Именем Тьхери. Дилогия

– Глаза закрой.

Я закрыла, а когда открыла, поняла, что и над ними поколдовали: из любезно предоставленного зеркальца на меня смотрела зелёноглазая шатенка с выразительными длинными ресницами. Губы стали темнее, цвета спелой вишни.

– Как женщина легкого поведения, – подумала я.

– Её красавицей сделали, а она ещё недовольна! – хмыкнул маг. – Может, ты не в курсе, но мужчины предпочитают таких. Так что надевай шапочку и топай во двор, заодно походку потренируешь.

– Значит, я ещё и ходить не умею? – взвилась я. Сколько унижений за одно утро!

– Не придирайся к словам!

Вот так, я пустое место, существо низшего порядка. И мне придётся с этим смириться. Я и смирилась, плотно застегнув пальто, хлопнула входной дверью.

По дороге Лэрзен соизволил объяснить, куда и зачем мы направляемся. Оказалось, что в фамильное гнездо одного аристократа, близкого к Наместнику. Мне предстояло очаровать его и попытаться узнать, что связывает сиятельного сановника с миром магов.

– Но почему вы уверены, что этот Онар что-то знает?

– Не может не знать, он его секретарь.

– Но тогда он должен быть в Лайонге…

– А мы туда и направляемся.

– Что??? – вскрикнула я. Нет, этот маг ненормальный, тащит меня в логово врага!

– Успокойся, я знаю, что делаю. Наместника нет в городе, я проверил, тебя ищут по всей стране, но только не в Лайонге. Разумеется, гулять по улицам одной я тебе не позволю, большую часть времени просидишь в гостинице, а я наведаюсь в твою библиотеку, на домик твой гляну. Тебе что-то там нужно? Хотя, зачем я спрашиваю, разумеется, нужно – вещи.

– Но ведь вас в Лайонге тоже не очень любят…

– Это их проблемы. Да и я их сейчас интересую куда меньше, чем ты. Знаешь, что было в письме, которое я забрал у Лореты? Описание твоих примет с настоятельным пожеланием при встрече задержать и донести. А ещё там было кое-что о том, что надлежит с тобой сделать. С твоим сознанием. Ещё до того, как тебя схватят. Наместник лично расписал весь процесс, а потом его служащие сделали десятки копий подобных писем и разослали по всем продажным шкурам магического мира. Ну, и светлым тоже, те с удовольствием помогли бы властям избавиться от той, которую обвиняют в чёрном ведовстве.

– В чём?

– В том, что ты на людей порчу насылаешь. Милое такое обвинение! И доказать свою невиновность ты не сумеешь – у такого рода ведьм знак легко вытравливается специальным составом, так как он совсем слабенький. Я таких и за колдуний не считаю, только наш род позорят. Словом, всё тщательно продумано. Тёмные за тебя не вступились бы, отсутствие знака не было бы доказательством отсутствия вины, а уж жертвы бы нашлись – для такого человека, как Наместник, организовать пару-тройку убийств среди простого люда – не проблема. Или десяток обиженных жизнью найти.

– И вы так спокойно об этом говорите? – сглотнула я, в красках представив, что ожидало меня при встрече с солдатами.

– А что мне, по-твоему, делать? Посочувствовать тебе? Толку-то от этого!

– Можно вопрос?

– Валяй!

– Почему вы решили, что Наместник как-то связан с магами?

– Письмецо подсказало. Он там особые обращения использует, да и больно хорошо он знает особенности ритуала. Посторонних в такие дела не посвящают, да и сторонние наблюдатели ничего, кроме внешней стороны, не видят. А тут иное – он советы даёт.

Мне стало совсем плохо.

Что, что я видела, за что Наместник так меня ненавидит, и кто он сам?

Мы остановились на обед в захудалом трактирчике. Каждый за себя платил сам, благо теперь у меня были деньги. Да, они убитой Лореты, но, поразмыслив, я решила, что отказываться от них глупо.

