Мир за мир

Глава 4. Мышка певчая

19 января — февраль 2005

Со мной, с моей свечою вровень

Миры расцветшие висят.

Б. Пастернак

— Добрый вечер, Иван Алексеевич! Вы меня помните?

— Конечно! — потрясённо выдохнул старый хирург. Да эта женщина — последнее, что он мог бы забыть! — Добрый вечер, Лесная Сестра! Я не ошибаюсь?

— Да уж не ошибаетесь! — улыбнулась фея. — Максим поделился?

— А, тот охотник? Сначала он, а потом ещё сестричка наша шепнула кое-что, — Иван Алексеевич провёл гостью в кабинет. («Устал уже сегодня. Но феям не отказывают, ибо они и сами не откажут в помощи»). — Не соблаговолите ли выпить со мной чаю?

— С благодарностью! Кстати, это вам от Максима, — Лесная Сестра положила на стол большой кусок копчёного мяса. — Оленина.

— Ну спасибо ему! — хирург заварил крепкий чай и отрезал несколько ломтиков оленины. — Как он там? Нога не беспокоит, нормально ходит?

— Слегка хромает, но не более того, — Ната не стала уточнять, что упомянутый Максим, хоть и взял тогда с собой ружьё, был не охотником, а нелегальным старателем. Вот браконьера она точно не стала бы выручать (да браконьер и не осмелился бы призвать Лесную Сестру!), но старатель ни людям, ни природе зла не делает. А что золото мимо государевой мошны — так она фея, ей люди важны, а не госупырь!

Иван Алексеевич с любопытством разглядывал гостью, вспоминая произошедшее полтора года назад. Хотя — даже не «вспоминая», всё виделось так же чётко, как и в ту минуту. В ординаторской тогда не было больше никого, а он как раз наклонился за упавшей ручкой, и его не было заметно. И тут совершенно ниоткуда появилась она, державшая на руках сильно истощённого человека со сломанной ногой. Хрупкая на вид женщина спокойно тащила мужика! Они встретились взглядами лишь на мгновение — и фея исчезла, но это лицо он не забудет никогда. И женщина, оказывается, тоже запомнила его. Мужик оказался сибиряком и рассказал потом, что ушёл один в тайгу, по оплошности сломал ногу и несколько дней ждал смерти, пока что-то не толкнуло его: «Призови Лесную Сестру!» Но вот зачем фее понадобилось переносить таёжника не в ближайший посёлок, а прямо в Склифосовского — непонятно…

— Затем, что случай был сложный, — послышался голос женщины, и хирург понял, что уже размышляет вслух. — Куда попало я не рискнула, а у вас знаменитое заведение. Да, забыла, меня Натой зовут.

— Наталия, значит? Приятно познакомиться! Кстати, из тех денег в конверте, что вы тогда оставили Максиму, я себе ничего не взял. Всё раздал медсёстрам, чтобы за ним дополнительно ухаживали, а то уходовых сестёр в обычной палате не полагается по штату. И… простите, ещё за одним парнем. Так получилось, что у него никого не оказалось рядом.

— Я знаю, затем и оставляла. «За того парня» тоже спасибо! Его как, поставили на ноги?

— Да, всё получилось! — широко улыбнулся Иван Алексеевич. — Не в последнюю очередь с помощью тех денег. Знаете, даже самая сложная операция — лишь полдела, вторая половина — уход и реабилитация после неё.

— Знаю, — лукаво стрельнула глазами Ната. — Я вообще-то фельдшер, а фея — так, по совместительству.

— Коллега, значит? Тогда понятно. Но у вас, я так понимаю, какое-то дело, раз вы явились ко мне домой и так поздно?

— Да, — теперь фея была воплощённой серьёзностью. — Не знаете, кто мог бы взяться? — она протянула хирургу папку Аниной бабушки. — Прекрасно понимаю, что не ваша специализация, но вы очень опытный врач и наверняка знаете, кто из коллег справится.

