Женщина на все времена

— А какой снег на ощупь? — Киган сменил тему.

Она улыбнулась.

— Как замерзший дождь, только мягче.

— А какой на ощупь дождь? — тут задала вопрос Шеннон.

У Нолы перехватило дыхание.

— Ты еще никогда не видела, как идет дождь, детка?

— Нет. Папа говорит, что однажды шел дождь, когда я была очень маленькой, но я ничего не помню.

У Нолы к глазам подступили слезы.

— Дождь… Дождь чудесный, — пробормотала она, пытаясь не расплакаться. — Дождь в Англии идет так часто, что мы это считаем само собой разумеющимся и даже иногда сердимся на него. А вот здесь бы дождь пригодился…

Она покачала головой.

— Дождь обязательно будет! Обещаю тебе, Шеннон, когда пойдет дождь, можно будет выйти на улицу и постоять под ним. И я пойду с тобой. — Нола перевела взгляд на мальчика. — И ты, конечно, тоже пойдешь с нами, Киган.

За разговорами день прошел незаметно. Обедали втроем, а еду в главный дом отнес Киган. Нола хотела сделать это сама, но мальчик сказал, что песчаную бурю он уже видел и, кроме того, ему нужно идти на конюшню и в хлев. К вечеру ветер утихомирился. Сразу после ужина Нола пошла укладывать Шеннон спать. Она снова почитала девочке книжку, и та, едва дослушав до конца очередную сказку, крепко заснула. Молодая женщина вернулась на кухню, чтобы вымыть посуду. Киган стоял у окна — ждал возвращения отца, брата и работников. Видно было, что он беспокоится.

Она подошла к окну и встала рядом с мальчиком.

— Я не сомневаюсь, что с ними все в порядке, Киган.

— Во время песчаной бури легко заблудиться, — неуверенно сказал он. — Видимость совсем плохая, и следов не видно. Солнца тоже нет. Запросто можно сбиться с пути.

Нола понимала, о чем говорит Киган. Сегодня утром она сама вместо того, чтобы прийти к флигелю, очутилась около конюшни. Причем расстояния нельзя назвать большими и местность была ей, собственно говоря, знакома.

— Я уверена, что никто не знает здешние места так хорошо, как твой отец, а Хэнк сказал мне, что Джимми и Джек — отличные следопыты, — желая утешить мальчика, она положила руки ему на плечи, но, почувствовав, как он напрягся, тут же убрала их.

— Я выйду еще раз на конюшню, а потом загляну к коровам.

— Давай я тебе помогу, — предложила Нола.

— Сам справлюсь, — ответил он грубовато.

По лицу молодой женщины он понял, что обидел ее.

— Вам лучше остаться здесь. Вдруг Шеннон проснется, — теперь тон был извиняющимся.

Когда стало совсем темно, Нола вспомнила, что ужин Райнхарту не носили. Она решила сходить в главный дом сама. Пересекая двор, молодая женщина увидела, как на верхнем этаже шевельнулась гардина. Вероятно, старик ждал Галена Хетфорда.

Она постучала у входа внизу, однако никто не ответил, и Нола вошла. Свет лампы отбросил на стены мрачные тени. Доски пола под ней скрипели, от чего у нее почему-то побежал мороз по коже. Она пересекла прихожую и остановилась у первой ступеньки лестницы. Подняла лампу и позвала Ленгфорда Райнхарта. Отозвалось только эхо. Старик ей не отвечал.

— Мистер Райнхарт! Я знаю, что вы меня слышите. Я оставлю ужин внизу.

— Где Гален? — внезапно прозвучавший сверху вопрос был очень резким.

Нола глубоко вздохнула:

— Еще не вернулся, но мистер Хетфорд предупредил, что, может быть, они будут ночевать на пастбищах.

Старик молчал.

— Вот ваш ужин, — Нола поднялась на одну ступеньку.

— То, что Гален принес вчера вечером, годится только на то, чтобы скормить собакам, — проворчал он. — Я еще не настолько беспомощен, чтобы не приготовить себе еду, так что можете не беспокоиться. Вот ваша оплата за месяц.

