Хроники Мартина Хьюитта

– Это все, что удалось узнать? Или есть еще что-то, о чем вы умолчали?

– Пока это все, что мы установили. Что же касается того, что я собираюсь делать, – легкая улыбка скривила губы Пламмера, – есть у меня кое-какие идеи.

Хьюитт слегка улыбнулся легкой профессиональной ревности Пламмера.

– Хорошо, – сказал Мартин, вставая, – я хотел бы уточнить некоторые вопросы. Возможно, мистер Нил, вы позволите одному из ваших клерков показать мне банки в том порядке, как их посещал Лейкер. Думаю, мне стоит начать расследование с самого начала, пройдя тем же путем, что и ваш инкассатор.

Мистер Нил передал в распоряжение Хьюитта своего служащего, и встреча закончилась. Когда сыщик проходил через комнаты, отделяющие кабинет мистера Нила от внешнего офиса, ему показалось, что он увидел двух женщин в вуалях, выходящих через боковую дверь.

Первый банк находился довольно близко к «Лиддл, Нил энд Лиддл». Кассир, который накануне видел Лейкера, ничего особенного о нем не вспомнил. Все было, как и каждое утро, все действия проводились строго в соответствии со служебной инструкцией. Обстоятельства визита инкассатора в тот день были записаны цифрами на страницах бухгалтерских книг. Кассир сказал, что прежде даже не знал имени Лейкера, пока Пламмер не упомянул его, наводя справки накануне. Насколько он помнил, Лейкер вел себя обычно. Внешность инкассатора он описал так же, как тот и выглядел на фото, которое Хьюитт позаимствовал в банке. Молодой человек с каштановыми усами и довольно правильными чертами лица, одетый, как и другие клерки. На нем были цилиндр и черное короткое пальто. Номера банкнот уже были переданы инспектору Пламмеру, и Хьюитт не беспокоился об этом.

Следующий банк находился в Корнхилле, здесь кассиром был личный друг Лейкера, или, по меньшей мере, приятель. Он вспомнил немного больше. По его словам, поведение Лейкера было вполне обычным, его манеры не выдавали ни озабоченности, ни взволнованности. Они разговаривали буквально пару минут. Чарльз упомянул, что в воскресенье был на реке. Далее он закончил все привычные дела и покинул банк.

– Не могли бы вы вспомнить обстоятельства разговора и все, что он говорил в мельчайших деталях? – попросил Хьюитт.

– Ну, я увидел его с некоторого расстояния. Чарльз стоял у стойки, я был позади нее за одним из столов. Лейкер приветственно поднял руку и спросил: «Как дела?». Мне дали его счета, я взял их, заполнил все как положено. Да! На стойку он положил новый зонт, довольно красивый. Я сделал замечание по поводу ручки. Он поднял его, чтобы показать мне, и сообщил, что это подарок, который он только что получил от друга. У зонта была ручка из корня можжевельника с двумя серебряными полосками, одна из которых была украшена его монограммой «Ч.У.Л.». Я сказал, что это выглядит очень мило, и поинтересовался, как погода в его районе. Он ответил, что в воскресенье был у самого устья реки, и там было очень хорошо. Думаю, это все.

– Спасибо. Теперь об этом зонтике. Можете ли вы описать его подробно, он был свернут?

– Я уже говорил вам о ручке, в остальном зонт выглядел обычно. Он не был свернут и застегнут, просто закрыт, понимаете. Однако ручка была довольно странной формы. Я постараюсь сделать набросок, если хотите.

Он взял листок бумаги и быстро нарисовал изображение изогнутой рукояти с двумя серебряными полосами, огибающими ручку. Одна из них была расположена на несколько дюймов ниже другой. Хьюитт сунул эскиз в карман и пожелал кассиру доброго дня.