Иван Алексеевич несколько минут сосредоточенно изучал историю болезни. Затем он поморщился и с неохотой сказал:

— Веранян. Но… клиника у него не просто платная, а очень дорогая. И вы, раз тоже медик, понимаете, что потом потребуется ещё реабилитация в хорошем центре. «Для галочки»-то можно за сумму на порядок меньшую, но вам же надо, чтобы эта… — он посмотрел на фамилию в документах, — Сотникова смогла нормально ходить?

— Конечно! Если дело только в деньгах, то всё по максимуму.

— Не буду спрашивать, кто она вам, — хмыкнул хирург, набирая номер. — Если фея помогает, то сама знает, зачем и почему… Добрый вечер, можно Арама Степановича?.. Арам, добрый вечер! Это Иван, прости, что так поздно… У тебя свободные койки есть?.. Да уж, завидую, что пациентов не хватает — обычно, наоборот, коек! Ну вот и поправишь немного свои дела, правда, случай сложный… Нет, сначала женщина придёт договариваться и историю болезни показать… В двенадцать?.. — он вопросительно посмотрел на Лесную Сестру, и та молча кивнула. — Да, более чем. Зовут её Наталия… До свидания! — Иван Алексеевич повернулся к фее. — Завтра в двенадцать подъезжайте к Вераняну в клинику, давайте я вам адрес напишу… Наточка, — смущённо добавил он, — прошу вас, именно «подъезжайте», а не появляйтесь из ниоткуда у него в кабинете! Оставим сказку феи между нами, а? — старик засмеялся одними глазами. Совершенно юными глазами.

* * *

Ирина открыла дверь. Так и есть — Артур, с какими-то пакетами. Неужели сказка продолжается? Всё-таки и она когда-то была маленькой Ирой, и давно утопленная в непроглядных глубинах её души девочка иногда оживала и хотела сказки.

— Привет! — Страж Вихрей сгрузил на пол две большие упаковки стирального порошка, а из третьего пакета вытащил накрытую крышкой салатницу. — Я сейчас Михалне корму задам, потом попьём чаю. Ставь, что ли, чайник?

— Турик! «Корм» — это чем меня Ириша пичкала! — весело отозвалась из комнаты Маргарита Михайловна. — А у вас с Наточкой — прямо кушанья! Надо же, просто тушёная картошка с мясом, а вкусно. О, и с грибами ещё?

— Ну почему так? — тоскливо смотрела Ирина. — Почему у Наты всё получается, а у меня нет? Даже ты, хоть и мужчина, готовишь хорошо, а я…

— Ириша, а почему ты всё время пытаешься делать именно то, что у тебя не получается? — Артур заварил чай («Нет, не этот веник, я хороший принёс!») и нарезал сдобный рулет с лимоном. — Я ведь тоже не всё хорошо умею. Рулет, например, фабричный, не сам пёк.

— Ты-то если не сам, то купишь, а…

«А у меня денег нет», — Страж Вихрей прочитал мысль Ирины и поднял руку, не давая ей произнести вслух:

— Девиз — на помойку, как и было сказано! Так почему ты не делаешь то, что у тебя получается хорошо? А хавчик на Анку спихни, она лучше справится.

А в самом деле, почему? У неё никогда не возникало даже мысли задать себе такой вопрос. Мать семейства готовит — и всё, это даже не «положено», это естественно. Разве может быть как-то иначе? Разве вот этот снег за окном может падать не вниз, а вверх?

«Будешь смеяться, но таки да!» — мысленно ответил Артур. — «Этаже где-то на четырнадцатом главного здания универа, например»[1].

* * *

— Ай, Аствац![2] — схватился за голову Арам Степанович, швырнув на стол очередной листок с медицинскими каракулями. — Где вы раньше были?! — он свирепо смотрел на Нату. — Богатые же люди, а бабушка ваша два года лежит! Вы понимаете, что у неё уже… а, что вы в этом понимаете? Операция теперь будет на несколько часов, сердце же может не выдержать в семьдесят лет! — маститый хирург никогда не повышал голос на денежных клиентов, но сейчас позволил себе отвести душу. Почему-то он понимал — эта женщина не обидится.

— Простите, — виновато улыбнулась Лесная Сестра. — Я только вчера узнала, что с ней такая беда.

