Капкан Хранителя

Глава 4

Тайерар держал коня шагом практически вровень с королем. Диармайд взял большой отряд сопровождения, свесил государственные дела на советников, Эдорту и Борво, и дал деру из дворца. Времена, когда он был изгнанником-смотрителем и мотался по странам Аэриды вместе с Данан в надежде найти спасение от Пагубы до сих пор щемили сердце. Было нелегко, но точно куда интереснее и привольнее, чем все время торчать запертым в четырех стенах, слушать бубнеж советников и нытье королевы.

До Смотрителей Пустоты государь был Стражем Вечного, и Тайерар когда-то, когда Диармайда вообще никто не прочил в короли, приходился ему соучеником. Государь надеялся, несмотря ни на что, потрепаться с Таем немного о былом — отвлечь капитана от тягостных дум. Но, как выяснилось, разговоры о временах, когда Цитадель Тайн еще стояла нетронутой, давали строго обратный эффект, поэтому Диармайд предпочел замолчать, нет-нет бросая косые взгляды на мрачное лицо Тайерара.

Тай ощущал себя, как много лет назад. Тогда он только обучался делу Стражей, и командир выстраивал их в шеренгу. Руки по швам, подбородок вздернуть, стоять, выслушивать крики. Обычно командир выбирал новую жертву каждый день, гораздо реже прилетало всем сразу. Он точно знал, как больнее ударить, как сильнее унизить. У Тая в тех шеренгах пальцы всегда сжимались в кулаки. Это же просто невозможно, невыполнимо, бессмысленно — терпеть издевательства, не имея возможности ответить.

Старшие говорили Таю, что это часть обучения. Но Тай не понимал. Не мог и не хотел понимать! Как можно воспитать воина, если прививать ему привычки раба?! Как человек, не способный верить в себя, может впоследствии стать командиром? Да и как тут поверишь, если тебя днем и ночью зовут ничтожеством?

Терпение всегда давалось с трудом. Однажды, еще в бытность рядовым, Тай чуть не вылетел из ордена — когда бросился на капитана с кулаками. Пришлось долго отчитываться перед коммандером, а затем еще четверо суток прозябать в казематах.

Тайерар перетерпел и сумел остаться. Выйдя из темницы, он увидел: ничего не изменилось. Это часть обучения, продолжали говорить старшие. Он все так же продолжал стоять в шеренге, снося помойную брань, ощущая, как все внутри сжимается от гнева, как крошатся стиснутые зубы, и как в горле, забивая гортань, застревают бесчисленные слова, которыми он хотел бы капитану ответить.

Тай продолжал стоять, не находя в таких «упражнениях» решительно никакого смысла. Вплоть до Пагубы. К тому времени он едва-едва дослужился до капитана сам. Разглядывая разор после битвы с Темным архонтом, пересчитывая количество жертв, он начинал понимать, почему научиться терпеть издевательства было настолько важно. Последние события в многострадальной Цитадели Тайн лишь доказали: он не ошибся.

Жизнь унижает сильнее любого командира.

Он обделался как Страж — он не учуял неладное, когда маги под его надзором позволили демонам из-за Разлома поглотить их разум и дали им доступ к собственным сокрушительным силам.

Он обделался как командир — он смотрел, как погибают его люди и не мог представить, что еще сделать, чтобы спасти их. Не в первый раз.

Он обделался даже в том, чтобы как-то исправить ситуацию — ему просто не дали поучаствовать! Король решил лично отправить его отсидеться в тылу, чтобы Тай не наделал дел.

Стыд и позор.

— Ну ты чего совсем постный? — не выдержал Диармайд. — У тебя брови скоро на подбородок сползут.

Таю захотелось сказать, что если король не желает видеть его, такого постного, то мог бы остаться во дворце. Но смолчал: кем бы Дей ни был раньше, сегодня он король.

— Прошу прощения, — по-прежнему хмуро отозвался Тай, стараясь не смотреть на короля. Диармайд заметил и с пониманием кивнул.

