Гештальт Метаморф

Резко развернувшись, охотник покинул комнату и устроился возле двери в ванной. Игла нерешительно пристроилась рядом. Она то и дело смотрела на напарника, но стоило тому поймать ее взгляд, как девушка отворачивалась. Тем временем из ванной доносился шум льющейся воды и сдавленные стоны.

— Что ты ему скормила? — ни с того ни с сего поинтересовался охотник.

— Нейтрализатор из аптечки. Его всегда добавляют на случай, если доппельгангер не сможет самостоятельно вернуться в исходную форму. Вкус лекарства заглушила сельдереем, — объяснила колдунья, улыбнувшись. При этом ее щеки слегка порозовели.

— Хорошая работа, — кивнул сталкер. Он скрестил руки на груди, крепко сжав пальцами предплечья. Все же не стоит убивать Маятника, то есть Слепка, сейчас. Гештальт хрустнул зубами. Хорош новичок, нечего сказать, провел всех за нос, заставил пойти на крайний риск. Пусть даже и не думает, что сможет легко отделаться. Чем больше мысли охотника крутились вокруг событий последних дней, тем больше он злился. Чтобы хоть как-то отвлечься, он решил расспросить Иглу:

— Так как ты его раскусила?

— Провела обыск в комнате, пока вы охотились. Затем пробила информацию по базе. Все просто, — колдунья пожала плечами.

— Стоило давным-давно это сделать, — поморщился охотник, а затем резко стукнул кулаком по двери:

— Ты там еще не сдох, мразь? Будет весьма обидно, если уйдешь так легко.

Между тем за дверью и правда воцарилась тишина. Через несколько напряженных секунд послышался шлепок, затем еще один. Наконец, раздался лязг открываемого шпингалета. Существо, появившееся в дверном проеме, ничем не напоминало Маятника, кроме разве что роста и худобы. Длинные костлявые ноги, такие же худые руки, впалая грудная клетка и огромный обвисший живот. Внешний вид доппельгангера вызывал жалость и отвращение. Кожа нездорового землистого цвета, собирающаяся складками по всему телу, голова, покрытая какими-то водянистыми белесыми волосками и почти прозрачные рыбьи глаза, Слепок казался инопланетянином, по ошибке очутившемся в ванной. Не прошло и двух секунд, как Игла отвернулась, согнувшись и зажав рот ладонью. Однако на сталкера внешний вид доппельгангера не произвел ни малейшего впечатления. Он вытянул новичка из дверного проема, а затем припечатал к стене:

— Ты, мразь! Какого черта ты себе позволяешь? Кто приказал тебе копать под нас?

— Никто ничего не приказывал, — ответил Слепок, с трудом выталкивая слова из горла.

— Не ври мне, тварь, — Гештальт зарычал, чувствуя, как кровь приливает к голове, — Иначе я отвинчу твою тщедушную башку от тела в один момент!

— Это была всего лишь шутка, — голос доппельгангера был лишен даже намека на эмоции. — Согласен, не самая удачная, но не более того.

— Не хочешь говорить сам, так я выбью из тебя ответы, чудовище, — недобро ощерился охотник, смыкая пальцы на горле Слепка.

— Может я и урод, но вот кто из нас двоих действительно чудовище, серьезный вопрос. Или ты со мной не согласен, Гештальт? — сдавленно прохрипел перевертыш.

Сталкер зарычал, усиливая давление. Слова доппельгангера для него сейчас все равно, что красная тряпка для быка. Гештальт был готов растерзать противника, однако на бледном лице того ни дрогнул ни единый мускул, лишь рот открылся в попытке вдохнуть побольше воздуха. И эта бесстрастность еще сильнее вводила сталкера в ярость. Он уже начал чувствовать, как под его пальцами вот-вот захрустит позвоночник Слепка, как на руку охотника легла прохладная ладошка колдуньи.

— Оставь его, Ге, — произнесла она твердо и ровно. Сталкер резко повернулся к ней и посмотрел прямо в глаза. Девушка побледнела, однако не отступилась. Охотник снова перевел взгляд на доппельгангера. Тот был истощен принудительным возвращением в исходную форму и, похоже, тратил последние силы, чтобы удержаться в сознании. Глухо рыкнув, Гештальт отпустил Слепка, отчего перевертыш рухнул на пол.

