Манящий абрис смерти

Глава 9

Нина

Часа два я крутилась в мягкой, удобной постели: отвыкшее от комфорта тело и внезапно нахлынувшие мысли никак не способствовали быстрому засыпанию. Хотя мои глаза при отъезде Стефана натурально закрывались, а после того, как Елизавета Рудольфовна постелила мне в гостевой комнате и оставила одну, сон как рукой сняло.

Ничего не поделаешь, нужно подышать свежим воздухом — домашняя привычка человека, имеющего личный выход на крышу.

Я не стала будить хозяйку и, в темноте одевшись на ощупь, вышла из дома, ориентируясь на свет фонарей из окон.

Моя память художника, подмечающая мелочи, подсказала мне, что во дворе дома имеется беседка, куда я сейчас и стремилась.

Ночной прохладный воздух, был заполнен трелями сверчков и шуршанием веток. Я торопливо сбежала с крыльца и подошла к беседке. Она была занята. Высокая фигура хозяйки еле угадывалась в темноте. Я сделала неловкий шаг назад, мешать уединению другого человека мне совершенно не хотелось.

— Ах, Ниночка, — окликнула меня Елизавета Рудольфовна, — ты тоже считаешь, что дома слишком душно? Что поделать, даже с открытыми окнами ночью дом сохраняет дневное тепло.

— У вас же есть кондиционеры, — возразила я, подойдя ближе. Глаза привыкли к сумраку и я разглядела, что стол в беседке был накрыт для чаепития: чайничек, чашки, сливочник и вазочка с печеньем.

— Есть, — не стала спорить женщина, — между нами говоря я не доверяю современной технике. А от кондиционера и вовсе, говорят, заболеть можно. Вот и совершаю променад перед сном, присоединяйся ко мне, поболтаем.

Она улыбнулась и нагнувшись вперёд, налила мне чай в чистую чашку.

— Вы как будто знали, что я приду, — я взяла чашечку из тонкого фарфора и, обжигаясь, сделала глоток. Мне нужно было понять, что все что происходит со мной — не сон. Хозяйка улыбнулась:

— Не только эмпаты могут судить о чувствах других. В тебе говорит незаконченность, ты напряжена и сумерки — это твоё любимое время, когда не нужно держать лицо, когда "все кошки серы". И ты можешь наблюдать, не выдавая себя.

Я потрясено молчала: откуда этой женщине знать мои мысли, чувства, эмоции? Мои ночные посиделки на крыше были хороши для меня тем, что я могла безнаказанно наблюдать за людьми на улице. Полуночниками и любителями разной жизни, работягами, идущими на смену или представителями преступного мира. Кстати, благодаря моим наблюдениям, была раскрыта мелкая уличная кража. Тогда мне пришлось несколько раз посетить отделение полиции, место насыщенное отрицательными эмоциями и весьма для меня неприятное, но дело того стоило. Наш участковый, молодой выпускник полицейской академии Максим, даже посетовал, что ставка эмпата не предусмотрена в отделении, тогда поимка многих преступников была бы дело времени, но я лишь молча улыбалась, в этой атмосфере постоянной злости и горя долго бы я не выдержала. И спустя какое-то время Максим перестал шутить на эту тему.

— Ты хочешь спросить меня откуда я это знаю, — продолжала Елизавета Рудольфовна, — опыт, житейский опыт, — вздохнула она, — и, конечно, наблюдательность. Серый цвет лица, воспалённые глаза, тоненькая фигурка, скупые движения, привычка отмалчиваться. Все это говорит о замкнутости твоей жизни. Никакой магии, только привычка делать выводы. Но Стефану нужно заботиться о ком-то, его угнетает пустота его жизни, хотя он никогда в этом не признается.

— А причём здесь Стефан? — я была смущена и растеряна.

Елизавета Рудольфовна вновь подлита мне чай, довольно вкусный, в нем чувствовались нотки имбиря, чёрной смородины и апельсина. Взрыв витаминов и энергии.

