04.1912

Джанет расстроенно покачала головой и закрыла лицо руками.

— И это — мой папа! — без всякого пафоса, но с грустью произнесла она.

Джо успокаивающе хлопнул её по плечу, и Джанет дёрнулась, но не отстранилась. Бетти тактично отвела руку брата.

— Думаю, всем нам ясно, что мистер Боулс занят, — светским тоном произнесла Лиззи, — так что он не станет возражать, если мы выйдем прогуляться.

Джанет неуверенно закусила губу.

— Но уже поздно, — сказала она и помяла в руках цепочку от часов. — Если папа…

— Вряд ли он следит за временем, — спокойно сказал Джо, — а ночь сегодня отличная. Если и любоваться Атлантикой, то только сейчас.

— Да, — поддержала Бетти, — я тоже слышала, что мы можем приплыть уже завтра или послезавтра. Времени остаётся совсем мало.

Джанет покусала губы.

— Я даже не знаю…

Она умоляюще посмотрела на мистера Боулса, как будто мысленно призывая его явиться и строго запретить выход на палубу. Но мистер Боулс не обладал телепатическим даром и потому продолжал своё нехитрое занятие, благо что вниманием слушателей он завладел достаточно уверенно. Джанет поглядела на него ещё с пару мгновений грустными влажными глазами, а затем вздохнула и спрятала часы в карман.

— Хорошо, — сказала она, — я согласна.

Джо и Лиззи знали прогулочную палубу для третьего класса лучше Бетти и Джанет. Они повели обеих девочек к тому самому месту, что служило для Джо точкой отправления в его путешествиях на палубу к Лиззи. Снаружи было непривычно холодно; колючий ветер забирался за воротники и выдувал жар с тела. В считанные мгновения буйная радость покинула Лиззи, и разум её включился сам собой. А следом, едва разум проснулся, сомкнулась на сердце та самая властная когтистая лапа.

— Жаль, что путешествие так быстро заканчивается, — сказала Джанет, подступив к борту. — Я не думала, что мы уже почти на месте. Я не слишком интересовалась жизнью, которая идёт на корабле, я… пожалуй, я веду слишком замкнутый образ жизни.

— Что ты будешь делать, когда окажешься в Нью-Йорке, Джанет? — поинтересовалась Бетти.

Та задумчиво пожала плечами.

— Я не знаю. Всё зависит от решения папы, а он не посвящает меня в свои планы. Мы направились в Нью-Йорк, потому что папе кажется, что Америка — это страна будущего. Он хотел бы принести миру столько пользы, сколько он только может, но его чертежи не интересуют инвесторов.

— А кем твой папа работает? — осторожно спросила Лиззи.

Джанет по-прежнему смотрела в воду: её гладь была тёмной, как обсидиан, и в ней отражались только редкие огоньки звёзд. В глазах Джанет поселились спокойствие и величественная отстранённость. Лиззи вдруг поймала себя на жадном желании узнать, сколько Джанет лет на самом деле. Когда она отстранённо стояла у борта и глядела в никуда, она казалась совсем взрослой девушкой.

— Мой папа — клерк в нью-йоркском отделении «Уайт Стар Лайн», — сказала она спокойно, и вдруг её губы сжала сухая усмешка. — Проще говоря, он занимается обычной и скучной бумажной работой: ставит печати и подписи и стережёт документы, которые никому не нужны. А в душе он изобретатель.

— Надо же, — пробурчал Джо с отголоском неприязни в голосе, — а я в душе, может быть, Рокфеллер…

Бетти чувствительно ударила Джо в живот локтем и тут же мило заулыбалась Джанет. Но Джанет не только не смотрела на них, а, казалось, и не слушала, что они говорят, и обращалась сама к себе.

— Он хотел бы осчастливить весь мир, — продолжила Джанет, — у него много наработок. Он предлагал «Уайт Стар Лайн» свои корабельные модели, и его интересовали поезда, и он везде пытался объяснить, как он видит мир, но к нему никогда не прислушивались. Его проекты, как говорят, слишком рискованные, а большие деньги не любят большого риска. Во всяком случае, их владельцы точно не любят. Они предпочитают копить и вкладываться лишь в то, что гарантированно оправдает затраченные усилия. А папа очень хотел бы, чтобы его когда-нибудь признали. Вернее, его не волновала слава, пока не умерла мама — а она всем сердцем хотела, чтобы папа когда-нибудь стал знаменитым. Мама считала, что он этого заслуживает. — Джанет помолчала и вдруг вынула из кармана платок. Она провела платком по глазам, улыбнулась и продолжила: — Поэтому папа и решил перебраться в Америку и попробовать начать всё сначала здесь. Говорят, что Америка — суровая страна, но также это страна многих возможностей. Кто знает, — сказала Джанет, — может быть, у него на самом деле получится добиться того, о чём он мечтает. Я всегда молюсь об этом.

Бетти звучно шмыгнула носом. Глаза у неё покраснели.

— Джанет, — сказала она торжественно, — я буду молиться вместе с тобой.

Джанет по-прежнему не отводила взгляда от чёрных, глубоких и загадочных вод Атлантики. Совсем немного оставалось проплыть «Титанику», прежде чем он увидел бы смутные очертания желанных американских берегов.

Было двадцать три часа и пять минут вечера, четырнадцатое апреля тысяча девятьсот двенадцатого года.