Рождественское чудо герцога

Он крепче прижал пухлую руку тети Джинни к своему боку. “Спасибо, что взяли ее на работу”, - тихо сказал он.

“О, тебе не нужно благодарить меня, дорогой мальчик”, - ответила она. “Это было приятно. Я и не подозревала, насколько одинокой я стала за последние годы. И на тебя она, кажется, тоже оказала положительное влияние. Я никогда не видела тебя таким счастливым. Хотя, ” она бросила на него проницательный взгляд, — она все еще настаивает, что не останется после "Двенадцатой ночи”.

Он плотно сжал губы. Он старался не давить на Поппи, но всякий раз, когда поднималась эта тема, она настойчиво повторяла, что ее положение здесь временное. “Да”, - ответил он.

“Я полагаю, у тебя есть какие-то планы, чтобы заставить ее передумать?”

Маркус удивленно рассмеялся. “Тебе бы это понравилось?”

“Было бы хорошо. Мне нравится эта девушка. Безмерно”.

Он грустно улыбнулся ей, вспоминая их детство, насколько несчастной сделали ее не только Хаустерны, но и почти вся деревня. “Кроме меня, кажется, вы единственный человек в этом мире, который знает. Боюсь, у нее была нелегкая жизнь. Она всегда была кем-то вроде изгоя, обездоленной сироты, которая даже не была нужна единственной семье, которая у нее была.”

Его двоюродная бабушка похлопала его по руке и сказала мягким и решительным голосом: “Осмелюсь предположить, что только мы двое — и леди Теш, конечно, — сможем убедить дорогую Поппи остаться”.

Он наблюдал, как Поппи присоединилась к небольшой группе, окружавшей замерзший фонтан, и улыбнулась чему-то, что сказал мистер Ноддернс, и он начал думать, что, возможно, только возможно, у них действительно все получится.

* * *

Поппи никогда не пробовала ничего подобного из этих угощений, которыми были накрыты столы перед ней в ту рождественскую ночь. Жареный гусь, оленина и куропатка, глазированная морковь и пастернак, артишоки, морские гребешки. И десерты, один более декадентский, чем предыдущий, за которыми последовал сверкающий рождественский пудинг. К тому времени в обеденном зале собрались все слуги, и когда начался бал, поднялся шум аплодисментов.

На протяжении всего застолья приподнятое настроение и дух товарищества были заразительны. Поппи не могла оставаться в стороне от веселья, как не могла стоять на одной руке, удерживая слона на ногах.

“Я никогда в жизни не была такой сытой”, - сказала мисс Кэтрин Далтон, дочь лорда Фиггерли, позже тем же вечером, когда они отдыхали в гостиной после ужина, похлопывая себя по животу.

“Осмелюсь предположить, что мы не сможем влезть в наши платья до конца нашего пребывания”, - со смехом сказала мисс Гортензия Ноддернс. “Мисс Тилберн”, - обратилась она к Поппи, которая была занята уходом за вдовствующей герцогиней, - “вы чудо. Не понимаю, как вы можете двигаться после такого ужина”.

Поппи, поправлявшая шаль на плечах ее светлости, подняла глаза с улыбкой. “Я привыкла быть занятой”.

“Ну же, моя дорогая, ” сказала вдовствующая герцогиня, похлопав по дивану рядом с собой, “ присаживайся и расслабься. Я хочу, чтобы ты насладилась Рождеством”.

Закусив губу, Поппи сделала, как ей было велено, осторожно опустившись рядом с ней. Это должно было быть самое странное ощущение - сидеть среди этих людей, как будто она была своей. И все же они, казалось, приложили все усилия, чтобы принять ее в свою группу. Это было все, что она могла сделать, чтобы побороть растущее тепло в груди.

Однако, когда она посмотрела через круг сидящих на Маркуса, она полностью проиграла битву. Он выглядел великолепно в своем темно-синем сюртуке, под которым был жилет, расшитый золотой нитью, подчеркивающий его тонкую талию и широкую грудь. Но что более важно, он выглядел расслабленным и довольным, а это было все, что когда-либо было важно для нее.

