Девочка по имени Аме

— Сегодня, госпожа. После заката.

— Вот как?

Амэ подумал о том, что все складывается как нельзя удачно. Для того чтобы узнать о секрете женщин знатных родов. Молодость и красота? Йокаи? Разве Амэ мог пройти мимо? Нет, конечно!

— Да, госпожа.

— Значит, тебе нужно подтверждение о том, что мы придем?

Посланник спешно закивал. На месте спокойно он устоять не мог, поэтому забавно переступал с ноги на ногу и мял пальцы. Амэ смотрел на него со снисхождением. Ему было немного жаль посланника. Видно, что подобное поручение он выполняет первый раз, и не привык общаться с господами. Впрочем, ему повезло. Хотя, юноша вряд ли это осознавал. Если бы он встретился с Амако, она бы его живьем съела, или приложила сверху чем-то тяжелым — сегодня она не в духе, потому такой поворот событий был наиболее вероятен.

— Да, госпожа.

— Тогда скажи, что мы придем.

Хару повернулась и уставилась на Амэ так, будто у него выросла вторая голова.

— Но госпожа Амако…

— …себя неважно чувствует, — закончил за нее Амэ, хитро прищурившись, губы тронула мягкая улыбка. — Знаю. Поэтому она останется дома, а на праздник меня проводит Макетаро. Хару, распорядись, чтобы мне приготовили кимоно. Нежно-розовое, с голубыми цветами. Тайко знает.

— Но… но…

Амэ сделал жест рукой, прерывая поток возражений.

— Меня не интересует твое мнение, Хару.

Служанка поджала губы и кивнула. Женщину стоит периодически осаждать, иначе со своими советами и мнением жить спокойно не даст.

— Послушай совета мудрой женщины, Амэ. Тебе нечего там делать, — раздался неожиданно голос Кунимити, и юноша, не слышавший приближения Имубэ, вздрогнул. Повернул голову и увидел бывшего наследного принца, остановившегося в дверном проеме. — Югио, ты выказываешь неуважение к госпоже Амэ. Разве стоя положено с ней разговаривать?

Амэ успел заметить, как у посланника расширились в испуге глаза, и он внезапно рухнул на пол извинениями и принялся энергично кланяться. Сарумэ смотрел на это равнодушно. Югио не нарушил этикет, и в определенных случаях слугам можно было стоять, когда сидит кто-то из их господ. Но Кунимити в традициях был более консервативен, нежели сам Амэ.

Сарумэ произнес что-то успокаивающее для Югио, ведь с таким рвением можно и лоб расшибить, а потом повернулся к Имубэ. Посмотрел на друга с вызовом.

— Кунимити, что ты здесь делаешь? — спросил он жестко.

— Пришел на твой голос, — пожал плечами Кунимити. — Мне не нравятся твои намерения…

Амэ покосился вначале на Хару, а потом на Югио, застывшего на полу.

— Ты вмешиваешься не в свое дело.

— Обещание, Амэ, помнишь? Не так давно ты дала мне его…

Сарумэ поднялся на ноги, в несколько медленных плавных шагов приблизился к другу.

— Не стоит напоминать. Все, что я хочу — это поздравить новую принцессу рода Имубэ. Не явиться на праздник, было бы невежливо, ты не находишь?

Кунимити боится, — внезапно понял юноша, глядя ему в глаза. Боится, что Амэ не сможет устоять, поддастся искушению.

— Мне это не нравится… — выдохнул он.

— Мне тоже, — отозвался Амэ, успокаивающе улыбнувшись. Снова ложь, но вряд ли Кунимити сможет это понять. Сарумэ умеет лгать. А на самом деле внутри Амэ уже кипит любопытство. Он должен знать, что происходит в доме Имубэ, и в чем замешана мама.

Амэ коснулся локтя Кунимити, кивнув на выход. Здесь делать больше нечего. К тому же, ни Хару, ни Югио не стоит слышать их разговоры. Меньше знают, меньше слухов ходит.

— Хару, — Амэ повернулся к служанке. — Ты поняла, что нужно сделать. Я скоро подойду. Югио, можете передать госпоже Бенихиме, что мы скоро подъедем. Всего доброго.

— Всего доброго! — Югио поклонился.

Амэ вышел в сад. Кунимити последовал за ним. По энгаве шли молча. Амэ немного злился, поэтому сильнее требуемого сжимал в руке сложенный веер. Кунимити… Да что он себе возомнил?

Ох!..

