Последний натиск на восток. Ч. 2

* * *

Вот и заветная дверь, на которую показал Стефану вернейший его человек. Очевидная неправдоподобность того, что услышал доместик, никак не повлияла на его решимость. Он даже не заметил, как дошел тогда домой. Он не заметил ледяного ветра. И он так и не смог уснуть, меряя комнату широкими шагами. Стефан полностью потерял способность рационально мыслить, потому что никогда в жизни ему не было так плохо. Кроме, того самого дня…

К утру голова его превратилась в тяжелый камень, лишенный каких-либо мыслей. Он не мог представить себе, как мама, которую искали столько лет, умрет по прихоти какого-то чиновника с ледяным сердцем. Умрет за то, чего не делала. Стефан набрал воздуха в грудь и решительно постучал в дверь, которая открылась без малейшего скрипа. И тут его сердце стремительно улетело в пятки. Длинный шелк одеяния с пурпурной полосой не мог принадлежать простому смертному. И этот человек совершенно точно таковым не был.

— Надо же! — на него с неприятной усмешкой смотрел сам куропалат Феодор, младший брат императора. — А ведь я до самого конца сомневался, что ты такой дурак, доместик Стефан. Но эта мелкая крыса, которая заманила тебя сюда, уверила, что ты именно такой. Набитый дурак, который поверит, что римский император опустится до того, чтобы травить склавинских старушек. Твой человек уже давно работает на меня. Ты не знал?

— Великолепный! — Стефан склонился в глубоком поклоне. — Лицезреть вас огромная честь.

— Ты, проклятая сволочь, столько лет водил нас за нос, — с каким-то мерзким предвкушением произнес куропалат. — Ну, ничего, скоро ты все расскажешь палачу. Он тебя ждет.

— Я доместик стола императрицы, — Стефан побледнел, как полотно. — Меня нельзя бросать в темницу без ее ведома. Я служу ей.

— Я ей скажу сам, не волнуйся! — хмыкнул куропалат. — Хотя ты прав, пытать тебя без ее ведома я не стану. Она мстительная стерва. Пусть она сама отдаст тебя мне.

Час спустя Стефан стоял на коленях перед самой могущественной женщиной в мире. Перед той, кто засыпал его благодеяниями и деньгами. Перед той, кто сейчас смотрел на него с гадливостью, словно на мерзкое насекомое.

— Как же ты посмел обмануть меня? — сказала, наконец, Мартина. Она едва могла говорить от гнева. — Как ты посмел утаить такое?

— А где бы я сейчас был, если бы признался? — невесело усмехнулся Стефан. Ему уже было на все плевать. Его жизнь закончилась. Подумаешь, он дерзит самой императрице. — В клетке сидел бы до конца жизни? Я верно служил империи, а не своему брату. Вам известны мои заслуги, кирия.

— Ты все перечеркнул их только что, — ледяным тоном сказала Мартина. — У тебя больше нет никаких заслуг.

— Тогда, раз уж я лишен вашей милости, отправьте меня к палачу, госпожа, — с непроницаемым лицом произнес Стефан. — Не стоит затягивать неизбежное.

— Чтобы лишиться из-за минуты удовольствия еще парочки провинций? — взвизгнула императрица, а ее лицо исказилось так, что стало почти уродливым. Мартина от постигшего ее удара как будто постарела лет на десять. — Мы уже потеряли Истрию, и теперь гадаем, чем нам еще придется платить. Твой брат такой же ненормальный, как и ты. Он будет мстить за тебя, в этом нет никаких сомнений.

— Тогда что же со мной будет? — изумился Стефан, перед которым забрезжила робкая надежда. А ведь он уже не надеялся остаться в живых. Его проступок — измена! Измена без малейшего изъятия.

— Ты поедешь в ссылку, — жестко сказала императрица. — Скажи спасибо патрикию Александру, это он вымолил тебе жизнь. Надо же, никогда бы не подумала. Ведь он ненавидит тебя. Я хорошо подумаю, куда именно тебя отправить.

— Отправьте меня в Палестину, госпожа, — посмотрел ей в глаза Стефан. — Я даже не знаю, есть ли сейчас место хуже.

— Почему именно в Палестину? — совершенно растерялась императрица, которая снова проглотила явную дерзость. Стефану уже было плевать, его все равно не станут казнить.

— Именно оттуда придет самая страшная опасность для Империи, — пояснил Стефан. — Ждать осталось совсем недолго. Мой брат колдун, кирия, и он никогда не ошибается в подобных вещах. Арабы пойдут войной, а я снова смогу помочь нашему государству. В конце концов, меня долгие годы растили именно для этого, и ничего другого я делать не умею. Ведь я слуга императора.

— Боже милостивый, как же я выпутаюсь из этого всего? — простонала Мартина, обхватив руками голову. — Феодор уже докладывает обо всем василевсу.

Она закричала, едва сдерживая бессильные слезы.

— Убирайся с глаз моих, негодяй! Пошел прочь!

— Прощайте, госпожа! — Стефан выкатился из ее покоев прямо в объятия стражи, взявшей его под руки. Отчаянная мысль билась в его голове. Кольцо! Она не стала забирать у него свое кольцо! И на пытку она его тоже не отдала. А ведь императрица даже в гневе не делала подобных ошибок. Она для этого была слишком умна.