Ярмарка тщеславия [англ. и рус. параллельные тексты]

- Майор! Не называй его майором! - сказала Эмми.

"I'm sure I can't tell what he meant."

- Право, я не знаю, что он хотел сказать.

His presence and that of his friend inspired the little lady with intolerable terror and aversion.

Присутствие Лодера и его друга внушало бедной Эмилии невыносимый ужас и отвращение.

They paid her tipsy compliments; they leered at her over the dinner-table. And the Captain made her advances that filled her with sickening dismay, nor would she ever see him unless she had George by her side.

Они отпускали ей пьяные комплименты, нагло разглядывали ее за обедом, а капитан делал ей авансы, от которых ее бросало в дрожь; и она боялась встречаться с ним, если рядом не было Джорджа.

Rebecca, to do her justice, never would let either of these men remain alone with Amelia; the Major was disengaged too, and swore he would be the winner of her.

Ребекка - нужно отдать ей справедливость -также не разрешала этим господам оставаться наедине с Эмилией, тем более что майор был в то время свободен и поклялся, что завоюет ее расположение.

A couple of ruffians were fighting for this innocent creature, gambling for her at her own table, and though she was not aware of the rascals' designs upon her, yet she felt a horror and uneasiness in their presence and longed to fly.

Два негодяя дрались между собой за это невинное создание, отбивали ее друг у друга за ее же столом. И хотя Эмилия не знала, какие планы эти мерзавцы строили на ее счет, она испытывала в их присутствии мучительную неловкость и страстно хотела одного - бежать.

She besought, she entreated Jos to go.

Она просила, она молила Джоза вернуться домой.

Not he.

Куда там!

He was slow of movement, tied to his Doctor, and perhaps to some other leading-strings.

Он был тяжел на подъем, его удерживал доктор, а может, и еще кое-какие соображения.

At least Becky was not anxious to go to England.

Бекки, во всяком случае, не стремилась в Англию.

At last she took a great resolution-made the great plunge. She wrote off a letter to a friend whom she had on the other side of the water, a letter about which she did not speak a word to anybody, which she carried herself to the post under her shawl; nor was any remark made about it, only that she looked very much flushed and agitated when Georgy met her, and she kissed him, and hung over him a great deal that night.

Наконец Эмми приняла серьезное решение -бросилась с головой в воду: она написала письмо одному своему другу, жившему за морем; письмо, о котором никому не сказала ни слова, которое сама отнесла под шалью на почту, так что никто ничего не заметил. Лишь при виде Джорджи, который вышел встречать ее, Эмилия покраснела и смутилась, а вечером особенно долго целовала и обнимала мальчика.

She did not come out of her room after her return from her walk.

Вернувшись с прогулки, она весь день не выходила из своей комнаты.

Becky thought it was Major Loder and the Captain who frightened her.

Бокки решила, что ее напугали майор Лодер и капитан.

"She mustn't stop here," Becky reasoned with herself.

"Нельзя ей тут оставаться, - рассуждала Бекки сама с собой.

"She must go away, the silly little fool.

- Она должна уехать, глупышка этакая.

She is still whimpering after that gaby of a husband--dead (and served right!) these fifteen years.

Она все еще хнычет о своем болване-муже, хоть он уже пятнадцать лет как в могиле (и поделом ему!).

She shan't marry either of these men.

Она не выйдет замуж ни за одного из этих господ.

It's too bad of Loder.

Какая дрянь этот Лодер!

No; she shall marry the bamboo cane, I'll settle it this very night."

Нет, она выйдет за бамбуковую трость, я это устрою сегодня же вечером".

So Becky took a cup of tea to Amelia in her private apartment and found that lady in the company of her miniatures, and in a most melancholy and nervous condition.

И вот Бекки понесла Эмилии чашку чаю к ней в комнату, где застала ее в обществе портретов и в самом меланхолическом и нервном состоянии.

She laid down the cup of tea.

Бекки поставила чашку на стол.

"Thank you," said Amelia.

- Спасибо, - сказала Эмилия.

"Listen to me, Amelia," said Becky, marching up and down the room before the other and surveying her with a sort of contemptuous kindness.

- Послушай меня, Эмилия, - начала Бекки, расхаживая по комнате и поглядывая на приятельницу с какой-то презрительной нежностью.

"I want to talk to you.