В третьем банке все было так же, как и в первом – не запомнилось ничего, кроме обычного распорядка. Хьюитт и клерк свернули на узкий мощеный двор, и вышли на Ломбард-стрит для следующего визита. Банк «Буллер, Клейтон, Лэддс и Ко» находился прямо на углу в конце двора. Его монументальное каменное крыльцо делало здание еще более внушительным. Центральный вход был почти заблокирован множеством установленных для ремонта лестниц и строительных лесов. Кассиры знали, как выглядит Лейкер, но и то не очень хорошо. Визиты инкассаторов были обычным делом, поэтому мало кто обращал внимание на их внешность. Чаще всего их даже называли лишь по названиям фирм или банков, где те служили. По мнению кассиров, Лейкер и здесь не сделал ничего примечательного, что выходило бы за рамки ежедневной рутины.

Везде говорили одно и то же. Ничего нового, что могло бы как-то помочь расследованию, Хьюитт так и не выяснил, кроме информации о новом зонтике Лейкера.

Хьюитт простился с клерком мистера Нила и уже садился в кэб, как заметил женщину в вуали и траурном одеянии, подозвавшую экипаж немного позади него. Именно ее он, несомненно, уже видел несколькими часами ранее.

– Быстро поезжайте в туристический офис Палмера, но следите за тем экипажем, что позади нас и скажите мне, следует ли он за нами, – сказал он своему извозчику.

Они проехали один или два поворота, как кэбмен открыл люк над головой Хьюитта.

– Интересующий вас экипаж следует за нами, сэр. И все время держится примерно на одном расстоянии, – сообщил он.

– Отлично! Это именно то, что я хотел знать.

Приехав в туристическую компанию Палмера, Хьюитт поговорил с клерком, который обслуживал Лейкера. Тот очень хорошо запомнил и описал его. Он также вспомнил сумку-бумажник и зонтик. У него не было никаких записей в документах, но он отчетливо помнил, что мужчина назвался Лейкером. На самом деле для оформления билета имя было не нужно, но видимо наш беглец не был знаком с обычной процедурой, а также очень торопился. Он на одном дыхании попросил билет и назвал свое имя.

Хьюитт вернулся к своему кэбу и поехал в Чаринг-Кросс. Извозчик еще раз приподнял люк и сообщил, что повозка с женщиной ожидала пока Хьюитт выйдет от Палмера, а сейчас снова следует за ними. В Чаринг-Кросс Хьюитт отпустил экипаж и направился прямо в бюро находок на вокзале. Начальник знал его очень хорошо, потому что раньше сыщик часто приходил сюда по делам.

– Кажется, вчера здесь потеряли зонт, – сказал Хьюитт. – Это был новый зонт, шелковый, с изогнутой ручкой из корня можжевельника и двумя серебряными ободками, что-то вроде этого наброска. На нижней полосе была монограмма: «Ч.У.Л.». Его сюда не приносили?

– Вчера было несколько находок, пойду, проверю, – мужчина взял рисунок и удалился в угол своей конторы. – О да, думаю, я нашел то, что вы искали, не так ли? Вы хотите забрать его?

– Позвольте мне просто осмотреть зонт. Кстати, я вижу, что он свернут и застегнут. Он был найден именно в таком состоянии?

– Нет! Парень, который нашел его, был носильщиком. Это его привычка, которой он очень гордится: все складывать аккуратно, тем более зонтики. Если он видит, что-то сложено не правильно, то готов отобрать это у кого бы то ни было, и привести в порядок. Странная причуда, не так ли?

– Где был найден этот зонт, здесь поблизости?

– Да, сэр! Прямо там, напротив этого окна, в углу.

– Около двух часов дня?

– Да, сэр! Примерно в это время.

Хьюитт поднял зонтик, расстегнул ремешок и стряхнул шелк. Затем он открыл его, при этом из него выпал небольшой клочок бумаги. Хьюитт молниеносно набросился на него. Затем, внимательно осмотрев зонт, изнутри и снаружи, он вернул его.

– Я закончил, спасибо, – сказал Хьюитт, – только хотел взглянуть на находку. Это важно для одного небольшого дела.

– Доброе утро! – вдруг произнес кому-то начальник бюро находок.

Хьюитт внезапно обернулся и увидел, что на него смотрит женщина, преследовавшая его в кэбе. Вуаль была приподнята, и он поймал лишь ее испуганный взгляд, прежде чем она снова спрятала лицо за полупрозрачной тканью. Мартин постоял мгновенье, давая женщине возможность отступить, затем покинул вокзал и направился к своей конторе, находившейся поблизости.

