"Антология исторического романга-6. Компиляция. Книги 1-12

Глава 20

Джоанна поняла, что существует два разных Сергия: один беспутный, вульгарный и ничтожный, другой изысканный, умный и рассудительный. Она читала об этом у Цельса, он назвал это явление animae divisae, раздвоение личности.

Значит, Сергий страдал именно этим недугом. Но в его случае причиной метаморфозы было вино. Деликатный и добрый в трезвом состоянии, выпив вина, он становился невыносим. Дворцовые слуги, всегда готовые посплетничать, рассказали Джоанне, что Сергий однажды приговорил одного из них к смерти только за то, что он не вовремя подал завтрак. Но, вскоре протрезвев, Сергий отменил казнь. Однако беднягу успели побить палками и приковать к позорному столбу.

Врачи Сергия не сильно ошибались в отношении него, решила Джоанна: Сергий действительно одержим, хотя завладевших им демонов наслал не дьявол; они жили в нем самом.

Узнав лучшие качества Папы, Джоанна задалась целью вылечить его. Она посадила Сергия на строжайшую диету и ключевую воду. Сергий ворчал, но подчинялся, опасаясь возвращения болей. Решив, что Папа готов к этому, она начала регулярно гулять с ним в саду Лютеранского дворца. Поначалу к месту прогулки Сергия выносили в кресле трое слуг, кряхтя под его тяжестью.

В первый день он сделал лишь несколько шагов и сразу упал в кресло. По настоянию Джоанны и с ее одобрения, каждый день Сергий гулял немного больше, и в конце месяца мог самостоятельно обойти весь сад. Остаточная отечность его суставов уменьшилась, и кожа восстановила здоровый розовый цвет. Отеки на глазах исчезли, и когда более четко обозначились контуры его лица, Джоанна увидела, что он гораздо моложе, чем она предполагала, не старше сорока пяти лет.

— Чувствую себя новым человеком, — однажды сказал Сергий Джоанне во время их очередной прогулки. Была весна, и сирень стояла в полном цвету, наполняя воздух густым ароматом.

— Ничего не болит, голова не кружится, никакой боли? — спросила Джоанна.

— Ничего такого. Воистину, Господь сотворил чудо.

— Именно так, ваше святейшество, — задумчиво улыбнулась Джоанна. — Но вспомните, как вы чувствовали себя, когда один только Бог был вашим лекарем!

Сергий игриво потрепал Джоанну за ухо.

— Господь прислал мне тебя, чтобы ты помог ему сотворить это чудо!

Они улыбнулись друг другу.

«Момент настал», — подумала Джоанна.

— Если вы действительно чувствуете себя хорошо… — она умолкла.

— Да?

— Я как раз подумал… сегодня заседает папский суд. Ваш брат Бенедикт будет председательствовать во дворце, как обычно. Но если вы чувствуете себя лучше…

Сергий неуверенно ответил:

— Бенедикт привык председательствовать. Вообще-то нет надобности…

— Люди выбрали Папой не Бенедикта, а вас. Им нужны вы, ваше святейшество.

Сергий нахмурился. Наступило долгое молчание.

Джоанна подумала, что слишком поспешила и была прямолинейна.

Но Сергий произнес:

— Ты прав, Иоанн Англиканец. Я очень долго пренебрегал такими делами. — Печаль придала ему умудренный вид.

Джоанна тихо ответила:

— Лекарство в том, чтобы действовать.

Сергий задумался над ее словами и внезапно направился к калитке сада.

— Пойдем! — позвал он ее. — Чего же ты ждешь?

Она поспешила за ним.

У дверей зала заседаний, прислонившись к стене, стояли два гвардейца. Завидев Сергия, они вытянулись и распахнули дверь.

— Его святейшество Папа Сергий, епископ Рима и митрополит Римской провинции, — звонким голосом произнес один из них.

В зал вошел Сергий в сопровождении Джоанны. На мгновение все изумленно умолкли, слышался только шум передвигаемых скамей, когда члены папского суда встали. Бенедикт сидел в папском кресле с раскрытым ртом.