— Он мне как сын, я всегда буду волноваться за него. Никогда прежде он не знакомил со мной своих девушек, даже когда я случайно встречала их у него дома или на улице. Ваше появление здесь говорит о том, что он принял тебя как свою половину. И у меня нет причин не поступить так же.

— Откуда такая уверенность во мне? С чего вы взяли, что мне нужен Стефан? — я шипела ей это прямо в лицо.

— Не только он тебе, вы нужны друг другу. Иначе ты однажды просто исчезнешь, растворишься в этой жизни. А Стефан никогда не найдёт в себе силы изменить свою реальность…

— Признаться, я вас не понимаю, какая реальность, о чем вы?

Но хозяйка уже засуетилась и, подхватившись, начала собирать со стола, я еле успела ухватить вкуснющее печенье.

— Не обращай внимание, Нина, наболтала лишнего, ещё сны будут плохие, иди спать, уже поздно.

Я недоуменно помедлила, но иных объяснений не последовало, поэтому я так же аккуратно как и пришла, вернулась в свою комнату и почти сразу уснула.

Солнечный лучик настырно пытался проникнуть сквозь мои веки, я улыбнулась и поняла, что полностью выспалась.

Я поднялась с кровати и, увидев своё опухшее со сна лицо, озаботилась вопросом умывания.

Облачилась в предложенный с вечера хозяйкой халат и прошла по дому в сторону ванны.

Со стороны кухни слышались голоса, один из них принадлежал Елизавете Рудольфовне, второй был похож на Стефана, но звучал глуховато.

— … может она пока здесь поживёт?

— Не думаю, что Нина согласится, для этого нет веских оснований, и ты это сам понимаешь.

— Понимаю, — сказал Стефан, это все же был он, — но не могу не беспокоиться.

Я, щурясь, вышла на залитую солнцем кухню, совмещенную с верандой, Елизавета Рудольфовна обернулась на мои шаги и замахала рукой, предлагая присесть, она была одна, а голос Стефана раздавался из магофона.

— Доброе утро. О чем вы говорите?

И тут же покраснела:

— Я не специально, просто в ванную шла и услышала.

— Не оправдывайся, наш Стефан великий перестраховщик. Возомнил, что тебе грозит опасность, — улыбнулась женщина.

— Да в чем дело-то?!

Тогда я впервые услышала о маньяке, предпочитающем убивать молодых девушек.

Стефан

День с самого раннего утра не задался. А может с ночи? Когда я оставил Нину переночевать у госпожи Неждановой, а сам поехал домой. И полночи проворочался на кровати, вспоминая и осмысливая прошедшей день и вечер в гостях. По большей части, мои мысли были о девушке с выразительными глазами. И эти мысли были не все невинными, что доставляло мне еще больший физический дискомфорт.

Не успел я смежить веки, как зазвенел будильник на телефоне. Попытавшись выключить сигнал, я уронил телефон на пол, и, конечно же, полезная машина не стерпела такого отношения и разлетелась на составные части. Я застонал в голос от досады. Теперь точно вставать. Задняя крышка устройства никак не хотела входить в пазы. Чертыхаясь, я все-таки смог реанимировать телефон и время, высветившееся на дисплее, показало, что я или чищу зубы и остаюсь голодным, или же жертвую чистотой, но с полным желудком отправляюсь на работу. Я выбрал средний вариант. Прихватив из ванной комнаты средства гигиены, я на кухне одновременно заваривал быстрорастворимый кофе и приводил себя в порядок. Взяв в руки кружку с псевдободрящим напитком, неудачно повернулся и задел локтем за шкаф. ЧЁРТ! Мокрое пятно на футболке и обжигающий след на коже, не прибавили очков настроению сегодняшним утром. Быстро переодевшись, я выскочил на улицу и сел на свою «птичку». Хоть ты не подведи! Хорошо, что в столь ранний час автотранспорта на дорогах мало, и я смог беспрепятственно добраться до ремонтной мастерской. Был срочный заказ, у постоянного клиента намечались гонки, и надо было провести профилактику его «боевого коня».

