Девочка по имени Аме

* * *

Хорхе строго настрого запретил приближаться к пробоине в стене, но когда Данте его слушал? Следующим же утром вместо обычного обхода, он целенаправленно направился к этому месту. Туда влекло его, словно магнитом.

Аккуратная белая стена, высокая и надежная, ограждающая его от всех бед внешнего мира, сейчас была повреждена. В ней зияла дыра, огромная и некрасивая, с острыми краями. Казалось, что она ощетинилась. Данте подошел ближе.

Теперь, благодаря его стараниям, на ту сторону открывался прекрасный вид — сад камней, неровно распределенный гравий, несколько осколков стены, еще неубранных. Изысканный сад, где каждый камень имел строгую форму и располагался в определенном месте, это явление портило, делало неухоженным. Данте без выражения осмотрел свою территорию, и отметил, что с его стороны камней вышло меньше, да и выглядело все приличнее. Может потому, что большая часть либо в траве попряталась, либо в воду нырнула?

С той стороны мелькнуло что-то, и юноша мгновенно подобрался и засеменил в укрытие. Спрятавшись за толстым, еще вчера ободранным стволом дерева, он осторожно выглянул, дабы оценить обстановку. Черноволосый Хищник с длинной косой, перекинутой через плечо, стоял у самой дыры и внимательно смотрел на сторону Данте. Увидев его, ками не почувствовал совершенно никакого запаха, и это оставило его страшный инстинкт Хищника "найти и придушить" выключенным. Даже странно как-то было смотреть на другого такого же ками и не чувствовать одурения. Да, именно одурения. А как иначе назвать явление, когда все разумные мысли из головы разом выпрыгивают, а остается только ярость и пугающее желание разорвать противника? Данте очень не нравилось это состояние, ему казалось, что он сходит с ума. Как Амако.

Ебрахий поднял руку и протянул ее вперед. Она чего-то коснулась, а по пространству перед ним пошли круги, точно по воде. Данте понял, что между ними поставили какой-то барьер, побоялись, что они встретятся снова и без свидетелей. Разнимать будет некому. А Ебрахий тем временем, отдернул руку и поджал когти, словно кот, который обещал не царапаться. Данте смотрел на него из своего укрытия теперь уверенный, что его не обнаружат до тех пор, пока он сам не захочет или не совершит очередную глупость. От второго удержаться всегда было сложно.

Данте решил воспользоваться моментом и рассмотреть своего противника поближе. Противника потому, что мозг просто отказывался его воспринимать в другом качестве. Враг, но сейчас до него не было возможности добраться. И вновь Данте удивился — было в этом развороте плеч, в стойке, в прищуре что-то давно знакомое. Что-то, что он наблюдал много раз подряд, но сейчас не мог вспомнить где. Черты лица, конечно, заострились, стали неузнаваемы, изменился цвет глаз. Но никак не уходило ощущение, что они раньше встречались. Может, это был один из подростков на Канто Мацури? Или кто-то из слуг? Или может, знатный род…

Когда Данте вдруг осенило, он закрыл рот рукой, чтобы не закричать. Нет-нет, не могло этого быть! Ками, будто заведенный мотал головой, отказываясь верить, отказываясь испытывать шальную надежду и отказываясь радоваться. Но… а вдруг?

Он вышел из-за ствола, являя себя миру. Конечно, хотелось это сделать плавно, чтобы показать собственную важность, показать какой он красивый, изящный, но ни в коем случае не слабый. Хищник вздрогнул, напрягся, но не отступил. Бросил на противника алый взгляд исподлобья, полный ярости и ненависти, полный неприязни. Ответ ему был столь же любезен.

— Я так понимаю, здесь поставили барьер. Можно было ожидать чего-то подобного, — усмехнулся Данте в лучших традициях Хорхе.