Он что-то швырнул вниз. Над головой Нолы пролетел конверт и упал на пол.

Молодая женщина смотрела на него с изумлением. Потом изумление сменилось гневом, а гнев — яростью, да такой, что она боялась потерять самообладание. Венчал эту череду эмоций сарказм.

— Скажите, пожалуйста, мистер Райнхарт, что вы еще можете, кроме того, чтобы пожарить себе яичницу?

— О чем это вы?

— Вы можете делать что-нибудь в своем поместье? Скажем, накормить кур, чтобы они не забывали нести вам яйца?

— Я не могу заниматься хозяйственными делами. Я болен.

— Вы можете поехать на пастбище?

— Я уже несколько лет не езжу верхом.

— Ну если вы сами ничего не можете, то наймите людей, которые будут помогать мистеру Хетфорду.

Удивительно, но старик молчал.

— Это не так просто, — наконец услышала Нола голос сверху.

— Хэнк Бредли говорит, что никто не хочет на вас работать.

И снова молчание.

— Это потому, что вы не можете платить столько, сколько платят на других фермах? — Она наклонилась за конвертом и подняла его с пола. — Я охотно откажусь от своего гонорара, если это поможет вам решить проблему.

— Вас все это не касается. Уходите из моего дома!

Теперь Нола буквально дрожала от гнева. Больше всего на свете ей хотелось швырнуть в голову Ленгфорда Райнхарта тарелкой. Однако она не доставит ему такого удовольствия.

— Если вы будете продолжать действовать так же и дальше, очень скоро это будет не ваш дом, не так ли?

— Я никогда не продам землю и дом, — прошипел старик.

— А почему вы не делаете ничего для того, чтобы их спасти?

Старик молчал. Лицо его Нола видеть не могла, но очень живо представляла, как оно сейчас изменилось.

— То, что Гален Хетфорд работает изо всех сил, чтобы спасти вашу ферму, я знаю, — продолжила молодая женщина. — Но совершенно очевидно, что один он не сумеет это сделать. И Хэнк Бредли ему не поможет. Если вы потеряете ферму, у детей вашего управляющего не будет даже крыши над головой. Может быть, ради них вы что-нибудь предпримете, пока еще не слишком поздно?

— По какому праву вы вторгаетесь сюда и говорите мне, что я должен делать? Вы здесь чужая. Вы — женщина. Вы ничего не знаете о нашей жизни. Уезжайте, или вы пожалеете о том, что приехали на ферму Ленгфорда Райнхарта.

Нола на минуту застыла. Это была явная угроза.

— Как же вы ненавидите женщин! — воскликнула она. — Что такого страшного произошло в вашей жизни, что вы стали столь бессердечным?

Молодая учительница почувствовала, что она коснулась какой-то мрачной тайны, и все же у нее не было ни капли сочувствия к вздорному старику. Инстинктивно она понимала, что за всем этим скрывается нечто заслуживающее сострадания. Лица Ленгфорда Райнхарта Нола видеть не могла, но почти физически почувствовала кипевшую в его душе ненависть. Казалось, он не устраивает ей скандал только из-за страха не совладать со своими эмоциями и дать выход ярости, столь огромной, что в ее воронку утянет всех.

Нола Грейсон не стала ждать ни отповеди, ни новых оскорблений. Она повернулась и вышла из главного дома.

Утром молодая женщина проснулась с первыми лучами солнца. Гален Хетфорд и работники до полуночи не вернулись, поэтому она осталась с детьми во флигеле. День обещал быть спокойным, и небо снова было безоблачным. О той страшной, с ее точки зрения, песчаной буре, которая была здесь вчера, свидетельствовал только толстый красный слой пыли, лежавший буквально на всем. Для того чтобы хоть как-то убраться во флигеле, молодой женщине потребовался целый час. Она не решилась использовать для уборки воду, поэтому ей пришлось довольствоваться веником и тряпками, чтобы стереть пыль с мебели.

Закончив наводить порядок в доме, Нола вышла во двор. На небе появились облака, но до дождя, видимо, дело опять не дойдет… Дождь! Это столь привычное для Англии явление здесь становилось несбыточной мечтой. А как он нужен! Хотя бы для того, чтобы смыть наконец со всего эту ужасную пыль.