“Я бы предложил немного потанцевать в завершение этого великолепного дня”, - сказал лорд Бантфорд, тяжело откидываясь на спинку стула, как будто он больше не мог держаться прямо, - “но я верю, что мы все вышли за рамки этого”.

“Действительно”, - проворчал мистер Ноддернс. “У меня нет сил даже накрыть столик для карт. И любая музыка сразу же усыпила бы меня. Но мы должны решить, что делать, потому что я совсем не готов закончить этот день ”.

Когда группа замолчала, Поппи вспомнила праздники, которые они с Маркусом устраивали раньше, игры, которым они предавались. Она улыбнулась, вспомнив один такой случай, когда они играли в шарады и загадывали загадки, которые становились все более и более умными, но которым никогда не удавалось поставить в тупик другого, несмотря на то, что они могли читать мысли друг друга.

“Что ты вспоминаешь, Поппи?” Маркус пробормотал с улыбкой в голосе.

Она тихо рассмеялась, взглянув на него. “Только те возмутительные загадки, которые мы обычно придумывали”.

Его улыбка стала шире. “Ты была великолепна в шарадах”.

“Однако я никогда не смогла бы поставить тебя в тупик”.

Мгновение они смотрели друг на друга, воспоминания кружились в пространстве между ними. Ее сердце бешено заколотилось в груди, когда выражение его лица смягчилось, а взгляд опустился к ее губам. Она с трудом сглотнула, внезапно почувствовав, что у нее пересохло в горле. Затем, вспомнив, где они находятся - и что это был Маркус, на которого она так жадно смотрела, — лицо Поппи вспыхнуло, и она поспешно опустила взгляд на свои колени.

“Шарады?” Мисс Далтон взволнованно захлопала в ладоши. “О, да, давайте! Я обожаю шарады”.

Настроение зала изменилось, предвкушение охватило всех, когда они выпрямились на своих местах.

“Ты уверена, моя дорогая?” Лорд Фиггерли обратился к своей дочери с лукавой улыбкой. “Вы знаете, меня никогда не ставили в тупик подобные загадки, и я осмелюсь сказать, что останусь непобедимым”.

“Ты хочешь сказать, ” лукаво спросила его дочь, “ что сомневаешься в моих способностях?”

“О, ты начал это первым, отец”, - с усмешкой сказал мистер Юстас Далтон. “Ты не хуже меня знаешь, что моя сестра не может отступить перед вызовом”.

И так продолжались добродушные насмешки, пока не начались загадки. В сердце Поппи разлилось тепло, и она почувствовала себя странно невесомой, словно на воздушном шаре. Было ли это похоже на то, чтобы быть частью чего-то? Чтобы тебя приветствовали?

Она посмотрела на Маркуса. Он смотрел на нее с легкой улыбкой на лице. И она увидела, что он слишком хорошо понимает, что это значит для нее.

“Это было умно”, - сказала мисс Гортензия своей сестре некоторое время спустя с довольной ухмылкой на лице. “Но недостаточно умно для такой, как я”.

“Ах, ты”, - проворчала мисс Лидия Ноддернс. “Здесь должен быть кто-то, кто может поставить тебя в тупик. Мисс Тилберн, ” внезапно позвала девушка, “ не хотите ли сыграть свою очередь? У меня такое чувство, что вы можете заставить мою сестру отказаться от своих хвастливых слов ”.

Поппи с горящими щеками опустила голову. “ Если вы этого хотите."

“О, конечно”, - радостно воскликнула мисс Далтон. “Пожалуйста, сделайте это, мисс Тилберн”.

На мгновение Поппи растерялась. Эти молодые женщины не проявили к ней ничего, кроме доброты, которая так отличалась от того, что она ожидала после бреда мисс Линли.

К счастью, Маркус спас ее от переполняющих эмоций. “Я предупреждаю вас всех, у Поппи необычный талант к таким вещам. Хотя, — его губы насмешливо скривились“ — я сомневаюсь, что она сможет поставить меня в тупик ”.