Ебрахий хмыкнул и, развернувшись, скрылся в кустах. Данте пожал плечами, а потом подошел к дырке и потрогал на ощупь барьер. Он ощущался странно. Не как стена или пустое пространство перед, а как туго натянутая материя. Ками опробовал на ней свои ногти, но они только завязли, а разорвать не смогли. С некоторой долей сожаления Данте оправился в свой ежедневный обход. Проходя мимо других стен, он размышлял о том, обитают ли за ними еще Хищники, такие же как он и Ебрахий. Но снова лезть на стену настроения не было, к тому же близилось время обеда и скоро должен появиться Хорхе.

Данте отошел на задний двор, лениво обозрел стиральные принадлежности, что лежали там, сиротливо притулившись друг к другу, и вспомнил о грязном комплекте одежды, который остался в его комнате. Нет слуг, значит? Тогда надо сделать так, чтобы одежда сама собой постиралась! Данте подумал о том, что просто не знает истинных возможностей Сейкатсу, и решил восполнить этот пробел в своем образовании путем экспериментов. Тем более, пока нет ограничителя; может, потом он вообще не сможет ей пользоваться. От этой страшной мысли ками поежился. Близилось время обеда.

Вернулся Хорхе и с невозмутимым видом принялся сервировать стол. Когда Данте видел, что он с собой приносит подносы с едой, всегда неожиданно остро ощущал себя пленником в этом месте. И хоть спутники по-прежнему не препятствовали побегу, а наоборот, готовы были помочь, слишком ясной была мысль: а куда он пойдет с такими инстинктами? К тому же это скоро закончится, а впереди — Академия Аши. Иногда эта перспектива радовала, до дрожи, до волнения, и так хотелось, чтобы время шло быстрее, а иногда пугала до холодного пота. Вот увидит он Акито, и что? Что дальше? Когда как брат (Данте не мог себя заставить называть его по-другому) ненавидит ками, яростно, страстно. И в такие моменты разлада с собой молодой Хищник радовался, что находится в этом тихом месте, за надежными стенами, с Хорхе.

Родитель бесстрастно расставлял тарелки. И выходило у него это так аккуратно и ловко, что оставалось только завидовать. Сегодня Хорхе снова оделся в зелено-золотую тунику с длинными рукавами, доходящую до середины бедра. Браслеты иногда позвякивали, сталкиваясь с глиняной посудой. Данте часто засматривался на них, ловя себя на мысли, что потирает запястья, но почему-то приобретать такие никак не желал.

— Вы поставили барьер, — заявил Данте, усаживаясь за стол на колени. Надо признать, сидеть в хакама было намного удобнее, чем в обычном девичьем кимоно — больше простора для действий.

— Ты ожидал чего-то другого? — холодно осведомился Хорхе. Тоном он напоминал, что они все еще в ссоре. Хорошую тактику принял родитель! Думает, что если будет так себя вести, то Данте пожалеет о содеянном и извинится? Держи карман шире!

— Не этого, — улыбнулся Данте и принюхался. Пахло овощами, рыбой и мясом. Еще были специи — только вкус портили, как он думал. Хорхе еще в первый день объяснил, что взрослые ками питаются только овощами, рисом и рыбой. И то рыбу почти не употребляют, но Данте, как молодому и растущему, сейчас нужно мясо. Потому львиную долю его порции составляло именно оно, и совсем немного было овощей. Рис даже не предлагали, да и не хотелось его совсем: он казался каким-то несъедобным.

— Ебрахий мне кажется знакомым. Мы раньше встречались? — заявил Данте, не особо ожидая ответа. Хорхе почти никогда не снисходил до объяснений, но это не значило, что не стоит пытаться.

— Может быть, — Хорхе загадочно пожал плечами. И хотя такой ответ мог означать все, что угодно, он вполне удовлетворил молодого ками.

— Я выясню это, — улыбнулся Данте дерзко. — Не зависимо от твоих ответов. Не зависимо от твоей поддержки или одобрения!

О нет, он не собирался уступать. Он не собирался извиняться, а ведь именно этого от него ждал Хорхе, на это провоцировал. Но — не дождется.

