Бесчувственная

17

Прохлада воды лишь на секунду обожгла кожу, но вскоре я совсем перестала её замечать, находясь так близко с мужским телом. Палач заставил обхватить его шею, мои ноги сами собой обвились вокруг его бёдер, и внутри меня разом взорвалось с сотню фейерверков.

─ Мне же не придётся спасать тебя, если начнёшь тонуть? ─ спросил он, касаясь уха губами и пуская по телу дополнительный ток.

─ Я умею плавать, ─ возразила я, не догадываясь, что последует за этим невинным вопросом.

─ Тогда вдохни, ─ шепнул у самых губ Рэн, и не успела я сделать это самый спасительный глоток, мой рот оказался оккупирован, а меня с непреодолимой силой потянуло вниз.

Над головой сомкнулась водная толща, я начала барахтаться, не понимая, что происходит, но руки Палача сомкнулись капканом, не позволяя вырваться. У меня бы и не получилось бороться с такой мощью даже при большом желании выжить, однако я всё равно продолжала брыкаться и вонзать свои ногти в его плечи. Тогда он приложил больше усилий, вдавливая свои губы в мои, языком преодолевая моё упрямое нежелание впустить его дальше, и добился своего.

Прижал меня к себе одной рукой за поясницу, пока другая вцепилась в волосы, и я никуда бы не смогла деться. Высший не целовал — он пил мою жизнь по крупице вместе с едва народившимся страхом, подавлял волю и вынуждал принимать его близость безоговорочно, а я билась, как птица в силках. И когда воздух почти закончился, когда лёгкие уже горели, предвещая мне мучительную смерть, мы вновь вынырнули на поверхность.

Откашливаясь и зачерпывая спасительный кислород, я оттолкнула от себя мужчину, мимолётно удивившись, как легко мне это удалось, но гнев, возмущение и обида на его поступок затмили разум.

─ Зачем? Зачем это делать? Вы…

Умом я понимала ответ, прекрасно зная, что он питается всеми моими эмоциями, и особенно самыми сильными, но всё равно было неприятно, вот только Палачу было всё равно. Он вдруг схватил меня за плечи и опять зарычал, словно дракен, которому хвост отдавили.

─ Ты! Сколько можно, Наяр-ра? Сколько ты будешь ещё мне выкать? Что мне нужно сделать, чтобы перестала отдалять меня от себя ещё сильнее? Взять тебя?

Наверное, у меня выступят синяки, но боги… Его глаза горели демоническим огнём, почти как у Вольта, и рыжее пламя отблесками падало на воду, будто там плавали светляки. Что он там говорил вообще?

─ Страшно? ─ по-своему поняли меня.

─ Любопытно.

Точно не того ответа от меня ждали, судя по тому, как застыло это созданное для сражений тело.

─ Что именно? Рисунки? Мои глаза? ─ всё так же не гася своего взгляда и не спеша от меня отплывать, спросил он.

─ Всё, ─ честно призналась я, и в пальцах закололо от желания прикоснуться к этим живым вязям незнакомых рун, хаотично двигающимся по чуть тронутой солнцем коже, а моя обида отошла куда-то на задний план — передо мной стояло живое воплощение тех, кого я когда-то мечтала встретить. Ещё покойная бабуля говорила, что мечтать надо аккуратнее…

─ Трогай, ─ разрешил он, и я не сразу поверила. ─ Но я потрогаю тебя в ответ.

─ Вы… Ты итак это делаешь при любом удобном случае, ─ усмехнулась, но сразу же забыла об этих словах, едва Рэн взял меня за запястье и расположил мою ладонь на своей груди, где раздавались чёткие удары сердца. И под моей рукой это ощущение было сродни волшебству.

─ Рисунок — часть меня, ─ повёл по направлению линий, начинающихся от шеи. ─ У каждого представителя рода он особенный. Уникальный.

─ Как снежинки? ─ ляпнула я, понимая, что мои пальцы всё ближе и ближе подводят к чему-то запретному.

