Танго в пустоте

ГЛАВА 2

— Так вы утверждаете, что являетесь императором? — в голосе моего отца не было скептицизма, издевки или недоверия. Звучал лишь профессиональный интерес.

— Да, — как-то растерянно отозвался Фредерик. Чувствовалось, что, он не привык оправдываться или доказывать, что является августейшей особой.

Папа так и не смог увести императора в свой кабинет — мама не позволила, поэтому мы все находились в огромной гостиной нашего деревянного дома. Мама в свое время настояла и эта самая гостиная — в две трети первого этажа — была у нас заодно и столовой, и каминной, и кухней. А теперь еще и местом ведения переговоров. Или допросов — это уж как получится.

Мы с мамой лепили пирожки. В благодарность за возвращение меня и Паши мама была готова на многое — в том числе и на кулинарные подвиги.

Сын унесся к ноутбуку, по которому успел стосковаться. Мальчик в инвалидном кресле, который появился в доме родителей неизвестно откуда, старался делать вид, что его тут нет. Он, кстати говоря, так и не вспомнил, как его зовут на самом деле…

А папа… он с подозрением осмотрел императора Фредерика. Заявил, что им необходимо пообщаться. И мы с мамой слышали, как они… «общались».

— Как называется ваша страна? — папа привычным жестом поправил очки.

— Империя Тигвердов, — отчитался Фредерик. — Мы могущественны и сильны.

— Какие отношения связывают вас и мою дочь?

— Я — отец ее жениха, — в голосе императора появилось раздражение. — Бывшего.

— Сколько лет этому жениху?

— Сорок два.

— Как-то вы слишком молодо выглядите для человека, у которого сорокалетний сын.

— Ну, уж извините, — фыркнул Фредерик.

— Почему не состоялась свадьба?

— Это вам надо спросить у Ричарда. И у Вероники.

— Мою дочь оскорбили? — жестко спросил отец.

— Мам, уйми отца, — попросила я.

— Ага… — скривилась мама. — Папа в раж вошел. Сама его и уйми.

Я отряхнула руки — и подошла к мужчинам.

— Пап, перестань, пожалуйста. Его величество оказывает мне любезность, решая, в общем-то, не свои проблемы. Кроме того, он прибыл сюда, чтобы удостовериться в моей безопасности. И я признательна ему за заботу.

— Что произошло? — с подозрением посмотрел на императора отец.

— Мой сын поверил в обман — и разорвал помолвку. И, вместо того, чтобы праздновать свадьбу двух людей, которых я люблю… Я отвечаю здесь на ваши мало тактичные вопросы.

— Я беспокоюсь за дочь, — отрезал отец.

— Мне понятны ваши чувства, поэтому мы с вами и беседуем, — кивнул Фредерик. — Только я бы попросил вас немного успокоиться. И постараться понять — я сделаю все, чтобы ваша дочь была в безопасности. В конце концов, мы познакомились с ней в тот момент, когда она спасла жизнь моему сыну.

Отец успокоился. Беседа пошла по более мирному руслу. Фредерик рассказывал мою историю пребывания в мире Империи. Крайне усеченную историю, надо признать. И я была ему за это очень благодарна.

— Если помолвка разорвана, — обратилась ко мне тихонько мама, — то почему на тебе кольцо? Это же твой жених дарил?

— Прошу прощения, — услышал нас все-таки император, — это моя просьба. Перстень — сильный охранный амулет. Он ни к чему не обязывает Веронику — мое слово. Но пока напряженная обстановка вокруг меня и членов моей семьи — на ней должна быть защита.

— С ума сойти… Империя. Магия…, - прошептала мама. — У меня, конечно, нет причин не верить тебе или…этому…Его Величеству Фредерику. Но…

— Трудно, — согласилась я.

— Так значит, герцогиня, которая заколдовала нас, спасла тогда, двенадцать лет назад тебя и Пашу? Когда твой муж в хлам разбил машину, а врачи не могли поверить, что вы особо не пострадали? Они еще тогда все приговаривали, что это чудо какое-то…

— Да. И это чудо совершила герцогиня Реймская, мама Рэма.