— Считаешь, что я не отношусь к делу серьезно? Что я использовал сопровождение сдуревшего капитана как предлог, чтобы вырваться из дворца?

Тай не стал скромничать:

— Ну, так в самом деле выглядит, — пробурчал он будто бы под нос, но чтобы при этом король расслышал. Диармайд хохотнул:

— Мне казалось, ты знаешь меня достаточно давно. Неужели я, кроме развлечений, ни на что не способен?

— Не могу знать, — уклончиво ответил Тайерар. — Но из воспоминаний о временах, когда вы были воспитанником Стражей, могу точно сказать, что в веселье вы знали больше толку, чем вся цитадель вместе взятая.

Диармайд хотел сказать: «Ну тебя!», однако промолчал. Он мог бы доказывать Таю другую точку зрения, но, как показала дорога, в текущей ситуации лучшим будет не обращать внимание Тайерара в прошлое.

— Не хочешь спросить меня, почему я поехал с тобой?

— Вы король, — без раздумий отозвался Тай. — Захотели или сочли нужным — и поехали.

Вечный, ну до чего он зануден! — вздохнул в душе Диармайд. Он, Дей, тоже мог бы состроить недовольную рожу, как если бы узнал, что его дети похожи на какого-нибудь советника, и однобоко отвечать на все вопросы с явным намеком, чтобы собеседник заткнулся. Однако все же пытался поддерживать беседу, черт бы побрал этого Тайерара!

Вооружившись королевским достоинством, Диармайд приосанился и сообщил:

— Прежде, чем встречаться с Айонасом и Альфстанной, чтобы принять какое-то решение по поводу магов и стражей, я бы хотел без свидетелей услышать мнение еще одного человека.

Тайерар напрягся: о ком именно говорит государь? О нем самом, Тайераре? Хотел поговорить, так сказать, по душам? Чтоб никто не подслушал? Так Диармайд мог провернуть это и во дворце. А, значит…

— Мне нужен взгляд человека, — продолжал король, — к мнению которого прислушиваются обе стороны, и который не выглядит заинтересованным в поддержании какой-то одной.

Брови сошлись над переносицей Тайерара, как два драчливых барана.

— Вы правда считаете, что есть какие-то две стороны? — сдерживаясь, спросил он. — Стражи…

— Позиция стражей мне известна, — тут же перебил государь. — Но маги тоже люди, и многие из них не сделали ничего плохого. Поверь, они быстро напомнят тебе об этом. К тому же одну из Цитаделей Айонас уже сжег, было бы чертовски глупо жечь оставшуюся.

— Почему это?! — не согласился Тай. От его интонаций конь под ним недовольно фыркнул и тряхнул ушами.

— Потому что, — тоном, каким сообщают сокровенные тайны, ответил Диармайд, — маги не перестанут рождаться, а воспитывать их где-то надо. И лучше делать это в худо-бедно управляемой и присматриваемой Стражами цитадели, чем пустить все на самотек. Иначе поглощенных станет в тысячи раз больше. Даэрдину это ни к чему.

— Можно будет пересобрать магов заново. И обратиться за помощью к другим странам, — тут же оживился Тай. — Чтобы прислали парочку добровольцев, которые восстановят магическое знание в Даэрдине. Если это и впрямь вообще необходимо, — без особой уверенности закончил Тай.

— Можно, — согласился король. На тракте попалась выбоина, и лошадь дрогнула. Диармайд ласково потрепал животное по шее. — Тихо, тихо. — Потом повторил: — Можно, Тайерар. Но глупо. Давай-ка прежде всего поговорим с Данан.

Тайерар поймал себя на ощущении, что что-то с чем-то не сходится.

— Но… разве леди-командор не в отъезде? Я слышал что-то такое во дворце. Нам ведь придется ждать её.

Диармайд сделал лицо, будто его собеседник только что всерьез ужаснулся — как же это возможно, самостоятельно, без посторонней помощи влезть на стул?

— Ну, так подождем, — сказал он. Тайерар нахмурился еще сильнее:

— Вы пригласили в столицу августа Диенара и августу Стабальт, чтобы решить вопрос!