— Запри его в комнате, — бросил охотник сквозь зубы и, не оборачиваясь, ушел к себе.

Стоило сталкеру захлопнуть за собой дверь, как рефлексы взяли верх над эмоциями. Мышцы расслабились, кулаки разжались, с лица сама собой сошла звериная гримаса, губы сомкнулись, пряча оскал. Охотник ухватил себя основание черепа и потянул, хрустнув шеей. За время ужина солнце успело окончательно сесть, и теперь лишь робкий свет фонарей, да соседских окон, расцвечивал двор. Гештальт подошел к окну, распахнул его и вдохнул прохладный ночной воздух полной грудью. Несмотря на искусственное освещение, на небе все же можно было рассмотреть отдельные звезды и месяц, острым серпом раскинувшийся среди темноты. Сталкер так и стоял, опершись руками на подоконник, любуясь ночным небом с абсолютно пустой головой. Он словно бы полностью обратился в зрение, открывшаяся картина поглотила его. Гештальт все стоял и смотрел, пока его внимание не отвлек ночной мотылек, поднявшийся слишком высоко. Оторвавшись от созерцания неба, охотник с удивлением отметил, что уже не один. Игла плотно прижалась к нему, обняв со спины. Вот только когда она успела прийти в комнату? Как он не заметил ее прикосновения? Сталкер чуть повел плечами, и девушка тут же отстранилась, позволяя ему повернуться к ней лицом.

— Вижу, ты уже успокоился, — произнесла она мягко, вновь прижимаясь к охотнику. Ее мордочка уткнулась в грудь Гештальта, а пальцы заскребли по спине. — Все хорошо, что хорошо кончается, ведь так?

— Пожалуй, — ответил сталкер ровным голосом. — Если оно кончилось, конечно.

— Конечно, кончилось, — напарница принялась тереться лицом о кожу охотника. — Теперь все будет хорошо. Как раньше.

— Нет, не будет, — Гештальт покачал головой, а затем поймал колдунью за волосы и мягко отстранил от себя.

— Ты просто устал, — девушка предприняла новую попытку сблизиться, но сталкер так же мягко и решительно оттолкнул ее.

— Я устал. Но дело в другом.

— В чем же? — вкрадчиво уточнила Игла, не выпуская руки сталкера из своих ладоней.

— Как думаешь, настолько Слепок был прав?

— О чем ты?

— Ни о чем. Неважно, — Гештальт отвернулся к окну. — Я просто устал и мне нужно хорошенько выспаться. И ничего больше.

Игла ничего не ответила. Лишь скрипнула дверью. Охотник бросил последний взгляд на месяц и завалился на диван. Уснул он быстро.

Утро принесло новый день, а вместе с ним привычные заботы. Пробежка, зарядка, пончики, утренний кофе, медитация и зарядка якорей. Патруль, охота, возня в гараже с мотоциклом, дежурства по дому, походы в магазин и готовку. Жизнь шла своим чередом. Слепок сидел под домашним арестом, находясь под заботой колдуньи, которая кормила его и развлекала разговорами. Перевертыш ничем не выказывал недовольства, не пытался требовать объяснений или бежать во время посещения туалета. С памятного вечера Гештальт так ни разу и не видел его. Да ладно бы допплер. Охотник использовал любую причину и возможность, чтобы оказаться подальше от квартиры. Часами просиживал в гараже. Расставлял новые ловушки по катакомбам. В порыве невнятной меланхолии, он произвел осмотр СБС — сигнально-барьерной системы в доброй половине города. Система представляла собой маячки и барьеры. Оба составляющих являли собой артефакты, способные самостоятельно поглощать излучение. Маяки образовывали своеобразную сеть, чутко реагирующую на приближение тел с высоким уровнем излучения, которым обладали монстры и нелюди. Барьеры же преобразовывали излучение и испускали его, отпугивая монстров, осмелившихся слишком близко подобраться к поверхности. Прямо как трещотки, отпугивающие кротов. Система защищала горожан от неприятных встреч с обитателями катакомб, заставляя последних вариться в своем котле. Однако, как и любая система, она имела бреши, через которые монстры время от времени выползали наружу, лакомясь бездомными животными да содержимым помоек, а в исключительных случаях нападая на людей. Для таких-то случаев и нужны были охотники — поймать и уничтожить тварь, посмевшую выползти в открытый мир.

