Не подарок на 8 марта

9. Дети – это сложно

Кораблёв такой большой и сильный, что я действительно чувствовала себя рядом с ним малявкой. Ни одного шанса противостоять ему не было. Этому здоровому детине даже усилий почти не приходилось прилагать, чтобы затащить меня на детскую площадку.

– Дамы вперёд, – указал он взглядом на вход, остановившись перед лабиринтом.

– Еще чего, – буркнула я. – Давай сам первый туда лезь.

– Чтобы ты сбежала? Нет уж, лезь ты давай первая, – легонько подтолкнул он меня в спину.

– Да что ты раскомандовался тут! – возмутилась я, развернувшись. И непреклонно сложила руки крест-накрест на груди.

Рома с очень строгим лицом принялся стягивать с себя пиджак. Оставшись в одной футболке, закинул тот на перекладину. Качнул головой вправо и влево, будто разминаясь перед дракой. При этом неотрывно глядя мне в глаза.

– Ладно-ладно, – промямлила я, отчего-то раскрасневшись. Слишком уж эффектно Кораблёв выглядел в этой облегающей футболке с обнажёнными мускулистыми руками.

Захотелось попросить его надеть пиджак обратно. Но выдавать своё смущение было ниже моего достоинства, поэтому я не придумала ничего лучше, чем развернуться и юркнуть в лабиринт.

Впрочем, Рома незамедлительно последовал за мной, изящно подтянувшись на входе. Вообще у него так ловко выходило преодолевать все препятствия, будто он заядлый спортсмен. Олимпийский чемпион по прохождению детских лабиринтов.

А я неуклюже карабкалась впереди, чувствуя себя перекатывающейся по сковороде сарделькой, постоянно оборачиваясь и ужасно краснея. Представляя до кучи, какой сзади открывается живописный вид на мою пятую точку. Постоянно казалось, что Кораблёв пялится на неё.

Но Рома ничем себя не выдавал. Был хмур и настроен очень воинственно.

А когда мы доползли до самого верхнего этажа, нашли Ляську всю в слезах.

Рома тут же растерял всю уверенность, стал выглядеть трогательно беспомощным, как тогда, у туалетов в аэропорту.

– Что случилось, малыш? – тут же бросилась я к ребёнку. – Ты ударилась? Тебя кто-то обидел?

– Я хочу скатиться с той горки, – сквозь слезы и всхлипы выдала Ляся, указав пальчиком на огромную ярко-красную змеевидную трубу, пересекающую сверху донизу весь лабиринт.

– Так скатись, в чем проблема? – опешила я.

– Я бою-у-у-сь! – завыла девочка, закрывая ладошками лицо.

Я стояла перед ней на коленях и обескуражено хлопала ресницами, пялясь на сие изумительное создание. Перевела взгляд на Рому. Тот закатил глаза.

– Так, пошли отсюда, – строго сказал он, взяв за руку племянницу.

Но Ляська тут же вырвала у него свою ладонь.

– Нет! Я хочу скатиться с той горки! Мы же потом больше не вернёмся сюда!

– Так скатись и пошли!

– Не могу! Мне страшно-о-о!

– Боже мой, Ляся, ты опять за своё?

Рома сел, опершись спиной на стенку, и закрыл рукой лицо.

– Я не знаю, что в таких случаях делать. Медицина тут бессильна, – устало выдал он.

Я обняла малышку и погладила по голове:

– Я тебя понимаю, Лясь. Знаешь, у меня тоже недавно такое было.

Девочка прекратила реветь и подняла на меня заплаканные глаза:

– Правда? Расскажи?

– Мы с друзьями как-то гуляли в парке, и там был один очень страшный аттракцион. Вагончики ехали по рельсам на огромной высоте, а потом резко срывались вниз и делали мертвую петлю.

– Ого! – восторженно выдохнула девочка.

– Да. И все мои друзья решили пойти на этот аттракцион. Мне тоже хотелось с ними, но было очень-очень страшно.

– И что ты сделала?

– Я решила быть смелой, победила свой страх и всё-таки пошла. И не пожалела. Кататься оказалось очень весело. Теперь это одно из самых лучших воспоминаний в моей жизни. И еще я горжусь собой, что не струсила.

Ляся, с большим интересом выслушав меня, опять начала кукситься:

– Но я всё равно не смогу-у-у!

– Сможешь! – заверила я. – Надо просто победить страх!

– Я не смогу его победить!

– А давай я тебе помогу? Мы вместе его победим!

Ляся снова проявила заинтересованность:

– Как это?

– Скатимся с горки все вместе, паровозиком? Я, ты и твой дядя?

Кораблев красноречиво выпучил глаза, уставившись на меня.

– Я туда не полезу, – опасливо покосился он на трубу.

– Вот видишь, даже твой дядя трусит. Такой большой и все туда же, – заговорщицки подмигнула я малышке.

– Да я там застряну! – возмущенно выпалил Рома.

– А мне девушка внизу сказала, что комплекс рассчитан на взрослых, – ехидно заметила я.

– Так, девочки, давайте-ка сами как-нибудь, без меня, – безапелляционно заявил Кораблёв.

Ляся тихонько захихикала:

– А Ромка – трусишка! Ромка – трусишка!

Он закатил глаза:

– Ну ладно, сами напросились!

Схватил нас и по очереди запихнул в эту трубу, сам залез последним. Мы с Ляськой, хохоча и повизгивая, уселись друг за дружкой. Я крепко обняла малышку и почувствовала, как сзади меня за бедра схватили чьи-то огромные наглые лапы.

– Эй, – зашипела я на Рому.

Но он только крепче сжал и неожиданно сильно толкнул меня, отчего мы с Ляськой с громкими воплями полетели вниз по трубе. А Кораблёв, гадёныш, сам остался наверху!

– Ах ты трус! – только и успела крикнуть я, обернувшись.

Так страшно мне давно уже не было. Изо всех сил прижимала к себе Лясю, переживая, как бы не придавить её своим весом, когда вылетим из горки.

Но, к счастью, приземлились мы на мат вполне благополучно. Обе звонко расхохотались.

– Ну что, страшно было? – подмигнула я маленькой вредине.

– Да! – восторженно воскликнула она с сияющими глазами. – Ещё хочу!

И не дожидаясь моего ответа, подскочила на ноги и рванула обратно наверх.

Вот. Чёрт.

Я закатила глаза и жалобно простонала.

Дети – это сложно.

К счастью, на полпути Рома перехватил малявку и силой выволок её из лабиринта.

– Отпусти меня! Ещё хочу скатиться! Ну один разочек, Ромка! Ну пожа-а-алуйста! – громко верещала Ляська, вырываясь из рук дяди с таким упорством, что казалось, будто вот-вот ему просто не хватит сил её удержать.

– Я сказал нет. Ты и так пришла сюда без моего разрешения. – Голос Светкиного брата звучал непреклонно.

– Меня Шумахер отпустила!

– У Шумахера нет таких полномочий.

– Она же взрослая!

– И что? Ты теперь всех подряд взрослых слушать будешь? Шумахер тебе никто. Просто чужая тётя.

Мда. Это прозвучало как-то… не очень.

Ляся притихла и перестала вырываться из рук дяди. А мне стало так обидно, просто до слёз.