Клан. Искры под снегом

***

... Альвирон,периферийный куб Эйта, локация Каэрос

Эл не хотел ни играть, ни смотреть головизор. Даже роботы потеряли привлекательность и были забыты под кроватью, а на сладости и смотреть не хотелось. Впервые мама не вышла на связь и не ответила на его вызов. Эл привык, что по вечерам мама хоть недолго, но говорит с ним по видеосвязи. Спрашивает, как прошёл день, что он кушал, сколько получил плюсовых и штрафных баллов, тепло ли оделся и прочую ерунду. Эту ерунду Эл пропускал мимо ушей. Он просто слушал голос мамы и рассказывал о действительно интересных вещах - рогатом жуке со смешными мохнатыми усиками, найденном на прогулке, школьном футбольном турнире, шалостях старших мальчишек, драке сына альфы горных волков с одноклассником-магом, исчезающей тетрадке и привидении на чердаке, куда нельзя лазить. Мама смеялась и говорила, что привидение для того и создали школьные маги, чтобы отвадить шалопаев. Эл не верил. Главное, мама всегда говорила, что любит его. Когда появился папа, они выходили на связь вместе. Вчера не вышел никто. Эл так радовался, что у него скоро будет братик или сестричка. Гордился, что теперь он не мелкий, а старший, второй мужчина в семье после папы. Но о нем... просто забыли. Эл обиделся, потом встревожился, полночи не мог заснуть и даже заплакал, как девчонка. Хорошо, никто не видел.

Утром сонный Эл вяло размазывал по тарелке кашу, то и дело поглядывая на свой комм, торчащий из-под рукава. Комм молчал. Эл чувствовал себя забытым, брошенным и никому не нужным. Пока со всех сторон не раздался восторженный гомон:

- Смотрите, это же «Тау!»

- Это Наместник!

- Дурак, это иерарх!

- На синх-алмазных накопителях!

- Не, на тахионных движках!..

Эл не удержался, выглянул в окно.

- Это папа! - увидев снижающийся знакомый флаер, ребёнок радостно вскочил - и замер от внезапного испуга. Наместник не прилетает в школу среди недели, без предупреждения, у всех на виду и просто так. Чтобы похвастаться аэромобилем, порыбачить с мальчишками или посмотреть на жука.

Мужчина вышел из флаера и направился в здание. Медленно, тяжело, как старый гном-садовник. Один. Папа прилетел один. Значит, с мамой случилась беда.

Росс шёл слишком медленно, слишком долго, словно пытаясь оттянуть неизбежное. Он не считал себя трусом, но сейчас было страшно. Страшно посмотреть в глаза ребёнку, чью маму не уберёг, чьё доверие не оправдал. Страшно вдохнуть отчаяние детёныша, ощутить на рецепторах боль маленькой осиротевшей души, ртутный привкус и свинцовую тяжесть собственной вины. Как командор и наместник, он чувствовал ответственность за всё, что происходит на базе, в Каэросе, и тем более - собственной семье. Баррет не привык перекладывать ответственность на случайности, стечения обстоятельств, везение-невезение или других существ. Если случилась беда - это лишь потому, что он допустил. Его ошибка или недоработка. И с последствиями разбираться тоже ему. Самый великолепный болван во всем Дереве Миров.

Он не представлял, как объяснить ребёнку, что случилось с матерью. Но не мог оставить мальчика мучиться от неизвестности. Или, того хуже, врать ему. Ложь обязательно всплывёт и разрушит доверие. Правда бывает горькой, невыносимой даже для взрослых, правда ранит. Но трусость, ложь, лицемерие близких ранит намного сильнее. Если в семье случилось горе, они должны быть вместе. Ребёнок не должен оставаться наедине с бедой, чувствовать себя лишним, брошенным, забытым, ненужным. Не должен один тонуть в океане недетского горя. Баррет слишком хорошо знал это чувство, чтобы оставить ему на растерзание Эла. Единственное, что осталось от любимой женщины. Детские лица, запахи, голоса - все сливалось в один сплошной белый шум.

- Наместник Баррет? Удивлён, - куратор Эла поднялся навстречу высокому гостю. Протокол. Поклон, рукопожатие.