— Вперед, — родитель усмехнулся и изящным движением поправил волосы, лезущие в глаза. Взгляда он не поднимал, и Данте, чуткий к настроениям, понял, что ками уязвили эти слова. Значит — достигли цели.

Данте, будто ничего не произошло, вытянул шею, обозревая стол. Дневная прогулка разбудила его аппетит. Ноздри щекотали приятные запахи, а чайник почти согрелся. Но манеры не позволяли ему раньше времени сцапать что-нибудь вкусное со стола, поэтому он сидел и терпеливо ждал, пока Хорхе закончит. А родитель, конечно, обижался на него и потому не торопился.

— Браслеты, что на твоих запястьях. Их тоже делали в клане Таманоя, — произнес Данте. Когда болтаешь, легче отвлечься от голода.

Хорхе замер на миг, обернувшись, бросил на отпрыска косой золотой взгляд. Что странно — на губах совершенно не было усмешки, родитель выглядел серьезным. С таким-то выражением лица он точно шутить не станет — Данте знал.

— Ками живут очень долго, браслеты нужны, чтобы помнить, — Хорхе снизошел до объяснений.

Этот ответ озадачил юного Хищника.

— О чем?

— Не о чем, Данте, а о ком. Это браслеты погибших Аши, — он тряхнул рукой, и юноша уставился на нее так, будто впервые видел. Он не мог подумать.

— Их много… — произнес он с сожалением. Аши были людьми, и, должно быть, это очень больно, когда кто-то из них погибает, а ты не можешь ничего поделать. Как все же жесток этот мир!

— Их много, — подтвердил Хорхе.

Данте на некоторое время замолчал, погрузившись в свои мысли и совершенно позабыв о голоде. Он никак не ожидал, что услышит подобное. Но от Хорхе можно ожидать всего, а особенно — шокирующих подробностей из жизни ками. И если всего несколько недель назад, это казалось загадочным и манящим, то теперь энтузиазм и интерес сменился болью.

— На Церемонии… — начал было Данте и вдруг замолчал, отчего-то робея, не находя нужных слов для своего вопроса, но Хорхе коротко кивнул, и все сразу стало на свои места. — Командир Кимуро, кажется. И с ним были и другие Аши… Что с ними?

Кийю, который обещал, что однажды они встретятся, если Данте сумеет коснуться дракона. Но не получилось, Данте просто не успел этого сделать, а значит… они не встретятся?

Хорхе некоторое время молчал, а потом просто спросил:

— Ты хочешь их браслеты?

Данте почувствовал, что его глаза расширились. Юноша инстинктивно прикрыл рот рукой, пытаясь осознать, что Аши не выжили. Не выжили так же и все, кто проходил испытание, кроме него. Но это он узнает позже.

— Да… хочу…

Сжимая руку в кулак, Данте вспоминал о клятве, данной им в первые минуты его Пробуждения. Он будет защищать людей, до последней капли крови.

Хорхе согласно кивнул и отстегнул три тонкие цепочки со своей руки. Данте взял их и внимательно осмотрел: изящное плетение, яркий золотой блеск, несколько камней — удивительно, и как это украшение помогало Аши связываться со спутниками? Вряд ли Данте когда-нибудь узнает это, к тому же ему не нужна такая вещь для перемещений, как браслет, спутник он может позвать в любой момент.

— Тебе надо крепко уяснить одну вещь, Данте. Аши — не люди, они наши орудия, которые нам помогают, но не больше.

Тон Хорхе был серьезен и не допускал даже малейшего сомнения о том, что сейчас сказали правду. Данте знал, что ему сказали еще одну жестокую истину.

— Я не смогу, — покачал головой он.

На губах Хорхе появилась хищная усмешка, которая напоминала оскал.

— Сможешь, — заверил он. — Этому учат в Академии.

И они принялись за еду. Данте не сказал больше ни слова, обдумывая все, что ему сказали. А правая рука с непривычки напоминала о тяжести браслетов.