Бесчувственная

10.2

* * *

Я едва сумел взять себя в руки после того, как чуть не сделал её своей прямо на кухне, едва пришёл в себя от вчерашнего инцидента, и с большим трудом просто попытался вернуть самообладание, когда обнаружил её без сознания, но эта девица, видимо решила, что можно окончательно меня добить?

─ Что? ─ как заведённый повторил, так до конца и не уверенный, не оглох ли я часом.

Воспользовавшись моим состоянием, Наяра поднялась, садясь рядом, и от неё повеяло такой решимостью и полнейшим отчаянием, которые меня почти впечатлили.

─ Прошу Вас… Он — настоящее чудовище, ─ по бледной щеке скользнула слеза, и это зрелище никого бы не оставило равнодушным, вот только я ни капли не верил в этот спектакль. Вся эта история с её отцом, который даже не почесался, чтобы выяснить местонахождение дочери, не приносила ничего, кроме головной боли, а присутствие в доме девчонки лишь пробуждало, казалось, давно задремавшие инстинкты.

Рука сама взметнулась, чтобы сжать тонкую шею, ощутить гулкие удары пульса и чуть не захлебнуться в её вспыхнувших эмоциях, где пока верховодил страх, но мы оба знали, что всё очень быстро меняется — утро многое доказало. И это двуличное маленькое создание, пропитанное ложью, рано или поздно признается мне во всём, что скрывает её хитрый разум.

─ Насколько же хорошо тебе удаётся играть на чужих нервах? От него научилась? ─ игнорируя то, как вытянулись клыки и вспыхнули руны на теле, спросил я, почти касаясь пухлых губ своими. Извечный, как же хочется снова попробовать её… ─ У тебя талант, девочка.

Похоже, она не собиралась сдаваться, даже испытывая весь этот спектр чувств в моём присутствии, а мне, очевидно, следовало купиться на умелую игру.

─ Я говорю правду. Возможно, вы и знаете, какой он, но, поверьте, я знаю гораздо лучше… Поэтому не хочу возвращаться в тот дом и снова переживать всё то, что было, ─ она запнулась, будто пожалев о сказанном, а я ненароком вспомнил те слова, что она произнесла тогда в клубе. Притворяется или нет? По какой причине я не способен опознать правду, а самое главное, почему меня вообще это волнует? ─ Если он не ищет меня, значит, ему всё это на руку. Он из всего и всегда мог извлечь выгоду.

Рука по-прежнему была на её шее, и большой палец уже бесконтрольно поглаживал беззащитное горло, в то время, как слух почти не воспринимал пустые, ничего не значащие фразы.

─ Ты действительно считаешь, что мне есть дело до избалованной девицы? Правда полагаешь, что меня волнует твоя судьба? Ты пока что создаёшь мне только проблемы.

Наяра упрямо молчала, будто сбросив на меня весь груз этого решения, а затем сказала еле слышно:

─ Вы единственный, кого я боюсь больше, чем его, ─ видимо, решила быть честной она, и в этом признании была истинная правда, но мне она была совсем не нужна. От этой правды несло гнилью, и дело было вовсе не в девчонке, что до последнего храбрилась. Дело было во мне самом, не желающим эту правду принимать. Моя истинная, гораздо более честная суть не желала страха сидящей рядом девушки и мечтала забрать всё, что её беспокоило, взамен дав что-то гораздо большее… Но я никогда не позволю этому произойти.

─ Говоришь, всё, что угодно сделаешь? ─ наконец, собрался я с мыслями.

Она застыла, но кивнула, и с губ слетело тихое, но уверенное:

─ Да.

─ На колени. * * *

Моей короткой заминки ему хватило, чтобы сделать все нужные выводы и неприятно усмехнуться.

─ Я так и думал.

Поднявшись, он направился обратно наверх, давая понять, что разговор окончен и без стоящих предложений мне не стоит начинать новый, а меня затопило таким отчаянием, что с дивана я вскочила в секунду. А потом с грохотом приземлилась на колени, наверняка сильно ушибив их, но это меня совсем не волновало.

─ Пожалуйста… Я правда готова на всё.