- Я могу видеть своего сына? - больше утверждение, чем вопрос.

- Разумеется. Эл, зайди. Отец ждёт.

Эл не влетел, не повис на отце, как обычно. Непривычно подавленный, настороженный, и кажется, плакал.

- Господин куратор, я заберу сына, - решил Баррет. - Некоторые обстоятельства изменились, ребёнку пока лучше побыть с семьёй.

В голубых, как у мамы, глазах робко засветилась недоверчивая радость. Эл подошёл ближе и доверчиво прижался к отцу.

- Пойдём, сынок, - Баррет кивнул куратору и покинул кабинет вместе с притихшим ребёнком.

Чёрный аэромобиль стрелой взмыл в розовато-жемчужное утреннее небо.

- Папа, а мама где? - решился Эл.

- Мама... жива, здорова, но пока не может выйти на связь, - взвешивая каждое слово, сообщил Росс. - Она проводила запрещённый эксперимент и выпала из этой реальности в другую.

- А братик или сестричка? - испугался Эл.

Баррет растерялся. Он толком не умел разговаривать с детьми, и ждал от Эла какой угодно реакции. Но не такого.

- Чувствую, что они живы, сынок. Больше ничего не знаю. Дядя Рамон и тётя Химера готовят спецоперацию, чтобы вернуть маму живой.

- А ты?

- А меня выгнали, чтоб не мешал, - Баррет сузил глаза и не удержал когти, царапнув пульт управления. Костяшки на пальцах побелели. - Я не маг, сынок. Здесь я ничего не в силах сделать. Это самое паршивое, Эл - бессилие, невозможность ничего изменить, исправить, ни на что повлиять. Но я сделаю всё возможное и невозможное, чтобы ей помочь.

- Это мама может... никогда не вернуться? - Эл всхлипнул, только начиная понимать, что может никогда больше не увидеть маму.

- Мы сделаем всё, чтобы её вернуть, - пообещал Росс. К сожалению, большего он обещать не мог.

... Альвирон, локация Каэрос. Отраженная реальность

Виане снилось что-то приятное. Утро уже вступило в свои права, разгоняя сны и ночные тени, но просыпаться не хотелось. Сознание ещё не включилось, плавая между сном и явью. Ночью резко похолодало, но Ви было уютно, как в гнёздышке. Росс в половинчатой ипостаси обнимал её со спины, накрыв лапой живот. От оборотня шло спокойное, умиротворяющее тепло. Виана заёрзала, прижимаясь ближе.

- Вишенка, если не хочешь, чтобы я тебя трахнул - не делай так, - проворчал Баррет.

Ви приоткрыла глаза, ещё не понимая, где находится. Взгляд упёрся в глухую серую стену. Девушка вздрогнула и всё вспомнила. Чужая реальность обрушилась на нее лавиной. Другой мир. Другой Баррет. Сердитый и возбуждённый. Но хотя бы в нижнем белье. Ви сжалась и плотнее укуталась термопледом. Но что толку, если под термопледом она голая.

Баррет бегло обнюхал её, убедился, что с ребёнком всё в порядке, принял человеческий облик, поднялся и набросил халат. В отличие от цвета глаз, его привычки остались прежними.

- Что будешь на завтрак? - спокойно поинтересовался двойник мужа.

При мысли о еде Ви замутило.

- Хлеб и тот отвар, кисленький.

Волкодав привычно приподнял бровь, снова вгоняя её в замешательство.

- Нет, так дело не пойдёт. Что ты можешь есть?

- Молочное, - подумав, ответила Ви. - Творог, закваску. Ореховое молочко. Фрукты свежие, не сильно сладкие. Но... на базе же нет такой еды.

- Будет, - Баррет что-то бегло набрал на своём коммуникаторе. - Беременных тут тоже не было. Для кого мне закупать фрукты? Боевики этим сыты не будут. А голодные бунты мне тут не нужны.

Еду доставили быстрее, чем Виана успела умыться и переплести волосы. Баррет выделил ей длинную тёплую рубаху, пока снабженцы не решили вопрос с одеждой. Форму такого маленького размера шили разве что под заказ. И самому коммандеру не хотелось одевать беременную жену в грубую военную форму. Всю еду оборотень придирчиво обнюхал.