- Мне нужно с тобой поговорить.

You must go away from here and from the impertinences of these men.

Ты должна уехать отсюда, от дерзости этих людей.

I won't have you harassed by them: and they will insult you if you stay.

Я не желаю, чтобы они тебя изводили; а они будут оскорблять тебя, если ты останешься здесь.

I tell you they are rascals: men fit to send to the hulks.

Говорю тебе: они мерзавцы, которым место только на каторге.

Never mind how I know them.

Не спрашивай, откуда я их знаю.

I know everybody.

Я знаю всех.

Jos can't protect you; he is too weak and wants a protector himself.

Джоз не может тебя защитить: он слишком слаб и сам нуждается в защите.

You are no more fit to live in the world than a baby in arms.

В житейских делах ты беспомощна, как грудной ребенок.

You must marry, or you and your precious boy will go to ruin.

Ты должна выйти замуж, иначе и ты сама, и твой драгоценный сын - оба вы пропадете.

You must have a husband, you fool; and one of the best gentlemen I ever saw has offered you a hundred times, and you have rejected him, you silly, heartless, ungrateful little creature!"

Тебе, дурочка, нужен муж. И один из лучших джентльменов, каких я когда-либо видела, предлагал тебе руку сотни раз, а ты оттолкнула его, глупое ты, бессердечное, неблагодарное создание!

"I tried--I tried my best, indeed I did, Rebecca," said Amelia deprecatingly, "but I couldn't forget--"; and she finished the sentence by looking up at the portrait.

- Я старалась... старалась изо всех сил! Право, я старалась, Ребекка, - сказала Эмилия молящим голосом, - но я не могу забыть... - И она, не договорив, обратила взор к портрету.

"Couldn't forget HIM!" cried out Becky, "that selfish humbug, that low-bred cockney dandy, that padded booby, who had neither wit, nor manners, nor heart, and was no more to be compared to your friend with the bamboo cane than you are to Queen Elizabeth.

- Не можешь забыть его! - воскликнула Бекки. -Этого себялюбца и пустозвона, этого невоспитанного, вульгарного денди, этого никчемного олуха, человека без ума, без воспитания, без сердца, который против нашего друга с бамбуковой тростью - все равно что ты против королевы Елизаветы!

Why, the man was weary of you, and would have jilted you, but that Dobbin forced him to keep his word.

Да ведь он тяготился тобой и, наверное, надул бы тебя, если бы этот Доббин не заставил его сдержать слово!

He owned it to me.

Он признался мне в этом.

He never cared for you.

Он никогда тебя не любил.

He used to sneer about you to me, time after time, and made love to me the week after he married you."

Он вечно подсмеивался над тобою, я сама сколько раз слышала, и через неделю после вашей свадьбы начал объясняться мне в любви.

"It's false!

- Это ложь!

It's false! Rebecca," cried out Amelia, starting up.

Это ложь, Ребекка! - закричала Эмилия, вскакивая с места.

"Look there, you fool," Becky said, still with provoking good humour, and taking a little paper out of her belt, she opened it and flung it into Emmy's lap.

- Смотри же, дурочка! - сказала Бекки все с тем же вызывающим добродушием и, вынув из-за пояса какую-то бумажку, развернула ее и бросила на колени к Эмми.

"You know his handwriting.

- Тебе известен его почерк.

He wrote that to me--wanted me to run away with him--gave it me under your nose, the day before he was shot--and served him right!" Becky repeated.

Он написал это мне... хотел, чтобы я бежала с ним... передал мне записку перед самым твоим носом, за день до того, как его убили, и поделом ему! - повторила Ребекка.

Emmy did not hear her; she was looking at the letter.

Эмми не слушала ее, она смотрела на письмо.

It was that which George had put into the bouquet and given to Becky on the night of the Duchess of Richmond's ball.

Это была та самая записка, которую Джордж сунул в букет и подал Бекки на балу у герцогини Ричмонд.

It was as she said: the foolish young man had asked her to fly.

Все было так, как говорила Бекки: шалый молодой человек умолял ее бежать с ним.

Emmy's head sank down, and for almost the last time in which she shall be called upon to weep in this history, she commenced that work.

Эмми поникла головой и, кажется, в последний раз, что ей полагается плакать на страницах нашей повести, приступила к этому занятию.

