Клан. Искры под снегом

***

Ребятня высыпала на школьный двор, едва прозвучал сигнал окончания учебного времени. Удержать детвору в учебных и жилых корпусах в такую волшебную погоду не пытались даже кураторы. Школа напоминала муравейник. Румяный, смеющийся, галдящий. На аккуратно расчищенных аллейках сбивались в стайки подростки и прохаживались редкие родители. Между ними сновали ребятишки помладше. В снегу на спортивной площадке забавно возились малыши-первогодки, устроившие кучу-малу. Людские, нет - не разобрать. Да и сами детишки ещё толком не различали рас, не понимали ненависти и вражды. Просто играли и радовались все вместе, как любые детёныши, не знающие войны.

Отовсюду доносились запахи беззаботного детства и бесшабашной юности, щедро сдобренные брызгами веселья и шалостей. В этом фонтане позитива Баррет изредка различал кислинку детской обиды, горьковатый запах первого разочарования, перчинки подросткового соперничества и азарта, солоноватые слёзы из-за цифры в табеле или ссоры с подружкой. Даже рассветно-цветочный флёр первой влюбленности и анисовые светлячки незатейливых желаний, вроде светящихся кед или каникул. Дети быстро забывали плохое, по-другому ощущали время и умели искренне радоваться. Рядом с ними было хорошо, будто чистые лучики детства светили и ему. Все это так отличалось от магистратов и военных баз, что казалось Баррету сном. Под ногами празднично блестел и похрустывал снег, так похожий на чистый лист.

Виана шла рядом, привычно задумчивая и непривычно близкая. Оборотень, даже со своим острейшим нюхом и последней моделью коммуникатора, не представлял, как она в этой гомонящей толпе детёнышей найдёт своего.

- Мамочка! - из шумной стайки таких же сорванцов выбежал белобрысый голубоглазый мальчуган, на ходу натягивая вязаную шапку, чтоб мамка не заругала.

- Эл! - Виана безошибочно обернулась на родной голос. На лице расцвела улыбка. Такая забавная от попытки сделать голос построже. - Ещё раз увижу без шапки - будешь все выходные мыть посуду!

- Я больше не буду, - Эл вцепился в мамину руку, с кристально честным взглядом и умилительной улыбкой до ушей. В улыбке не досчитывалось раскаяния, послушания и пары зубов. - Привет, дядя Росс... папа.

- Привет, сынок, - Баррет по-взрослому пожал протянутую крошечную ручонку.

- Болтун, находка для коллег тети Химеры, - Виана вспыхнула, нахмурила брови и натянула сыну шапку на уши, уже предвидя «веселые» каникулы. - За плохое поведение отдам ей на воспитание.

- Тетя Химера тоже приедет?! - обрадовался распоясавшийся сорванец, уже предвкушая самые весёлые каникулы из возможных.

- Она занята. Если вы все вместе надолго соберётесь, я точно с ума сойду. Зато тебя ждёт «Тау» и шоколадный торт, - Виана ловко переключила внимание ребёнка, пока он не наболтал ещё больше ерунды.

Для себя ничего приятного от этих выходных она не ждала. Но счастливые глаза сына были самым лучшим доказательством, что она поступает правильно. А при виде чёрного сверкающего дальнолета мальчишка был в таком восторге, что последние сомнения развеялись. «Тау», последнее слово техномагии, кумир мальчишек всех возрастов. Наместник позволил Элу посидеть в пилотском кресле и даже ввести своей ручонкой несколько координат, чем окончательно покорил ребёнка. Как просто сделать малыша счастливым. Намного проще, чем взрослого. Испечь тортик, на пару дней раньше забрать из школы, пустить за панель управления аэромобиля. Чтобы он мог прижаться к маме, назвать кого-то папой, и услышать в ответ тёплое: «Привет, сынок».

После крошечного городского модуля и школьной спальни, лесное жилище Баррета показалось Элу огромным. А лес сразу за стеклом, настоящий камин, чердак и бассейн привели мальчишку в полный восторг. Несмотря на то, что в лес и бассейн нельзя ходить без взрослых, близко лезть к камину не давала пожарозащитная магия, а на чердаке вместо интереснейшего хлама нашлись только скучные трубы, мальчик и не мечтал побывать в таком интересном месте. Но интереснее всего был сам оборотень.

У мамы на работе Эл немного робел перед грозным мужчиной в военной форме, которого боялись и слушались даже страшные взрослые дядьки с оружием. Но любопытство пересиливало. Без формы и оружия дядя Росс выглядел не строгим маминым начальником, а просто папой. Таким же, как у других ребят. Даже лучше, потому что умел превращаться в волка. Элу невероятно хотелось на это посмотреть, но не хотелось за такие просьбы остаться без сладкого или мыть посуду. Он не любил мыть посуду, как девчонка. Облазив весь дом, уставший, но довольный мальчишка вернулся на кухню. Там аппетитно пахло шоколадным тортом, стояла целая корзинка разноцветных фруктов из разных миров, а главное - были мама и папа.

