Не подарок на 8 марта

28. Страшно быть отвергнутой

Купила себе билеты на сайте авиакомпании «S7», благо нашёлся один прямой рейс на завтрашний день. Но вечером, вернувшись с работы, едва не сдала обратно. Такими сомнениями меня накрыло. Ужасно волновалась.

Что если Рома меня совсем не ждёт? И вообще не обрадуется моему появлению, а наоборот?

Мысли были не из приятных, но я списывала всё на трусость. В конце концов, даже если Кораблеву я вовсе не нужна, Ляська-то уж точно меня ждёт. Она будет рада моему приезду, без всяких сомнений.

Поменяла воду у тюльпанов, подрезала им стебельки. Не хотелось бы, чтобы в моё отсутствие они завяли, хоть рано или поздно это всё равно неизбежно случится. Но пока цветы всё ещё были красивы и свежи, и мне даже не хотелось с ними расставаться. Хоть с собой в самолёт их бери!

Взяла букет в руки и сфотографировала себя с ним на фронтальную камеру телефона. Сохранила полученное селфи в отдельную папку вместе с высланным Светкой снимком, где мы с Ромой на Ляськином концерте. Почувствовала себя немного маньячкой. Ага, ещё и сталкершей. Собралась лететь добиваться парня, от которого беременна другая девушка. Хоть и его бывшая, но это легко поправимо, как известно.

Снова захотелось сдать билеты, и снова я не поддалась трусливому искушению, а вместо этого отправилась собирать чемодан.

Думала, из-за ужасного волнения опять не смогу уснуть, но предыдущая бессонная ночь дала о себе знать, и я спала как младенец.

А следующим утром нервно перетаптывалась в зоне посадки аэропорта Толмачёво, ожидая своего рейса.

В который раз хотелось отменить всё и сбежать. Затея с этой поездкой казалась невыносимо глупой. Ну в самом деле, захотел бы Рома продолжить общение, сам написал бы мне! Или позвонил.

Очень страшно быть отвергнутой. Это такой удар по самолюбию, после которого трудно восстановиться. И кажется, что лучше не рисковать.

Но в конце концов, у меня есть надёжное прикрытие на случай провала. Скажу, мол, приехала к маме. Совру, что она меня сама попросила. Будто ей срочно понадобилась какая-нибудь помощь, и я тут же прилетела, как хорошая дочь.

Ему-то я скажу, а сама... А сама как-нибудь справлюсь. Переживать унижение, о котором кроме тебя никто не знает, куда легче.

Пока долетела, извела себя подобными мыслями, почти уверившись в том, что меня ожидает провал. И злясь на отца за его дурацкий совет. И на Светку за её подначивание до кучи.

Благо лететь было недолго, всего час.

А ступив на землю родного города, я немного воспряла духом. Ехала в такси, жадно вглядываясь в до боли знакомые улицы. И впервые в жизни меня при этом не мучила печальная ностальгия. Скорее, наоборот. В груди вибрировало от волнительного предвкушения.

Скоро я вновь увижу ЕГО.

Интересно, какой будет наша встреча? Лишь бы только я не выглядела слишком глупо, притащившись сюда...

Первым делом решила всё же поехать к маме. Попросила водителя притормозить у супермаркета, купила её любимый тортик и разных вкусняшек.

Сказать, что мама обрадовалась моему приезду, – ничего не сказать. Ещё ни разу я вот так вот неожиданно не заваливалась к ней без предварительного звонка.

– Господи, доченька, что случилось?! – схватилась за сердце она, обнаружив меня на пороге своей квартиры.

– Да ничего не случилось, мам, просто решила сделать сюрприз! – рассмеялась я, обнимая её и покрывая мягкие щеки многочисленными поцелуями.

Спустя четверть часа мы уже сидели на кухне и пили чай.

– Я слышала, сын Кораблёвых на днях возил свою племянницу на концерт в Новосибирск… – осторожно забросила удочку мама, прикончив первый увесистый кусочек торта.

И я вмиг поняла по её загадочному виду, что она в курсе всего.

– Да, было дело, – тут же сдалась я, не видя смысла отнекиваться.

– Они останавливались у тебя? – с плохо скрываемой радостью в голосе поинтересовалась мама.

– У меня, – вздохнула я, подивившись её осведомлённости.

– Доченька, неужели вы с Ромочкой... Ты поэтому прилетела, да? У вас завязались отношения?

– Мам, стоп, – строго покачала я головой. – Никаких отношений у нас не завязалось. Я просто соскучилась, решила повидаться с тобой и со Светкой.

Признаваться в том, что я возомнила себя роковой женщиной и приехала соблазнять красавчика младшего брата подруги, который, возможно скоро станет отцом не моего ребёнка, было стыдно даже родной маме.

Но она, кажется, и так всё поняла, без моих признаний. Сложила руки домиком на груди и вдруг с энтузиазмом предложила:

– А давай мы сегодня с тобой стол накроем вечером и всех в гости пригласим? И родителей их, и Свету с семьёй, и Рому?

– О нет, мам, не надо! – испуганно запротестовала я. – Я лучше Светке пойду позвоню! Между прочим, это она меня в гости пригласила.

Я подскочила на ноги, собираясь немедленно сделать то, что сказала. А мама, наоборот, расслабленно откинулась на спинку своего стула и принялась загадочно улыбаться. Так, будто уже рисовала в голове нашу с Кораблевым свадьбу, детишек, а возможно, даже и внуков.

– Между прочим, я разговаривала с отцом, – решила я немного подпортить ей настроение.

Мама тут же выпрямила спину и мгновенно изменилась в лице.

– И что? – буркнула недовольно она.

– Он сказал, что очень любил тебя и сожалеет, что не получилось сохранить эту любовь.

Мамины брови изумлённо поползли вверх. Но уже в следующее мгновение снова сошлись на переносице.

– И что мне его сожаления? Опомнился, тоже…

Я подошла к ней, придвинула соседний стул и села рядом.

– Ты бы простила его уже, мам, – мягко попросила я, взяв её за руку. – Пусть у вас не сложилось, но все ведь совершают ошибки? Надо уметь прощать и себя, и других. Обиды как ничто другое отравляют нам жизнь.

– А ты-то сама? – с укором посмотрела на меня мама. – Простила своего Уткина? А ведь вы даже пожениться не успели, да и детей у вас не было.

Я удрученно покачала головой. Но потом вспомнила нашу последнюю встречу с бывшим и невольно улыбнулась. Разыгранное перед ним представление, что мы устроили с Кораблëвым, получилось бесподобным.

А ведь мне тогда стало даже чуточку жаль Степу…

– Простила, мам, – призналась я, до конца осознавая это только сейчас. – Вот буквально недавно простила. И знаешь что? У меня будто камень с души свалился. Который все эти годы давил и тянул вниз!

Мама взглянула на меня с тоской.

– Мне сложнее, дочка.

– Понимаю. Но ты постарайся. Пожалей его. Поверь, он до сих пор мучается чувством вины. Я точно это знаю.

Мама тяжело вздохнула, но спорить не стала. Что было очень на неё не похоже. Мы обнялись и посидели так ещё немного. А потом я пошла звонить Светке.

Но почему-то подруга совсем не обрадовалась, узнав, что я прилетела в Томск.