Она рассмеялась. “Как будто я могла проигнорировать такую приманку. Очень хорошо”. Затем, закрыв глаза и нахмурив брови, она быстро подумала, пока, уверенная, что у нее что-то получилось, не перевела дыхание и оглядела вечеринку.

“Мой первый взгляд из ламп души,

Тайны вселенной, цель философа.

Мой второй, в его животе находится напиток жизни,

Иссушенные жаждой утоляют свою жажду его росой.

Все мое - клетка для глаз тщеславия,

Ненавидящий правду, желающий лжи.”

По залу пронеслись восклицания, когда все начали выкрикивать свои догадки, одна нелепее другой. Когда по прошествии нескольких минут никто так и не нашел решения, мистер Ноддернс смиренно воскликнул: “Вы выиграли это дело, мисс Тилберн. Мы все преклоняемся перед вашим талантом”.

“Это было здорово”, - сказала мисс Далтон с сияющими глазами. “Каков ответ?”

Взгляд Маркуса привлекла Поппи, счастье наполняло каждый дюйм ее тела. Самодовольная ухмылка на его лице заставила ее рассмеяться. “Я действительно верю, ” сказала она, “ что его светлость знает ответ”.

Он ухмыльнулся. “Это зеркало”.

“О, вы оба такие умные”, - воскликнула мисс Гортензия, когда Поппи кивком признал свою победу.

“Послушайте, мисс Тилберн, ” весело сказал мистер Далтон, “ это очень хорошо. Отличная работа, ваша светлость”.

Когда зал взорвался поздравлениями, Маркус поднял свой бокал за нее, в его глазах светилась гордость. Вот почему она осталась, сказала она себе, когда он повернулся к остальным. Да, она уезжала, но это не означало, что она не могла доставить Маркусу немного радости в это Рождество. И когда она смотрела на его профиль и видела, как счастье освещает его черты, она решила сделать именно это.

Глава восьмая

Через несколько дней после Рождества, когда все по-прежнему отказывались видеть, что она не служанка, а гостья, Поппи становилось все труднее вспоминать, что все это временно.

Погода сменилась рождественской ночью, и снег падал медленно, но почти постоянно, бесшумные хлопья опускались вниз, покрывая все девственно белым покрывалом. Однако теперь, когда Новый год быстро приближался, тяжелая серая пелена облаков рассеялась, и небо было ярким, прозрачно-голубым, что оказалось слишком соблазнительным для их компании, чтобы оставаться на территории Холлитон-Мэнор. Они все решили, что поездка в город будет как раз кстати.

Поппи понадежнее прижала к себе собачку леди Теш, следуя за этой леди и вдовствующей герцогиней по Адмиралтейской улице. Главная улица острова Синн была прекрасным местом, пожалуй, самым живописным, которое она когда-либо видела, серый раскисший снег на дороге ничуть не умалял его очарования. Тротуар был расчищен, каждое здание покрыто толстым слоем сверкающей белизны, зелень и ярко-красные ленты свисали с каждого фонарного столба. И запахи. У нее потекли слюнки от множества ароматов, от сочного мяса до дрожжевого хлеба и сладкой выпечки.

Их компания растянулась по широкой главной аллее: несколько дам направились к модистке, несколько джентльменов заглянули в витрину ювелира, а еще больше просто бесцельно прогуливались.

Единственным человеком, о котором она знала больше всего, конечно, был Маркус. Он шел чуть впереди вдовствующих герцогинь, держа мисс Далтон под руку. Рядом с ними веселой толпой стояли мисс Ноддернс, мистер Далтон, мисс Джастин Бантфорд и ее брат, мистер Оскар Бантфорд.

Она слегка вздохнула при виде того, как молодежь так основательно веселится, но быстро взяла себя в руки. Конечно, она не хотела присоединяться к ним. Несмотря на теплый прием, который ей оказали остальные участники вечеринки — а они действительно были радушны, включая ее на каждое празднование, на каждое мероприятие, заставляя ее чувствовать себя своей, — она не могла забыть свое место. Она по-прежнему была служанкой, компаньонкой ее светлости и чаще, чем она ожидала, сопровождала молодых людей, хотя все они были близки по возрасту к ней.