Новая жизнь темного властелина. Часть 1

* * *

Варлая Силаева не ошиблась, когда сказала, что мёртвые не разговаривают. Действительно, внятно говорить сумели бы разве что самые свеженькие покойники. И точно не отрубленные головы. Те могли лишь поделиться своими воспоминаниями — с таким, как я: с некромантом.

С охранницей, что погибла при похищении Мышки, проблем не возникло. Она хорошо запомнила убийцу.

На картинках, что извлёк из отрубленной головы, я чётко различил незнакомое мне женское лицо с маленькими глазками и глубокими складками морщин на лбу; и серьги со светящимися красными камнями на мочках ушей убийцы.

Семуриты! Без сомнения!

Или как эти камни называли в Сельриме: «оольнурмун», что означало «друг волшебника». Камни в серьгах убийцы среднего размера. Красные! — таких я ещё не встречал.

Опознать их не составляло труда: прикасаясь к коже одарённого, семуриты любого цвета испускали мягкое свечение. Не слишком яркое. Но хорошо заметное в темноте.

Семуриты — красивые камни. Украшали не одну королевскую корону из тех, что мне довелось повидать. Были они когда-то и на моей — бирюзовые из Галана и прозрачные тильрецкие. Безумно дорогие по меркам магов средней руки. Но при этом так им нужные. Ведь ценились они не только за красоту: семурит — лучший из известных мне накопителей для магической энергии.

Словно два крохотных фонарика светились семуриты в ушах убийцы охранниц. Серьги. С красными камнями.

Вот о чём говорила Мышка.

Серьги похитительницы светились в темноте — те самые глаза монстра!

Мёртвая охранница при жизни хорошо знала свою убийцу. Позволила той подойти близко. Не заподозрила угрозу. Ведь на плече у убийцы тоже красовалась эмблема слуги рода Силаевых. На другом — знак «старшей воительницы-мага».

Перед смертью охранница ещё и назвала свою убийцу по имени. До того, как клинок «старшей воительницы-мага» отсёк ей голову. Убийца сработала умело: обошлась одним ударом.

Я чётко разобрал, что сказала жертва: «Привет, Бритта».

Прокручивал в голове те картинки, что показала мне охранница. Старался не упустить ни одной детали. И чётко запечатлеть в памяти облик той самой Бритты.

А ещё обнаружил, что приходила убийца в дом Варлаи Силаевой не одна. В воспоминаниях её жертвы я разглядел спутницу Бритты. И узнал её.

Едва не присвистнул от неожиданности. Вместе с убийцей слуг рода за Мышкой приходила та самая тётка, что позже, в Оргоне, хотела купить мелкую за один золотой. Та, кого я убил и скормил её тело собакам.

— Бывает же такое, — пробормотал я.

Возвращался по тёмному коридору, подсвечивал дорогу заметно потускневшим фонарём. Скользил взглядом по разложенным в нишах телам, по гирляндам корней меллорна у потолка.

— Я думал, она нормальная педофилка. А она ещё и похитительница.

Фонарь в моей руке мигнул, словно тоже удивился.

— Ну надо же. Поспешил я тогда: не стоило её убивать… так быстро.

Мысли вновь вернулись к убийце охранниц.

— И… кто же ты такая, Бритта? Где мне тебя искать? Признаюсь честно: ты мне сейчас очень пригодишься.

Обратно приходилось идти в гору. Удары по камню за спиной становились всё тише.

Поэтому я сумел различить позади себя другие звуки.

Шаги.

Я обернулся. Приподнял фонарь.

На «паралич» потратил едва ли не половину оставшиеся в резерве маны.

Ждать пришлось недолго.

Вскоре на край освещённого пространства вышла низкорослая человеческая фигура. Мертвец. Без головы. Точнее, голову он держал в руке — в другой сжимал зачехлённый клинок. Блеснули в глазницах серебряные монеты — отразили свет фонаря. Фигура, облачённая во всё ещё нарядную одежду, замерла.

Я аккуратно развеял заготовленное плетение — вернул магическую энергию в ауру. Улыбнулся. Ударил себя ладонью по лбу.

Сказал:

— Совсем забыл о тебе подруга.

Мертвец в ответ промолчал.

Только шаркнул ногой. В его позе мне почудился упрёк.

Я поднял руку в шутливом защитном жесте.

— Ладно-ладно, — сказал. — Прости. Задумался. Моя вина — признаю. Но обратно возвращаться не буду. Даже не проси.

Огляделся.

Ни одной пустой полки.

Шагнул к ближайшей нише, сдвинул её обитателя подальше от края. Сколько она тут пролежала? Даже не истлела одежда.

Взметнулось облако пыли.

Я помахал рукой, отгоняя пыль от лица. Чихнул. Сплюнул.

— Давай, забирайся, подруга, — сказал я. — Здесь широкая полка — места на двоих хватит. Как говорится: в тесноте, да не в обиде. Вдвоём вам даже веселее будет.

В подтверждение того, что с пентаграммой я не напортачил, покойница послушно выполнила моё распоряжение. Улеглась рядом с той, кто служила роду Силаевых за несколько сотен лет до неё. Положила на живот меч и свою голову, свесила ногу; замерла.

— Вот и молодец.

Я бросил в неё плетение «разрыва». А после ещё и «скан» — чтобы убедиться, что не оставил душу бедняги скучать внутри мёртвого тела.

Она мне помогла — я не хотел бы ответить ей подлостью.

— Вот и хорошо.

Магической энергии осталось на одно-два слабых плетения.

Но сейчас это не казалось мне такой уж трагедией.

Я уже представлял, как проведу вечер. Надеялся только, что сумею собрать на свой концерт побольше слушательниц. Хотя пока у меня на примете имелись лишь две — Мышка и её сестра. Впрочем, Варлаю с Кишиной тоже можно пригласить на концерт. Ведь ночью мана пригодится, если Росля поможет мне опознать владелицу светящихся серёжек.

Прежде чем пойти дальше, примостил рядом с плечами покойницы её голову. Без шлема — тот остался в прошлой нише.

Подумал, что не мешало бы её там закрепить.

Но… махнул рукой.

— Так сойдёт, — сказал я.

Девчонка уже не обидится.

А вот маны у меня лишней нет. Ведь кое-кому другому сегодня голову как раз придётся открутить. Это будет правильный поступок — вполне в стиле обладателя белого плаща.

«Причём нужно сделать это поскорее, пока она не натворила очередных глупостей, — добавил я мысленно. — Хватит уже этих покушений на мелкую. Не буду же я присматривать за Мышкой вечно».