Старые дороги

И за ньору Катарину, упокой, Господи, ее душу. * * *

Из окна Мия наблюдала, как дан Джакомо разговаривает с могильщиками. Вот на телегу, крашенную в алый цвет, положили завернутое во все белое тело.

А сколько там еще тел…

А сколько будет?

Дан Джакомо что-то сунул в руку могильщика. Тот кивнул, тоже что-то пообещал… мол, все будет в порядке. И уехал.

А Джакомо остался стоять рядом с воротами. Иларио стоял рядом с ним, молчал…

Потом дан Джакомо насторожился, словно что-то услышал, сделал шаг в направлении соседнего дома.

Иларио что-то сказал ему…

Джакомо отмахнулся – и решительно постучал в ворота. Второй раз, третий… Нет ответа.

Мия смотрела с интересом. Дядя подозвал Иларио, тот что-то сделал с замком, и мужчины вошли в дом. Вышли они буквально через десять минут. И на руках у Джакомо был небольшой сверток… ребенок?

Кажется, да…

Мия только охнула. И помчалась на кухню, мало ли что?

– Ты видела? – Джакомо, который вошел на кухню, застал племянницу у плиты.

– Видела. Что там, дядя?

– Наши соседи. Мы не дружили, но Кати их знала. Они умерли, ребенок пока еще жив…

– Болен? – деловито спросила Мия.

Судя по воплю, который издал голодный малыш, – нет, не болен. Но голоден.

– Я услышал… не знаю. Дурак я, Мия, наверное. Не смог бросить…

Девочка только рукой махнула.

Жиденькую кашку она сейчас сварит, на водичке. Чего уж там, дома, в Феретти, случалось и животных выкармливать. Тех же козлят… на кухне научилась.

– Мы ж не звери какие, дядя.

И Джакомо молча кивнул. Нет, не звери. Те иногда и порядочнее бывают, и не такими жестокими…

Малыш продолжал плакать, и Джакомо неловко покачал его… ее? Мальчик это вообще или девочка? А, какая разница…

Нести малыша к остальным детям они не решились. Все же его родные умерли…

Точнее – ее родные.

Это оказалась маленькая девочка, которую Джакомо, подумав, нарек Катариной. И пообещал после эпидемии сделать ей документы, удочерить и записать в церкви, все как положено.

Мия только одобрила, хотя младенец и орал, но – какая разница? С младенцем проще, чем со взрослым больным, за ним и стирать легче, и вертеть его можно как хочешь. Да и не такой уж там младенец, месяцев пять, а то и шесть девочке точно есть, можно уже и докармливать, а не только молоком.

Маленькая Катарина ела, спала и исправно пачкала пеленки. А Мия попросила дядю послать за ньором Рефелли.

Фьора по-прежнему была в горячке, бубон не прорвался, а значит, его надо вскрывать. Хотя бы так…

В противном случае у матери вообще шансов не будет. Адриенна

СибЛевран!

Адриенна с восторгом смотрела на леса и холмы. На родное и уютное.

И рядом с ней улыбался понимающе дан Вентурини. За время поездки они с Адриенной сильно сдружились. А может быть, поняли друг друга.

Дан Рокко хотел дожить свои дни в покое и довольстве.

Адриенна хотела мира и процветания СибЛеврану.

Дана Марка они жалели совместно. То есть сначала его жалел дан Рокко, а потом пожалела и Адриенна. Жестокой и злой она не была никогда, отец есть отец, что ж тут поделаешь?

Ну дурака свалял! Так тоже понять надо! И пожалеть!

Провинциальный дан, при королевском дворе, ослепленный его пышностью и роскошью… да и что касается женщин… Может, у него связь с какой эданной была? Нет? К крестьянке ездил?

Так что ж вы, дана, хотите?

Конечно, он попался на крючок. Небось у эданны Сусанны приемчики давно отработаны, она и не таких ловила! И те ловились…

Ну, срывались.

Но в чем-то же и Адриенна виновата. Может, если б она постепенно, без порывов души, попробовала вбить клин между «влюбленными», она бы своего и добилась. А она сплеча, да при всем народе… дан Рокко там тоже был. Так что вы хотите, дана?

