Книжный мотылек. Предубеждение

— О чем я и говорила, — шепнула мне Несса, с улыбкой глядя на победительницу.

Шум в зале стал стихать — старая графиня величественно прошествовала к новобрачным. Пришло время для речи Шеффилда.

Раздались аплодисменты. Нэйнн дождался конца аплодисментов и продолжил:

— Сейчас мне полагается сказать длинную, прочувствованную речь. Но я военный и буду краток. Дамы и господа, мы благодарны всем, кто разделил с нами радость этого знаменательного дня. А теперь нам пора!

И, предложив Нессе руку, он повел её к выходу. Мы с Раулем следовали за ними, а Пиковая Дама замыкала нашу процессию.

Снаружи был припаркован новенький, сверкающий полированными боками флайбус, весь в лентах. Я не поверила своим глазам, и даже украдкой пошевелила длинные ленты, свисающие сзади. Если бы к ним оказались привязаны старые консервные банки — я бы даже не удивилась. Но, к счастью, мэйферские традиции ограничивались только многочисленными лентами и бантами, из-за чего флайбус новобрачных напоминал торт.

Несса обняла на прощание бабушку, сжала на мгновенье мою руку в своих ладонях и упорхнула в тепло салона. Нэйнн, раскланявшись с друзьями, поспешил за ней. Сразу после прощального снимка лакей закрыл дверцу флайбуса, и тот стремительно взмыл в воздух. Свадьба закончилась.

Уже дома, когда Пруденс помогала мне раздеться, я выронила визитку, так и пролежавшую в перчатке весь бал. Прю подняла и вручила мне карточку. Я скользнула глазами по вытесненному «Мэдди» и с удивлением поняла, что за всеми перипетиями я совсем забыла и про одолженный мне мундир, и про разговор с принцем Амодеем. И если с мундиром, скорее всего, ситуация разрешилась без моего участия, то отмахнуться от слов принца так просто не выходило. Я раз за разом вспоминала и наш разговор, и эпизод на балконе, и никак не могла понять, что же это было.

Уже почти засыпая, я заставила себя встать с кровати, добралась до бука и сохранила телефон «Мэдди» в список контактов.

К несчастью, после этого сонливость как рукой сняло. Я еще долго ворочалась в кровати, то укрываясь одеялом, то скидывая его, и старательно не думала про Рауля Файна и то, что случилось между нами на балконе. В конце концов, не выдержав, я села в кровати, и в комнату тут же проскользнула сонная Пруденс с подносом.

— Мисс Мила, не спится? Я вот вам молочка принесла, теплого. — Пруденс пристроила поднос на прикроватной тумбе и вручила мне высокий стакан.

Я благодарно улыбнулась Прю и обхватила стакан ладонями.

— Это вас, видать, свадьба растревожила. — Голос Пруденс успокаивал. — Выпейте молока, мисс Мила, чтоб заснуть легче было.

Я вздохнула. Пришло время признать очевидное — с Раулем Файном у меня ничего не получится. Приняв, наконец, это судьбоносное решение, я отсалютовала ничего не подозревающей Прю стаканом и выпила молоко.

Спала я плохо, мне снились кошмары, но я так и не смогла вспомнить их, проснувшись.

Утро я провела в постели, собираясь весь день предаваться лени и ничегонеделанию. Однако планам не суждено было сбыться — в полдень в комнату вбежала запыхавшаяся Прю с сообщением, что мистер Файн прибыл с визитом и непременно желает меня видеть, а также с настоятельным пожеланием от тётушки присоединиться к ним в гостиной. Я немного удивилась тому, что вокруг визита Рауля, ставшего вполне обыденным делом, в этот раз поднялась такая суматоха, но решила спуститься и самостоятельно выяснить в чем дело. Платье мы с Пруденс выбрали самое обычное, дневное, бледно-голубого цвета, волосы тоже собрали в самый простой узел, и я торопливо сбежала по лестнице вниз.

В гостиной обнаружилась тетушка, которую, казалось, что — то ужасно забавляло, и мистер Рауль Файн, серьезный до зубовного скрежета, и застегнутый на все пуговицы. В руках у мистера Файна был букет из нежно-розовых цветов, этакое розовое облако.

Я сделала книксен и замерла, разглядывая эту композицию.

— Милочка, почему бы тебе не присесть? — тетушка явно получала удовольствие от ситуации, хоть и старалась, чтобы это было не слишком заметно. — Кажется, мистер Файн хочет сказать тебе что-то важное.

Я присела на край козетки рядом с тётушкой, чинно сложив руки на коленях и старательно изображая благовоспитанную девицу

— Благодарю вас, виконтесса, вы очень проницательны. — отозвался мистер Файн.

— Что ж, я вспомнила об одном неотложном деле и мне придется покинуть вас на некоторое время. Прошу меня простить. — С этими словами тетушка выплыла из гостиной.