— Закрой рот, брат, если не собираешься ловить мух, — сказал Сергий.

— Ваше святейшество! Разумно ли это? — воскликнул Бенедикт. — Не стоит рисковать здоровьем, наблюдая эти заседания!

— Благодарю, брат, но я чувствую себя отлично, — ответил Сергий. — Пришел, не наблюдать, а председательствовать.

Бенедикт встал.

— Я, как и весь Рим, рад это слышать. — Голос его прозвучал далеко не радостно.

Сергий поудобнее уселся в кресло, выложенное подушками.

— Какое дело слушается сегодня?

Нотариус быстро изложил суть дела. Некий Мамерт, преуспевающий негоциант, просит разрешения обновить здание приюта и школы для сирот. Это полуразрушенное здание прилегало к Латеранскому дворцу. Мамерт предлагал перестроить его под ночлег для паломников.

— Приют, — задумался Сергий. — Знаю это место очень хорошо. Сам жил там какое-то время, когда умерла моя мать.

— Ваше святейшество, здание превратилось почти в руины, — вставил Мамерт. — Смотреть больно, позор для всего города. Я же готов превратить его во дворец!

— А что станет с сиротами? — осведомился Сергий.

Мамерт пожал плечами.

— Они найдут приют где-нибудь еще. Есть много благотворительных домов, которые примут их.

— Очень тяжело, когда тебя выгоняют из собственного дома, — заметил Сергий.

— Ваше святейшество, новая гостиница станет украшением Рима! Герцоги и даже короли будут рады останавливаться в ней!

— Для Бога сироты не менее дороги, чем короли. Не Христос ли сказал: «Блаженны нищие, ибо им принадлежит царствие Небесное»?

— Ваше святейшество, прошу учесть мое предложение. Подумайте, сколько пользы Риму принесет такое здание!

Сергий покачал головой.

— Не допущу сноса сиротских приютов. Прошение отклоняется.

— Я протестую! — решительно заявил Мамерт. — Ваш брат и я уже обо всем договорились. Все проплачено.

— Проплачено? — Сергий изогнул бровь.

Бенедикт сделал знак, чтобы Мамерт замолчал.

— Я… я, — Мамерт поднял глаза, подыскивая слова. — Я сделал пожертвование, очень щедрое пожертвование алтарю Святого Серватия, чтобы ускорить строительство.

— Тогда ты получил благословение, — заметил Сергий. — Такая щедрость всегда вознаграждается, и ты будешь меньше страдать в жизни вечной.

— Но…

— Благодарим тебя, Мамерт, за то, что обратил наше внимание на плохое состояние приюта. Ремонт его станет нашей первостепенной задачей.

Мамерт открывал и закрывал рот, словно рыба на берегу. В последний раз взглянув на Бенедикта, он вышел из зала.

Сергий подмигнул Джоанне, и она улыбнулась ему в ответ.

Бенедикт заметил, как они переглянулись. «Так вот откуда дует ветер», — подумал он и отругал себя за то, что не обратил на это внимание раньше. Сейчас было самое подходящее время года для сбора урожая с папского суда. Бенедикт, увлеченный делами, упустил из виду, что этот иноземный священник стал оказывать значительное влияние на его брата.

«Ничего, — успокоил он себя. — То, что сделано, можно переделать. У каждого свои слабости. Главное — выяснить, в чем его слабости».

Джоанна спешила по коридору в главный зал триклиния. Как личный врач Сергия она должна была ужинать за его столом. Эта привилегия позволяла ей внимательно следить за всем, что ел и пил Папа. Состояние его здоровья все еще оставалось неустойчивым. Переедание могло привести к новому приступу подагры.

— Иоанн Англиканец!

Она оглянулась и увидела Аригия, мажордома дворца. Он направлялся к ней.

— В Трасгевере сильно заболела женщина. Вас вызывают к ней.

Джоанна вздохнула. Уже трижды за неделю ее вызывали по таким делам. Новость о том, что она лечит самого Папу Сергия, разлетелась по всему городу. К величайшему неудовольствию общества врачей, Джоанна стала пользоваться популярностью.