- Ешь, всё свежее, без примесей, инфекций, синтетики и химикатов.

- Думаешь, меня тут могут отравить? - растерялась Ви.

- Намеренно отравить - вряд ли, но здесь отравлено всё. Вода, земля, воздух, - Волкодав отвернулся к окну, за которым стоял плотный желтоватый туман и взвесь кислотного дождя. - Чистая вода и натуральная пища - дорогое удовольствие даже для нас. Кругом следы химического оружия, радиация, опасные вирусы и инфекции. Пищеблок хорошо контролируется. Но еду для тебя я лучше проконтролирую сам.

Коммуникатор Баррета завибрировал, привлекая внимание.

- Матеус? - раздражённо бросил оборотень в переговорное устройство.

- Задание выполнено. Иф Ноэль в допросной.

Виана побледнела и замерла, выронив ложку.

По воздуху пополз густой, едкий, удушливый страх, отдающий гнилью. Девочка так не боялась, даже услышав расстрельный приказ. Что может быть хуже смертной казни? Баррет знал: многое. Безнадёжно больные, облученные и искалеченные на войне, женщины, отнятые у разбойников и пиратов, люди, потерявшие всю семью часто сами писали прошения о казни. Такие просьбы Баррет рассматривал лично, чтоб не было произвола. А таким приговорённым позволял самим выбрать смерть. Эти люди, в отличие от преступников, шли на расстрел с облегчением. Если могли идти. Кто не мог или не хотел - тихо засыпал навечно от инъекции мескалеса. Такие трупы даже в морге лежали со счастливыми улыбками на мёртвых лицах. Только поэтому он ещё не выжег напалмом плантации этого ниточного гриба, лишь выбив оттуда преступные синдикаты «торговцев счастьем».

- Ждите, скоро буду, - коротко бросил Баррет в переговорное устройство, отключил комм и шагнул к испуганной жене. Осторожно обнял, чувствуя, как уходит страх, возвращая её прежний запах. Чистый, тонкий, искристый.

Виана склонила голову на его плечо и прикрыла глаза. Рецепторы тронул солнечный аромат её доверия.

- Вишенка, пока я жив, ни этот человек, ни какой другой больше не причинит тебе вреда, - тихо, но твёрдо прошептал Росс. Его взгляд и голос сказали намного больше. Ви ощутила его защиту всем телом. И даже глубже. - Этот тип был мужем твоего двойника. Я должен исключить любую угрозу с его стороны и возможные претензии на тебя. По-военному, сработать на опережение.

- Понимаю, превентивный удар.

- Видимо, не так уж и зря я тебя в будущем аналитиком назначил, - оценил Волкодав. - Сохранить в тайне наш брак не получится и не нужно, это твоя защита. Но брак должен быть законным. Здесь такие правила игры. Я тебя никому не отдам, но если я сам начну демонстративно нарушать законы и брать чужих жён - беременных жён - меня осудит любой Храм и каждый шакал в погонах. Это раскол. Что дальше, нужно говорить?

- Дестабилизация, беспорядки, а возможно и новая война, - от девушки снова потянуло страхом.

- Я этого не допущу, - успокоил Баррет.

- А что случилось с моим двойником? - страх Ви сменился любопытством.

- Погибла, - в глазах оборотня блеснул лёд и холодная сталь. - А как и почему, детектор покажет.

- Похоже, потому меня и выбросило здесь. Не раньше, не в побочную вероятность, где она...я жива, - Ви задумалась. Баррет почти видел, как в её голове крутятся шестерёнки, складывая из деталек целостную картину. - Рамон говорил, что нахождение в одном пространстве-времени одного объекта в двух и более копиях считывается, как сбой в метакоде. Даже две элементарных частицы не могут занять одну и ту же точку, не нарушив причинности. И реальность начинает «стирать» лишние. Поэтому так живучи байки и приметы, что встретить своего двойника - к смерти, - Виана рассуждала вслух, погрузившись глубоко в себя. От неё запахло растущим научным азартом и радостью решения давно мучившего вопроса, сложившейся головоломки.