— И ты потом спасла ее сына?

— Ей больше не к кому было обратиться.

— И теперь у нас еще один сын — приемный. И где он?

— В Империи, в Академии, — для него там сейчас безопаснее… Рэм с Пашей подружились. И тебе он понравится.

— В этом я не сомневаюсь. И вообще — по мне чем больше внуков — тем лучше, вот только… Что же нам теперь делать… — прошептала мама — и бросила взгляд на мальчика в инвалидном кресле, который старательно сливался с обстановкой, внимательно подслушивая.

Мама вытерла руки полотенцем и подмигнула мне. Вокруг глаз стало больше морщинок, и мне бросилось в глаза как она похудела и как будто стала ниже ростом… У меня защипало в носу, запершило в горле, но расплакаться я просто не успела, потому что услышала:

— В следующий раз, когда будешь путешествовать, — обрати свое внимание и на девочек… — и мама лебедем поплыла в кладовку за вареньем к чаю…

— Фредерик, — я подошла к мужчинам, дождавшись паузы в разговоре. — Вы можете выполнить мою просьбу?

Император поднялся и кивнул:

— Конечно. Хотя мне бы хотелось, чтобы вы попросили что-нибудь для себя.

— Вы все-таки умеете читать мои мысли, — рассмеялась я.

— Нет. Но от вас сейчас веет материнской заботой. Рэм в безопасности, Паша — наверху. Значит, остается этот мальчик.

— Вы догадливы…

Фредерик отошел от нас и занялся мальчиком в коляске.

Я обняла отца:

— Папа. Как я скучала.

— Конечно, — проворчал он. — С такими кавалерами-то.

— Перестань.

— Хотелось бы мне посмотреть на мужчину, за которого ты согласилась выйти замуж, — папа внимательно посмотрел на меня.

— Эта была очередная глупость, — прошептала я. — Просто безумие.

— Он сильно похож на Виктора? — спросил отец, привычно поморщившись, вспоминая моего первого мужа.

— Нет, — я даже рассмеялась от нелепости этого сопоставления. — Что ты!

— Тогда… Поживем — увидим, что будет дальше.

— Дальше… — усмехнулась я. — Буду просить тебя помочь выйти на работу. Обратно в Академию. Я остаюсь здесь, дома.

— Да…, - протянул отец. — Легализовать тебя будет непросто. Похороны были.

Он содрогнулся всем телом и прижал меня к себе.

— Спасибо небесам, что вернули тебя, — прошептал он.

— Папа, я не могла ей отказать. Понимаешь… Мама Рэма была в безвыходном положении. Но, честное слово, задумывая укрыться в Империи, мы и не думали, что она инсценирует нашу гибель.

— Значит, опасность была рядом, — прошептал отец.

— Я тоже не думаю, что герцогиня пошла на этот шаг без серьезных причин, хотя вам с мамой от этого не легче.

— Почему у меня все время было ощущение, что Денис знает больше, чем говорит?

Я улыбнулась, вспомнив начальника СОБРа одного из районов Санкт-Петербурга, своего бывшего студента-заочника.

— Пап, он мне жизнь спас. Он случайно узнал, что меня заказали, посоветовал бежать. Дал свою машину, обещал спрятать мою. С ним все в порядке?

— Да, — пожал плечами отец, — что ему сделается. Мог бы и предупредить.

Мы замолчали. Мама, тем временем, вытащила из духовки первый противень с пирожками.

— Вот в кого Вероника такая волшебница! — улыбнулся император Фредерик. — Она нас и дома пирожками баловала.

Я подошла к нему и спросила:

— Что с мальчиком?

Я понимала, что называть ребенка просто «мальчиком», без имени — не сильно хорошо. К тому же, он явно слышит. Но и давать ему имя сына… Тоже было как-то не правильно.

— Позвоночник перебит. Отнялось все ниже крестца, — Фредерик знакомым движением взъерошил волосы — точно так, как это делал Ричард. — Тяжело мне это делать. Не целитель… Травма у юноши застарелая — надо тщательно над ней работать. Конечно, я пришлю Ирвина. Все, что возможно — будет сделано.