Мужчина ваш отец – или не мужчина?

Адриенне было неприятно это слышать, но правда не всегда бывает удобной. Увы. Дан Рокко хоть и говорил очень мягко, но суть дела это не меняло. В чем-то виновата и она. К сожалению.

– Ваш дом прекрасен, дана.

– Да, дан Рокко.

Адриенна видела уже и Рози во дворе замка… мелькнула тень.

Девушка скрипнула зубами.

Дан Леонардо, чтоб его сожрали крокодилы! По дороге дан Марк купил пасынку коня… хотел было, как привык, посоветоваться с Адриенной, но наткнулся на ледяной взгляд – и бочком отступил назад. Вот уж чего девушка делать не собиралась, так это выбирать хорошего коня для наглой твари.

И такой сойдет!

В конях дан Марк разбирался неплохо, наловчился за столько лет, но Адриенна нутром чувствовала, что конь нехорош. И не ошиблась. Конь был достаточно молод, но, видимо, попал к недоброму человеку. Челюсти животного были покалечены – не иначе ударами трензеля, зубы крошились, и у коня явно были проблемы с питанием.

Адриенна бы его не выбрала. Не факт еще, что конь сгодится даже на племя. Но помогать она не будет. Лучше потом, в СибЛевране, подумает, что можно сделать с несчастным животным. А пока она кратенько объяснила это дану Рокко.

Дан тоже осмотрел коня, подумал – и проникся к девушке расположением.

Сейчас Леонардо первым влетел в ворота СибЛеврана, едва не стоптав конем Рози. Едва кормилица успела в сторону отпрыгнуть.

Адриенна даже не стала ждать, пока карета остановится, выпрыгнула и кинулась кормилице на шею.

– Рози!!!

– Дана!!! Детка моя, какое счастье!!!

– Что случилось?!

Адриенна искренне удивилась эмоциям в голосе Розалии. Понятное дело, ее приезд – это счастье, считай, родной ребенок вернулся… почти родной, грудью выкормленный. Но к чему ТАКИЕ восторги? Они уж как-то очень преувеличены? Отсюда и вопрос.

– В Эвроне чума.

Адриенна молча, не говоря ни слова, ушла в глубокий обморок. * * *

Очнулась дана в своих комнатах. В своей кровати.

Знакомый вид, запах, Рози рядом… и кто бы тут удержался? Адриенна уткнулась в пышную грудь кормилицы и разревелась в сорок три ручья.

Про Моргану она не рассказывала, не стоило пугать любимую… считай, тетю, но вот про все остальное… и про дана Марка, который женился, и про свою помолвку, и про принца, и про его любовницу… Получалось откровенно коряво и несвязно, но Рози не перебивала и не переспрашивала. Ей тоже все было понятно.

Девочке надо выплакаться и успокоиться.

Девочка такое пережила… тут любой сломается! А уж ее-то дана… она выдержала, но когда оказалась в безопасности, а пуще того, когда узнала, от ЧЕГО удрать успела…

Ведь задержись они еще на несколько дней, и достала бы чума ее девочку! Ее доченьку!

Вот где кошмар-то кошмарный!

Так что Рози просто гладила Адриенну по голове и радовалась. К ним прилетел голубь из столицы, вот и узнали, что чума в городе. Его величество распорядился отправить и опять же узнать, что с Адриенной. Как-никак невеста сына.

Просто ехали в столицу они пять дней.

Ехали из столицы – чуть не пятнадцать.

Дан Марк поздно вставал, рано ложился – с молодой-то женой, никуда не торопился и вообще – устроил себе «медовую поездку».

Ну и рассказать про СибЛевран хотел. Но не получалось. Сложно как-то такое сказать… дорогая, я тут в приживалах у родной дочери, а через пять лет она вообще нас на помойку выкинуть может. Вот и тянул… рано или поздно сказать придется, но лучше ведь поздно?

Конечно, лучше…

Вот и приехали… аккурат к известиям.

Его величество выздоровел.

Его высочество выздоравливает… молимся за него всем миром.