Ела безо всякого аппетита, кожей чувствуя взгляды, которыми одаривают меня посетители. Они ведь не просто смотрят, они раздевают глазами.

За что мне все это, зачем было меня так наряжать? Чтобы поглумиться? Но я ведь ничего магу не сделала… Или он так болезненно воспринял мои попытки побега?

А Лэрзен сидит за соседним столом (видимо, специально устроился отдельно), спокойно ест, тщательно пережевывая пищу, приправляя её кисловатым молодым вином. Ему и дела нет до того, что мысленно меня изнасиловали уже человек десять.

Кажется, сейчас будет уже не мысленно – огромный детина отделился от пивной стойки и направился к нам. Волосатый, плечистый, с маленькими красноватыми глазками. И взгляда с моего декольте не сводит.

Лучше уж пытки, лучше уж к солдатам, чем с ним!

Отчаянно пытаюсь привлечь внимание мага – с таким же успехом могла бы кричать в пустыне.

А детина уже рядом, шумно дышит и нагло улыбается. Светоносный, как страшно и противно!

– Какая хорошенькая цыпочка! – его рука ложится мне на плечо. Я вздрагиваю и поспешно вскакиваю на ноги.

Ну, конечно, никто мне помогать не собирается, наоборот, ждут не дождутся продолжения бесплатного представления.

– Отвали! – пытаюсь говорить спокойно, а сердце трепещет, как крылья мотылька.

– Как тебя зовут, детка?

Детина делает шаг и загребает меня в объятия. От него пахнет драттом. Фу, мерзко!

– Я тебе не детка!

Отчаянно бью его локтем в живот и вырываюсь, но бежать некуда: вокруг стола сомкнулся круг обделённых женской лаской.

– А ты с характером! – он ухмыляется. – Пойдем, прогуляемся, я тебе кое-что покажу…

– А мне неинтересно. Я не такая, слышишь!

А ему всё равно, ему просто хочется.

Мужчина легко ловит меня, одной рукой держит, а другой пытается потискать мою грудь. Я сопротивляюсь, как могу: кусаю его и одновременно ударяю каблучком по ногам. Есть! Верзила взвыл и отпустил меня.

На пол упали капли крови. Ничего себе, как я его!

Кажется, я попала, кажется, лучше бы меня просто изнасиловали. У него сейчас такие глаза, что пора паковать вещи на тот свет.

– Ты мне ответишь, тварь! – ревёт он, бросается на меня – и падает. Пытается встать – и не может, будто что-то тяжелое придавило его к полу.

– Сколько тебя помню, всегда был скотиной, – лениво подает голос Лэрзен и делает знак подойти к нему. Я подхожу и с удивлением чувствую, как его руки смыкаются на моей талии. Раз – и я оказываюсь у него на коленях.

– Ты же видел, что она сделала! – возмущается с пола мужик.

– И правильно сделала. Лгор, ты никогда не умел вести себя с дамами. Одана не деревенская шлюха, так что предупреждаю, это и к остальным относится, тронешь её без её согласия – сдохнешь в страшных муках. Ты меня тоже давно знаешь, так что не буду объяснять, что и как я могу с тобой сделать.

– Прости, Лэрзен, я не знал, что она твоя. Я готов извиниться.

Со стороны выглядит потрясающе – здоровенный детина медленно поднимается с пола, становится на колени и склоняется передо мной и магом, который ему только до плеча достает.

– Вот и замечательно, Лгор, – улыбается Лэрзен и отпускает меня. Но я уходить не тороплюсь, пристраиваюсь рядом с его стулом. Немного страшно при мысли оттого, какой силой обладает маг, если его так боятся. А ведь боятся – всех озабоченных мужиков, как ветром, сдуло, отвернулись и, давясь, заглатывают выпивку. – Только одно маленькое замечание: Одана не моя любовница, она моя подопечная и объект твоей охраны на ближайшее время.

– То есть я ее телохранитель? – переспрашивает Лгор, почёсывая затылок.

– Именно. Головой за неё отвечаешь.

