Старые дороги

Это только кажется, что пять лет – большой срок. Пролетят, и не задумаешься. И не заметишь…

Филиппо Третий отпустил дана Рокко и приказал привести к нему сына. Впереди пир, надо как следует проработать сопляка. С песочком. Чтобы ничего не выкинул. * * *

Конечно, серьезный пир готовится за несколько дней. Но и так не ударили в грязь лицом дворцовые повара. Блюда несли и несли, веселили гостей музыканты и жонглеры, танцовщицы и клоуны…

Адриенна сидела рядом с его величеством.

И – с его высочеством.

Принц вернулся с охоты, хотя и не желал этого. Но король отправил ему голубя. А ради того, чтобы избавиться от навязанной невесты… что ж, его высочество был согласен на все. Даже приехать.

Эданна Ческа примчалась вместе с ним и думала, что сделала это зря. Конечно, приятно, когда над девчонкой торжествуют, это радует, это даже хорошо, но…

Ей уже не двенадцать лет.

И даже уже не двадцать.

Джованна действительно расстаралась ради своей даны. И Адриенна выглядела невероятно красивой. Серебристое нижнее платье струилось и ниспадало тяжелыми волнами. Когда сверху был черный бархат, это казалось грозным. А вот когда сверху надели белый шелк…

Никакого глубокого выреза, никакой перетяжки под грудью. Подчеркнута тонкая талия – серебряный пояс из колец спускается по платью. Вырез очень аккуратный и скромный. Простенький даже… единственное украшение – цепочка с крестиком, под самое горло.

Никаких украшений. Только белые розы.

Никаких сложных причесок – распущенные волосы чуточку подхвачены с боков, чтобы не путались, и в них тоже вплетены белые цветы.

Красиво. Скромно. Невинно…

Рядом с ней шлюхой казалась и эданна Сусанна в своем белом наряде, и эданна Франческа в бело-алом. Увы. Они проигрывали молодости и невинности по всем фронтам, отлично понимали это и злились.

А Адриенне даже и дела до этого не было. Ей было попросту больно.

Вот почему – так?!

Сложный вопрос, неприятный… почему?! Она ведь была хорошей девочкой, она молилась, она помогала людям, она старалась сделать все хорошо, и отца она любила… и почему-то оказалась заложницей в круге… даже не знаешь, как назвать-то! Что не людей – точно! Тварей!

Круге из гиен и скорпионов!

А его высочество с неудовольствием смотрел на девушку. Да уж… и на что тут смотреть?

Ни груди, ни попы… он как раз был в том возрасте, когда продемонстрированные прелести занимают больше любой невинности.

– Улыбнись. Сидишь, как статуя.

Адриенна зло посмотрела на соседа.

– Так?

Оскал получился вполне гадким. По настроению и улыбка…

Принц скорчил рожу.

– Фу.

Оскорбить его в ответ Адриенна не могла. Но и сидеть, смотреть на все это…

– Ваше величество, позвольте мне удалиться? Я слишком молода, и голова у меня разболелась…

Его величество неодобрительно поглядел на сына.

– Хорошо. Сейчас будет паванна, а потом вы можете уйти, Адриенна.

– Благодарю вас, ваше величество.

Филиппо Третий огляделся. По-хорошему, надо бы пригласить невесту. Но танцевать со шлюхой? Королю откровенно этого не хотелось. А потому…

– Сын, вам с Адриенной сегодня предстоит открывать бал.

Его высочество откровенно покривился. Но король сдвинул брови, и юноша поднялся из-за стола.

– Прошу вас, дана.

Повинуясь взмаху королевской руки, заиграли паванну. Адриенна танцевала не слишком хорошо. Какие уж уроки танцев в деревне? Но с паванной она должна была справиться. Там ничего особенно сложного нет, обычный скользящий шаг с переносом веса на шагающую ногу, проходы вперед-назад, обходы партнеров друг вокруг друга и поклоны. Спешить в этом танце некуда, так что Адриенна практически не сбивалась.

Может, и вообще не сбилась бы, если бы не его высочество.

Принц так и искал глазами эданну Франческу. Просто не отрывался… примерно на середине танца эданна встала и куда-то вышла. Парень аж задергался…

Девушку это раздражало. Но говорить она ничего не стала. Хотя и так понятно… ну кто ж у будущего короля любовницу увести решит? Какой самоубийца?

И сама эданна ему изменять не станет. Невыгодно.

Но – раздражает.

В дополнение ко всему остальному.

Наконец паванна закончилась. И Адриенна получила королевское дозволение удалиться.

Далеко ей уйти не удалось.

В коридоре она столкнулась с эданной Франческой. Взмах белой руки – и сопровождающий куда-то уходит. Подальше… к чему ему вмешиваться в свару прекрасных дам? Так и ему прилетит рикошетом!

