Смерть Красивая

– Зато можно ошибиться, и человек потом будет всю жизнь страдать, – вопреки своей обычной жизнерадостности сделала унылое замечание Мартина. – Не беспокойся, не в этом случае, тут ведь просто рана, а не редкая или запущенная болезнь. Кстати, нож лучше не прячь, Дарк всё равно его отберёт как трофей.

– Ого, – Китара непроизвольно покосилась на нож. – Иногда мне кажется, будто ты знаешь Дарка так же, как и я. Когда ты научилась его так понимать? Ведь он правда первым делом спросит, где кинжал.

– Путешествие, по-моему, всегда сближает людей, – Мартина едва заметно улыбнулась, вспоминая, как, подчиняясь какому-то безумному наитию, доверила едва знакомому колдуну свой уникальный дар. Как поняла однажды, пусть и для этого пришлось пережить несколько неприятных моментов, что некроманты способны отвечать за свои поступки и искренне просить прощения. А потом перед глазами встала картинка из того дня, когда одна доброжелательная некромантка в одиночку пришла в комнату к четырём друидкам, чтобы подружиться…

– Ты права, – протянула Китара, не заметив, что движения Мартины стали резкими, а в глазах что-то заблестело. – Ты знаешь, что здесь произошло? Я даже не успела у Шцера спросить. Когда Дарк очнётся? Он, судя по всему, был в центре событий.

– Скоро, – Мартина уселась рядом с ним, подогнув под себя ноги. – Расскажи, что вы делали там? Я заметила, что Шцер на кого-то махал рукой. Вы что-то делали с телом?

Китара как раз заканчивала краткий пересказ, когда Дарк открыл глаза. Первым делом он поинтересовался, куда из его плеча делся нож и не мог бы он получить его обратно в качестве трофея. Не поняв, отчего девушки вдруг засмеялись и ударили по ладоням, Дарк получил нож, искренне поблагодарил Мартину, опрометчиво пообещав сделать для неё что-нибудь взамен, и принялся за свой рассказ.

Вскоре весь отряд был осведомлён о каждой детали происшествия, и лагерь бурлил, перекатывая группки людей из одного угла в другой и ворочая информацию так и эдак, добавляя к ней с каждым разом всё больше догадок. Когда начало темнеть, у многих загудела голова от такой насыщенности событиями, и они отправились заниматься бессмысленными делами, не требующими особого напряжения. Чрезвычайно бодрыми оставались только Шцер, не отходящий от двух добытых тел, Раскель, которому было велено присматривать за раненым Сресом, и Дарк, беспрестанно разводящий какую-нибудь деятельность. Сначала он поборолся врукопашную с каждым воином в отряде, измотав даже стойкого Наэра, потом долго крутился возле Шцера, помогая ему производить какие-то простые манипуляции с телами, долго и увлечённо, с демонстрациями объяснял какой-то некромантский приём влюблённо глядящей на него Сиене, после этого взялся зачем-то двигать камень. Китара, знающая его с детства, наблюдала за ним издалека и не находила слов, только покачивала головой, подозревая, что друг чем-то заболел. Правда, ещё сильнее она переживала за Казира, близкого ей человека, который на глазах превращался в угрюмого мрачного типа.

– Китара… – к ней тихо приблизилась Мартина. – Мне нужно с тобой поговорить…

– Слушаю… – рассеянно отозвалась та, перебирая в тонких пальцах странные перестукивающиеся кусочки – будто оторванные лапки насекомых, только очень крупные.

– Нет, это очень серьёзно, правда. То есть, наверное, не очень… – она сбилась. – Пожалуйста, мне надо, чтобы ты слушала.

– Я здесь, здесь, – некромантка помотала головой, отчего лёгкие белые волосы заколыхались паутинками. – Просто от Дарка тяжело оторваться, он как будто Акселев отвар выпил, помнишь, как в тот раз… – она не закончила, потому что дальше надо было сказать «как в тот раз его выпила Мин». Но Мартина понимающе кивнула.

