Золотой ключик для Насти 2

Глава 27

Мы снова оказались в кромешной тьме. С неба не капало, а прям-таки лило. Под ногами чавкало, каблуки впивались в разжиревшую от дождя землю, делая каждый шаг неимоверно трудным. Ноги быстро промокли, причёска рассыпалась, локоны влажными змеями липли к шее. Платье потяжелело. Меня трясло от холода и шатало от усталости, больше всего на свете хотелось лечь и умереть.

Эрик тоже шатался, но упорно тащил вперёд. Понятия не имею как ему удавалось различать дорогу, но спустя вечность он остановился и сказал:

— Пришли.

С трудом, но всё-таки смогла поднять голову и сфокусировать взгляд. Лучше бы я этого не делала… На фоне ночной черноты различалась громадина невразумительной формы и… и, собственно, всё.

— Что это? — говорить уже не могла, только шептать.

— Убежище, — тускло отозвалось высочество.

Я пригляделась ещё раз и пришла к выводу — кто-то из нас тронулся, причём крепко.

— Эрик, это нагромождение камней.

Сказала и поняла — а мне уже безразлично. Мне всё безразлично. Я сейчас лягу на мокрую землю и отключусь, потому что сил вообще не осталось.

— Минута, — просипел огненный мучитель, и отпустил мою руку.

Пошатнулась. На ногах удержалась чудом.

Эрик сделал шаг вперёд, а я нахмурилась. Каменюка оказалась гораздо ближе, чем мне виделось. Впрочем, не удивительно. Я реальность уже не воспринимаю. И дело не только в физической усталости.

Верез объяснил, что магия, которой занималась накануне, очень сильно на сознание действует, утомляет. Сняв слепки и проведя несколько часов в состоянии магического видения, я так нагрузила мозг, что ой-ёй. Это всё равно, что за раз три бутылки вина выпить. Не удивительно, что едва соображаю.

Сквозь отчаянный шелест дождя пробился какой-то звук. Я его не осознала.

— Входи, — сказал Эрик.

— Куда?

Всё. Не могу больше. Ничего не могу. И ничегошеньки не вижу.

Тёплые пальцы ухватили за запястье, Эрик заставил сдвинуться с места.

— Давай, — прошептал он. — Последнее усилие.

Боже, не слишком ли много «последних усилий» за прошедшие пару часов?

Шаг, потом ещё один, третий. Дождь, кажется, прекратился, а тьма наоборот сгустилась. Под ногами уже не чавкает, каблуки не проваливаются. Снова странный звук. Неожиданно стало теплей, но меня по-прежнему колотит так, что даже зубы постукивают.

— Осторожно, ступени.

Я собрала в кулак остатки воли и сделала ещё три шага, мысленно отмечая — шелест дождя не слышу, зато слышу стук собственных каблуков. Но под ногами не камень, а что-то другое.

Внезапно тьма начала отступать, мир заполнился тусклым желтоватым светом. Равнодушно отметила, что стоим посреди большой комнаты с деревянным полом и стенами из необработанного камня. Впереди — камин, низкий стол, стулья какие-то нереальные, крохотные. Ещё какая-то мебель вроде пары комодов, справа узкая кровать, слева ещё одна дверь. Окон, кажется, нет.

Эрик разжал пальцы, высвободив моё запястье. А я не выдержала и обессилено опустилась на пол. Всё. Я — труп. И мне совершенно наплевать, что будет дальше. Сейчас растянусь на дощатом полу и вырублюсь.

Принц сел рядом, сказал:

— Раздевайся.

— Не могу.

— Надо.

— Не могу.

Эрик тоже не мог. Я это чувствовала. Тем не менее, огненный монстр потянулся к корсажу и принялся развязывать шнуровку. Я послушно подняла руки, позволяя стянуть остатки промокшего насквозь платья. Сразу стало легче и ещё на полградуса теплей, но зубы по-прежнему стучали.

Совесть взвыла дурным голосом, пришлось сделать ещё одно «последнее усилие», выдохнуть:

— Не надо. Я сама.

Принц не возражал. С трудом поднялся на ноги, пошатываясь направился к одному из комодов. Когда справилась с туфлями и чулками — вернулся и протянул полотенце.

