Девочка по имени Аме

* * *

20 день месяца Лошади 491 год Одиннадцатого исхода

(настоящее время)

Цукуси, Академия Воинов-Теней Аши,

Свободное додзе

Порой Ивато-но ками говорил о чем-то совершенно неожиданном в неподходящих для подобных разговоров местах. Вот и сейчас, сидя на коленях, и держа в руках один из мечей, сделанный по традициям Ямасиро, рассматривая его задумчиво и едва ли не с благоговением, выдал Данте, слоняющемуся поблизости:

— Как-то это неправильно.

Данте заглянул в его нахмуренное лицо и приподнял брови. А ведь ему казалось, что Элайя занят любованием мечом. Может, он нашел в нем какой-то изъян?

— Неправильно, что? — решил на всякий случай уточнить Удзумэ.

— Что наш мир целиком принадлежит Рихарду… — ответили ему. Маленькие, кажущиеся детскими, пальчики Элайи пробежались по острому лезвию. Красивый, почти совершенный меч. "Почти", потому что сделан из обычной руды, и не может выдержать Сейкатсу и быстро раскрошится, если Силу жизни к нему приложить.

Данте пожал плечами.

— Но так ведь и должно быть? — спросил он осторожно. — Миром должен кто-то править, пока нет Аматэрасу. Нужно поддерживать порядок, а Рихард… ну, он же знает, что делать… Наверное.

— Не знаю, — покачал головой Элайя. — Я не могу его понять. Чего он хочет? Зачем ему все это…

— Ну, я думаю, что у йокаев есть Принцы, а у нас Рихард. Есть работа, которую нужно делать, чтобы мир существовал таким, какой он есть сейчас.

Элайя загнал меч в ножны.

— Ты, правда, так считаешь? — спросил он.

— Я считаю, что о подобных вопросах нам еще рано думать. Мы же только что пробудились и еще не набрали достаточно опыта, чтобы самим сделать правильные выводы, — Данте опустился рядом с Ивато. Он взглянул на кучку Сошу, которые выданные им мечи едва не облизывали и не поклонялись им. Такой культ оружия, пожалуй, только им присущ.

— Утверждение, что Рихард правит миром — весьма спорно, — к ним подошел Кристиан, приманившийся на звуки интересной дискуссии, как голодный на запах пирожков.

— Обоснуй, — потребовал Элайя.

— Есть Совет Верховных.

— Которые являются лишь номинальными лицами. Или Рихард к ним прислушивается, но у него всегда остается возможность оставить последнее слово за собой. Ты ведь не из знати, да?

Кристиан недовольно скривился.

— Какой бестактный вопрос!

— Прости, — Элайя солнечно улыбнулся, пытаясь сгладить свою ошибку. — Это не оскорбление или еще что-то. Просто хотел сказать, что когда в знатном доме появляется всего лишь Аши, то власть автоматически принадлежит ему. Он наделен такими же полномочиями, что и Глава рода. Довольно неприятное явление…

— Не скажи, — возразил Данте, но прикусил язык. Ему не хотелось рассказывать кому-либо, что у него сумасшедшая мать, которая его лупасила по поводу и без, и что только Акито спасал его от ее произвола.

— Единичный случай, — отмахнулся Элайя. Кажется, за высокоинтеллектуального собеседника Данте он не считал. Оно и к лучшему. — Ты подумай, Кристиан, аристократия — это опора Императора. По идее она должна подчиняться ему и только ему, но что мы видим? Император — всего лишь человек, хотя люди его все же считают богоизбранным. Какой фарс. Настоящие богоизбранные в итоге — это Аши, которые действуют от имени ками и Рихарда.

— Хорошо, я с этим согласен. Но существуют еще и Свободные зоны. Там власть Рихарду не принадлежит точно.

Данте молча следил за жарким диалогом двух Ямасиро. Они говорили так… Данте в жизни бы столько книг не прочитал! Да что там, он ненавидел каллиграфию, и именно из-за нее он невзлюбил иероглифы как таковые, а вместе с ними и чтение.