– Какая встреча!

– Что вам угодно, эданна? – устало спросила Адриенна.

Они стояли друг напротив друга.

Светлые локоны – и черные, высокая и статная – напротив невысокой и хрупкой. Но впечатление было обманчиво. Именно здесь и сейчас эданна Франческа чувствовала что-то…

Неприятное?

Опасное для себя…

Она списывала это на молодость соперницы, на ее красоту, которой может легко увлечься венценосный любовник. А на самом деле…

Даже в белом. Даже в золотом. Да хоть во что ее одень – Адриенна оставалась сама собой. СибЛевран, принявшей наследство Сибеллинов.

И незримо плескались за ее спиной черные вороньи крылья.

Эданна это ощущала, но сформулировать не могла и потому решила укусить первой.

– Рассчитываешь, что все будет по-твоему?

– Да.

И снова женщины не поняли друг друга. У Адриенны все мысли были о Моргане и проклятии. У Чески – о любовнике. Эданну аж перекосило.

– Ты просто ничтожество! И с отцом твоим разобрались, и о тебе позаботимся! Уж поверь!

Адриенна дернулась.

– Ах ты…

И только потом сообразила. И сама уже сделала шаг вперед.

– Так это по твоей вине, тварь?! – Голос девушки понижался, словно в коридоре запела басовая струна. Она не должна была говорить таким голосом, не могла! Девичье горло просто на такое не способно.

Но…

Эданна Франческа с ужасом наблюдала, как движется к ней вроде бы невысокая фигурка в белом. Но… в белом ли?

И… что это за фигура?

Расплескалась по коридору чернота, порыв ветра взметнул волосы женщин, разметал бутоны цветов из прически Адриенны…

– Это. Подстроила. Ты.

И еще шаг.

Эданна Франческа не выдержала первой.

Таким ледяным ужасом веяло, таким кошмаром… кажется, сейчас с ней случится что-то плохое… она упадет, и захлебнется этой чернотой, и…

Женщина завизжала, подхватила юбки и помчалась по коридору.

Адриенна не стала ее преследовать. Она тоже не выдерживала всего этого… девочка проводила взглядом визжащую фигуру, развернулась – и бросилась в другую сторону.

В свои покои?

Надо бы. Но…

Там Джованна.

А Адриенне больно сейчас. Слишком больно, чтобы она могла здраво оценивать ситуацию. Здесь и сейчас она не желает никого видеть… НИКОГО!!!

Она сама не понимала, куда идет. И очнулась только на свежем воздухе.

Каким-то образом она оказалась в своих покоях. Джованны не было, не ожидала она, что дана так рано вернется, убежала любезничать с Матео, хорошо хоть оставила жаровню с углями, чтобы не так холодно было.

Адриенне и не было холодно. Ее трясло от гнева.

И в жаровне тлеют угли.

– Ненавижу!!!

В огонь полетели остатки цветов.

– НЕНАВИЖУ!

Черные пряди волос разлетаются на невидимом ветру.

– НЕНАВИЖУ!!!

И сила окончательно выходит из-под контроля.

– ДА БУДЬТЕ ВЫ ПРОКЛЯТЫ!!! ЧУМА НА ВАШИ ГОЛОВЫ!!! НЕНАВИЖУ, ЗА ВСЕ НЕНАВИЖУ, ЗА ЧТО ВОТ ЭТО ВСЕ, ПОЧЕМУ ТАК?!

Девочка уже кричала, подняв лицо к небу, видневшемуся в окне. Но не видела, как над дворцом раскручивается черная воронка ее ненависти. Да и не увидишь такое в темноте.

Как тучи движутся, словно их размешивают громадным половником, как открываются и тут же прячутся звезды, как набирает мощь ветер…

Как выходит из-под контроля ее сила, как открываются царапины на руках и капли крови летят в огонь… она не нарочно, просто случайно зацепилась рукой, пока бежала, но много ли надо свежей ране?

Дикий крик взвился вверх, ударился о потолок – и рассыпался. Адриенна упала на колени, словно из нее все силы выкачали.

Да так оно, в сущности, и было.

Сила закончилась. Выплеснулась – и девочка упала, обессиленная, даже до кровати дойти не смогла.

Да и ни к чему. Джованна, которая вернулась после полуночи, так и нашла Адриенну лежащей на полу. С опаленными волосами, с ожогом на руке…

Жаровня потухла. Но было непоправимо поздно.

Проклятие сработало. И то, что с утра села в карету и уехала из столицы, ничего не поменяло. Ее слова уже вступили в силу.

Кровь, огонь, проклятие – в Эврону пришла чума.