Золотой ключик для Насти 2

В конце концов, я не выдержала. Отложила печёную ножку, вытерла пальчики предложенной белоснежной салфеткой, и задала главный из мучавших меня вопросов:

— Эрик, а вчера… ну… кто первым начал?

Принц перестал жевать, замер. И хотя на лице сияла всё та же улыбка, мне почудилось, что красноволосый напрягся.

— Что прости? — осторожно, словно не расслышал, переспросил он.

— Ну… ну кто к кому приставал? Я к тебе или ты ко мне?

Теперь напряженность была видна невооруженным глазом. Он тоже отложил мясо, тоже вытер руки.

— А ты… не помнишь?

Пожала плечами и стыдливо призналась:

— Нет.

Принц выдержал долгую паузу к концу которой от улыбки не осталось и следа.

— А что ещё ты не помнишь? — тихо осведомился он.

Разум шептал — соври! Но я почему-то взяла и выдала правду:

— Ничего.

— Ничего?

— Совсем ничего.

В домике как будто холодней стало. Эрик смерил долгим, очень внимательным взглядом, поднялся из-за стола.

— Нет! — поспешила оправдаться я. — Ты не подумай… я… я не против. Я даже рада. Просто… ну… ну со мной такого никогда не бывало, и… я себя так неудобно чувствую…

Под прицелом заалевших глаз окончательно стушевалась и последнюю фразу бормотала уже под нос.

— Значит, ты не помнишь! — воскликнул Эрик. И он явно не ко мне обращался, а так, в пространство кричал. — И что говорила — тоже не помнишь! И вообще ничего не помнишь!

Чёрт. Кажется, высочество начало злиться.

— Эрик, Эрик, извини, пожалуйста. Я не нарочно. Просто за вчерашний день так вымоталась, что… отключилась, едва голова коснулась подушки.

Мои оправдания никого не тронули. Принц повернулся спиной, размашистым шагом подошел к камину, опёрся на каминную полку и замер статуей.

Тоже пришлось встать, но подходить слишком близко не стала — страшно. Страшно, неудобно, стыдно, и… чуточку смешно, потому что… я же действительно не против. Я даже рада, что это случилось, и если бы я в этот момент была в сознании, я бы ему не отказала. Так чего злиться-то?

— Эрик… — осторожно позвала я.

Не среагировал. Вообще.

— Эрик…

Сделал знак остановиться. Ну я и остановилась.

Несколько минут в домике царила страшная, прям-таки гробовая тишина, а я… ну ко мне, видать, истерическое настроение вернулось, потому что подавить улыбку не могла.

Чёрт возьми! Ведь если он так бесится, значит… то, что произошло между нами, важно для него! Значит, я небезразлична! И это вовсе не было сексом с обезумевшей от усталости девушкой, он искренне полагал, будто я в сознании. А ещё, что-то подсказывало, что приставать начала всё-таки я.

И мне даже начало казаться, что всё обойдётся, но…

Эрик внезапно повернулся. Он явно начал успокаиваться и хотел что-то сказать, возможно — примиряющее, а увидав мою ненормальную улыбку словно окаменел.

— Ясно, — выдохнул он. — Ясно!

Стремительно, с уверенностью горного льва, промчался мимо. Встал посередине комнаты и вытянул руку.

Ой…

«Верез… Верез, а что он делает?»

«Портал строит.»

«Портал? А… а отсюда разве можно портал построить?»

Почему-то казалось, что из зоны, где слишком много пересекающихся источников мы ещё не вышли. Следовательно, порталом пользоваться нельзя — слишком велик шанс превратиться в фарш.

«Вообще-то нет, но у него получается.»

Слов у меня не нашлось, эмоций тоже.

— Иди сюда, — глухо приказал Эрик. Перед ним обретала яркость заполненная алым свечением арка.

«Верез… Верез, а почему у меня резерв за неделю восстанавливается, а у него за день?» — знаю, что вопрос неуместный, но почему-то очень интересно стало.

«Потому что! — рявкнул тот, кто сроднился с моей личностью. Потом смягчился и добавил: — У тебя тоже восстановился… за ночь.»

«Страсть?» — догадалась я.

«Она самая.»

— Настя!!!

В общем, мне предоставили выбор — или быть прибитой разъярённым принцем или превратиться в фарш на выходе из портала. Я выбрала второе, потому что, как ни крути, там шансов на выживание побольше.

Я, конечно, понимала, что точкой выхода портала станет королевский дворец, но думалось, Эрик предпочтёт оказаться в своих покоях. Увы, вместо знакомой спальни с огромными окнами мы очутились в незнакомом кабинете. Большом и очень роскошном.