─ Пусть будет, как снежинки, ─ кивнул он, припечатывая взглядом, и даже если могла бы, не сдвинулась с места. ─ По ним понимают, кто именно перед тобой, и как нужно с тобой общаться — стоит ли применить силу или упасть на колени. ─ Ладони уже оказалась в опасной близости от вздыбленной над водой мужской плоти, куда я изо всех сил старалась не смотреть.

─ Значит, ─ борясь с волнением, просипела я, ─ будь я одной из вас и встреть тебя при тех же обстоятельствах, я должна была без раздумий хлопнуться на колени?

Мой вопрос вызвал непохожий на предыдущие рык, и только потом до меня дошло, как именно это прозвучало, да было поздно. Пальцы уже с силой сомкнули на твёрдой, как дубинка плоти, не оставляя мне больше никакого пространства для исследований, и я едва не задохнулась порцией с трудом пробившейся в лёгкие воздуха.

─ Двигай рукой, ─ приказал господин, продолжая смотреть в глаза, а я не могла оторвать от него своих и как под гипнозом выполняла его желание.

В кровь словно впрыснули наркотическую смесь, и мне стало нестерпимо тесно в белье, по-прежнему оставшемся на теле. Ноздри мужчины раздулись, и он, уловив моё собственное возбуждение, накрыл ладонью ягодицу, сминая и поглаживая, а потом его пальцы нырнули под самое кружево. Я прошипела, но это прикосновение стало таким нужным, плавя нервные окончания, что я почти отдалась этому невероятному чувству.

─ Не останавливайся, Наяра, ─ напомнили мне о главном.

Нужно было собраться и не позволять больше отвлекать себя. Я не придумала ничего лучше, чем спросить:

─ А что с глазами?

─ Тебя правда они сейчас так волнуют?!

─ Сами же спроси-или… ─ меня чуть не снесло этой огненной вспышкой, ударившей в самую мою сердцевину, но наглые пальцы и не думали прекращать, так что я тоже решила не сдавать позиций. Сама сильнее сжала член, понятия не имея, как действовать, но приглушённые стоны и полурычания говорили, что я прекрасно справлялась. В конце концов Палач просто позволил мне закончить, откинув голову назад, однако и обо мне не забыл. Чем быстрее я двигала рукой, скользя по увеличивающейся в размере плоти с выступающими венками, тем больше издевался надо мной мужчина.

Он трогал так бесстыдно, касаясь там, где я вообще не думала, что можно касаться, и мышцы сами сжимались, поддаваясь, стоило ему только невесомо пройтись по нежным участкам кожи, натирая её. Я дрожала в преддверие этого момента, когда наступит долгожданная кульминация, дышала чаще, и она не заставила себя ждать.

─ Я не отдам тебя, ─ пророкотал он, едва не насадив меня на свои пальцы, изливаясь и сам, но мне и этого было достаточно, чтобы последовать за ним почти сразу.

Пара горячих капель попала мне на грудь, но неприятно мне не было — наоборот, во всём этом действе мне виделось что-то очень интимное. Что-то, что есть только между нами, здесь и сейчас, а о завтрашнем дне думать совсем не хотелось — равно, как и о других обстоятельствах, как те, что я всё равно пленница в этом доме.

─ Теперь можно и поужинать, ─ сказал Рэн, и, подняв меня на руки, понёс в сторону дома, в чём был — то есть, прикрываясь лишь мной.

То, что мне не дали поплавать, так и осталась лишь мыслью…

Уже сидя за столом напротив друг друга, мы оба ели, как два оголодавших бродяги, нисколько не стесняясь друг друга, и я никогда бы не подумала, что кто-то вроде Палача может быть таким. Ему будто было плевать на всё происходящее, только я знала, что всё это маска — в душе у него сходили с ума вулканы и растекалась лава, способная расплавить всех, кто будет стоять рядом. И я была первой на очереди.

─ Ты во мне дыру просверлишь взглядом. Остались ещё вопросы? ─ застал меня врасплох Рэн.

─ Почему Вы… ─ тут же осеклась под сверкнувшим взглядом, ─ ты сказал, что не отдашь меня?

Перестав орудовать вилкой, он откинулся на спинку стула и, что-то быстро обдумав, предложил:

─ Вина?