– Это всё из-за меня. Чуть переборщила с энергией, он теперь полон сил и, скорее всего, не захочет спать до завтрашнего вечера. Зато рана полностью исцелилась, он даже может сражаться!

– Ничего себе! А ты-то как? – Китара вспомнила, кто недавно больше всех страдал и кто может себя не контролировать, и обеспокоенно посмотрела на друидку. – Это ведь твоя сила.

– У меня много, – Мартина махнула рукой. – Тем более что исцеление – это моя специализация, я почти не устала, – она опять посерьёзнела. – Китара. Я решила обратиться к тебе, потому что ты – мастер по работе с духами и…

– Ну, мастер, – колдунье было приятно это слышать, но она резонно возразила. – Мифрида, например…

– …и я тебе доверяю, – не дала перебить себя Мартина. – Ну и если это правда бред, можно будет списать это просто на дружеские сплетни. Давай отойдём вон туда, чуть повыше, ладно?

Они миновали Мару, который заботливо сшивал свои разорванные при трансформации штаны и рубаху. Распались они на подозрительно ровные части, будто ножницами разрезанные – осталось только сметать по шву, – и Китара стала подозревать, что парень изначально скрепляет их слабыми нитками, чтобы свести повреждения к нулю. Девушка вывернула голову на своей знаменитой, невероятно длинной шее, но по каким линиям и чем друид будет зашивать свои сапоги, так и не разглядела, – Мартина потянула её за локоть.

– Мне сегодня снился сон, – начала друидка и сразу уставилась на Китару, ожидая реакции.

– Вообще-то сны – это не то чтобы тёмная магия, – осторожно заметила некромантка. – Души, бывает, являются в снах, но мы не можем…

– Неважно! – глаза Мартины загорелись. – Если приходят, то это как раз хорошо! Может быть, ты поможешь разобраться… ну или просто скажи, что это всё бред и мне не стоит переживать. В общем. Я видела во сне Смерть.

Китаре даже не пришлось изображать удивление. Оно вырвалось из неё само, приправленное долей страха.

– Ты уверена? Это серьёзное заявление.

– Но это же всего лишь сон!

– Теперь нет, – Китара повернулась, приняла ещё более удобное положение, при котором Мартина была ровно перед ней, протянула к ней руку, но прикасаться не стала. – Ты хорошо себя чувствуешь? Нет страха, не холодно?

– Нет, – Мартина немного забеспокоилась, потому что правда думала, будто Китара махнёт рукой и посоветует забыть сон. Но, судя по всему, некромантка была серьёзна. – Так должно быть?

– Наоборот, не должно быть! Если так, значит, Смерть скоро заберёт тебя!

– У меня всё в порядке, – друидка поёжилась. – То есть это значит, что на самом деле ко мне не приходила Смерть?

– Я не знаю, ты ещё ничего не успела рассказать, – Китара встревоженно нахмурилась. – Продолжай.

Мартина постаралась вспомнить все детали: интонацию, слова, жесты. Китара слушала внимательно, иногда очень задумчиво кивала, вероятно, вспоминая какие-то важные детали, руководствуясь своими знаниями и опытом, и под конец вынесла вердикт:

– Похоже, ты действительно видела то, что видела. Очень чёткие воспоминания, ну и образ – Смерть всегда принимает облик кого-либо из умерших людей.

– И что теперь делать? – угрюмо вопросила друидка. – Ждать эту непонятную фигуру с косой и в балахоне? – она покосилась на поляну, где Дарк – правда, без балахона, а в белой рубашке с узорами – размахивал какой-то палкой, борясь с Раскелем. – Вон ему дадим косу – будет Смерть.

– Мы это уже много раз делали, – улыбнулась Китара, вспомнив детские шалости. – Кстати, два раза преподавателей напугали.

– Выходит, эта женщина тоже примет облик кого-то… умершего? – Мартина посмотрела на подругу. – Может быть даже… Мин?

– Этого я не знаю, – пожала плечами Китара. – Да я впервые встречаю человека, который видел её во сне! А чтобы Смерть выходила в наш мир… не слышала никогда.