А мы с мистером Файном остались наедине. Я смотрела на Рауля, Рауль на злополучный букет, пауза становилась все более театральной.

Рауль нарушил молчание первым.

— Мисс Дюбо, я взвесил все за и против, и принял решение. Не скрою, вчерашние события повлияли на него, но лишь отчасти — я давно думал об этом, и теперь окончательно убедился, что делаю правильный выбор.

И Рауль опустился передо мной на одно колено. Я еще только начала осознавать всю глубину пропасти, в которую прямо сейчас летела моя относительно спокойная жизнь, как этот несносный тип заявил:

— Мисс Дюбо, сделайте меня счастливейшим из мужчин, согласитесь стать моей женой!

И протянул мне раскрытую коробочку, на светлом атласе которой блеснуло камнями кольцо.

Осталось только благодарить судьбу за то, что я сидела — так ошарашило меня предложение.

— Вы делаете мне предложение? — Я никак не могла поверить в происходящее. — Но почему? Из-за вчерашнего происшествия на балконе? Чтобы вы там себе ни думали, но я не считаю, что моей чести был нанесен сколько бы то ни было серьёзный урон, как если бы вы подали мне зонтик. Это просто глупо! В конце концов мы даже не подходим друг другу!

— Вы отказываете мне? — Неверяще переспросил Рауль.

— Мне жаль. — Только и смогла ответить я.

Мистер Файн поднялся на ноги и принялся вышагивать по гостиной.

— Мисс Дюбо, раз за разом вы даёте мне понять, что вынужденно терпите мое общество, и я вам неприятен. Но ради всего святого ответьте, наконец, мне, чем я навлек на себя вашу немилость?

— О чем вы говорите? — растерялась я. — Какая немилость?

— Мисс Дюбо, не стоит щадить мои чувства, — отрезал мистер Файн. — Вам всегда были неприятны мои комплименты и знаки внимания, все попытки моих ухаживаний оканчивались ничем.

— Так вы пытались ухаживать за мной? — Я почувствовала, как к изумлению начинает прибавляться злость. — Когда же? Дежурные комплименты, стандартные букеты, общепринятые знаки внимания… Казалось, что рядом со мной всегда была иллюстрация из учебника по этикету, а не живой человек! Вы же даже не потрудились узнать, чего я люблю на самом деле! Что доставляет мне радость, а что приводит в бешенство. Скажите, мистер Файн, вы знаете, что я ненавижу розовый?

Я кивнула на букет, сиротливо лежащий на кофейном столике.

— Но почему? — изумился Рауль.

— Из-за вас, мистер Файн.

— Из-за меня?!

— Да, из-за вас я вот уже семь лет ненавижу розовый.

— Пусть так. Хотя, видит бог, я совершенно не представляю почему.

— И вам совсем не интересно? Что и требовалось доказать. Вы даже не пытались разглядеть меня настоящую, с реальными мыслями, мечтами, предпочтениями и антипатиями. Вам просто понравилась картинка, которую вы увидели. Но я — нечто большее, чем эта картинка.

Рауль остановился прямо передо мной.

— Мисс Дюбо, вы несправедливы ко мне. — Голос Рауля был обманчиво спокойным, но я отчетливо понимала, что он взбешен. — Вам не приходило в голову, что я не имею ни права, ни возможности это выяснить?! Любая неосторожность — записка, случайно попавшая не в те руки, интерес, проявленный чуть более явно, чем требуют приличия — и ваша репутация пострадает!

— Не знаю, как вы — возможно вы и правда искренне вжились в весь этот общепланетарный косплей и действительно верите в то, что сейчас говорите. Но я родилась на Изначальной, на которой время и технологии ушли на несколько веков вперед, и я знаю, что галанет и защищенные каналы связи могут творить чудеса! Не говоря о том, что у вас в друзьях бесценный источник информации обо мне — мой брат Ксавье!

— И как вы себе это представляете, мисс Дюбо? С чего бы мне расспрашивать о вас Ксавье? На каком основании?

— По самой простой и очевидной причине, мистер Файн — потому, что вам интересно. Потому что вы заинтересованы во мне, испытываете ко мне симпатию и хотите лучше узнать меня, а не потому, что вдруг решили, что вам пора жениться и не нашли никого более подходящего. Только такой безэмоциональный сухарь, как вы, мог решить, что это достаточный повод для предложения

— То есть вы обо мне такого мнения, мисс Дюбо? В таком случае позвольте мне откланяться. Простите, что отнял у вас время.

И не дожидаясь ответа мистер Рауль Файн стремительно покинул гостиную.

Когда через несколько минут тетушка осторожно заглянула в комнату, я сидела на козетке, обняв несчастный розовый букет и роняла в него редкие, горькие слезы.

Тетушка осторожно прикрыла дверь и я осталась в гостиной совершенно одна — оплакивать свое разбитое сердце.