─ Ты на лекарствах, а я не хочу быть единственной, кто себя не контролирует.

─ Значит, выпить точно не помешает, ─ сознался мужчина, поднимаясь, и в пару стремительных движений исчез, а затем так же быстро вернулся.

─ Опять какое-то особое? ─ сглотнула я, глядя на то, как уверенно он начал разливать тёмно-вишнёвую жидкость, так напоминающую кровь, по бокалам.

─ Обычное. Всего лишь из моей коллекции.

Ну да, обычное. Я бы никогда не назвала ничего, из того, что имелось у Палача обычным — ни этот дом, ни окружение, ни его самого, но кто меня спросит, верно?

Тем временем Рэн присел рядом, взял мою ладонь в свою и неожиданно переплёл наши пальцы, пока другая рука подносила мне бокал, и я приняла его.

─ Что ты там спрашивала? Почему я не собираюсь тебя отдавать?

Мыслить в его присутствии было всё сложнее, но я сделала глоток немного сладковатого напитка, приятно осевшего в желудке теплом, и смелость разлилась по телу вместе с ним.

─ Сперва мне бы хотелось понять, каким образом ты собрался это устроить. Я имею в виду Охоту… ─ подняла взгляд и обнаружила, что меня внимательно изучают. ─ Ты уверен, что получится оттуда выбраться живыми? И вообще, как тебе удалось проникнуть в клуб?

Палач тоже отпил вина и собрался с мыслями.

─ Это всё Рысь, ─ наконец произнёс он. ─ Этот парень мастер решать самые сложные задачи, и он выяснил, что для вступления в это гнилое общество нужна не только баснословная сумма денег, но и некая гарантия верности. Пришлось пролить свою кровь, чтобы доказать свою заинтересованность.

─ И ты не побоялся? Вдруг они используют это против тебя?

─ Я должен был, Ная, ─ сжав мою ладонь сильнее, прорычал он, но быстро понял, что причиняет мне боль. ─ До этого момента пришлось прижать многих в империи, чтобы меня просто заметили. Пришлось выйти из тени, чтобы моё имя было у всех на слуху. Простым смертным действительно не попасть в «Орхидею», поэтому какое-то время я сорил деньгами, улыбался тем, кого презирал, использовал их дочерей, которых мне одну за другой подкладывали — делал всё, но своего добился.

Его целеустремлённости можно было позавидовать, и я сразу вспомнила Ами.

─ Да, взрослая жизнь — то ещё болото, ─ согласилась я, вызвав в мужчине вполне искренний смех, и это было так неожиданно, что даже заслушалась. Сердце, да не стучи ты так — он не наш и нашим никогда не будет. Незачем с такой надеждой тарабанить.

─ Что же до твоего первого вопроса… Ты ведь сама просила не отдавать тебя, верно? ─ пальцы коснулись щеки, нежно обрисовав скулу, а потом скользнули к губам, мягко их касаясь, и я чуть не закрыла глаза. ─ Значит, вручила свою жизнь мне.

─ Опять что-то из традиций вашего народа?

─ Практически, Ная, ─ понизил он голос, а большой палец надавил на нижнюю губу. ─ И если я сказал, что вытащу тебя, значит так и будет — время, чтобы всё продумать, ещё есть. Но вопрос в том, как ты отблагодаришь меня за спасение. Ты ведь будешь очень благодарной?

Я знала, к чему он ведёт, но мысль, что я обязана буду расплатиться своим телом вместо протеста рождала лишь нарастающее желание немедленно это сделать. Наверное, я бы на всё пошла, только чтобы не возвращаться к отцу, не жить рядом с ним и его безумием, а потому я вовсе не считала зазорным своё положение — всё же многих женщин нужда и не на такое заставляет идти… Но где-то на задворках разума то и дело прорезался назойливый голосок, зудящий о том, что я так и останусь для Палача всего лишь игрушкой.

─ И что же ты хочешь? ─ совсем тихо спросила я, позволяя ему касаться себя.

─ Слишком много, ─ признался он, ведя руками вниз, и пальцы медленно очертили выступившие соски, отчего с моих губ сорвался вздох, ─ чтобы ты могла это дать.