Переодевшись в рабочую одежду, я приступил к делу, а для фона включил радио. Легкая и ненавязчивая музыка приятно ласкала слух, пока я перебирал двигатель у мотоцикла. Прозвучал сигнал, оповещающий, что уже пришло время новостей в начале часа. Голос диктора развлекательной радиостанции был серьезен, что меня насторожило. Весь выпуск был посвящен ужасающей новости, взбудоражившей в дальнейшем весь город: по городским улицам бродит маньяк. Жертвами преступлений стали молодые девушки в возрасте от семнадцати до двадцати пяти лет. Последнее убийство произошло прошедшей ночью, что позволило правоохранительным органам объединить дела в серию, так как у предыдущих двух с последним преступлением были весьма схожие обстоятельства. Все жертвы были молоды, с приятной внешностью и принадлежали к богемной молодежи. Девушки часто проводили свое время в Городе Солнца, две были художницами, а одна поэтессой, декламирующей свои произведения в близлежащем арт-кафе. У двоих жертв были романтические отношения с молодыми людьми, а одна девушка собиралась через три месяца под венец. И вот эти полные сил и жизнерадостные юные леди решили свести счеты с жизнью! Родные и любимые недоумевали.

Первый эпизод случился среди бела дня: юная художница работала над очередным заказом городского пейзажа и затем, взяв нож для заточки карандашей, совершенно хладнокровно вонзила его себе в шею — случилось обильное кровотечение и вызванная случайными прохожими медицинская бригада приехала уже к телу без признаков жизни.

При втором случае жертва, находясь у себя дома, выпила токсичное средство, используемое для растворения безнадежно засохшей старой краски при декорировании городских стен. Бездыханное тело девушки нашел ее парень, пришедший на обед и постельные утехи, как было условлено ранее.

Ну а последний эпизод вызвал еще больше вопросов. Зачем молодой женщине накануне долгожданной свадебной церемонии совершать самоубийство? Дело было посреди ночи: молодая пара весело проводила время на тематической вечеринке, эпиграммы поэтессы пользовались заслуженным вниманием. Была игра в фанты: девушке выпало пойти на улицу и привести в гости случайного прохожего. Гуляющих в столь поздний час не оказалось, и девушка вернулась ни с чем. Затем, не обращая внимания на веселые подначивания других гостей, поднялась на крышу дома и совершила шаг в вечность. Безутешный жених не мог поверить в случившееся: не было ни ссор, ни недомолвок с теперь уже покойной возлюбленной. Но именно он и обратил внимание полицейских на странность: на запястье девушки в этот вечер был надет простой плетеный браслет, который его невеста не надела бы ни в коем случае: это аксессуар был не в ее стиле и не соответствовал достатку.

Дознаватели проверили предыдущие странные самоубийства девушек, и оказалось, что на всех были надеты ничем непримечательные плетеные украшения, появившиеся у них накануне трагедии. Полиция предположила, что жертвам кто-то помог свести счеты с жизнью, а браслеты — это его знак или метка. И вероятно магическое вмешательство. Правоохранительные органы призывали граждан быть бдительным к окружающим и при любой подозрительном поведении девушек сообщать в ближайшее отделение полиции.

Голос диктора затих, и вновь заиграла бодрая музыка, которая никак уже не могла поднять мне настроения.

Я взял магофон из кабинета и набрал номер Елизаветы Рудольфовны, безотчетная тревога сдавила мне стальными тисками сердце. Но Нина была в порядке и очаровательно взъерошена после сна. Я передал последние новости, стараясь, правда, не нагнетать обстановки и не пугать женщин. Конечно же, девушка отказалась пожить некоторое время у госпожи Неждановой. Я заскрипел зубами. История с маньяком, охочим до юных дев, была мне откровенно неприятна. Придется принимать радикальные меры.