Не успел Хьюитт пройти и тридцати ярдов по Стрэнду, как он встретил Пламмера.

– Я собираюсь тщательно прочесать дорогу от Дувра, – сказал Пламмер, – мои люди телеграфировали из Кале, что пока ничего не узнали. Я хочу понять, не исчез ли Лейкер между Кале и Дувром. Есть одна очень странная вещь, – конфиденциально добавил Пламмер, – вы же видели двух женщин, которые ждали встречи с представителем фирмы «Лиддл, Нил энд Лиддл»?

– Да. Мне сказали, что это мать Лейкера и его невеста.

– Верно. Вы знаете, что эта девушка, ее фамилия Шоу, следит за мной от самого банка. Я заметил ее с самого начала. Эти любители не знают, как незаметно вести слежку. Сейчас она стоит прямо за дверью ювелирного магазина позади меня, делая вид, что смотрит на украшения в витрине. Не правда ли это странно?

– Что же, – ответил Хьюитт, – конечно, на это стоит обратить внимание. Если вы посмотрите на угол Вильерс-стрит, я думаю, вы заметите мать Лейкера. Она следила за мной.

Пламмер вскользь посмотрел в указанном направлении, а затем сразу перевел взгляд в другую сторону.

– Я вижу ее, – сказал он, – ее фигура выглядывает из-за угла. Эту даму сложно не заметить. Да! Мы установили слежку за домом Лейкера. Еще вчера отправили туда нашего человека. Но сейчас я думаю, стоит найти кого-нибудь, чтобы он присматривал за домом мисс Шоу. Я позвоню в «Лиддл, Нил энд Лиддл». Вероятно, они смогут подсказать ее адрес. И за самими женщинами тоже нужно следить. На самом деле, я полагаю, что у Лейкера был сообщник или сообщники. Вполне возможно, что он отправил одного из них со своим туристическим билетом, чтобы ввести полицию в заблуждение, а сам поехал совсем в другом направлении. Ваше расследование принесло какие-то плоды?

– Что ж, – ответил Хьюитт, слабо воспроизводя таинственную улыбку, с которой Пламмер ответил на подобный вопрос ранее утром, – я был здесь на вокзале и нашел зонт Лейкера в бюро находок.

– О! Значит, наш беглец был тут и я уверен, что сейчас он уже далеко. Я учту это и переговорю с человеком из бюро.

Пламмер направился к вокзалу, а Хьюитт в свою контору. Мартин поднялся по лестнице и подошел к своей двери. Я в это время как раз заходил к нему, и, разочаровавшись что не застал его, собирался уходить. Так что, мы буквально столкнулись в дверях. Перед этим я звонил Хьюитту с приглашением пообедать в моем клубе, но он отказался от обеда и намекнул, что у него интересное расследование, которое может заинтересовать и меня.

– У меня в руках важная улика, – сказал он, – послушай, Бретт, посмотри на этот клочок бумаги. Ты же разбираешься в газетах. Откуда он?

Он протянул мне небольшой листок. Это была часть вырезки из колонок с рекламой и частными объявлениями, разорванная пополам:

– Думаю, – сказал я, – это из «Дэйли Кроникл», судя по бумаге. Это явно из колонки, где разыскивают пропавшие вещи и публикуют различного рода объявления. Проблема в том, что все газеты, за исключением «Таймс» используют для объявлений один и тот же шрифт. Если бы заметка не порвалась, я бы сказал точнее, откуда она.

– Не важно, я пошлю за всеми газетами.

Хьюитт позвонил и послал Керретта за экземпляром каждой утренней газеты вчерашнего дня. Затем он вынул из большого шкафа приличный, но поношенный и довольно грубоватый цилиндр и немного потрепанное пальто с лоснящимся воротником. Он переоделся, затем заменил свой чистый белый галстук на старый и пожелтевший от времени. Натянул на ноги заляпанные грязью штаны. Сделав это, он достал очень большой и толстый бумажник и пристегнул его к себе широкой резинкой.