Волк и Заяц

- Я должен был понять, что произошло.

- Поняли?

- Косвенно...

- Изволю продолжить: во время вашего выхода из... землянки, началась магнитная буря. Ваша нервная система была очень уязвима, да и, к тому же, вы метеопат.

- И эта магнитная буря заставила меня упасть...

- Простыми словами, да. Прошло около полутора часов перед тем, как вас нашел наш отряд. Один из них буквально приволок ваше тело ко мне в кабинет, тем самым, спася вам жизнь.

- А кто вы такие?

- Об этом вы поговорите с нашим главой - Никитой Алексеевичем Лебедевым.

- Что-то такое слышал...

- Поверьте, это исключено. Мое дело нехитрое - вылечить вас и привести в нормальное состояние.

- А я нездоров?

- Да вот, хотя бы грыжа!

- Впервые слышу, что я чем-то болен...

- К сожалению, это так... Что ж... - Каланча взял в руку скальпель. - Начнем!

Профессор сделал Шраму укол, - местную анестезию за неимением полной, - и начал операцию.

Глава V.

Лебедев, спустившись к себе в кабинет, еще около часа работал над оформлением новых бойцов. Глянув на часы, генерал понял, что пора обедать.

Он вновь снял с пояса рацию, настроился на линию бармена и повторил просьбу.

Уже через полчаса в дверь постучались.

- Заходи! - с радостью в голосе, сказал Никита Алексеевич.

- Здравия желаю, товарищ генерал! - в дверь вошел штабной бармен, по совместительству повар и лучший друг главы группировки, Холод.

- Да что ты, Холод! Для тебя просто - Никита!

- Что, по чаю соскучился? А я - тут как тут! - старик поставил на стол поднос, на котором стояли два стакана с чаем, миска рафинада и связка баранок.

- О, такое я люблю! - Лебедев встал со стула, подошел к буфету, и, открыв дверцу, взял с полки два подстаканника.

Бармен улыбнулся, вставил стакан в подставку и начал пить. Заметив, что Лебедев сконцентрирован, тот спросил:

- Что там? Микробами командуешь? - Холод сделал глоток из импровизированной кружки, после чего снял с веревки бублик и откусил.

- Что-то не нравится мне этот наемник... Кажется, я его знаю...

- Ха! Да его теперь все болота знать будут! После выброса, без укрытия - и выжить.

- Нет, я его точно где-то видел... А звать его как?

- Да-к, не знает никто. Что ж нам ему, в паспорт заглядывать?

- Но КПК же у него должен быть, их всем выдавали, даже самые простенькие... И почему Каланча не поинтересовался?

- Профессору не до этого. Его здоровье наемника интересует! - бармен вновь откусил баранку.

- Нет, но как? Мы его лечим, а может это «монолитовец» какой!

- Не, эти фанатики на болота не суются. Отсюда "божества", - Холод вскинул руки к небу, - не слышно.

- Надо узнать, кто это и зачем был здесь...

- Нашли с тремя учеными, экспедиция, значит.

- А может, это всего лишь прикрытие? Вдруг у него более важная миссия.

Бармен поставил пустой стакан на стол.

- Ну и что ты предлагаешь?

- Я думаю, - Лебедев взял в руку трость, - Надо выкрасть ПДА.

- Ишь, мафия нашлась... Старики-разбойники! Одному - пятьдесят лет, второму - под сотню!

- А там много ума не надо! Каланчи в кабинете не будет, а наемник без сознания. Проберемся в "палату", из кармана прибор вытащим - и никаких вопросов!

- В твоих словах правда есть... А если узнают?

- А что он мне сделает?

- И то верно... Когда "на дело" пойдем?

- А вот... Хоть сейчас!

- Нет, у тебя точно ни страху, ни стыда, не совести.

- Зато - ум! - генерал стукнул себя тростью по голове. - А мне, как начальнику, другого и не надо!

Глава VI.

- Ну, вот и все! - услышал через какое-то время наемник. - Двигаться можете?

- Могу... - недоуменно отвечал Шрам, в подтверждение сжимая и разжимая ладонь. - А в чем дело?

