Капкан Хранителя

Глава 9

Тайерар замер, будто опасаясь сделать последний шаг. Поздний вечер давил на плечи так же сильно, как усталость, темное безлунное небо, пробирающий до костей горный воздух и одиночество.

Тай вздернул голову, уставился на дверь перед собой. Собственно, что он теряет? Ничего ведь. Не то, чтобы речь шла о большом уважении или грандиозной репутации. Да, определенную симпатию местных за месяц пребывания в Калагорне он снискал. Особенно, конечно, среди солдат. Он тренировался с ними, не щадя себя, объяснял, показывал, рассказывал. Он никогда не упоминал ничего, что касалось бы непосредственно Смотрителей Пустоты, словно демонстративно отгораживаясь: это не мое дело, знать ничего не хочу. И упорствовал только в том, чтобы и смотрители, и обычные гарнизонные совершенствовали навыки владения оружием, крепчали, дисциплинировались.

Занятие его даже увлекло. С головой.

В целом, Тай редко сидел без дела за прошедшее время. Это бросалось в глаза. Ставленник короля, сначала он однозначно воспринимался как лощенная столичная барышня-белоручка. Так что одних расположило к капитану то, что на поверку он оказался работягой. Других привлекла его разумная отзывчивость. Третьих подкупила строгость и определенная вежливость в обращении Тая даже к новичкам и рекрутам. Среди «зелени» Тай быстро приметил брата и сестру Обри. Райан, будучи старше нерадивого братца, все время того подзадоривала, подначивала и дразнила. А еще она всегда во время упражнений в паре с братом выходила победителем и… смотрела на Тайерара влюбленными глазами.

За пару недель к Таю потеплел Родрик. Как только доставили разрешение командора начинать размещение второй тренировочной площадки в верхнем бейли, к нему по-другому отнеслась и Ултала. Капитану хотелось на это надеяться. По крайней мере, леди-советница больше не изводила его тонкими интонациями, змеиными усмешками и теми томным взглядами, от которых мужчина испытывал желание найти мыло с веревкой. Потому что повеситься было явно проще, чем общаться с Улталой и ждать, что вот прямо сейчас из-за угла выпрыгнет какое-то ее подручное чудище и всадит ему нож в спину.

После тяжелых рабочих дней на площадках самым правильным решением было выпить. Но… Его никто никогда не приглашал, даже те, в чьих глазах он стал подмечать невольное уважение. Еще бы! Он ведь отличный боец, черт возьми! И да — еще бы его звали, с чуть меньшим огнем подумал Тай. Он ведь воспринимается как командир. Сторонний или нет — неважно, он здесь, чтобы муштровать их. Кто ж его позовет?

Идти и искать компанию самому было глупо. Сначала слишком рано — он солдатам не друг, не приятель, не собутыльник. Теперь… хм, наверное все еще рано или даже в принципе не слишком уместно, но, честное слово, ему хотелось хоть раз вырубиться не от усталости, а от расслабленности. При том так, чтобы ненароком в голову не залезли воспоминания об уничтожении магами Цитадели Тайн. Не то он бы не поручился за сохранность шести бедолаг, что сейчас проживали с ним на одной территории.

Это, пожалуй, стало самой важной чертой в его общении с жителями Калагорна — особая напряженность с местными магами. К счастью капитана, таковых вместе с командором тут насчиталось всего восемь, и сейчас двое из их числа находились в отъезде. С остальными Тай по возможности старался не пересекаться. При том, что им тоже следовало тренироваться, в присутствии командора они в лучшем случае упражнялись в обращении с посохом как с оружием ближнего боя. Тай, наблюдая, испытывал острое жжение в руках и никак не мог ответить себе до конца: жгло от готовности вот прямо сейчас развеять любое сколдованное заклятие или от желания придушить чародеев голыми руками.

Мужчина набрал в легкие воздуха и толкнул дверь таверны.