— Так вы что, дальняя родственница? Тогда это вы меня простите, что накричал. Значит, если по делу, то искусственный сустав, сама операция и не меньше месяца потом в клинике, а потом минимум два месяца реабилитации, но уже не у меня, могу порекомендовать хороший центр. Самое главное — пациент тоже должен будет трудиться! Заставлять себя двигаться, хоть и отвык уже, и временами даже больно. Он должен хотеть, понимаете?

— Она сильная женщина, — Ната вспомнила умные живые глаза Маргариты Михайловны. — И очень хочет встать на ноги. Сказала, что готова лечь на операцию хоть завтра.

— Ну, завтра она может лечь в клинику, да, но операция будет только на следующей неделе. Нужно же обследование сначала. Да, пусть вас не смущает, что завтра пятница — у нас не советская больничка, где по выходным врач в одном экземпляре, да и тот бухой! И операции, и вся диагностика — каждый день. Кстати, не хотите посмотреть палаты? Есть одноместные, а есть и на двоих, а то многим скучно в одиночку лежать.

— Я уточню у неё, как лучше. Значит, можно уже завтра? А кормят чем? — Лесная Сестра не стала говорить, что Анина бабушка больше полутора лет давилась откровенно несъедобной стряпнёй невестки и хорошо поела только вчера. Не стоило позорить Ирину, которой завтра ещё сопровождать свекровь в клинику, а значит, и говорить с Арамом Степановичем. Армянин же, не поймёт, как можно так не уметь готовить!

— А ничем не «кормят»! — рассмеялся хирург. — Пищеблока вообще нет — не те пациенты у нас, чтобы столовскую дрянь есть. Заказывают из ресторанов, а кто домашнее любит, тем родственники приносят. В палатах холодильники и микроволновки, сестра и разогреет, и покормит… ну или внучка, — он подмигнул Нате.

«То есть я», — сообразила фея. — «Или Артур».

— Ну так что? — продолжил Арам Степанович. — Завтра? Да, кстати! В клинику вашу бабушку мы тоже привезём, нужен только адрес и чтобы завтра около одиннадцати утра кто-то дома был, кроме неё.

— А оплата?

— Пребывание — посуточно, операция отдельно. Сейчас я вам сделаю большие выразительные глаза получше любого визажиста! — хирург протянул Лесной Сестре прейскурант.

— А я справляюсь с кусачими ценами лучше любого укротителя! — подхватила Ната. — Оплачивать сейчас или завтра, как приедем?

— Завтра, конечно. Вижу, дорога вам бабушка! Знаете, я хоть и кавказец, но никогда не понимал такой «почтительности к старикам», когда от них терпят любые оскорбления и капризы и ни слова поперёк не говорят. Ты вот продли человеку нормальную жизнь, чтобы ему капризничать не хотелось!

«Воссоздай его мир!» — завершила про себя фея.

* * *

— Да! — вспомнил Страж Вихрей. — Минут через десять стиральную машину привезут, я пойду старую отсоединю.

Ирина, откровенно наслаждаясь, взяла второй кусок рулета и отпила крепкого ароматного чая. «Я — и наслаждаюсь?» — запрыгнул привычный страх, но она всё же допила чай не без удовольствия.

В прихожей уже слышались голоса, но женщина всё продолжала неподвижно сидеть. Надоело суетиться! Всё надоело! Она сама себе надоела — до рвоты.

— Тащите эту на утилизацию… — распоряжался Артур. — Помогите поставить… Нет, сам подключу… — через несколько минут он появился на кухне. — Ириша, пойдём стиралку хоть посмотрим. «Обрати внимание — сделано в Германии!»

— «Миле»?.. — Ирина ошарашенно смотрела то на стиральную машину, то на Стража Вихрей. Листая как-то каталог, из которого нельзя было позволить себе даже самую дешёвую стиралку («Денег нет!»), она случайно наткнулась на раздел техники премиум-класса и подумала тогда: «Неужели в России такое кто-то покупает?» — Да я к такой дорогой даже подойти побоюсь!

— И не подходи, — расплылся в улыбке Артур. — Забыла, что ты не одна? Олег с детьми сами постирают… нет, не сломают! Машина стоит выше среднего именно потому, что надёжная, и модель простая, без лишних наворотов.