- Отлично. Я не особо опытный анестезиолог, практики не было! Но, вам, видимо, сегодня везет.

- Еще одна хорошая новость: за этот час я мог умереть. Мне книгу писать надо, - очнувшийся мечтательно провел по воздуху рукой, - "Разочарования жизни наемника"...

- Кстати, о вашей жизни: давно вы на этой должности?

- Очень давно... Сначала рядовым киллером был, потом, уже в Зоне, артефакты на заказ искал. А после уже крутился, как мог...

- По поводу надписи на "Винторезе"...

- Да, у начальника была фантазия... Не медалями награждал, гравировки особые использовал.

- Что значит "Хорош, собака!"?

- То и значит...

- А конкретнее?

- За погоню. Эту винтовку я еще молодым получил, когда только начал... поставлять работу бюро ритуальных услуг. Тогда меня вычислили, направили спецназ, чтоб поймали бесстыдника. Но я умело скрылся... Чуть ли не по канализации убегать пришлось.

- Хм... Интересно! Наградная фраза была лишь одна?

- Почему же, куча. Он их на ходу придумывал. Например, за скорость исполнения гравировали "Соловей - разбойник", за убийство группы людей - "Колхозник".

- А как связана советская должность и многочисленное убийство?

- Командир объяснял, что ассоциация заключается в основной работе этого человека.

- Будто серпом скосил?

- Вы сообразительный человек, профессор! Но больше всего мне нравилась гравировка за меткость...

- Вы что же, не одну получали?

- На каждом орудии - по одной. Но, остальные не сохранились. Пользовался редко.

- Хорошо. Продолжайте.

- За меткость писали: "Глаз - *****ас"!

- Даже так! И что же, никто не стеснялся носить на прикладе матерщину?

- Чего им было стеснятся, если их работа - убивать людей?

- Действительно... А что насчет заказчиков? Их нашли?

- Нашли. И посадили. А нашу "компанию" не смогли закрыть.

- Как же так?

- У командующего схема была, по которой он смог вывезти работников за границу до тех пор, пока дело не объявят глухарем.

- И что же? Так никого и не нашли?

- Как же не нашли...

Глаза Шрама устремились в окно напротив.

- Больная тема? - считал взгляд профессор.

Наемник молчал. Его лицо вновь стало хмурым и безжизненным.

- Вам следует вздремнуть, - грустно продолжил Каланча, - после наркоза следует перестроиться с искусственного на нормальный сон.

Доктор затушил свечу и направился в сторону двери.

Глава VII.

Профессор вышел из кабинета, забыв захлопнуть дверь. Этим и воспользовались наши герои около часа спустя.

По ступеням гордо и решительно, шагал, стуча тростью, Никита Алексеевич. Сзади, крадясь, плелся Холод. Бармену изначально не нравилась эта идея, но перечить начальству было не в его принципах.

Лебедев уже дошел до двери и стоял, вглядываясь в щель. На кровати, так же неподвижно, как и пару часов назад, лежал Шрам.

- Ты там скоро?

- Скоро, товарищ главнокомандующий.

- Смотри у меня! А то со стороны непонятно, кому из нас девяносто семь! - хмыкнул генерал.

Товарища волновало дело, на которое он сам согласился. Холод шел, оборачиваясь чуть ли не на каждом шагу.

- Ладно, - командовал Никита Алексеевич, - если уж ты такая черепаха, смотри, чтобы никто не входил. А я за КПК...

- Так точно! - бармен выпрямился, приложив ладонь к виску. Из-за этого он чуть было не упал.

Лебедев перекрестился и вошел в кабинет. С кровати наемника доносился храп.

- Видимо, полковнику уже удалось привести его в сознание...

Генерал осмотрел стол: на нем ПДА не было.

- Что ж ты так, Каланча! - причитывал Никита Алексеевич, залезая в правый карман кожаного плаща спящего. - Даже не поинтересовался, кого лечишь.

Главнокомандующий нащупал прибор и аккуратно вытащил его.

- Волкодав!.. - крикнул Шрам.

Глава группировки остолбенел. Простояв в ступоре некоторое время, он убедился в том, что только что сказанные слова - сонный бред.

