Не подарок на 8 марта

26. Ненавижу прощаться

Заехав ко мне, мы переоделись, собрали чемоданы, сразу после чего отправились в аэропорт. Всю дорогу Рома был хмур и молчалив, Ляся тоже грустила. Да и я не испытывала никакой радости.

Добрались заблаговременно, до вылета оставалось ещё два часа. И Кораблёв впервые нарушил молчание, предложив пойти в кафе пообедать. Но я отказалась.

Тоска душила. Слишком сильно я успела привязаться к этим двоим. И чем ближе было расставание, тем хуже мне становилось.

– Поеду я, – тепло улыбнулась им, стараясь не показывать истинных эмоций. – У меня ещё куча дел. Соберетесь снова в Новосибирск, обязательно звоните и заезжайте в гости.

– Полетели с нами, Оксан! – с надеждой посмотрела на меня Ляся. – Я тебе всех своих кукол покажу!

Я присела на корточки напротив малышки и, взяв её за руки, сжала маленькие ладошки в своих.

– Я обязательно как-нибудь приеду к вам в гости, Ляся, обещаю. Но прямо сейчас не могу, прости. Работа.

Мелочь погрустнела, отчего мне стало ещё тоскливее на душе. Казалось, вот-вот разревусь.

Поднялась на ноги и повернулась к Роме, который изучал меня задумчивым взглядом.

– Ну пока, – неловко поджав губы, улыбнулась я. – Я классно провела время.

– Я тоже, – ответил он.

С минуту мы стояли и смотрели друг другу в глаза, не зная, что ещё добавить.

Я не выдержала первой:

– Ну ладно, пойду я. Хорошо вам долететь.

Малявка вцепилась в меня и крепко-крепко обняла за ноги. Я снова присела на корточки и так же крепко обняла её в ответ.

– Оксан, – позвал Рома, как только мы с его племянницей расцепились, и я поднялась на ноги, сделав шаг назад.

– Да?

– Можно мне тоже тебя обнять?

В груди волнительно защекотало. Скромный Кораблёв – это что-то новенькое.

– Конечно.

Он подошёл и обхватил меня своими ручищами, тесно прижав к груди. Прикрыв глаза, я утонула в его запахе и тепле.

В сердце защемило так, что не вздохнуть.

Было до боли обидно, что у нас с ним ничего не вышло. Это казалось ужасной несправедливостью.

Я чувствовала себя обманутой. Жестоко обманутой. Но даже обвинить в этом было некого. Разве что закон подлости или злодейку-судьбу.

Я была почти уверена – если бы не беременность Леры, наше с Ромой прощание сложилось бы совсем иначе.

– Если тебе что-нибудь понадобится, любая помощь или, я не знаю, например, пророщенные бобы… – вдруг произнёс он, на секунду еще крепче сжав меня в объятиях. – Позвони. Хорошо?

– Ты тоже, – ответила я с улыбкой, отстраняясь и заглядывая ему в глаза. А потом и вовсе настойчиво высвободилась из его рук. – Ну всё, пока, котята. Ненавижу прощаться. Пошла я, пока не разревелась тут из-за вас.

Попятилась назад, послав им воздушный поцелуй двумя ладонями.

Ляся помахала мне и прижалась к своему дяде, а тот приобнял её за плечи одной рукой, не сводя при этом с меня глаз.

Я резко развернулась на сто восемьдесят градусов и зашагала быстрее.

Проклятые слезы всё же покатились по щекам.

Добравшись домой, сбросила обувь и завалилась в своей спальне на кровать. Прямо в одежде.

Лежала долго, не в силах заставить себя подняться.

Казалось бы, зачем устраивать драму? Ведь ничего плохого не произошло.

Да, не сложилось у нас с Ромой, так бывает. Не он первый, как говорится...

Но я ничего не могла с собой поделать. Из сердца будто вырвали кусок.