Пробуждение дракона

30

Рева

Рева почти всю жизнь была у берега. Она всегда любила соль и холодный ветер моря. Первым делом она сорвала грязные повязки и прошла в океан. Море было холоднее, чем она привыкла, и она охнула, но была рада, когда песок терся о ее кожу в мозолях.

Женщины устали, но были бодрее, чем раньше. Они переродились на свободе. Они поспешили по пляжу на юг. Им нужно было покинуть пляж и отправиться в Мадеро, деревушку у порта Монте. Сестры отправляли корабли с товарами в этом порту, так что им придется быть осторожными. Рева знала, что сестры заняты пожаром и зверями, но не была бы удивлена, если бы они уже послали людей в порт выискивать их.

Они прошли дальше по пляжу, она сказала девушкам быть осторожнее. Они шли ближе к утесам, оставались на открытых участках пляжа. Рева хотела войти в море, чтобы вода успокоила натертые лодыжки, но не могла. Она должна была дальше оставаться на шаг впереди сестер.

Когда они добрались до порта Монте, адреналин побега рассеялся. Они были голодны, хотелось пить. Рева думала поймать и приготовить крабов на пути в Мадеро, но переживала, что это их замедлит. Они помогли друг другу перебираться через песчаные дюны на востоке порта. Рева замерла, нашла лучший путь, чтобы их не заметили. Им придется пригибаться, чтобы не попадаться на глаза. А потом держаться подальше от троп, что сильно вытоптаны.

— Я пойду вперед, — сказала Лотти на последней дюне. Подъем был сложным, по спине Ревы стекал пот. Лицо Лотти было бледным, она задыхалась, но пыталась говорить. — Я поговорю с Диего и упрошу его помочь нам.

— Осторожно, — предупредила Рева. Ей было не по себе, что-то ужасное могло произойти. Она вспомнила рану Эмми, кровь на земле.

«Прости, Эмми, — подумала она. — Прости, что не вернулась за тобой»

Они нашли уединенное место меж двух последних дюн и решили ждать Лотти там. Рева опустила голову на плечо Карины и хотела спать. Веки слипались, но разум будил ее. Лотти была в плену почти год. А если Диего переехал? А если Лотти схватят по пути в Мадеро? Девушка в цепях сразу пострадает. В Эстале были люди хуже Просвещенных сестер, хотя редкое было хуже цепей. Ей было больно. Она не знала до этого, как сильно. Если бы лекарь сказал ей, что все ее тело изломано, она бы ему поверила.

Рева встряхнулась, чтобы не спать. Она решила проверить остальных. Было опасно, хоть они и были меж дюн. Она двигалась среди женщин, многие спали. Они так устали. Но были такими храбрыми. Ее горло сжалось от эмоций, взгляд скользил по лицам. Они пошли за ней. Они терпели, надеясь найти лучшую жизнь. Они не смирились с судьбой, а решили изменить ее, и она любила их. Но она была уверена, что девушек стало меньше. Часть пропала, ее сердце сжалось. Они потеряли женщин в лесу? Вероятнее всего. Там было темно, все происходило быстро. Ее охватил стыд. Она загнала их. Она бросила людей. Но как она могла поступить по-другому?

Рева медленно забралась на дюну, чтобы посмотреть на порт Монте. Она месяцами видела только Сады, было непривычно видеть людей без цепей, мантий или брони. Она видела знать в камзолах, торговцев в цветных жилетках, женщин в длинных платьях, что подметали землю. Она впервые в жизни скучала по тем платьям. По красной, синей и зеленой ткани, вышивке на рукавах и корсете. Ей не нравилось раньше учиться вышивать, но сейчас она была бы рада часами шить себе платье, только бы избавиться от грязной туники.

Порт кипел. Он был не таким большим, как Порт королей, но много торговцев разгружало товары, белые паруса красивых кораблей хлопали на ветру. Моряки сидели на палубах, закрыв глаза, отдыхая. Среди всего этого Рева увидела фигуру, что лишила ее дыхания. Она пригнулась за дюной, вдохнула, успокаивая сердце.

«Не может быть, — подумала она. — Как она уже попала сюда?».

Рева выглянула из-за дюны и проверила, что глаза не обманывают ее. Сестра Валерия была в порту. Она говорила с капитаном, кивала и улыбалась, и Реве было не по себе. Женщина играла Сестру. Она притворялась святой, скромно горбилась. Валерия благодарно похлопала мужчину по плечу, прошла к рыбаку, что продавал белую рыбу на подносе на шее. Еще пара улыбок, и она прошла к морякам, играющим в кости.

Рука сжала плечо Ревы и развернула. Рева вскинула руки, но их убрали.

— Рева! Диего здесь! Он разрежет наши цепи. Рева, я свободна! И ты скоро узнаешь, какая ты менти! — Лотти покраснела.

Рева взяла Лотти за руки, не взглянув на Диего.

— Нужно работать быстро. Сестра Валерия в порту.

Ноги Лотти были свободны, и Диего нашел Лотти новую одежду. Простое платье, что было велико в талии, но было хорошей идеей. Теперь Лотти не заметят в Эстале.

— Тогда ускоримся, Диего.

Рева не могла описать радости от свободы от оков. Несмотря на опасность, Рева хотела обнять Диего до боли в его ребрах. Она потирала кожу лодыжек, двигала ногами, пока Диего помогал остальным кусачками и маленькой пилой. Он был юным и нервничал. Он поглядывал на Лотти, она улыбалась ему.

— Он любил меня когда-то, — призналась Лотти, передав Карине флягу воды. Диего принес оливки, и они жадно ели их. — Мы не виделись больше года, но он меня любил. Мы поженились бы, если бы сестры не забрали меня.