Гештальт как раз заканчивал перебирать глушитель, когда к его гаражу приблизился паренек лет двенадцати.

— Простите, это вы Гештальт? — робко и несмело прозвучал его голос.

— Откуда ты… — встрепенулся охотник, но поймал взгляд мальчика. Расширенные зрачки, онемевшее лицо и плавные нелепые движения говорили сами за себя. Парень находился под гипнотическим воздействием, причем весьма глубоким. Сталкер знал лишь одного нелюдя, способного на такое. — Что тебе приказали?

— Это вам, — покопавшись в недрах своего рюкзака, паренек извлек сложенный вчетверо листок.

— Спасибо, — Гештальт забрал послание, и в тот же миг взгляд мальчика стал осмысленным. Он беспомощно заозирался, силясь понять, где он и как сюда попал.

— Тебе направо. Как закончатся гаражи, свернешь через двор и выйдешь на остановку. Вот возьми, — охотник протянул пареньку деньги, — на проезд.

— С-спасибо, — дрожащим голосом поблагодарил невольный посланник и спешно зашагал в указанном сталкером направлении.

Проследив взглядом за мальцом пока тот не вышел из гаражей и не скрылся из виду, Гештальт нахмурился и развернул листок. Что же такого могло случиться, чтобы Лупа прибегла к воздействию на обычного человека. Сама ведь понимает, если мальчишка попадется на глаза чистильщикам, те смогу снять остаточные следы излучения, а по ним соотнести неведомого заклинателя с пропавшей семь лет назад исследовательницей.

Почерк Лупы отличался излишествами. С трудом преодолев первые строчки, сталкер наконец вчитался: «Последний предоставленный тобой образец оказался крайне полезным. Теперь я знаю для чего неведомый монстр вводит так называемый мутаген в тело жертвы. Все предельно просто. Сначала в черепной коробке жертвы начинает развиваться альтернативная нервная система, которая время от времени перехватывает контроль над телом и заставляет жертву нападать и охотиться на других людей. Чем больше вырастает эта новая система, тем сильнее она интегрируется в жертву. Новый мозг способен накапливать излучение и с его помощью стимулировать и усиливать человека-носителя. Однако это не все. Конечной целью системы является метаморфоза. Когда подселенная система развивается достаточно сильно, она заставляет носителя накопить запас жиров и найти безопасное место, в котором, жертва засыпает. Начинается неконтролируемый рост кожных покровов, они образуют мешок, который полностью укутывает жертву. Далее происходит череда необратимых изменений и в конце концов мы получаем нового монстра. Они размножаются таким способом, Ге. А теперь к главному. Если хочешь помочь той девочке, которую ты так старательно прятал от меня, то поторопись. У нее осталось не так уж и много времени».

Вспышка

Оно вернулось. Существо с фиолетовой аурой неотвратимо приближалось к Вспышке, а та ничего не могла поделать. Ужас перед неминуемым парализовал девушку. Тело перестало ее слушаться. Она не могла ни бежать, ни сражаться, ни даже крикнуть. Оно уже было совсем близко. Неутомимое, неуловимое, неумолимое и смертоносное. Ночной кошмар. Ужас из глубин. Пытаясь хоть как-то защититься, Вспышка закрыла глаза. Это немного помогло. Почувствовав облегчение, измененная закричала, что было сил. Когда в легких кончился кислород, девушка открыла глаза и первым, что она увидела, была голова Тарантула, катящаяся по полу. Тарантул корчил жуткие гримасы и изрыгал ругательства. Завидев Вспышку, измененный принялся обвинять ее в своей гибели. От страха девушка вновь закричала, но тут же получила пощечину, от которой голова чуть не отвалилась.