Капкан Хранителя

— О, подкрепление, — заметил он с сильным те’альдинским акцентом — мягким и покатым выговором. — Надеюсь, хотя бы вы поддержите меня, — начал мужчина, не здороваясь и не представляясь. — И, отужинав, скажете местным гостеприимным хозяевам, — мужчина покосился на Хагена, — что потчевать таким пойлом и свиней стыдно!

Король переглянулся с Хагеном, а Данан с Сеорасом.

— Рангзиб? — уточнила она, непонятно, кого спрашивая — то ли самого чужака, то ли магистра.

Мужчина отставил бокал, взял прислоненный до той поры к стене посох, приосанился и жестом откинул назад полы богатого магического одеяния. Пригладил короткую изысканно выстриженную бородку. Потом отвел руку в сторону в максимально патетичном жесте: «Ну же, смотри на меня, мир!», и заявил:

— Рангзиб Адааль Каатбир Партайус из дома Далмат, Хрустальный полумесяц Те’Альдина!

Воцарилась неловкая тишина.

— Я кроме слова «хрустальный» ничего не понял, — громким шепотом сознался Хольфстенн, придвинувшись к Данан.

— Я тоже, — та наклонилась к гному в ответ.

Рендел и Анси, двое смотрителей, прихваченные командором из Калагорна, прыснули.

— Ну, что я говорил? — надулся Хаген и обернулся к Сеорасу. — Дай ему выйти из-под ареста, и он всю Цитадель к рукам приберет!

— Справедливости ради, уважаемый хозяин местных цепных псов, пока что я прибрал к рукам немного еды и той отвратительной бурой жижи, которую вы зовете вином! — Рангзиб перестал стоять напоказ и прочесал пятерней густые темные волосы. По ним читалось, что прежде мужчина очень внимательно следил за их состоянием.

Данан, между тем, подумала, что стоять вот так, как уродец на потеху толпе, должно быть, малоприятно. К тому же никакой ведь он не уродец — вон, хорошо сложен, черняв, относительно молод и весьма привлекателен. Глаза — как два горящих угля. По одежде и рукояти кинжала, торчащего из-за широкого расшитого пояса, можно легко догадаться, что парень чертовски знатен. А такие перед толпами зевак не выступают.

Чародейка шагнула вперед, протягивая руку:

— Данан Таламрин, командор Смотрителей Пустоты.

— О! — тут же оживился Рангзиб, отвечая на рукопожатие. Тайерар покосился на это сузив глаза: не следует ей так любезничать с каким-то проходимцем из Те’альдина. — А я про тебя слышал! Темный архонт, все дела, да?

У Данан от его обаяния и сверкающих черных глаз расползлась по лицу улыбка.

— Ага, вроде того.

— Он был большой? — Спросил Рангзиб, все еще пожимая и потрясая руку Данан. Однако вместо женщины ему ответил Стенн.

— О-от такой! — показал гном, раскинув руки. — Появился, значит, кричит: «Кровь! Кровь! Я бог!». А потом Данан его и… — Хольфстенн провел вдоль горла большим пальцем.

Рангзиб поглядел на гнома со вспыхнувшим интересом.

— А ты? — уточнил он, отпустив, наконец, чародейку и переключившись на гнома.

— В контексте нашей милой беседы, мне хочется представиться убийцей предыдущего короля. Но он не то, чтобы был король, да и смерти ему, помимо меня, желали примерно сто тыщ человек. Так что, — Стенн тоже пожал руку Рангзибу, — Хольфстенн из Медвежьего Ручья, наймит за умеренную плату.

Данан обернулась к Хагену, не в силах скрыть улыбку:

— А с чего вы взяли, что он поглощен демонами или еще что-то в этом духе?

— Еще одна! — вспыхнул Хаген. — Ты, — он ткнул в командора пальцем и потряс, — ты так же как Сеорас сразу же попала под чары этого выродка! Что это, если не сила Дома Иллюзий?!

Данан раскинула руками:

— Харизма?

Хаген цыкнул: он о таком волшебстве явно не слышал. Обернулся в дверной проем и громко крикнул стражам Вечного, дежурившим в карауле:

— Увидите его и заприте в комнате! Не выпускать без приказа!