Эданна Франческа? А это кто такая?

Объяснять, что это любовница принца, Адриенна не стала. Вместо этого она попросила Рози о горячей ванне. И когда кормилица удалилась, чтобы построить всех и позаботиться о своей девочке, подошла к окну.

Что же делать, что делать?..

Слова Морганы она отлично запомнила. Более того… Адриенна помнила и свой приступ гнева и отчаяния, и дикий крик, который рванулся в небеса, и огонь, и кровь…

Что делать-то?!

Так ведь все просто. Прокляла? Теперь снимай проклятие! А как?

Вопрос…

Адриенна подумала, что нигде об этом не читала. Вот нигде, понимаете?! О том, как проклясть, каждый знает. И о костре на перекрестке трех дорог в полночь, и о пучке белены, который надо в огонь бросить, и о том, как правильно руку резать, чтобы огнем, кровью, беленой…

А вот о том, как снять проклятие, – ничего!

И не рассказывается, и не показывается… не надо? Или… Моргана что-то такое упоминала… что?! Бабушка, ну!

На память Адриенна не жаловалась, а потому и слова легко вспомнились.

Проклятие снимается любовью. Любовью и прощением.

Прабабка немного не так выразилась, но смысл был именно такой. Именно любовью и прощением. И что теперь делать?

Хотя… все понятно!

Адриенна решительно вышла из комнаты. * * *

У девушки было две задачи. Одна чуточку попроще. Адриенна решила забрать из кабинета отца материнские драгоценности.

Где они лежат, девушка знала. А эданне Сусанне не доверяла. Ни секундочки.

Это сейчас она после путешествия… как придет в себя, так и начнет.

Потом половины недосчитаешься…

Вот и кабинет.

Дана Марка нет.

Адриенна толкнула дверь и вошла.

Неприятно?

Ну да… как будто ты воруешь. Но ведь это неправда! Это все украшения ее матери, бабки, прабабки… отец их не дарил! И отдавать все блудливой придворной девке?

Перебьется!

Адриенна взяла шкатулку, которая больше походила на тяжеленький кожаный сундучок, и отправилась к себе. Закрылась в комнате. Открыла шкатулку, проверила – все ли на месте.

Да, все тут.

Цепочки прабабушки, топазы и изумруды бабушки, мамины рубины… а это что?

Словно бы ворон, распахнувший крылья. Серебряная цепочка, чернь… красиво! Смотрится так… у птицы каждое перышко видно.

Адриенна долго не думала. Просто надела ворона себе на шею. Тот оказался приятно теплым… ей можно.

Она СибЛевран.

А если уж до конца честно – Сибеллин. И это ее символ. Пусть будет…

Девушка решительно закрыла сундучок, убрала его в самое тайное место – под кровать, потом получше перепрячет, – и снова вышла из комнаты.

Девушка помнила тайник, в котором дан Марк хранил ТО кольцо. И собиралась добраться до него именно сейчас.

Кто его знает?

Кто ее знает?

Женился же отец на этой мерзавке, а уж что ей в головушку придет, Адриенне и неведомо! Надо бы прибрать свое наследство. И, кстати, последовать совету Морганы.

Ларчик стоял в тайнике спокойно. Дан Марк явно развлекался с молодой супругой… Адриенна забрала его, огляделась – и нырнула в стенную нишу. Для того, что она собиралась сделать, ее покои не подходили.

Где тут у нас заколка?

Острый шпенек пробил палец. Показалась капелька крови – Адриенна даже не вздрогнула. Она надела кольцо на палец и медленно размазала свою кровь по черному камню.

– Я принимаю свой долг. Кровью Сибеллинов, я принимаю…

Получится ли? Это она узнает не сразу. Только тогда, когда с кем-то столкнется, поймет, заметят на ее руке кольцо или нет. И кстати, она не спросила у прабабки: а если ее кто-то схватит за руку? Кольцо почувствуют?

А если почувствуют, но не увидят?

Как же все это сложно… Магия!

А теперь надежно припрятать ларец и отправиться к себе. Да и у себя его прятать нельзя. А куда? Отдать Рози?