Где Азамбек

1-6

Послушав магически, как бухгалтерша Бледного, заикаясь, рассказывает ему про карнавал в офисе, Айну раздала распоряжения, наложила на себя отводящее глаза заклинание и пошла обратно на объект.

Медленно прогулялась вдоль вагончиков, прошлась по внутреннему двору комплекса и поднялась по ступенькам на крышу, прислушиваясь к разговорам работников и часто останавливаясь, чтобы понаблюдать за их работой. Почти все люди говорили на языке, которого она не знала, прораб разговаривал на том же языке, на котором говорил пожарный инспектор Александр, Айну его не особенно хорошо знала и решила во время следующего визита захватить с собой амулет-переводчик. Прораб был человеком, но явно не из этого города, по телефону он говорил на межмировом человеческом, который здесь практически никто не использовал, а со строителями — на местном, который они плохо знали.

«Почему бы не выучить их язык, если их так много и они явно здесь надолго? Было бы гораздо проще понимать друг друга. Странно.»

Пристроившись за прорабом, она обошла всю стройку, к концу обхода приобретя стойкую неприязнь к этому человеку — в нём было столько презрения к сотрудникам, работе и вообще ко всему миру, что было непонятно, что он вообще здесь делает и почему до сих пор не ушёл.

У прораба была оборудованная «квартира» на одном из доделанных этажей, там не было дверей между комнатами, зато был холодильник, телевизор, кондиционер и очень неплохой матрас на деревянных поддонах, на котором он устроился отдыхать. Айну немного походила по его владениям, нашла сейф и записала себе проверить его тоже.

Поднявшись на крышу, она устроилась на штабеле облицовочного кирпича и стала наблюдать за работой строителей. Крыша планировалась эксплуатируемая, так что работники наводили красоту, у каждого был свой участок, ближе всего к ней оказался один немолодой мужчина, она стала наблюдать за его работой. Он выглядел как человек, которого жизнь не баловала никогда, поэтому он считал хорошей любую ситуацию, в которой всё было хотя бы стабильно, и сейчас у него был как раз такой период — он стоял на коленях на какой-то мягкой тряпке, слушал музыку через плейер на поясе, для звукоизоляции обмотав голову косынкой, прикрывающей уши с наушниками-вкладышами, качал головой и тихо подпевал. Кирпичи и раствор ему подносили более молодые коллеги, он каждый раз благодарил и улыбался. Кирпичи выстраивались ровно, раствора было столько, сколько нужно, никаких существенных изъянов в его работе она не заметила, и мысленно поставила «минус» напротив утверждения Александра-Маурицио по поводу низкой квалификации и общего раздолбайства.

Заскучав, Айну пошла наблюдать за работой электриков, на этот раз поставив «плюс» — работали колхозно, то ли наплевав на правила, то ли вообще не имея понятия об их существовании, и вообще не заботясь о собственной безопасности. Она записала себе устроить проверку по этому поводу, спустилась на верхний этаж и какое-то время наблюдала за работой по монтажу декоративных элементов фасада, строители делали это, просто садясь на лежащие на подоконнике доски по двое — один внутри помещения, второй снаружи, болтая ногами над шестнадцатиэтажной бездной, без намёка на страховочные ремни. Этот пункт тоже добавился в список будущих проверок.

Потом она услышала весёлое оживление на крыше и поднялась обратно, увидев нового человека — немолодая женщина с сумками устало вытирала пот с лица, открывала сумки и выдавала строителям пирожки, бутерброды и чай из термоса, они ей платили. Она была похожа на строителей внешне и её все называли «матушка», хотя вроде бы, никому из них матерью она не была. Закончив раздавать еду на этой крыше, женщина пошла в сторону второго корпуса, Айну пошла за ней, и увидела доску, перекинутую между крышами — строители по ней ходили между корпусами, это было проще, чем спускаться с шестнадцатого этажа и потом столько же подниматься. Расстояние было небольшим, но шестнадцать этажей и ничем не закреплённая деревянная доска...

Женщине помогли надеть рюкзак и взять обе сумки, кто-то наступил на край доски с этой стороны, фиксируя её своим весом, с той стороны уже встречали и подбадривали, женщина смеялась и шутливо ругалась, осторожно переступая по доске мелкими шагами. Как только она дошла, все разразились восторженными криками и свистом, женщину взяли под руки, помогли с сумками, с почётом усадили на лучшую картонку в тени. Осчастливив едой всех, женщина тоже налила себе чаю, о чём-то поговорила со строителями на местном языке, иногда переходя на их родной, потом все доели и попрощались, женщина ушла, строители вернулись к работе.

Айну села на край крыши и выглянула вниз — там занимались окнами, без страховки, без специального оборудования, инструментами, сделанными кустарно, похоже, прямо здесь. Походив по крыше, она собрала целую коллекцию впечатлений на тему «что можно починить при помощи скотча», и сделала десяток фотографий, чтобы приложить к отчёту.

Солнце садилось, работники заканчивали запланированный объём работ, убирались и паковались, обсуждали планы, курили. Она спустилась вместе с ними вниз, прошлась до вагончиков, где они оставили верхнюю одежду и взяли сумки, потом пошли к реке мыться и стираться. Айну попробовала воду — холодная и грязная, почему они не моются возле вагончиков, было загадкой.

Наблюдать за процессом она не стала, пошла обратно, решив заглянуть в офис и узнать, как дела у Галочки, когда заметила активность возле вагончиков — там просыпалась, похоже, вторая смена. Со стороны кухни пахло едой из концентратов, Айну вошла через ту же дыру в заборе, через которую выходила, и застала стройку, полную жизни — работники умывались, готовили еду и снимали с верёвок бельё, потом собрались и организованно пошли на крышу, Айну пошла за ними.

Пришёл прораб, всем дал задания, заранее отругав и раздав подзатыльники буквально ни за что, строители пошли работать, включив фонари. Айну достала прибор и измерила уровень освещённости — он был немного ниже нормы для таких работ в человеческих мирах, и существенно ниже нормы по законам Содружества.

Один парень на её глазах ударился мизинцем о край контейнера для раствора, отругал хозяина контейнера, снял тапок, починил его скотчем и пошёл дальше работать. Айну изучила состояние его ног и пришла к выводу, что это не первая подобная травма, у остальных ноги были не лучше.

«Шлёпанцы из резины — вообще не лучшая обувь для строительных работ.»

Она привыкла к нарушениям норм на строительстве, но это было похоже скорее на тотальное наплевательство.

«Это тоже обсудим, товарищ Бледный. Всё обсудим.»

***