Кое-как удалось стянуть майку и панталоны, стереть с кожи остатки дождя. А вот на сушку волос сил не хватало, поэтому просто обмотала голову полотенцем и на четвереньках поползла к кровати.

Краем глаза отметила, что принц уже избавился и от сапог, и от камзола с рубашкой. Зубами не стучал, но взгляд был таким же мутным, как и мой. И ещё осознала вдруг, что кровать в этом убежище одна.

— Чур, одеяло моё, — просипела я. Шутила, разумеется.

Впихнула себя под одеяло, закрыла глаза. Через мгновенье меня бесцеремонно подвинули и обняли. Стало теплей. Перевернулась. Закинула на огненного принца ногу, прижалась плотней, и провалилась во тьму.

Разбудил меня аромат жареного мяса. Да, именно мяса. И именно аромат, а не запах. Изумительный, тонкий, невероятно приятный. Рот мгновенно наполнился слюной, желудок забурчал. Но глаза открывать не спешила…

В памяти всплывали мутные картинки воспоминаний. Бесконечный, мучительно долгий коридор, прогулка под дождём, убежище. Жуткий холод, мокрое платье, благословенная сухая постель и сопящая грелка под боком. Вчера я этого почти не понимала, двигалась по инерции, едва ли ни на инстинктах. И отключилась, так и не осознав — мы всё-таки выбрались. Мы выжили!

Что-то звякнуло. После послышался скрип и приглушенное «ай!». Я улыбнулась уголками губ, потянулась… Потянулась и тут же замерла. Что-то было не так.

Во-первых, никакой ломоты в теле — а ведь она неизбежна после столь утомительной прогулки. Во-вторых — ни намёка на простуду. В-третьих… в-третьих я даже дышать перестала. А потом закусила губу, осторожненько перевернулась на живот и уткнула нос в подушку, в надежде сдержать истеричный смех. Кажется, я не только факт спасения не осознавала, но и кое-что ещё пропустила.

Чёрт! Чёрт!!!

Томящая, безумно приятная слабость в… некоторых частях тела была не единственным, но самым красноречивым свидетельством того, что… чёрт!

— Ага… — протянул голос. Принадлежал он, разумеется, Эрику. — Проснулась…

Матрас прогнулся, одеяло, которым была прикрыта, поползло вниз. Огненные губы коснулись плеча, начали прокладывать дорожку к шее.

— Доброе утро, колдунья, — это было сказано настолько… интимно, что последние сомнения отпали.

Чёрт! Чёрт!!! Как это произошло?! Когда? Почему?

В том, что это случилось по обоюдному согласию не сомневаюсь ни капельки, но… но я же ничего не помню! Вообще ничего!

— А я завтрак приготовил, — продолжал издеваться принц.

Мама!!!

Я зарылась поглубже в подушку и попыталась сделать вид, что всё-таки сплю.

А потом принц самым бессовестным образом выудил мою руку, которую тоже под подушкой прятала, и надел на палец кольцо. К истерике добавилось жгучее любопытство, я повернулась, приоткрыла один глаз, и… смеяться резко расхотелось, потому что это было моё кольцо. Кольцо, в котором заключён Верез!

— Что это? — глухо спросила я.

Эрик бессовестно расхохотался.

— Забавное колечко. Оно вчера… оно вчера так жалобно пищало, чтобы я его с тебя снял… пока ты буйствовала.

Я? Я буйствовала?!

Я нервно сглотнула и спросила:

— А ванная тут есть?

Снова засмеялся.

— Есть. Дверь напротив.

Осторожно отодвинулась от Эрика, на которого старательно не смотрела. Выдернула из под венценосной попы одеяло, закуталась и лишь потом встала и… наши взгляды всё-таки встретились. Я пыталась сдержать истерический хохот, а он… сиял.

Так… Спокойно, Настя! Спокойно!

Окинула взглядом наше странное убежище. Нет, это не комната, а скорее пещера с удобствами. Маленькая и уютная, как норка хоббита. С потолка льётся приятный желтоватый свет, в камине пылают угли, на столе — невероятно маленьком — блюдо с запеченной тушкой какого-то зверя.

