На неведомых дорожках

* * *

У озера Зиран оставил нас с приятелем, а сам, не медля, скрылся в набежавших облаках. Мы пристроились в колючем ельнике. Именно здесь нам с Мирлисом предстояло раздобыть транспорт, на котором должны добраться до Васильевска, пользоваться порталом Зиран не рискнул.

Да нет, всё, в общем-то, не сложно. Притаиться, подождать до полуночи, выскочить из засады и ударить коню, который появится из озера, по лбу плетью, выданной Зираном. Конь должен замереть, я должна надеть на его голову недоуздок из хитро завязанных верёвочек, который тоже дал Зиран, предупредив, что снимать его нельзя ни в коем случае. Конь особый, если снять — сбежит и вернётся в озеро. Служит этот конь тому, кого сам признает, или кто на него данный заговорённый недоуздок наденет.

Предложила пригласить Сивку-Бурку. Хотела посмеяться, ну кто поверит, что в воде живут кони, которые ещё и посуху скакать могут? В ответ Зиран спокойно ответил, что неизвестно, где его, этого Сивку искать. Его вечно носит невесть где, а времени нет, придётся довольствоваться тем, что можно получить прямо сейчас… Осталось прикинуться умной и согласно покивать головой, мол, поняла.

Ночь наступила как-то очень быстро. Мы с рыжим сидели, прижавшись друг к другу, и стучали зубами. Не думаю, что сумели так уж хорошо замаскироваться — берег оказался основательно вытоптан. На несколько метров от воды ни кустика, ни чахлой ёлочки не осталось. Меня пробрала дрожь, когда в вечернем сумраке рассмотрела остатки мощных стволов, словно расщепленных кувалдой. Хорошо, если это не того самого коника работа…

Луна посеребрила воду и та заблестела тяжёлой неподвижной ртутью. В голубоватом сумраке озеро показалось неожиданно большим, берега словно разбежались в разные стороны. Мы с рыжим напряглись, страх возник сам по себе и, как живой, накинулся на нас. Я вспомнила о талисмане, и сунула руку под рубашку. Тёплый металл приятно согрел ладонь. Дышать стало легче.

Подул ветерок, справа от меня оказался высокий тощий мужчина. В неверном лунном свете рассмотрела серебряные волосы.

— Дай плеть, — почти беззвучно прошептал он.

Не знаю, почему так доверяю этому типу? Он подхватил плеть и растаял.

На Мирлиса напала икота. Разбираться, что случилось с приятелем, времени не осталось, раздался грохот, уже позже поняла — это просто-напросто ржание.

Мама моя! В центре озера прямо из воды вырастало существо на четырех ногах.

Назвать это убоище конём, мог только Зиран, которому обычный человек среднего роста кажется, великаном! Лично мне показалось, что посреди, внезапно сжавшегося до размеров тарелки, озера возник пятиэтажный дом на четырёх колоннах. Отсвечивая ртутными боками и стекавшими с гривы потоками воды, он сделал шаг в мою сторону. Глянув на копыта, поняла, надо было удивляться не тому, что толстенные стволы обращены в щепу, а тому, что такая судьба не постигла лес на километр в радиусе от озера.

Едва ртутное чудище ступило на берег, рядом материализовался Ветер. Должна сказать, размером на тот момент он мало уступал коняге, впрочем, и плеть не выглядела хрупкой. С размаху, с оттяжкой, Ветер врезал между ушей ощерившемуся на него коню. Врезал так, что я невольно заподозрила некие давние счеты между этой парой. Раздалось опять то же чудовищное ржание, и конь взвился на дыбы, в мгновение ока застыв в этой позитуре стеклянной статуей.

— Узду, — прогрохотал Ветер.

Ловко поймал, кинутую мной и словно птичка перелетевшую ему в огромную руку, верёвочку, нацепил её одним плавным движением на зверя и буквально вытолкнул его на берег.

Озеро выскочило из берегов, поднялось волной и хлынуло на похитителя. Ветру на эту демонстрацию силы было начхать, досталось как всегда самым безвинным. Мы с Мирлисом едва успели ухватиться — я за ствол молоденькой гибкой ёлки и за его заднюю лапу, он за мою руку. Вода по счастью не вырвала ёлку ни с корнем из земли, ни из моих рук, не то кормить бы нам с этой ночи раков в озере. Однако синяков нам наставило. Помню только дикий кошачий взвизг, тут же заглушенный моим воплем сквозь толщу воды.

Продышавшись от схлынувшей воды, мы посмотрели на берег, где спокойно стоял нормального вида тощий мужик с серебристыми волосами, и битюг — впору возить богатыря. В темноте рассмотреть коня можно было только на фоне воды, так сливался он с ночным пейзажем.

