Девочка по имени Аме

Данте не слушал. Он не мог этого слушать. Не мог находиться под всеми этими взглядами, поэтому бросился к выходу и побежал, куда глаза глядят. Ками совершенно не знал Академии, но его это не остановило. Просто вперед, подальше отсюда. Бежать, что есть мочи, потому что больно. Потому что душа разрывается на части. И хочется смерти. Настоящей смерти, чтобы забыть обо всем. Чтобы не хотелось скулить раненным зверем и вопрошать в пустоту: "Почему? Мы ведь обещали друг другу встретиться здесь, в Академии!"

За спиной остался взволнованный крик Хорхе, который звал его остановиться. Постепенно затихли голоса, которые после побега Данте буквально взорвались гомоном. Остался позади злополучный большой зал. Был только свист ветра в ушах, когда Данте бежал вперед. Куда — неизвестно, зачем — непонятно, просто вперед. Огибая приземистые пышные строения, к кромке леса, что виделась впереди — спрятаться там, затеряться.

Акито! Акито! Как он мог? Почему не выслушал? Кажется, что мир рухнул. Что небеса, такие вечные, вдруг упали на землю, раскололись сотней осколков.

"И его голос… Он был, как у Амако. Неужели Акито тоже сошел с ума?" — испуганно думал Данте, отвлекаясь от болезненных мыслей о том, что брат его отверг.

"Нет, не может быть".

Данте бежал вперед. По высокой, едва пожелтевшей траве, но уже пахнущей осенью и сожалением. Он раздвигал кусты, не обращая внимания на то, что упругие ветки хлещут по нему: по лицу, по рукам, по груди, по ногам. Он не обращал внимания на саднящие царапины, которые появлялись на нем.

"Просто он ненавидит ками…"

Дыхания уже не хватает. Нужно остановиться. Или взять немного Сейкатсу из Великого потока, чтобы подкрепить свои силы. А может, ну его? Просто упасть в траве на той полянке и забыть обо всем?

"Я теперь ками. Он ненавидит меня!"

Интересно, а как ками умирают?…

Солнце вышло из-за тяжелых туч, которые сегодня ходили по небу. Оно заглянуло в маленький просвет и вдруг осветило поляну, на которую впопыхах выбежал Данте. Хищник застыл на ней столбом, не зная, что делать: либо бежать дальше, либо просто упасть лицом вниз и потеряться в траве.

— Надо же, Синсэн Аши… — послышался незнакомый спокойный голос. Данте дернулся, как от удара, и мгновенно напрягся, ведь инстинкт Хищника говорил о том, что с ним говорит не человек и не родитель, а значит с ним, возможно, придется сражаться. — Рихард уже всех отпустил?

Оказалось, что ками находился в траве. Что он там делал, одной Великой Богине известно, и когда услышал о приближении Данте, поднялся. У него были странного серо-зеленого цвета волосы, скрученные в тугой узел на затылке, из которого торчали серебряные шпильки-канзаси. Несколько волнистых прядок выбились из строгой прически и теперь обрамляли овальное лицо с заостренным подбородком. Необычайно яркие зеленые глаза смотрели спокойно, но в них не было равнодушия, как в тех же глазах Цукиеми. В них было участие.

— Или ты убежал? Что-то случилось? — ками быстро оценил ситуацию.

Может быть, при других обстоятельствах Данте бы и отказался отвечать, но сейчас ему было настолько плохо, что боль огненной лавой рвалась из груди. Ей нужно было поделиться. Даже пусть с первым встречным ками в серых, переливающихся на солнце шелках.

— Он ненавидит меня! — выпалил Данте, зажмурившись и мотая головой, будто пытаясь проснуться от этого кошмара.

— Кто? Рихард? — удивился незнакомец.

— Нет! — по-детски возразил Хищник. — Акито! Мой брат! Мы ведь обещали друг другу встретиться в Академии этой осенью. И я… — Данте едва не плакал. — Ну, меня не на тот факультет взяли!

— С кем не бывает… — сочувственно согласился незнакомец.

— А он ками ненавидит! Ненавидит, сколько я его помню! А я теперь!..

— Успокойся, — ками шагнул к Данте. Как ни странно, высокая трава ему не мешала вовсе, ведь странным образом расступалась там, куда он собирался ступить. Что за странное волшебство?

Ками приблизился и приобнял Хищника за плечи. Приобнял мягко, почти по-отечески. От незнакомца пахло травами, и это успокаивало.

— Расскажи мне все с самого начала. Станет легче. Вот увидишь…

Данте в смятении посмотрел на него, но покорно кивнул и начал свой рассказ. Он решил начать с Амако.