— Почему не вызвать врача из школы? — предложила Джоанна.

Аригий нахмурился. Он не привык, чтобы ему противоречили. Как мажордом дворца Аригий имел право контролировать все вопросы. Но этот молодой и дерзкий чужестранец, казалось, не желал ничего понимать.

— Я уже дал слово, что вы придете.

Джоанна рассердилась. Он слишком самоуверен. Строго говоря, как личный врач Сергия она не должна подчиняться Аригию. Но спорить Джоанна не стала, поскольку вызов был срочный, хотя и несвоевременный.

— Хорошо, — согласилась она. — Возьму сумку с лекарствами.

Прибыв по указанному адресу, Джоанна увидела большой дом в стиле старинного римского дворца. Слуга провел ее через несколько смежных двориков и сад во внутреннее, помещение, богато украшенное мозаикой, лепниной и росписями, создающими эффект удаленных комнат и большого пространства. В необычной комнате приятно и сладко пахло спелыми яблоками. В дальнем ее конце стояла кровать с пуховыми перинами, окруженная горящими свечами, как алтарь. На кровати томно возлежала женщина.

Такой красавицы Джоанна никогда не видела. Она была прекраснее, чем Ричилд, и даже чем ее мать Гудрун.

— Я Мариоза, — пропела женщина сладким словно мед голосом.

— Госпожа, — запнулась Джоанна, онемев перед такой безупречной красотой. — Я Иоанн Англиканец, пришел по вашему вызову.

Мариоза улыбнулась, довольная произведенным впечатлением.

— Подойди ближе, Иоанн Англиканец, — манил ее сладостный голосок. — Или ты собираешься осмотреть меня оттуда?

У кровати сладкий яблочный запах был сильнее. Этот аромат был знаком ей, но точно сказать, что это, она не могла.

Мариоза протянула ей бокал вина.

— Не выпьешь ли за мое здоровье?

Джоанна вежливо отпила вина, согласно обычаю. Вблизи Мариоза выглядела еще прекраснее. Кожа у нее была нежного белого цвета, глаза огромные, темно-фиолетовые, с густыми черными ресницами, но зрачки были сильно расширены.

«Слишком расширены», — вдруг подумала Джоанна. Такое неестественное расширение зрачков ненормально. Обследование избавило Джоанну от чар Мариозы.

— Скажите мне, пожалуйста, в чем ваше недомогание? — спросила Джоанна.

— Такой хорошенький, — вздохнула та, — и такой серьезный?

— Хочу помочь вам, госпожа. Почему меня вызвали так срочно?

— Раз уж ты настаиваешь… — промурлыкала Мариоза. — Это сердце.

Необычная жалоба для женщины ее возраста. Мариозе было не более двадцати двух лет. Такие случаи известны. Иногда дети рождаются под несчастливой звездой с червем в сердце. Каждое мгновение своей короткой жизни они страдают и борются за выживание. Но страдающие этим заболеванием выглядят не так, как Мариоза, чей внешний вид, за исключением расширенных зрачков, свидетельствовал о завидном здоровье.

Джоанна взяла руку Мариозы, послушала пульс и нашла, что он ровный. Она осмотрела руки Мариозы. Они были здорового цвета, кончики пальцев под ногтями розовые. При нажатии на коже не оставались бесцветные пятна. Осмотрев ноги и ступни Мариозы очень внимательно, Джоанна не обнаружила признаков некроза. Кровообращение у Мариозы было явно хорошим.

Мариоза откинулась на подушки и наблюдала за ней, слегка опустив веки.

— Ищешь мое сердце? — дразнила она. — Там его нет, Иоанн Англиканец! — Распахнув шелковый халат, Мариоза обнажила белоснежную грудь.

«О Боже, — подумала Джоанна, — это, должно быть, легендарная Мариоза, самая знаменитая гетера, или куртизанка, Рима! Ходили слухи, что среди ее клиентов были самые высокопоставленные граждане города. Она пытается соблазнить меня», — догадалась Джоанна. Нелепость этой затеи заставила ее улыбнуться.