— Эй, да за что опять-то в комнате?! — возмутился Рангзиб.

— Радуйся, что в этот раз не в темнице, — посоветовал Хаген.

— Но я еще не допил! — привел колдун аргумент.

— Не велика беда, тебе же не понравилось. — Непреклонно давил Хаген.

Хольфстенн будто ненароком толкнул те’альдинца всем туловищем, а под шумок сунул ему в руку маленькую флягушку с элем.

— Не вино, но веселит, — тихонько шепнул гном. Рангзиб опустил взгляд, косясь на Стенна. Расплываясь в улыбке, он быстро запрятал мягкую емкость за пояс под полой магической мантии.

Сеорас пригласил к столу. Данан, погрустнев, принялась выслушивать новости Цитадели. В основном — в каких обстоятельствах шестерых поглощенных уличили в связи с демонами из-за Разлома. Стенн беседу не поддерживал. Едва пригубив вино, он брезгливо поморщился и заявил, что у «того красавчика» явно есть вкус.

— Что это вообще за Рангзиб и откуда он взялся? — спросила Данан, когда появилась возможность.

— Проходимец, — тут же обозначил позицию главный страж.

— Хаген, пожалуйста, — протянула Данан. Сеорас хохотнул и заметил:

— В некотором смысле Хаген прав. Если этот парень не врет, он действительно проходимец — проходил мимо. Остановился по пути из Те’Альдина в Талнах в придорожной гостинице неподалеку. Ну и наши парни, которые там были… стражи, я имею в виду, решили, что он слишком подозрителен. Как ты понимаешь, будучи те’альдинцем он не привык скрывать магические способности.

— Ой, бедолага, — прокомментировал Стенн.

— Его притащили сюда. И с тех пор он под наблюдением.

— И что, даже сбежать не попытался? — уточнил Диармайд.

Вместо прямого ответа Хаген раскинул руки:

— Клянусь, только это его и спасает до сих пор! Что он не делал никаких резких движений! Но все знают, что список запрещенных в Те’Альдине чар куда короче, чем в других странах. И однажды я непременно поймаю его за руку за колдовством Дома Химеры.

Хаген, обычно рассудительный, выглядел зацикленным. Быть может, этот парень с юга просто взболтнул лишнего, что задело стража за живое. И теперь там просто личная неприязнь?

— Подождите, — попросил Хольфстенн, — этот парень сделал что-то такое, чтоб его можно было уличить в связи с демонами?

— Откровенно говоря, он вообще ничего не делал, — ответил Сеорас, косясь на Хагена. — Сначала страж-коммандер запер его в темнице на неделю, потом, ничего не добившись, в отдельной комнате. Рангзиб попросил приносить ему книги и снедь. И в общем не буйствовал. Только на еду и вино все время жалуется.

— Могу его понять, — вставил Стенн, рыгнув, и утер заросший усами рот пальцами.

— А что-то вело к тому, что случаи поглощения участились? — спросила Данан и тут же прикусила язык: Хаген опять скажет, что всему виной несчастный те’альдинец.

— А ты как думаешь? — поддакнул ей на ухо Хольфстенн, полностью подтвердив опасения чародейки.

Пока Хаген разглагольствовал, Данан переглянулась с Сеорасом. Похоже, им нужно будет переговорить наедине.

Закончив изливаться в ненависти к Рангзибу, Хаген, наконец, посмотрел на чародейку и Тайерара и спросил, каким ветром их сюда занесло. Данан рассказала о событиях на берегу и найденном сколе с магической субстанцией. Вопрос от Хагена не заставил себя ждать:

— В Калагорне точно нет никого, кто бы мог это сделать?

— Со мной вместе в Калагорне восемь магов, — ответила Данан. — Все — смотрители Пустоты.

— Но могут быть и те, кто практикует магию тайно.