Ветер спокойно потрепал, невесть каким образом, оседланного коня и повернулся к нам:

— Вот и всё, садитесь.

Бочком, подошла к зверю. Мирлис проделал это гораздо спокойнее. Что с него взять — привык чудесам. А я как подумаю, что всё это чудо состоит из воды…

— А он не разольётся?

Ветер рассмеялся, а конь повернул ко мне голову и возмущённо фыркнул.

— Не разольётся, недоуздок только не снимай, уйдёт — не вернёшь, разве только обратно вернёшься сюда.

— Ни за что, — клятвенно произнесла, мысленно поставив против имени Зирана ещё один крестик.

Ох, и поплатится он у меня, дайте только свидеться! Хотелось бы знать — как я должна была сама сладить с этим чудищем?! Если бы не Ветер, кормила бы рыб. Впрочем, возможно Зирана устраивал такой вариант?

На мой вопрос Ветер весело произнес:

— Зиран не ожидал такого. Чары наложили недавно.

— А ты знал и не сказал?!

— О чём говорить? Если бы не ты сюда пришла, я и не подумал бы вмешиваться. Мало мне своих дел, так ещё и в ваши лезь.

Помолчала пару минут, подбирая ответ. А потом успокоилась. И, правда, вместо того, чтобы сказать спасибо, ору на челове… Стоп он как раз не человек. Тем более. Хотя, приятно порадовало, как он там сказал? Если бы не я? На душе полегчало, кому-то могу понравиться, но задавать вопросы не рискнула. Пококетничаешь тут, он же надо мной всё время смеётся. Ещё скажет такое, что потом на саму себя в зеркало станет смотреть стыдно. Пришлось перевести разговор на более безопасную тему:

— А чем его кормить?

— Он сам себе пропитание найдет, — отмахнулся Ветер.

Заметив мое удивление, рассмеялся, вот вечно я его веселю:

— Не забивай голову. Он много что есть может. Этот конь сам себя прокормит.

Окинув взглядом наши мокрые фигуры, Ветер качнул головой и одним жестом высушил обоих. Я счастливо вздохнула, а рыжий благодарно муркнул. После этого Ветер подставил руку, и подкинул меня в седло. Едва устроилась, подал Мирлиса, подхватив его под пузо.

Всё это время он придерживал коня за повод, и только теперь, перекинув его через лошадиную голову, подал мне:

— Как править конем знаешь, а остальному жизнь научит. Поспеши, тебе нельзя задерживаться… Нет, — остановил он меня, как только открыла рот, — не спрашивай. Я не всеведущ и предсказывать не могу. Присматривать за тобой иногда буду. Одно скажу — тебе Кош менее опасен, чем другим. Вспоминай о талисмане почаще, он поддержит. Он тебя принял, раз не ушёл за это время.

Ветер развернулся, сделал шаг в сторону и тут, совершенно по-человечески, стукнул себя по лбу!

— Совсем забыл! Я твоё имущество у царевны прихватил. Возьми, пригодится!

Он снял с плеча и кинул мне… Ванечкину котомку, которую я не раз вспоминала и так жалела, что забыла её у Василисы! Подхватила своё имущество с огромной благодарностью!

— Ветер, спасибо тебе, — поблагодарила от всего сердца.

Дорога в замок Кощея ждёт не дождётся? Ну-ну, ждите! Открыла рот, хотела узнать… Но Ветер так расхохотался, что по поверхности озера прошла рябь:

— Ну, уж нет, это твоё приключение, и я его портить не собираюсь. Не обижайся, — заметил он мои надутые губы. — Это шутка. Пойми — нам не стоит вмешиваться в дела смертных. Наши силы таковы, что мы с трудом поддерживаем равновесие в этом мире.

— Но ты уже вмешался, — бросила, подбирая поводья.

— Ещё нет. Так, помог симпатичной девушке.

Пока соображала, что ответить, Ветер растаял, словно его и не было, только лёгкий порыв воздуха, и опять тишина. Только сейчас осознала, что перешла на «ты» с Ветром. Интересно, почему он это так спокойно воспринял?

— Поехали, — едва слышно шепнул Мирлис, отвлекая.

А я взяла на заметку его странную молчаливость во время всего происходящего. Ладно, разберусь потом. Ну, как там?

— Н-но, пошел!

Отчаянно шлепнула ладонью по теплому крупу, совершенно забыв о возвращённой Ветром плётке, сунутой за разговором в котомку. Конь несколько мгновений постоял прислушиваясь, словно не веря самому себе. Оглянулся, задумчиво оценил седока. Стало неуютно. На этом коне должен был сидеть кто-то раза в три крупнее, а я для него в весе пера. Потом скакун мотнул головой, словно не веря себе, и неторопливо поскакал. Именно поскакал, подбрасывая зад при каждом прыжке и вытряхивая из меня душу…