Лебедев, не отходя от кушетки, перехватил КПК в ладони. И тут же заметил, что это не цветной современный компьютер, какие выдают сталкерам сейчас, а черно-белый экранчик на две строки текста с латиницей на клавиатуре.

- К таким раритетам даже я не привык, - Никита Алексеевич наугад тыкнул на кнопку «Mode», и на экране нехотя замигали данные хозяина прибора. - Вот! Дата рождения... Хм... Число и месяц - прочерк. Год... тысяча девятьсот пятидесятый! Дальше... – он нажал на кнопку со стрелкой. - ФИО...

В дверь заглянул Холод.

- Никит, профессор идет!

Перед ним предстала такая картина: храпящий на кушетке наемник, а рядом с ним - бледный товарищ, держащий в руках КПК.

- Никита, что с тобой? Бежим!

Глаза Лебедева закрылись сами собой. Он с грохотом свалился на пол.

- Давай, давай! - подхватывая главу группировки, приговаривал бармен. - Хочешь, что бы нас с тобой Каланча по клеткам разобрал?

Напротив входа в кабинет была дверь, выходящая на крышу прилегающего здания. Холод вытащил друга из лаборатории на воздух, прижал к стене слева от выхода и заглянул в коридор: в комнату к Шраму заходил ничего не подозревающий полковник.

Глава VIII .

Профессор сел в кресло, взял из шкафа книгу и занялся чтением. Под равномерный храп наемника, он знакомился с произведением Карла Маркса «Капитал».

Доктор посмотрел на наручные часы: 17:00. Он отложил книгу, зажег свечу на столе и громко, спокойно сказал:

- Голубчик, вставайте! Спать в такое время - губительно для головы.

Шрам, протерев глаза, привстал.

- Что ж, думаю, вы в порядке. Можно вести вас к Лебедеву.

- Меня все-таки не покидает ощущение, что этот человек мне знаком... - отвечал пациент.

- Я вам уже говорил, что это невозможно. Скорее всего, вы испытали "Эффект Манделлы".

- Это еще что за напасть?

- Ложное ощущение знаний. Вы смотрели советский фильм "Карнавальная ночь"?

- Допустим.

- В нем Людмила Гурченко исполняла песню про пять минут. Помните припев?

- Конечно: пять минут, пять минут, это много или мало...

Пел Шрам отвратительно, но Каланча вытерпел это и продолжил мысль.

- А вот тут-то я вас и подловил! Отродясь этих строк в песне не было.

- Как же так?

- Иллюзия, создаваемая мозгом. Может, Лебедев в вашем представлении молод?

- Нет, я ясно вижу его в своих воспоминаниях стариком. Лысый, с тонкими, седыми усами. Вроде бы, он носил очки.

- Действительно, очень похоже на нашего Лебедева... Ладно, разберемся. Кабинет генерала - на первом этаже. Нужно сделать кое-какие поправки в вашей медицинской карте, а после вас ожидает деловой разговор.

Каланча сел за стол, достал из ящика документ и начал записывать новые данные.

Шрам был в недоумении: перед ним стоял образ человека, которого он, возможно, никогда не видел.

- Вот так! - произнес Холод, кладя Лебедева на матрац в своей комнате. - Что ж тебя так отрубило-то, а?

Бармен стал шарить по шкафчикам, выбрасывая их содержимое.

- Нашел! - Холод держал в руках пузырек нашатырного спирта. Он открутил крышку и поднес флакон к носу генерала. - Проснись и пой!

Никита Алексеевич открыл глаза. Он судорожно оглядывался, не понимая, что происходит.

- Свои, Никит, - успокаивал его товарищ. - Свои...

- А, Холод... Где мы?

- У меня в баре. Не узнаешь?

- Да, точно, в темноте не понял.

- Что произошло то? - сказал бармен, поднося горящую на медной крышке свечу.

- Я его узнал...

- Кого? Наемника?

- Да. Петр Иванович Шрам...

- Его так зовут?

- Именно.

- А откуда ты мог его знать?

- Скажу так: работали вместе.