— Коммандер, — женщина качнула головой, — такие всегда и везде могут быть. Поэтому мы тут и собрались. Капитан Тайерар предложил направить в ту местность хотя бы пару стражей Вечного, чтобы отследить другие магические следы. Идея отличная, как по мне, — оценила чародейка. Тайерар впервые за весь вечер проявил интерес и уставился на командора. — Однако я не могу доверить это кому попало. Вы сами прекрасно знаете, не все стражи и маги могут видеть друг в друге союзников, а не врагов. Поэтому я надеялась, что вы все-таки выпустите из Цитадели два-три стража под предводительством Клейва. Он точно не станет рубить с плеча, третируя мою крепость. А я позабочусь, чтобы весь Калагорн знал: прибывший страж Вечного — старый друг командора, и резких движений лучше не делать.

— К тому же, — добавил напоследок Рендел, один из лейтенантов ордена Смотрителей, — Клейв ведь уже гостил у нас. Некоторые его знают, включая управляющего. И если Клейву понадобиться помощь, он сможет обратиться к бойцам Калагорна. Благодаря Тайерару там теперь даже есть из кого выбирать, — усмехнулся мужчина.

Тайерар испытал настойчивое желание находиться сейчас где угодно, только не здесь. В похвалах, доносившихся в его адрес, он никак не мог услышать, что говорят в самом деле о нем. Как они могут его хвалить? Они что, не понимают, что если бы он лучше справлялся со своими обязанностями, он бы вообще никогда не оказался в Калагорне?!

Данан и Хаген что-то обсуждали по поводу Клейва. Кажется, Данан сетовала, что до сих пор не увидела человека, который столько для нее значит. А Хаген что-то объяснял про поручение неподалеку и обещал, что как только Клейв вернется и отоспится, так сразу…

Диармайд начал клевать носом. А за ним и остальные. Особенно путники из Калагорна, которым довелось совершить долгий и непростой бросок сначала до столицы, а потом, почти без отдыха, сюда. Король попросил отбоя и возможности переговорить завтра.

«А что говорить, — подумала Данан. — За Клейва я договорилась, а насчет остального, как выясняется — переливать из пустого в порожнее».

Все постепенно разошлись.

Хаген приобнял за плечо Тайерара, сказав: «Ну, сынок, пойдем, поговорим», и потащил куда-то по своему усмотрению. Стенн вместе со смотрителями Данан поплелся в комнату, отведенную им для ночлега на этаже Стражей Вечного. Королевская охрана встала лагерем во внутреннем дворе, ибо ее негде было разместить внутри. Только Борво и Эдорта держались подле короля. Они проводили Диармайда до покоя, и тоже направился к выходу из Цитадели, в лагерь.

По дороге встречались и маги, и стражи Вечного, которые глядели на прибывших из столицы — с подозрительностью, а друг на друга — с неприязнью. Если бы кто-то спросил о его позиции насчет магов, думал Борво, он бы растерялся.

Когда жизнь только столкнула его с Данан, он боялся всех слов на букву «М», если это только не «морковь» и «молоко». Однако борьба с архонтом привела к простому осознанию: бывают такие магические силы, желающие подчинить или уничтожить все живое, что противостоять им могут только другие аналогичные силы. Поэтому стоит примириться, что нельзя просто под корень вырезать всех магов. Но и выпускать их из-под надзора тоже не стоило бы.

Орден Смотрителей Пустоты совсем не годится для подобного присмотра или в качестве компромисса. Да, маги, оскверненные Пустотой, не могут бы порабощены демонами, но ничто не мешает им самим сбрендить, верно? Просто свихнуться и начать устраивать непонятно что. В мире уйма бесчинств, к которым демоны не имеют никакого отношения! Сколько ошибок их отряд совершил в год Пагубы только потому, что Данан не смогла отличить свой внутренний голос от чужого? Да и, справедливости ради, где гарантия, что может сейчас?

Да, командор выгнала из ордена и Диармайда, и его, Борво, но перестали ли они от этого быть смотрителями? Конечно, нет. Борво никогда не спрашивал у короля, но по себе точно мог сказать: какие-то голоса урывками доносятся до него до сих пор. Будят кошмарами среди ночи, шепчут. Если раньше голос был один, то теперь — Борво мог поклясться — он слышал, по меньшей мере, два разных шепота. Возможно, это отголоски прошлого архонта, возможно — первые всполохи того, кто пробудится следующим. Как далеко успели продвинуться исчадия Пустоты? Обычно между Пагубами проходит не менее ста лет, но что, если сейчас что-то переменилось?