— Пригласил, — не стал отпираться Диармайд. По интонациям короля и его общей безмятежности читалось, что Диармайд не особо переживает по этому поводу.

— И они будут там, пока мы будем в Калагорне?

— Выходит, что так, — признал Диармайд. Выбравшись из-под душного неудовольствия королевы, государь всю дорогу плавал в настроении от энергичного балагура до бесконечно терпеливого родителя.

— Но разве известно, что леди-командор вернется в скором времени? — Всегда дотошный и обязательный, Тай не мог сложить одно с другим.

— Айонас с Альфстанной подождут, — утомленный разговором и солнцем, решил Диармайд. Король он или где? Подождут за милую душу! Первое, чему научил его трон — не рубить с плеча, когда стоит в чем-то разобраться, и рубить, когда кто-то становится бесстрашнее, чем положено хорошему герою.

— Я думал, вы только отвозите меня в Калагорн, чтоб не удрал.

Диармайд усмехнулся:

— Поверь, зная Данан, будет лучше, если я лично прикажу ей разместить тебя в Калагорне.

С пресловутой Данан — сиятельной леди Теганой Данарией Таламрин, сестрой одного из августов Даэрдина — Тайерар в жизни встречался всего дважды и оба раза — в год восстания Темного архонта.

Они пересекались в бою, как незнакомые союзники. Диармайд, тогда еще скиталец, а не король, кратко представил их на биваке, и на том все кончилось. Поэтому о нравах и характере командора Смотрителей Тай знал лишь чуточку больше, чем о сотворении мира.

— Вам виднее, — произнес он вслух. Тайерар откровенно устал спорить с королем. Может, Диармайд и прав. Может, ему действительно стоит сменить обстановку и оставить решение проблемы с магами тем, кто может судить непредвзято. А когда правильное решение будет принято, он попросит у короля себе место в первых рядах, решил Тай. Чтобы отомстить тем, кто разрушил его дом.

Король бы сказал, что отныне у него новый дом, нерадостно подумал мужчина и замер с расширенными глазами. Остолбенев, он немного неудачно дернул поводья, так что конь, не поняв, чего от него хотят, завертел головой туда-сюда, дезориентируясь в пространстве.

— Да что с тобой? — спросил Диармайд.

— Н… нет, ничего, — пробормотал Тайерар, раздумывая над тем, что на деле король везет его отнюдь не туда, где можно забыть о магии. Дыхание Вечного, он везет его в Калагорн! В Калагорн! В оплот еще одного мага!

Проклятье…

Тронный зал короля эльфов в Ирэтвендиле светился роскошеством древних. Высокие своды, стройные, с узорными капителями колонны, вытянутые вверх стреловидные арки в стенах, как выходы из помещения и высокие стрельчатые окна, чтобы впустить больше света — все вытягивало зал вверх, не утяжеляя его при этом. Старинные песни и стихи, начертанные на колоннах и окаймляющие ступени королевского помоста, рассказывали о временах освобождения Ирэтвендиля из-под гнета Ас-Хаггардской империи.

Король восседал с невероятно недовольным видом. За его спиной по обе стороны стояли принцы. У старшего на лице легко читалось презрительное высокомерие. Даже самое безмозглое исчадие Пустоты прочло бы в его глазах что-то вроде: «Знай свое место, чернь!». Второй принц имел вид в лучшем случае задумчивый, а в худшем — абсолютно незаинтересованный в местном собрании.

Рядом с королем в поклоне на мгновение застыл распорядитель. В руках этот эльф держал изумрудную подушку, окантованную кисточками, на которой, словно гордый царь, возлег хрусталь. Издалека он выглядел как камень причудливой формы, напоминавший древо с разросшейся кроной. Прозрачный и светящийся, он приковывал к себе взгляды собравшихся для свершения правосудия эльфов — стражников, советников, свиты. И даже преклоненный перед троном смотритель Пустоты, с двух сторон придавленный к полу королевскими гвардейцами, все норовил извернуться так, чтобы взглянуть на камень в последний раз.