— А… а откуда мясо?

— Поохотился, — с улыбкой ответили мне.

Чёрт! Он ещё и охотился! И… и он не просто охотился, а для нас! Мама дорогая, как это всё пережить?

Я рванула в ванную со скоростью антилопы, за которой гонится лев.

Боже! Что же я натворила?!

…Санузел оказался вполне приличным, будто не в пещере, а в нормальном доме остановились. Я шустро совершила все утренние процедуры и зависла перед большим зеркалом над раковиной. Глядевшая на меня девушка цвела пурпурным стыдливым румянцем и сильно напоминала ведьму после шабаша. Особенно впечатляла причёска — волосы высохли и превратились в адский колтун.

— Чёрт… — прошептала я. — Чёрт!

А потом набралась храбрости и позвала:

«Верез… Верез, ты тут?»

«Да,» — ответил старик хмуро.

«Верез… ты прости… но мне больше не у кого спросить… а… а кто к кому приставал, а?»

Сознание заполнила гнетущая тишина.

«Знаешь, что! — наконец, воскликнул старик. — Разбирайтесь сами!»

«Но Верез…»

«Отстань!» — рыкнул маг. До меня дошли лишь отголоски его эмоций — оказалось, тот, кто сроднился с моей личностью, смущен до предела.

Ой, а мне-то как стыдно! Знаю, что от переутомления мозг может отключиться, но… но не до такой же степени! Чёртова магия! Это она виновата, она!

Боже, что я наделала? Что натворила? И ведь не только стыдно, но ещё и обидно… А Эрик такой счастливый, что… Ну как я ему в глаза смотреть буду?! Боже!!!

Мне всё-таки удалось взять себя в руки и немного успокоиться. Из ванной вышла замотанной в то же одеяло, со стыдливо опущенными ресницами и пылающими ушами. Впрочем, последние прикрывали волосы — мне таки удалось найти расчёску и привести их в порядок.

— Может оставишь одеяло в покое? — с улыбкой спросил красноволосый. Он ждал у стола и был одет во вчерашнюю, но совершенно сухую одежду.

Взгляд метнулся в поиске собственных вещичек. Они обнаружились на комоде. Лежали стопочкой и тоже, судя по всему, были высушены.

— Отвернись, пожалуйста, — тихо попросила я.

Губы Эрика растянулись в невероятно широкой улыбке.

— Ну ладно, — едва сдерживая смех, сказало высочество.

Едва мне показали спину, мышкой прошмыгнула к комоду. Сбросила одеяло, спешно впрыгнула в панталоны и натянула маечку, а вот платье… нет, не могу я его надеть! Вчера могла, а сегодня — ни за что! Лучше в одеяле!

Эрик словно мысли прочёл.

— Там ещё покрывало есть… — игриво протянул он. — На спинке кровати висит.

Мне отчаянно хотелось провалиться сквозь землю, однако, нашла в себе силы подойти к кровати, на которой… на которой вчера произошло то, чего не помню, и взять покрывало. Оно оказалось тонким, бордовым, так что отлично гармонировало с моим румянцем.

Но это, как оказалось, мелочи. Куда трудней было подойти к невысокому столу и, повинуясь жесту наследника, присесть на крошечный стульчик. Размер кухонного гарнитура вызвал невероятное удивление, а Эрик это самое удивление заметил и пояснил:

— Этот дом придумал и построил мой дед, Брейг Старший. Специально для меня. В детстве я проводил здесь почти всё свободное время. Ну, до тех пор, пока родители не забрали в столицу.

Чёрт… так мы… занимались сексом не абы где, а в святилище его детства?

Потом мне галантно подали тарелку, на которой дымилась ножка неизвестного животного, подвинули чашку с травяным отваром.

Сперва попыталась ковырнуть мясо детской вилкой, выданной Эриком, потом плюнула и стала есть руками. Мой огненный спутник тоже тягой к этикету не страдал, вот только я смотрела исключительно на мясо, а Эрик, даже впиваясь в жареную плоть зубами, глядел на меня. Глядел и сиял. Сиял и глядел.