Мне всего-то и нужно перетянуть Палача на свою сторону, ведь тогда самый ужасный монстр сможет помочь не только выяснить всю правду, но и закончить эту кровавую жатву, а инспектору я всё как-нибудь расскажу. И этому, застывшему у лестницы чудовищу я тоже попытаюсь всё со временем объяснить, ведь я не соврала, сказав, что его боюсь гораздо больше папы. Мы должны объединиться. Осталось только убедить его стать моим щитом, и если взамен ему так нужно моё тело и мои унижения, что ж, я это вытерплю.

Я с замиранием сердца смотрела, как напряжённая спина развернулась, и мужчина пересёк комнату в пару широких шагов, остановился рядом и коснулся моего подбородка, заставляя смотреть вверх.

─ Сядь на корточки и приподними платье, ─ глухо уронил он, водя пальцем по моим губам, и сам медленно опустился напротив, давая мне немного времени на раздумья. Я видела, как играют мускулы под его рубашкой, как тяжело он сглатывает, явно борясь с собственными тёмными желаниями, пока я давила в себе ужас, пытаясь поймать отголоски чего-то приятно-неправильного, разливающегося по венам.

Впустив в лёгкие немного кислорода, я потянула ткань вверх, и та легко поддалась, словно читая мои мысли, а когда мои бёдра оголились до неприличия, по коже прошла рябь от соприкосновения с чуть прохладным воздухом. И тут же меня обдало жаром от мысли, как жадно, должно быть, Палач меня сейчас рассматривал, ведь его пристальное внимание я могла чувствовать каждой клеточкой.

─ Раздвинь ноги шире… ─ прозвучало приказом, которого нельзя ослушаться, и я, как под гипнозом, его выполнила. ─ Теперь коснись себя.

Всё это было для меня в новинку. Как-то мы с Ами втайне посмотрели один фильм, оставивший больше вопросов, чем ответов, но он не шёл ни в какое сравнение с тем, что я испытывала сейчас, сгорая от неясных, смущающих ощущений под взглядом мужчины.

─ Как?

Его дыхание мазнуло по щеке, тепло чужого тела окутало вместе с его личным ароматом, с его тёмной аурой, голова закружилась от этой близости, и магия «Вуали» опять погрузила меня в кромешную тьму, где остались только голые эмоции. Но мне, как ни странно, так даже больше нравилось.

─ Не спеши. Медленно дотронься и сама почувствуй, как тебе больше понравится, ─ спокойно, однако не без нетерпения произнёс он вполголоса, а мне было так волнительно, что я почти не думала о том, как всё это выглядит со стороны.

Дотронулась до своей чуть влажной плоти, вздрогнув от того, как это было непривычно, но не остановилась. Пальцы скользнули ниже и обратно, нащупали пульсирующий узелок, совершив вокруг него пару круговых движений, заставивших исторгнуть из себя весь воздух, потому что в лёгких стало нестерпимо горячо. Я трогала и трогала себя, предчувствуя, что дальше будет ещё больше, ещё запредельнее, и совсем не понимала причины.

─ Это невыносимо… ─ прорычал вдруг Палач и, подхватив за талию, опрокинул спиной на диван, пока я старалась просто не задохнуться.

Бёдра стиснули с силой, раздвинув дрожащие в напряжении ноги, а после его рот оказался там, где только что были мои пальцы, и я уже ничего не могла контролировать — лишь принимать. Я не знала, куда деться от нарастающего взрыва, который обещали эти жадные губы и настойчивый язык, пыталась цепляться за запястья, сделанные будто из стали, чтобы это хоть на мгновение прекратить, взять передышку, но всякая попытка терпела крах.

─ Не смей меня останавливать! ─ гудело в ушах вместе с обезумевшим пульсом. ─ Ты дашь мне всё, принцесса… Не пытайся с этим бороться!

И даже если бы сумела, было уже слишком поздно сопротивляться. Я в считанные секунды оказалась в утянувшем меня водовороте удовольствия, какого раньше просто не могла себе даже вообразить, и всё это сделал со мной он — тот, в чьих руках теперь была моя жизнь.

─ Ого, значит, без меня у вас всё лучше некуда? ─ хмыкнули совсем рядом, и вся та нега, в которую меня только что окунули, разбилась вдребезги.

А где-то на лестнице неистово рвало кота, и в этот момент я понимала его, как никто.