— Спасибо.

— Вероника, я все-таки настаиваю — как только успокоятся ваши родители… и вы сами — вернитесь.

— Ваше величество! — мой ответ прозвучал достаточно резко. — Смею напомнить, что мне не за чем возвращаться в империю.

— Мне страшно предположить, что будет с Ричардом, когда…

— Простите, ваше величество, — я перебила и присела в положенном реверансе. — Но я не желаю говорить об этом.

Фредерика передернуло.

— Пожалуй, я у вас загостился, — обратился он к моему отцу. — Насчет того, как вернуть обратно обычную жизнь вашей дочери… Можете не беспокоиться. Я отправлю людей, они озаботятся, чтобы все были уверены — ваша дочь была эти месяцы… Как вы думаете, где лучше?

— В командировке за границей? — предположил отец.

— Отлично. Так и сделаем. Всего вам доброго. Миледи! — он ожег меня взглядом черных глаз. И ушел.

Я заметалась по дому, не зная, что делать. Догнать — и сказать, что не хотела его обидеть? Поймала изумленные взгляды родителей.

— Не спрашивайте, пожалуйста. Я не готова об этом разговаривать. Одно понимаю совершенно четко — как хорошо мне было все двенадцать лет одной…

— А я рада, что в твоей жизни кто-то появился. Пусть даже и не срослось, — отрезала мама. — А императора ты зря обидела. И пирожков не поел, бедный…

— Бедный, — фыркнула я.

— А что будет со мной? — раздался тихий голос мальчика.

— Тебе нравится с нами? — опустилась я на колени перед коляской.

Мальчик фыркнул:

— Все лучше, чем в детдоме.

— Тогда давай попробуем стать семьей, — предложила я.

— Очень я вам нужен. Еще и безногий.

— У меня есть Паша. Он — фехтовальщик. У меня есть Рэм — приемный сын. Он — герцог. Теперь появился и ты. Добро пожаловать в семью.

— Как-то мне не верится…

— Ничего. У тебя будет время. Только один вопрос — как тебя зовут?

— А если я не помню? Или не хочу помнить?

— Выбери любое имя… Я думаю, что с документами проблем не будет.

— После того, как вы обошлись с этим… Фредериком, — он поморщился. — Я бы на это не надеялся.

— Если что — попросим кого-нибудь другого.

— Так вы не сдадите меня обратно?

— Вот уж за что бы я не переживал, — раздался насмешливый голос Паши. Он спускался со второго этажа. — Ты еще не знаешь матушкин любимый стишок: «Я нашла в лесу ворону — грязную, вонючую. Все равно ее не брошу. Все равно замучаю!».

— Павел, — еле сдерживая смех, скривилась я.

— Чего ты напрягся? — не обратил внимания на мое недовольство Паша — и обратился к приемышу. — Если ты о «грязной вороне» — так это я. Меня так мама называла. Теперь и тебя будет. Она у нас… своеобразная.

— Разозлишь — пострадаешь, — рыкнула я.

— Так что не печалься, брат. Она теперь и из тебя человека будет делать.

— Меня зовут Феликс, — отозвался мальчик.

— Добро пожаловать, Феликс — протянул ему руку Паша.

И Феликс осторожно пожал.

— А куда вы императора дели? — продолжил соло мой сын. — Они же фанаты выпечки с Ричардом.

— Ричард, — выдохнула я.

— Мам, прости, — с сожалением осекся Павел.

— Ничего. Я пойду, прилягу.

— А кушать? — огорчилась мама.

— Чуть позже. Пожалуйста.

Я поднималась по лестнице в свою комнату, когда услышала, как Паша говорил родителям:

— А соберите мне пирожков побольше. Я отнесу Фредерику. У меня кулон есть — с ним можно в определенные места Империи перемещаться. В том числе и во дворец. Он же о маме заботился, когда она болела…

— Мама болела?!

— Павел, — рыкнула я… Ну вот зачем лишнюю информацию родителям сливать! Они и так слишком много пережили…