Рева грызла ноготь, желая, чтобы Диего торопился. Их ноги были без оков, они бы двигались быстрее, но они все еще были в одежде грязных пленниц. Им нужно уходить, придется разделиться. Так больше шансов выжить. Эту часть плана Рева не продумала. Кто ей поможет? Куда она пойдет? Она подумывала отправиться в крепость Несры, попросить аудиенции короля, но кто ее впустит? Она не выглядела как аристократка. Она снова выглянула из-за дюны. Сестра Валерия ходила по порту, и стало ясно, что она не одна. С ней было два стража. Не хватит, чтобы поймать всех, но ранить их они смогут. Может, Валерия не собиралась гнать пленниц в Сады. Может, она пришла мстить. Это не радовало.

— Поешь, — Карина дала Реве две оливки.

Она взяла их, но они были горькими. Это была ее первая еда после бульона и хлеба перед побегом. Они работали весь день перед побегом, не спали — ехали всю ночь и шли все утро. Рева не хотела говорить им, что грядет бой.

— Нужно уходить отсюда, — сказала Рева. — Диего, куда мы можем уйти? Где будет безопасно?

Диего открывал и закрывал рот. Он был милым, с большими голубыми глазами, что казались Реве добрыми.

— На вашем месте, — он нервно облизнул губы, — я отправился бы на юг. Если украдете вещи и помоетесь в море, сможете работать в Тианте или на рынках Илкты. Но нужно быть осторожными. На торговой дороге полно бандитов. Некоторым лучше идти в Реялон или к семьям. Или… — он сделал паузу, — если доплывете до Зантоса за Морем королей, можно попасть в лагерь мятежников у Пепельных гор.

— Лагерь мятежников? — спросила Рева.

— Там менти. Те, что были против короля Давэда, когда он запретил магию. Там менти смогут укрыть вас.

Рева обняла Диего.

— Спасибо. За все, что ты для нас сделал. А теперь иди. И береги себя.

— Куда ты пойдешь? — спросила Карина, Рева провожала юного Диего взглядом.

— Думаю, отправлюсь к Пепельным горам Зантоса, — сказала Рева. — Я хочу найти мятежников и научиться, как быть менти.

Карина сжала ее руку.

— Я бы тоже хотела.

Рева посмотрела на сломанные оковы на песке.

— Странно, но я всегда думаю о замке Унны, когда вижу железо. Я даже немного скучаю.

— А что там? — спросила Карина.

— Там я жила, пока меня не поймали Сестры. Не лучшее место, но я все равно скучаю.

— Почему железо напоминает тебе о замке?

— Оно было там всюду. Францис украсил им стены и двери, даже нашу кровать. Я была закована в железо.

Карина нахмурилась.

— Он знал, кем был, но не знал, какая ты. Райна…

— Меня зовут Рева.

— Рева, железо не только подавляет силы менти. На женщин оно влияет сильнее.

Рева посмотрел на Карину.

— Железо не дает нашим детям расти. Мешает размножению. Понимаешь?

— Что? — выдохнула Рева.

— Ты говорила, что не могла родить. Ты сказала, что все дети остались в замке. Да?

— Да, — признала Рева.

— Ты не виновата, Рева. Это из-за железа в замке. Оно не давало родить здорового ребенка.

— И это… делает их… кривыми? — спросила Рева с дрожью в голосе.

— Железо путает нашу магию. Порой ребенок может быть получеловеком, наполовину зверем. И… наверное, ты, когда превратишься…

Колени Ревы дрожали. Карина схватила ее локоть, чтобы она не упала в песок. Мир кружился в тумане. Это могло быть правдой? Она жила с виной из-за выкидышей. Она терзала тело болью из-за шрамов и живота. Она считала себя виноватой, знала, что это было ее частью. Но все же… А если это было правдой? А если железо мешало, а она не знала? Карина сжала ее плечи, трясла, но почему? Потому что она плакала. И плакала громко.

Женщины окружили ее. Столько лиц смотрело на нее. Они знали? Знали о ее стыде? Или это уже не стыд? Она съехала по мягкой дюне. Это была не ее вина.

Эмми была бы рада.

Францис простил бы.

«У меня есть шанс на другую жизнь».

Так Рева думала. А потом услышала крики и треск железного хлыста. Карина упала, вытянув руки, Рева зажала рот рукой. Она моргнула раз, другой, и увидела Эмми на земле с кровью, вытекающей из нее.

Не в этот раз.

Сестра Валерия и два стража напали на пленниц, и тело Ревы задрожало. Ее руки стали крыльями, ноги покрыла чешуя, из спины вытянулся хвост. Она возвышалась над женщинами. Сестра Валерия перестала бить Карину и повернулась к новому облику Ревы, хлыст выпал из ее руки. Карина оттолкнула Валерию, Рева двигалась инстинктивно. Она бросилась, схватила Валерию зубами. Кровь сестры была теплой, но горькой. Она понесла кричащую и корчащуюся Валерию к морю. Рева знала, что люди кричали, но бросила Валерию в море. Она смотрела, как падает в воду женщина, что заковала ее в цепи, и ревела. Она выпускала с ревом всю боль и гнев. Ревела из-за потерянных родителей, мужа, подруги и детей.

Она ревела, пока не лишилась сил.

А потом оказалась голой, сжавшейся Ревой, которой касалась волна. Карина подбежала к ней.

— Ты — дракон, Рева, — сказала Карина. — Дракон.

Рева смотрела на подругу. Ей показалось? Она вытянула руки, и они стали крыльями? Она видела чешую на коже и выдохнула желтый огонь на Валерию, бросив ее в море? Она впервые убила?

Да. Она это знала. Она все это сделала. Карина была права, она была драконом, и теперь она знала свой путь.