Курляндский бес

Глава семнадцатая

Дениза тоже не спала. Она сделала все, что могла, – умылась холодной водой по пояс, надела чистую рубаху. Больше развлечься было нечем. Она даже обрадовалась, когда пришел старик и повел к Шумилову.

На сей раз угрюмый московит указал на скамью и по-французски велел:

– Садитесь, сударыня.

В комнате было не сказать чтобы светло – горела в углу лампада, подвешенная под образом. Дениза невольно задержала взгляд на лике святого – лысого и бородатого. Изображения святых у московитов имели с точки зрения образованной европейской женщины странный вид.

Не дожидаясь повторного приглашения, Дениза села и завернулась поплотнее в черный плащ.

– Что за письмо вы получили незадолго до убийства Никласса Пермеке?

– Мы иногда получаем письма из Голландии и из Франции, – осторожно сказала Дениза.

– Вы тут недавно. Если вы отправили письмо в Голландию или Францию, то вам еще не могли привезти ответ. Вам принесли это письмо ночью. Почему нельзя было принести днем?

– Тут какая-то ошибка, нам ночью писем не приносят, – ответила Дениза.

– Если вам не приносят писем, на которых печать с пентаграммами, то что ищет в вашем доме этой ночью человек, которого послал голландский граф… не помню его прозвания, тот самый, который привез вас в Гольдинген?..

Тут Дениза испугалась. О том, что граф тоже мог выполнять чье-то задание, она даже не думала. А он так много знал о бегинках! Он привез приказ от кардинала, он слышал все разговоры?.. Что все это значит?..

Она вспомнила, как еще в Лире сказала Анриэтте: «Мне кажется, этот человек не тот, за кого себя выдает».

– Я знаю, как зовут этого человека, – добавил Шумилов. – И еще кое-что знаю. Я не люблю разговаривать с женщинами. Упрашивать не буду. Если вы, сударыня, не хотите договориться, завтра вас отведут в замок.

– Я должна подумать.

– Это вы уже говорили.

– Вы скоро уезжаете из Гольдингена? – спросила Дениза.

– Видимо, скоро. Мы ждем известия об одном господине. Если он приедет в Курляндию, то присоединится к нам, и тогда мы уедем. Сейчас мы гости его высочества.

Называть князя Мышецкого, который сейчас налаживал для государя дружбу с датским королем, Шумилов не пожелал. Если Господь будет милостив, Мышецкий сам доставит к государю датского посла, а если не сумеет устроить так, что датский король велит послу ехать, то придет известие, и князь Тюфякин тронется в путь без Мышецкого.

– Если вы уедете скоро, то я, пожалуй, могу вам кое-что сказать. Вам от моих сведений не будет ни вреда, ни пользы. Мы действительно получили письмо от знатного господина, которое должны передать его высочеству.

– До сих пор не могли? Вы же часто бывали в замке.

– Письмо нужно передать, когда произойдет одно событие.

– Какое событие?

– Когда шведский король возьмет Варшаву. Если он ее возьмет. В замке говорят, что это произойдет очень скоро.

– А герцог Курляндии – как это сказать?..

– Я поняла. Он – вассал польского короля, господин…

– Мое прозвание Шумилов. Очевидно, в письме герцогу предлагают отложиться от польского короля и избрать другого… как это по-французски?

– Другого сюзерена.

– Возможностей две. Или это будет шведский король, или русский царь. Если бы царь – я бы знал. Значит, шведский король.

Дениза улыбнулась.

– Господин Шумилов, ваши люди были ко мне добры, вы тоже ко мне добры. Вы служите своему государю, мне бы не хотелось, чтобы вы невольно его обманули. Там речь, кажется, не о шведском короле. К тому же зять герцога, брат герцогини, уговаривает его стать вассалом шведского короля, это всем в замке известно. Так что незачем тайно передавать его высочеству письма о том, что он и сам прекрасно знает.

– Письмо из Польши?

– Нет, но явно связано с польскими делами. Мы его не вскрывали, так что не знаем.

Тут Дениза соврала – письмо они с Анриэттой все же успели вскрыть, прочитать и запечатать.