— Свободные зоны? Это что-то вроде аномальных? — спросил он.

— Почти, — ответил Элайя. — Свободная зона — это земли, где правят йокаи.

— Как? — Данте аж подскочил.

— Кристиан, ты помнишь условия Пакта о разделе мира Второй Войны или лучше позвать кого-нибудь из Мино? — маленький Ивато, взъерошив свои розовые волосы, взглянул на своего товарища.

— В общих чертах.

Элайя посмотрел на Данте, который сидел рядом и нетерпеливо теребил кончик косы. Удзумэ улыбнулся в ответ, а потом приподнял брови — продолжайте, я слушаю вас.

— Я думаю, нашему другу хватит этой информации.

Кристиан кивнул, а потом заговорил.

— Вторая Война началась со штурма Энряку-дзи, крепости Принца Тенгу Гоэна. Рихард отчего-то решил, что тенгу сейчас ослаблены, и потому их нужно уничтожить как вид. Информация оказалась ошибочной. Ками на подступах к Энряку-дзи разгромили, а Гоэн был разгневан. Он говорил о том, что его оскорбили, и это можно смыть только кровью. Принцы развернули широкомасштабное наступление. Они теснили войска Рихарда. Принц Кимиясу и Принц Итидзе встретили Хатимана в местечке под названием Милтон — это страна Синего Креста, а Гоэн тем временем напал на Академию. По его данным там находился ключ от Авасимы — закрытого материка, на котором находится Морской дом Сусаноо. И хотя Хорхе отбил нападение на Академию, в Милтоне Хатимана разгромили. Потом были еще долгие и нудные сражения, когда на баррикады выходили даже люди, отчего население значительно сокращалось. Такое положение дел не понравилось Цукиеми, поэтому он вышел из Еминокуни и приказал прекратить войну. Рихард уступил, и начались мирные переговоры. В их результате был подписан Пакт о разделе мира. По нему создавались Свободные зоны — туда могли входить лишь Аши, но никак не ками. Это огромные участки территории, на которых живут и люди тоже. К ним относятся префектуры Тоуга, Хинати, Сирано и южная часть Тагиси в Поднебесной. Замки Принцев, почти весь Футаго, северная Тика, барханы Цукуси… Там правят только йокаи.

С рассказом Кристиана Данте все больше и больше хмурился.

— Погоди, — остановил он. — Ты сказал Хинати?

На этот раз улыбался Элайя, улыбался немного грустно и понимающе.

— Да, Данте, Хинати.

Это же исторические земли Накатоми. Считай их сердце рода! Конечно, их хранилища находились в другом месте, защищенные лучше Академии, но все равно…

— Великая Богиня… — выдохнул Удзумэ. — Оттуда мне было знать?…

— Я вырос там, — беззаботно произнес Элайя. — И так уж получилось, что меня обратили в ками. Наверное, Рихард просто боялся упустить Амэ-но-коянэ… Только я не тот, кого он ждал.

Потому что Амэ-но-коянэ — это Садахару. Вот бывает же так!

— И там йокаи бродили по улицам? — спросил Удзумэ, ощущая дурноту. Какая же там, наверное, у людей сложная жизнь.

Но Элайя пожал плечами.

— Ничего такого. У меня был даже знакомый ханье… Низших йокаев к людям не пускают.

— Но все равно они йокаи! — это уже проснулся Инстинкт. Он не мог и не хотел молчать.

— Йокаи, — согласился Элайя, и его глаза злобно сверкнули. От этого Данте ощутил себя несколько лучше.

— Кристиан, а ты откуда все это знаешь? В книжке прочитал? — все же читать, похоже, это не такая уж и плохая идея. Или нет?

— Такого в книжках нет — у нас цензура. Мне родитель рассказывал.

Значит, еще и цензура… Этот мир не был таким радостным и благородным, каким казался раньше. В детстве Акито казался великим героем и защитником, а сейчас? Сейчас просто близким человеком, расположения которого Данте решил добиться любыми способами.