Her head fell to her bosom, and her hands went up to her eyes; and there for a while, she gave way to her emotions, as Becky stood on and regarded her.

Голова ее упала на грудь, руки поднялись к глазам, и некоторое время она отдавалась своему волнению, а Бекки стояла и смотрела на нее.

Who shall analyse those tears and say whether they were sweet or bitter?

Кто поймет эти слезы и скажет, сладки они были или горьки?

Was she most grieved because the idol of her life was tumbled down and shivered at her feet, or indignant that her love had been so despised, or glad because the barrier was removed which modesty had placed between her and a new, a real affection?

Скорбела ли она о том, что кумир ее жизни рухнул и разлетелся вдребезги у ее ног, или негодовала, что любовь ее подверглась такому поруганию, или радовалась, что исчезла преграда, которую скромность воздвигла между нею и новым, настоящим чувством?

"There is nothing to forbid me now," she thought.

"Теперь ничто мне не мешает, - подумала она.

"I may love him with all my heart now.

- Я могу любить его теперь всем сердцем.

Oh, I will, I will, if he will but let me and forgive me."

О, я буду, буду любить его, только бы он мне позволил, только бы простил меня!"

I believe it was this feeling rushed over all the others which agitated that gentle little bosom.

Сдается мне, что это чувство затопило все другие, волновавшие ее нежное сердечко.

Indeed, she did not cry so much as Becky expected--the other soothed and kissed her--a rare mark of sympathy with Mrs. Becky.

Сказать по правде, она плакала не так долго, как ожидала Бекки, которая утешала ее и целовала, -редкий знак симпатии со стороны миссис Бекки.

She treated Emmy like a child and patted her head.

Она обращалась с Эмми, словно с ребенком, даже гладила ее по головке.

"And now let us get pen and ink and write to him to come this minute," she said.

- А теперь давай возьмем перо и чернила и напишем ему, чтобы он сию же минуту приезжал, - сказала она.

"I--I wrote to him this morning," Emmy said, blushing exceedingly.

- Я... я уже написала ему сегодня утром, -ответила Эмми, страшно покраснев.

Becky screamed with laughter--"Un biglietto," she sang out with Rosina, "eccolo qua! "--the whole house echoed with her shrill singing.

Бекки взвизгнула от смеха. - Un biglietto, - запела она, подобно Розине, - eccolo qua! {Записка - вот она! (итал.).} - Весь дом зазвенел от ее пронзительного голоса.

Two mornings after this little scene, although the day was rainy and gusty, and Amelia had had an exceedingly wakeful night, listening to the wind roaring, and pitying all travellers by land and by water, yet she got up early and insisted upon taking a walk on the Dike with Georgy; and there she paced as the rain beat into her face, and she looked out westward across the dark sea line and over the swollen billows which came tumbling and frothing to the shore.

На третье утро после этой сценки, хотя погода была дождливая и ветреная, а Эмилия провела ночь почти без сна, прислушиваясь к завыванию бури и с жалостью думая обо всех путешествующих на суше и на море, она все же встала рано и пожелала пройтись с Джорджи на набережную. Здесь она стала прогуливаться взад и вперед; дождь бил ей в лицо, а она все смотрела на запад - за темную полосу моря, поверх тяжелых валов, с шумом и пеной ударявшихся о берег.

Neither spoke much, except now and then, when the boy said a few words to his timid companion, indicative of sympathy and protection.

Мать и сын почти все время молчали; лишь изредка мальчик обращался к своей робкой спутнице с несколькими словами, ласковыми и покровительственными.

"I hope he won't cross in such weather," Emmy said.

- Я надеюсь, что он не пустился в море в такую погоду, - промолвила Эмми.

"I bet ten to one he does," the boy answered.

- А я ставлю десять против одного, что пустился, -ответил мальчик.

"Look, Mother, there's the smoke of the steamer."

- Смотри, мама, дым от парохода!

It was that signal, sure enough.

- И действительно, вдали показался дымок.

But though the steamer was under way, he might not be on board; he might not have got the letter; he might not choose to come.

Но ведь его могло и не быть на пароходе... он мог не получить письма... он мог не захотеть...

A hundred fears poured one over the other into the little heart, as fast as the waves on to the Dike.

Опасения одно за другим ударялись о ее сердечко, как волны о камни набережной.