За ужином Эл не удержался. Сдерживать эмоции, как мама, он ещё не умел. И не хотел.

- А ты превратишься? - в детском взгляде на оборотня светилось любопытство и надежда.

- Раз тебе так хочется, превращусь. Только не за столом, - уточнил Баррет. - Не испугаешься, боец?

- Я маленьких оборотней в школе видел, они не страшные, - Эл налегал на сладости, пил сок и совершенно не боялся оборотней. Ни маленьких, ни больших.

- А ты только в волка превращаешься, или ещё в кого-то? В птичку можешь, как дядя Ра?

- У меня только одна иная ипостась, волчья. Другие нелюди могут иметь другие ипостаси, но я никак не смогу стать драконом, котиком или ещё кем-то. И огненной птицей, как дядя Ра, тоже.

- А бывает много этих ипо... ипо...

- Ипостасей, - подсказал Наместник. - Бывает, сынок. Но не у моей расы. Такие существа называются метаморфами.

- Это, наверное, трудно и больно? - задумался мальчик. - Если больно, то не надо.

- Поначалу больно, потом привыкаем, - терпеливо отвечал Росс. Виана лишь покачала головой, удивляясь его безграничному терпению к чужому ребёнку. Она бы уже посадила мальца за книгу или кристалл, получать знания приличным путём. Или вовсе отправила мыть посуду.

- А как ты это делаешь? - метаморфов Эл не представлял, и снова вернулся к оборотням.

- Примерно так, - оборотень поднял руку, на глазах у восхищенного ребёнка обросшую темно-серой шерстью и острыми крючковатыми когтями.

- Круто, лапка! - мальчуган с интересом рассмотрел лапищу со всех сторон и потянул за коготь.

- Осторожно, они острые, как бритва, - Баррет снисходительно хмыкнул. Но не возражал против детского интереса. Только как мог, втянул когти, чтоб ребёнок случайно не поранился.

Виана посмотрела на лапу укоризненно. Но увидев, как радуется сын, промолчала. Мальчишки. Пусть развлекаются.

- Ви, я не знаю, как Эл отреагирует на трансформацию. Оборотнями и так детей пугают, начал с малого и самого безобидного, - Наместник скупо улыбнулся, почти как человек. - Любые перемены, все новое поначалу кажется пугающим.

Виана перехватила его взгляд и замерла с кружкой в руках, ощущая, как пол уходит из-под ног. Показалось, или в его словах действительно двойной смысл? Она всегда старалась не смотреть хищникам в глаза - это могло быть воспринято, как вызов или приглашение в свой разум. Но теперь почему-то не получалось вырваться из плена зелёных омутов, затягивающих водоворотами. Бетонной плитой накрыло понимание: он не развлекается, не играет. И от мальчишки в нем давно ничего не осталось. Матёрый зверь. Сердце на мгновение замерло и понеслось вскачь, отдаваясь где-то в пересохшем горле. Хищник нашёл цель и взял след. За прозрачной стеной, словно выплавленной изо льда, нереально медленно кружились снежные блестки, похожие на холодные звёзды.

- Ви, с тобой все в порядке? - нарушил затянувшееся молчание Баррет.

Она смогла лишь кивнуть и выдавить тихое «да», словно со стороны услышав, как жалко звучит её собственный голос. Как ни выматывай себя на тренировках, с этими хищниками ей не сравняться. Виана отвернулась, заталкивая горечь подальше, вглубь, и механически принялась мыть посуду, чтобы чем-то занять непослушные руки. Сейчас ей хотелось послать ко всем дьяволам свою сенситивность, сверхвосприятие и отточенную настройку на тонкие сигналы. Невидимые, но ощутимые импульсы чужой воли и желания били по нервам, подобно току. Пронзительный, подавляющий взгляд руководителя Проксимы сверлил затылок, от чего хотелось поёжиться, сжаться, сквозь гиперкуб провалиться. Такие взгляды её пугали. Но показать слабость было ещё страшнее и унизительнее. Это дно. Как сдать все позиции, слить все проекты и добровольно признать себя добычей. Существом второго сорта, дичью, низшим звеном пищевой цепи. Виана больше никогда в жизни не хотела быть ничьей добычей, не собиралась никому принадлежать и от кого-то зависеть. Больше никто и никогда не причинит ей боли, не смешает с грязью и не испортит им с сыном жизнь. Даже Наместник. Хочет общаться с мальчиком - пускай. Она не будет этому противиться, раз их желания совпали. Не будет портить идиллию праздника, иллюзию идеальной семьи и собственную карьеру. Как сказал Росс, нужно лучше держать себя в лапах? Вот она и будет держать. Наместник как-то всколыхнул её личный ад, растревожил спящих демонов. Теперь их надо обратно убаюкать, пока спокойная, размеренная, уютная и безопасная жизнь снова не превратилась в ад.

Губы покалывали и горели, словно мужчина целовал и касался её даже на расстоянии. Небо медленно роняло в сумерки блестки-слезинки, равнодушно зажигая такие же холодные звёзды.