Сердце кольнуло нехорошее предчувствие, и не успела я опомниться и оглядеться как следует, когда сзади прозвучало удивлённое:

— Эрик?

Эрик отпустил мою ладошку и стремительно развернулся. Я тоже развернулась, но робко… Вспомнилось вдруг, что на мне не платье, а бордовое покрывало, да и вообще… странно выгляжу. Да ещё улыбка, побороть которую по-прежнему не могу, и бабочки вместо мыслей. В общем… не лучшее состояние, чтобы встретиться с его величеством Брейгом.

— Эрик, что происходит? — осторожно спросил король.

Он сидел в кресле, у окна. Чай пил. Причём не один, с женой… Лица у венценосных родителей были, мягко говоря, озадаченными.

— Я хочу сообщить, что отныне Настя будет жить в моих апартаментах! — отчеканил наследник.

Король приподнял бровь, потом бросил взгляд на Эдизу.

— Хорошо, — помолчав, сказала королева. Уголки её губ дрогнули в улыбке. — Давно пора. Ты же знаешь, мы одобряем…

— Проклятье! — воскликнул красноволосый. — Вы не поняли! Она же колдунья, ей нужен доступ к двери!

— А… — протянул король.

Вот я то же самое сказать хотела.

Но Эрик не успокоился и всё-таки попытался расставить точки над «ё»:

— Она будет жить в моих апартаментах, а я буду жить в других апартаментах! Так понятно?

— В каких? — встряла Эдиза. Улыбку уже не прятала.

— В любых! — рыкнуло высочество. Тут же поймало мою ладошку, сжало так, что я едва сдержала визг. — Про остальное доложу через четверть часа!

И, не дожидаясь дозволения родителей, поспешил прочь. Мне, естественно, пришлось бежать следом.

…К покоям красноволосого монстра я пришла с уверенностью — это представление войдёт в легенды. А что? Не каждый день увидишь, как злой, словно Сатана, принц, тащит по коридорам счастливую, завёрнутую в покрывало колдунью. Встречные придворные даже кланяться забывали, а стражники, завидев нас, не по струнке вытягивались, а банально открывали рты.

Я же прекрасно понимала — нужно что-то сделать, успокоить, объяснить… но даже слова вымолвить не могла, только улыбаться. Меня затопило счастье. Невероятное, неудержимое, безумное. Чёрт возьми! Эрик меня любит! Нет, он же действительно меня любит! Любит!!!

Огненный монстр едва не снёс дверь в собственные апартаменты. Вместо того чтобы бросить в гостиной — а ведь так полагается поступать с теми, кого не желаешь видеть, верно? — дотащил до спальни. И уже там, отпустив руку, минут пять пытался что-то сказать, но так и не смог. Он был невероятно, сверхъестественно зол.

Наконец, рванул ворот камзола. Красивые, выпуклые пуговицы посыпались на пол. А в мою ладошку впихнули знакомую связку с фигуркой тойтерьера.

— Эрик, — жалобно позвала я. Но предательская улыбка снова всё испортила.

Принц стремительно развернулся и помчался прочь.

«Шар попроси!» — выпалил Верез.

— Мне нужен шар! — крикнула я.

Высочество замерло, развернулось.

«Какой шар?»

«Шар из розового хрусталя. Из моих вещей. Чтобы образы нападавших записать!»

— Мне нужен шар из розового хрусталя, — послушно повторила я.

— Какой ещё шар?! — проорал огненный неврастеник.

— Розовый.

«Из вещей Вереза!»

— Из вещей Вереза.

«Я запомнила нападавших.»

— Я запомнила нападавших.

«Хочу записать в шар плетения.»

— Хочу… — блин, он что, думает, что я совсем рехнулась и сама уже не помню? — Я хочу закачать в шар плетения этих, как их там…

В сознании раздался стон.

— Что? — Эрик уже не орал, но… видимо рассчитывал услышать нечто иное.

— Закачать образы плетений… ну… ну сердце ауры. Я его запомнила.

Принц воздел глаза к небу. В сознании ему вторил Верез. Мужчины… чёрствые, бессердечные! Ну я разве виновата, что не могу справиться со своими эмоциями? Разве они не понимают — я очень-очень счастлива! И ни о чём другом думать попросту не могу!

— Будет тебе шар! — рыкнул Эрик. — Всё, что захочешь будет!

А потом развернулся и всё-таки сбежал. И дверью хлопнул так, что уши заложило.

Какой он, однако, нервный…