И, вопреки всем опасения, не случилось такого, чтобы разговоры и шум резко затихли, чтобы все уставились на него, и кто-то ткнул пальцем. Нет, в его сторону, конечно, поглядели. Кто-кто крикнул:

— О, капитан! Добро пожаловать!

Но — и все. Тайерар почувствовал облегчение и даже немного разочарование.

Он прошел к стойке, все еще не веря, что не стал объектом насмешек или обсуждений. Кивком приветствовал бармена и спросил, что тот может предложить. Хозяин всех сортов местного эликсира счастья, бармен Сэм, смерил капитана взглядом сверху-вниз и вместо ответа спросил:

— Вам покрепче?

«Было бы неплохо» — подумал Тай и кивнул. Пока бармен наливал, Тайерар присел и огляделся. Да-а, когда он был частью Цитадели Тайн, о подобном оставалось только мечтать. Сначала он был еще молодым и довольствовался редкими моментами, когда их отправляли отлавливать каких-нибудь беглых магов-отступников за пределами Цитадели. А потом, после Пагубы, навалилось слишком много работы.

Тайерару налили, он пригубил. Сносно. Поглядел на бармена, отсалютовал кружкой в благодарность. Сэм сказал, что благодарности — это хорошо, но бесплатно наливают только командору, так что в следующий раз капитану следует не забыть деньжат. А сегодня, так и быть, бармен напоит Тайерара в долг.

Тай немного растерялся, а затем отбросил все мысли и пригубил снова. К середине кружки немного расслабился — достаточно, чтобы расслышать сквозь общий гвалт мягкий женский голос. Менестрель выводила приятную мелодию, брянча себе на лютне. Что ж, и это вполне годно, подумал капитан.

— О, Тайерар! — раздался из-за спины голос Родрика. Тай обернулся, жестом поздоровался.

Родрик, приветствуя собравшихся, добрался до капитана.

— Наконец, и ты здесь? — не слишком удивленно поинтересовался управляющий. Потом стукнул монетой по столу перед барменом. — Будь добр, — и устроился рядом с Тайераром.

Бармен ладонью поймал монету и взялся за дело. Тай постарался подобраться. А ну как Родрик возьмется трындеть за поставки ресурсов для строительных работ в крепости? Но, понаблюдав за управляющим несколько минут, Тай понял, что тому тоже не улыбается еще и вечером в таверне обсуждать работу.

Они предавались тихому редкому обмену репликами и порой молчанию, слушали пение менестреля. Родрик между песнями рассказал, что бардов в Калагорне двое, не считая заезжих. Поют по очереди, по воскресеньям вместе.

— Ултала считает, так они не подерутся, — посмеялся Родрик.

Тай попросил уже третью пинту, ощущая, как горит лицо. Да и в целом внутри стало тепло. В конце этой кружки он, кажется, спросит у Родрика, где здесь место с доступными женщинами. Ну не может же быть такого, чтобы при такой здоровой крепости не нашлось борделя! Впрочем, зачем ждать до конца пинты, верно? Он давно уже не расслаблялся как следует.

— Родрик, я хотел спросить…

Родрик едва успел наклониться ухом к собеседнику, когда дверь таверны снова отворилась.

Данан поймала всеобщий вздох, на миг прервавший разговоры. Тай обернулся. Командор не задерживалась в дверях. Кивнув, углубилась, а за ней — еще около дюжины человек и гном.

Тайерар посмотрел на Родрика, затем взгляд его перескочил на соседствующих мужчин. Все, как один, будто перебирали глазами вошедших. Тай заподозрил неладное и почти сразу получил подтверждение догадке.

— Так мало, — шепнул Родрик.

— А? — переспросил Тай.

— Их было двадцать, не считая командора и Хольфстенна, — пробормотал Родрик не отводя взгляда от вошедших. — А вернулось… — Родрик быстро пересчитал снова, удостоверяясь, — всего тринадцать.

— Командор! — раздалось со всех углов. Данан сделала несколько приветственных жестов — покивала, помахала, поприветствовала вслух. Потом выцепила свободный стол вдалеке, рукой указала тем, кто пришел с ней сесть там. Мельком скользнув взглядом по лицу Тайерара, встретилась глазами с барменом. Они обменялись понимающими наклонами головы, и бармен принялся суетиться.

