Третий ангел

11.

Пузырёк с наговорной солью уже третий день стоял за божницей, а Аграфена никак не могла передать его дочери. Марфа жила в отдельном тереме, кроме ближайших слуг к ней никого не допускали, боясь порчи. Случай повидать дочь мог выпасть только в день обручения.

В переполненной храме Аграфена стояла в пяти шагах от дочери, едва узнав её в словно облитой золотом неприступной красавице, стоящей рядом с государем в окружении пышно разодетой свиты и духовенства. От умиления поплыли в глазах свечи, захлюпала было, да муж шикнул и она затихла. Эх, разве поймёт кто материно сердце...

Свербило в голове — как передать пузырёк, чтобы никто не заметил? Рассказывали, что у одной золотошвеи выпал из кармана на пиру корешок. Тотчас приступили опричные: что да для чего, не на государя ли умышляла? Призналась, мол, муж разлюбил, хотела вернуть его приворотным корнем обратимом. Не поверили, запытали до смерти.

После обручения Аграфене позволили подойти к дочери ещё раз благословить её. Поднося икону зашептала горячо:

— Государыня — царица! Марфа, дочушка! Припасла я для тебя снадобье чадородное.

— Не надо, маменька, — чуть слышно отозвалась Марфа.

— Да что ты, ясонька, аль я тебе счастья не желаю? Государь-то немолоденек уже, а это средство верное, авось, поможет. Только вот как передать тебе не знаю. Так уж тебя блюдут, что родную мать не допускают. Присоветуй, с кем передать?

Марфа покорно призадумалась, потом сказала:

— Можно царёву спальнику передать, Грязнову Григорию. Он у нас всякий день бывает.