, и хотя я ценю ее энтузиазм, мне трудно смотреть на реакцию ее отца.

— Ну, пора идти, — говорит Сойер, неловко улыбаясь мне, и ведет детей к дому, где им нужно будет собрать свои вещи, прежде чем уйти. Тейлор следует последним, бормоча что — то о лучших сортах мороженого. Сойер что — то говорит им, а затем поворачивается ко мне, делает несколько шагов, минуя расстояние, что нас разделяет.

— Я сожалею обо всем, что происходит между нами прямо сейчас, — говорит он. — Я пытаюсь обдумать все, и это просто… это нелегко.

Я киваю и напоминаю себе о нашем предыдущем разговоре.

— Я не все тебе рассказала, — я вижу, как лицо Сойера омрачается от моих слов. — Я хочу, и я сказала себе, что расскажу тебе последнюю деталь, но ты сказал, что этого уже слишком много для тебя. Я не хочу ошеломлять тебя, Сойер.

Он кивает и смотрит в сторону дома, где через большие двери патио мы можем видеть, как его дети болтают и собирают свои вещи. Сойер оглядывается на меня.

— Мне просто нужно время, чтобы разобраться со всем этим в моей голове, так что… думаю, это, вероятно, хорошая идея, если ты оставишь остальную часть истории при себе… по крайней мере, сейчас.

Я не могу винить его за это, да?

— Все в порядке, — тихо отвечаю я, наблюдая, как Хизер и Тейлор снова появляются перед домом. Я указываю на них. — Похоже, у тебя есть другие дела, — говорю я с легкой улыбкой.

Сойер согласно кивает. Однако он колеблется, прежде чем уйти, задерживаясь на берегу озера, дом возвышается за ним.

— Придет момент, когда я захочу все знать… Я имею в виду, если мы продолжим быть… друзьями.

Если мы продолжим быть друзьями…

Я не осознавала тот факт, что есть шанс, что мы не будем друзьями, но теперь, когда эта реальность смотрит мне в лицо, это не нравится мне. Вообще.

Я дрожу. Слова Сойера звучат слишком похоже на предзнаменование.

— Я держала это при себе, как для безопасности всех остальных и своей, — мягко отвечаю я, желая, чтобы он понял принятое мной решение.

— Папа! — Тейлор кричит из — за грузовика Сойера. — Мы можем ехать?

Я смотрю, ощущая себя одиноко, как Сойер и дети уходят. Тейлор и Хизер машут мне, отбрасывая с глаз еще влажные волосы, но Сойер лишь слегка грустно улыбается. И все это время ком в горле продолжает расти.

* * *

Тридцать минут спустя я возвращаюсь в свой дом и бросаю полотенца с сегодняшнего урока в стирку, когда в дверь звонят. Звук по — прежнему слишком пронзительный, и мое сердце начинает колотиться в груди.

Открывая дверь, я оказываюсь лицом к лицу с Венди. Она держит огромный пластиковый контейнер, наполненный какой — то темной жидкостью. Вещество выглядит ужасно невкусно, как смесь морских водорослей, и я надеюсь, что она не ожидает, что я выпью эту ужасную смесь. Я широко улыбаюсь ей.