Демонология Агапи

Глава 11

Недовольная собой, упала ничком на жёсткую лежанку, натянув на голову капюшон, чтобы поглубже погрузиться в страдания и жалость к себе. Не хочу здесь жить! Так неуютно мне не было ни в одном из миров. Даже у вампиров было приятнее. От душевных мук отвлек стук. Будто кто в окно стучит. Только нет у демонов ни окон, ни дверей. И стучать, предупреждая о своём приходе, они не умеют. Подняла заплаканное лицо, чтобы осмотреться, и увидела в зеркале, прислоненном к стене, мордашку пестренького лекмота, за спиной которого маячил Рыжик.

— Вы как здесь?, — растирая ладонями слёзы по щекам и хлюпая носом, спросила зазеркальных гостей.

— Тебя искали, священная!, — с поклоном ответило маленькое существо. — Не договорили мы, а Великий Разум торопит с ответом. Готова ли ты?

— Стоп!, — я выставила перед собой ещё мокрые от слёз открытые ладони. — Готова к чему? Почему я «священная»? Кто ты?

— Я, — начал гость, — ведущий шаман племени лекмотов, удостоенных великой чести обслуживать Великий Разум. Мы чистим, отвечаем за питание, при необходимости лечим нашего повелителя и очень горды тем, что нужны ему.

«Племя прирожденных компьютерщиков», — решила я для себя. Вслух же спросила:

— Постой, но я слышала, что Великий Разум давно уже закрылся, что привело к экологической катастрофе, разладу в экономике, образовании и всей жизни этого мира.

— Он закрылся от демонов, перешёл в замкнутый режим, но это не значит, что перестал существовать. С нами Великий контакта не прерывал.

— Ничего не понимаю. Ваш господин обиделся на рогатых, что ли?

Шаман горделиво расправил плечи, искоса глянул на меня из-под полуприкрытых век:

— Повелителю чужды эмоции. Только точный расчёт. Демоны наказаны за спесь и неуважение к другим расам.

— Интересно, осознали они, почему так случилось?, — усмехнулась я. — Проведя здесь всего два дня, ощутила на себе и спесь, и неуважение. Кажется, ваш Большой Ум ошибся в расчётах.

— Поэтому Великий Разум и призвал тебя, — последовал ответ.

— Что за чушь?! Кто призвал? Я Инка ищу.

— Не в мир наш призвал, сюда ты сама явилась. Призвал помочь нам. Ты должна ответить на призыв.

— Ждёшь, какой положительный ответ я дам?, — тянула время, лихорадочно думая, что мне делать. Обложили со всех сторон. Бабушка Кетсылар с Маттоттеной Справедливой и этот чёртов Большой Мозг с мелким шаманом наперевес. Все хотят припахать меня на собственное благо.

«Соглашайся!, — как всегда нежданно, вклинилась в разговор аграбия. — Великая Маттоттена благословляет».

— А что делать придётся?, — решив проявить своеволие, а не слушать советов заинтересованных лиц, спросила я шамана.

— Ничего сложного. Предстать перед Правящей Тройкой ЦРУ и предъявить им обвинение в том, что их действия ведут к деградации и полной гибели Кеталопции.

— Всего-то?!, — всплеснула я руками, изображая восторг. — Менее экзотического способа моего убийства ваш Большой Мозг не придумал?

— Великий Разум не ставит целью этого действия твою гибель…

— Всего лишь побочный результат, — перебила я шамана.

«Почему ты решила, что тебя убьют, если встретишься с Тройкой?», — проявила заинтересованность недопокойница.

— Да потому, что не верю в то, что до сего дня не ставили правителей перед фактом ошибочных действий! У вашего Великого множество вариантов указать зарвавшимся управленцам, что они не правы. — Я повернулась к зеркалу: — Ведь так, пёстренький?

— Так, — грустно согласился лекмот. — Их информативники регулярно принимают сообщения Великого Разума. Наши отважные лазутчики многократно подбрасывали письма на уникальных листах нашего повелителя. Но ответа нет.

— Почему же вы решили, что мне они ответят?!

— Но ты же аграбия!, — хором, но независимо друг от друга ответили ведущий шаман и любимица Маттоттены.

— Осталось только убедить в этом меня и тех, кто этого знать не хочет, — пробормотала я и устало опустилась на лежанку.

— Агапи, можно к тебе?, — в открывающийся проём просунулась довольная жизнью мордаха Сивки.

При звуке её голоса картинка в зеркале мгновенно поменялась. В рамке больше не маячила физиономия ведущего шамана, а отражались одуванчики и голубое небо.

«Это она явно в Дремлесье манер набралась», — фыркнул Филипп, которого раздражала демоническая бесцеремонность.

— Заходи. Присаживайся, — похлопала ладошкой по лежанке рядом с собой. — Прости, но другого места нет.

— Так мы же не у отца в апартаментах, поэтому можно по-простому, — плюхаясь рядом, весело ответила гостья.

Смотреть на счастливую Сивкилью было забавно. В зрачках фиолетовых очей золотом пылал пожар страсти. Хвост беспрестанно менял положение, то оплетая стройные ножки с золочёными копытцами, то опоясывал тонкую талию, то возбуждённо метался по тюфяку. Пальчики с аккуратным маникюром то туго накручивали захваченный над ушком локон, то принимались ловить неугомонный хвост. Было видно, что она хочет что-то сказать, но никак не решится начать разговор.

— Ты чем-то взволнована?, — спросила бывшую лошадку.

— Да. Поговори с Кетсылом? Я хочу стать его парой, а он сопротивляется.

«Ну и кто из нас Ханума?», — заржал кот и спрятался в ранце. Только мне было не до смеха. Они что все — сговорились? Больше некому решать их проблемы? Большие, сильные, копытно-рогатые демоны почему-то назначили меня крайней.

— Сивкилья, с чего ты взяла, что он меня послушается?, — терпеливо, как капризного ребёнка, спросила я собеседницу.

— Ну, ты же аграбия. Он сам мне сказал!, — удивляясь моему непониманию, ответила демоница.

И эта туда же! Я прикрыла глаза и едва сдержала стон. Великая Вселенная, за что?! Можно я просто найду Инка, и мы по-тихому смотаемся из этого сумасшедшего мира, где презренную людинку назначают уполномоченной богини, а потом ещё и требования предъявляют.

— Кетсыл ошибся. Ты же знаешь, что я обычный человек и с вашей Маттоттеной не знакома.

— Ах, ничего я не знаю! Просто уговори его согласиться. И всё!, — она раздражённо вскочила с лежанки, капризно топнула копытцем и исчезла, оставив после себя запах озона.

— Чертовка!, — выругалась я.

— Демонесса, — поправил меня фамильяр из рюкзака.