Нола вернулась во флигель. Шеннон и Киган еще спали. Молодая женщина решила сходить на птичник, чтобы собрать яйца. Шеннон показала ей места, которые предпочитали несушки. Это ей удалось и, окрыленная успехом, Нола решила подоить корову, но тут ей не повезло. Буренка ее не признала, она просто не хотела стоять спокойно и ударом копыта перевернула ведро.

Было воскресенье, и Нола спросила себя, захочет ли Хэнк Бредли ехать в Джулиа-Крик, когда мужчины вернутся назад. Поразмыслив, она сочла такую перспективу маловероятной.

Учительница покормила всех обитателей коровника, конюшни и птичника, и, надо сказать, времени на это ушло немало. Покончив с хозяйственными делами, она решила пройтись до забора. Еще не достигнув своей цели, Нола Грейсон увидела на горизонте нечто странное. Сначала она подумала, что это клубы пыли, но, приглядевшись, увидела в этом облаке трех всадников. Похоже, возвращаются Гален Хетфорд с сыном и Хэнк. Значит, Джимми и Джек остались с овцами.

Нола поспешила назад и на то, как приближаются Гален, Хэнк и Хиз, смотрела уже от хозяйственных построек. Все трое с головы до ног были покрыты все той же пылью.

— Доброе утро, Нола! — закричал Бредли. — Мы переночевали в лагере, в пяти милях отсюда.

Гален Хетфорд и его сын просто кивнули.

— Как у вас дела? — в свою очередь крикнула молодая женщина.

Впрочем, в вопросе не было необходимости. Лицо Хетфорда было каменным.

— Да не особенно хорошо, — подтвердил ее предположение Хэнк. — Мы пока согнали далеко не всех овец. Кто их знает, куда они разбрелись.

Он спешился и подошел к молодой женщине.

— Вы все-таки собираетесь ехать верхом в Джулиа-Крик?

Нола почувствовала, как ее ответа ждет не столько Бредли, сколько Гален Хетфорд.

— А вы едете?

— Ясное дело. Кроме всего прочего, нужно отвезти письма мистера Райнхарта.

Хэнк повернулся к управляющему поместьем.

— Мы ненадолго. Быстро все сделаем, и я сразу вернусь в лагерь.

— Я могу съездить одна, — предложила Нола. — Давайте мне письма, а сами передохните немного и возвращайтесь.

— Нет, — возражение Галена Хетфорда было безапелляционным. — Если вы непременно хотите ехать, Хэнк съездит с вами.

Не дожидаясь ответа, он тоже спешился и повел лошадь на конюшню.

Сын последовал его примеру.

Нола не знала, что ей и думать. Он не доверяет ей везти письма, или отправляться в Джулиа-Крик одной опасно?

— Так или иначе — сначала нужно позавтракать, — она почла за благо сменить тему разговора.

Хэнк улыбнулся.

— Звучит обнадеживающе. Мы голодные, как волки.

Конечно, скрыть от Хетфорда, что она пыталась подоить корову, не удалось. Управляющий поместьем воззрился на учительницу с немым вопросом в глазах. Не дождавшись объяснений, он вздохнул и пошел к флигелю, в дверях которого уже скрылся Хиз.

Хэнк проследил за ним взглядом, а потом повернулся к Ноле.

— Дойка сегодня утром не совсем чтобы удалась, верно?

Она кивнула. А что ей оставалось делать?

— Дело в том, что я еще никогда не доила корову, — смущенно призналась Нола. — Оказывается, это не так легко, как я думала.

— Скамеечка стояла не с той стороны, — объяснение прозвучало успокаивающе.

— Поэтому корова и перевернула ведро?

— Да. На это она вообще мастерица.

Нола не могла сдержать улыбку.

Хэнк протянул ей руку.

— Пойдемте, я вам покажу, как нужно доить.

Нола бросила взгляд в сторону флигеля. Гален Хетфорд стоял на пороге и наблюдал за ними. Даже отсюда было видно, что между бровями у него залегла глубокая складка…