Тай наблюдал за ним, ощущая, как резко изменилось настроение в таверне. Семь погибших из двадцати, прикинул капитан. Недалеко до половины.

Вновь прибывшим принесли эль. Разговоры в зале почти иссякли, стали тише. Даже «С возвращением!» говорили шепотом. Что ж… Тай кашлянул и позволил воспоминаниям одолеть его.

Он понимал чувства командора, с лица которой не сходила напряженность. Глубокая продольная черта, будто выбитая скарпелем резчика по камню, перечеркнула женский лоб от переносицы вверх. Видеть, как редеют ряды тех, кого ты должен был защитить… Неважно, насколько умелый ты воин — если ты действительно командир, то потери бойцов всегда будут терзать тебя. Точно ли их нельзя было избежать? Да ведь точно нет! Если бы ты только был лучше, если бы ты только предусмотрел что-то еще, что все испортило… Внутренний голос трезво напомнит, что предусмотреть все невозможно, но ты заткнешь его быстрее, чем все разы до этого.

Самоедство из-за потерь всегда преследует тех командиров, которые относятся к подчиненным, как к людям, и знают их по именам.

Менестрель обвела собравшихся взглядом и провела пальцами по струнам сверху-вниз.

Я побывал в стольких местах,

Что все не рассказать.

Я знал седло, надежду, страх

И из земли кровать.

Встречал людей. Не назову

Уже их лиц, имен.

Но всякий раз — в морях, в дыму

Я вспоминал свой дом.

Но всякий раз — в морях, в дыму

Я вспоминал свой дом, — повторила бард, и Тай услышал, как вместе с ней эти строчки повторили еще несколько голосов. Менестрель ударила по струнам чуть громче и завела второй куплет.

Когда же волны высотой

С донжон родных пенат,

Вздымались за моей спиной

И гнали словно в ад,

Разворотив корабль мой

Мне грохотали вслед,

Я вспоминал, что дом родной

Спасет меня от бед.

Я вспоминал, что дом родной

Спасет меня от бед, — и на этот раз гораздо больше человек, как заметил Тайерар, подхватили повторяющиеся строчки.

Когда в тяжелых небесах,

Грозя испепелить,

Летел дракон на всех парах,

Я стал судьбу молить.

С каждой спетой строчкой к голосу менестреля присоединялись другие.

Я клялся жизнью в час нужды

Богам наперебой.

И, чудом избежав беды,

Я заспешил домой!

И, чудом избежав беды,

Я заспешил домой! — Допел хором весь зал. К удивлению Тайерара, многие солдаты — кто-то раньше, кто-то позже — принялись вставать со своих мест. По тому, как они подхватили окончание песни, Тай осознал: это их гимн. Гимн в честь тех, кто смог вернуться.

Мне опыт пройденных путей

Как свет на сердце лег! — Пели хором в таверне все, включая даже Родрика и командора.

Куда бы не пошел теперь –

Я не страшусь дорог! — Они пели и топали себе в такт.

Все потому, что мой очаг

Горит в ночи и днем!

О нет, о нет, мне не забыть

Мой милый, милый дом! — Смотрители и гарнизонные Калагорна, мужчины и женщины, слились воедино.

О нет, о нет, мне не забыть

Мой милый, милый дом!!!

Все выпили эля, кто сколько смог, и вылили остатки прямо на пол.

Вот он. Простой и доступный плач по погибшим, который не удручает их еще больше. Тайерар посмотрел на командора. Она сама это придумала? И она… может ли быть так, что Данан привела сюда людей, как есть, пыльных, уставших, сразу с дороги специально, чтобы каждый из них сейчас не заперся наедине с собой и ужасом, в котором погибли их братья и сестры? Меньшее, что нужно человеку, похоронившему недавно товарищей — остаться один на один с воспоминанием об этом.