– Значит, это всего лишь сон, – уныло повторила Мартина. – Может быть, она вообще не может выйти, почему мы должны этому верить?

– Лучше на всякий случай поверить и быть осторожными, – предложила некромантка. – С такими вещами не шутят. Судя по тому, что ты чувствуешь себя нормально, она не придёт за тобой раньше срока.

– Но я же друид. Вряд ли бы ко мне в сон просто так стала…

– Какая разница? – удивилась Китара. – Ты ведь, как и все, смертный человек. Смертный – а значит, обещанный Смерти. Она может прийти к любому из нас. Ну и ведь не просто так она пришла, а по делу.

– Скажи тогда, тебе Жизнь случайно не снилась? – попыталась пошутить Мартина. – Кстати, Смерть сказала, что Жизнь – старик, представляешь?

– Нет, никаких стариков не было, – уверенно помотала головой колдунья. – Мне сегодня снился Мару, который принимал в своём замке бал. Он был в синем камзоле, который удивительно ему шёл, а в руке у него был друидский посох…

– Кстати, насчёт рук, – Мартина всё-таки решилась спросить. – Что у тебя за палочки в руке? Костяные?

– Это? – Китара, казалось, забыла о том, что держит, посмотрела, чтобы убедиться. – А, это «богомол»! Знаешь, зачем…

– Знаю, – мрачно сказала Мартина, а потом с большим подозрением уставилась на некромантку. – Для полного удаления волос. Только не говори мне, что ты собираешься ещё кого-то брить.

– Почему кого-то? – удивилась Китара. – Я думаю, мне пошла бы обнажённая голова. У меня красивая форма че…

– Что?! – Мартина сорвалась на писк. – Не смей, слышишь? Не трогай свои волосы!!!

Китара даже отшатнулась.

– Китарочка, пожалуйста, не стригись! – увидев, что слишком резко начала, Мартина перешла на умоляющий тон и сложила руки в характерном жесте. – То есть не брейся… ужасное слово!.. Ты же очень красивая, у тебя замечательные волосы, почти легенда, будет жалко, если ты от них откажешься!

– Легенда? – Китара чуть успокоилась и заинтересовалась.

– Да! – с жаром закивала Мартина. – Все женщины тебе завидуют, а парни… да вот Срес только и знает, как шевелить пальцами, представляя при этом, как пропускает через них твои воздушные пряди! Не разочаровывай людей! Ну хотя бы ради меня!

– Тебе ведь не нравилось? – некромантка лукаво прищурилась. Ей было приятно, что её уговаривают, и не грех было немного поломаться. – «Пакля», «солома» – я помню, как вы говорили.

– Да нет, – Мартина немного смутилась. – Просто было очень непривычно. Я никогда не видела людей, похожих на вас, и вы казались очень странными. А сейчас я уже настолько привыкла, что кажется, будто общаюсь с туманниками с детства! Ведь скучно, если, например, волосы будут только жёлтые и коричневые, правда? Белые и чёрные – тоже очень красиво! Экзотика.

– Совсем без волос – тоже очень…

– Нет! – отрезала друидка, чуть мягче и немного виновато добавив. – Может быть, я когда-нибудь и смогу привыкнуть, ведь это тоже такой образ, не хуже и не лучше других, но… тебе ведь не сложно? Тебе ведь и так красиво, так зачем просто от скуки менять причёску, тем более если друг слёзно просить оставить прежнюю? Ведь тогда ты больше не сможешь быть Китара-Паутинка!

– Я Китара-Паутинка? – удивилась и заинтересовалась колдунья. – Я не знала.

– Это мы прозвища придумали, – уклончиво ответила Мартина, не уточняя, с кем, чтобы опять не впадать в печаль.

– Я могла бы сделать узор именно в виде паутинки… – начала было Китара, но, в который раз столкнувшись со взглядом подруги, отступила и улыбнулась. – Хорошо, не буду. Раз ты говоришь, выходит, так и правда лучше, – подумала немного и с надеждой поинтересовалась. – А покрасить в чёрный можно?