Детина кивает и виновато улыбается мне: мол, извини за то, что приставал. Я киваю в ответ и присаживаюсь обратно на свое место. Аппетита нет по-прежнему, поэтому просто лениво ковыряюсь в тарелке.

– А Лгор – это кто? Откуда он вас знает? – не удержавшись, поинтересовалась я, когда мы покидали трактир.

Верзила ждал нас во дворе, услужливо подвёл к крыльцу оседланную лошадь мага.

– Оборотень, – равнодушно ответил мой защитник. – А откуда знает… Да был один случай в молодости, когда пришлось на место его поставить, с тех пор вроде как хорошие знакомые. И должок за ним есть, не отдал еще.

– Но почему он так спокойно расхаживает среди людей? – я с опаской покосилась на Лгора, мёртвой хваткой вцепившись в руку Лэрзена.

– Оборотни раскрывают сущность ночью, некоторые и вовсе только в полнолунье, в остальное время они прекрасно себя контролируют. Тех, кто не контролирует, мы убиваем во избежание проблем. У Лгора даже работа есть – он кузнец. Так что не бойся, – усмехнулся маг, – он тебя не съест.

Что-то меня его объяснение не успокоило. По моему стойкому убеждению от любых оборотней следует держаться подальше, потому что у них есть всего один закон – закон крови. Но Лэрзен, очевидно, придерживался другого мнения, потому что не демонстрировал никакой неприязни к этому существу. Оно, впрочем, и понятно: для обладателей тёмных знаний оборотни – старые приятели. Только вот зачем меня заставлять терпеть общество этого верзилы? Оно мне противно по двум причинам…

– И обе дурацкие, – прочитав мои мысли, хмыкнул Лэрзен. – Что вы за люди такие, вечно на других наговариваете! Тёмные маг – так обязательно выживший из ума некромант, препарирующий детские трупики. И не надо на меня так смотреть, я же знаю, что ты обо мне думала. Да и думаешь. Но, ладно, допустим, насчёт магов ты недалека от истины, с той лишь разницей, что мы в своем уме и детей по большей части не трогаем, но чем тебе Лгор-то не нравится? Только не говори, что его нужно убить только за наличие второй сущности! Подумаешь, в медведя по ночам превращается.

– И убивает людей, – пробормотала я. Нечего сказать, отличная у тебя компания, Одана!

– Случается, но не так часто, как ты думаешь. Обычно, если оборотня не провоцировать, он довольствуется животными.

– А провоцировать – это как? – на всякий случай решила уточнить я.

Маг рассмеялся и, наклонившись, вкрадчивым шепотом ответил:

– Ты не сумеешь.

Обнадёжил!

А осадок в душе остался.

Ночь провели в очередной деревушке.

Я долго не могла заснуть, ворочалась с боку на бок, пытаясь уловить тяжелую поступь медведя – ничего. То ли Лгор оказался порядочным оборотнем, то ли так боялся Лэрзена, но до утра он так и не появился. Зато я, увлёкшись ночными бдениями, благополучно проспала завтрак, о чём мне тут же напомнил маг. Стучаться его явно не учили, как, впрочем, и вежливо обращаться со спящими девушками. В результате я отфыркивалась от попавшей в нос воды (негодяй выбрал самый неприятный способ меня разбудить) и лицезрела недовольное лицо Лэрзена, читавшего мне нотации по поводу здорового сна.

– Мне тебе на ночь снотворное давать? – маг бросил мне на кровать одежду. – Ты во сколько сегодня заснула?

– Не помню, – честно призналась я, стараясь незаметно подоткнуть одеяло, пикантно обнажавшее ноги.

– Пять минут на сборы. Это раз. Теперь у меня каждый вечер будешь настой из сонной травы пить. Это два.

– Не буду! Я на сон не жалуюсь.

– А на что ты жалуешься? Что, Лгора боишься? Уверяю, он в твою комнату зайдёт только в одном случае: если тебе будет угрожать опасность. Так что либо засыпаешь вечерами сама, либо с моей помощью.