Рывок был неожиданным. Амэ только вскрикнул, когда рука Кунимити схватила его за плечо и швырнула к стене. Юноша ошеломленно распахнул глаза, а сердце ухнуло от испуга и провалилось куда-то в область живота. Амэ дернулся, хотел отступить, сбежать от Кунимити на безопасное расстояние, но ему помешали. Имубэ прижал его собой, и деваться стало некуда.

— С ума сошел? — возмущенно воскликнул Амэ. Ему очень не понравилось такое обращение. А самое главное, он не понимал, чем оно было вызвано, и поэтому боялся. Амэ боялся всех человеческих реакций, которых не мог объяснить. Эта фобия сформировалась под чутким руководством матери.

— Тени, Амэ. Их слышишь не только ты, — безумие. Великая Богиня, да Кунимити рехнулся!

— Отпусти… — юноша пытался оттолкнуть от себя Имубэ, упирался в него руками, но не мог. Слишком крепкой была его хватка. А за спиной — стена, и отступать, некуда. Дыхание стало неглубоким и частым, перед глазами все поплыло.

— Ты мне лжешь… Книга, да? О таинственных царапинах на груди. Книга?! — Имубэ почти кричал, а Амэ находился в том состоянии, что еще немного, еще мгновение, и он начнет звать на помощь.

Нельзя, — промелькнула в голове здравая мысль. — Нельзя. Будет скандал. И положение Кунимити еще сильнее пошатнется, а Амэ будет скомпрометирован. И Акито… Акито не простит. Ни за что не простит…

А руки тем временем зашарили по телу, потянули с плеч кимоно. И Амэ совсем запаниковал. Ладонь заткнула рот, и все что мог делать юноша — это просто мычать и мотать головой, пытаясь стряхнуть с себя руку. Пояс-оби ослаб, перестал давить. Развязался узел, и пояс упал на пол широкой лентой, а Кунимити чуть отстранился и распахнул кимоно.

Амэ задержал дыхание и зажмурился.

— Ты…

Хватка ослабла, а ноги не держали. Амэ, точно поломанная кукла, сполз вниз по стене. Одежда находилась в полном беспорядке, руки и ноги в ней путались. Прическа распалась. Волосы растрепались, шпильки упали на пол. Запах крови усилился. К бурым пятнам запекшейся уже крови добавился алый — раны открылись, пропитали бинты.

— Ты…

Кунимити отпрянул к резным деревянным перилам энгавы, схватился за них, боясь упасть. Он смотрел на Амэ с безмерным удивлением на лице. Будто его мир рухнул. Снова.

Амэ неловко дрожащей рукой попытался запахнуться, но не вышло. Ткань его одежды была придавлена его же весом.

— Не смотри на меня… — произнес Амэ.

Он слишком беспомощен сейчас. И жалок. Он растерян, он растрепан и некрасив. Он…

Ошеломленный Кунимити сорвался с места. Он убегал так стремительно, будто преступник, которого застукали. Мчался, не оглядываясь, прочь, слишком потрясенный и слишком обиженный, чтобы обращать на что-то внимание. Топот его ног отдавался грохотом в голове Амэ. Сарумэ тихо всхлипнул, пытаясь запахнуться в кимоно, чтобы не чувствовать себя обнаженным и беззащитным, укрыться за привычным плотным шелком одежды. Стоял тихий летний вечер. Солнце почти село, и запели первые цикады…

Продолжение следует…

____________________

В следующей главе:

Амэ положил веер на колени и медленно поднял голову. Он смотрел на нее, склонив голову на бок, внимательно, изучающе, стараясь осознать, кто перед ним.

— У вас красивое имя, госпожа Вивиан, — Амэ позволил себе приподнять уголки, немного иронично, с явным недоверием и вызовом. — Иностранное?

— Поднебесная — наш общий дом, Амэ, — чарующе улыбнулась она, и на ее щеках появились симпатичные ямочки. Сарумэ ощутил внезапное желание притянуть ее к себе и пылко поцеловать. Пришлось тряхнуть головой, чтобы прогнать непрошенные мысли.

— Вы не человек, — руки снова раскрыли веер, а губы ухмыльнулись. — И не ками.

— Так тебя интересует, кто я? — рассмеялась она звонко. — Ответ на твой вопрос очевиден, не находишь?

Амэ с трудом удержался, чтобы не поднять брови от удивления. Вивиан только что призналась, что она йокай, не боясь реакции Сарумэ. Или она просто знала, что он кричать об этом не станет?