Рубин

Она находилась в одной из комнат этого огромного люкса, вероятно именно там находился кабинет и Гермиона знала, что кабинет в люксах предусмотрен.

Теодор принёс какую-то папку и положил её на кровать. Спокойно снял свои серые штаны и остался в тёмно-синих боксерах. Гермиона залилась краской и почувствовала резкий прилив крови. Девушка провела по своей щеке, коснулась своих ушей пальцами и, закрыв глаза, прикусила губу.

Теодор повернулся и рассмеялся.

— Я никогда не привыкну к твоей скромности, и я надеюсь это как-то можно убрать?

— Что? — непонимающе спросила Гермиона.

— Ты смущаешься, например, когда я переодеваюсь.

— Потому что воспитанные люди переодеваются не при девушках, понимаешь? Ну не вот так, посреди комнаты.

— Да?

— Да, — резко ответила Гермиона.

— А Поттер и Уизли при тебе не переодевались? —Гермиона смутилась, чувствую, что стала красная, словно рак.

— Переодевались, но это другое.

— Я уже это слышал.

Она подошла к кровати и, не смотря на него, взяла папку. Открыв её, Гермиона поняла, что это ювелирный каталог. Пролистав, девушка остановилась на определённой странице. Всматриваясь в фотографию, выражение лица изменилось и вся спесь сошла на нет.

Красный камень заворожил её. Девушка провела пальцем по фотографии, а именно по кулону с очень крупным камнем в золотой оправе с необычной резьбой, напоминающей трещины.

— Это рубин? — Гермиона кивнула, не отрываясь.

— Да, тебе нравятся ювелирные украшения?

И вот тогда девушка усмехнулась.

— А ты думаешь, что я интересуюсь исключительно книгами и домовыми эльфами? Нет. Мне нравятся украшения как вид искусства…

— Ну, я понял, — прервал её Теодор. — Я всё понял, Гермиона.

— Значит, у вас ювелирный бизнес?

— Правильно говорить - у меня. Да, во многих странах, в том числе и во Франции. И мы занимаемся не только ювелирными украшениями, но еще и предметами искусства, антиквариатом, и я расширил его - вот уже два года, как я веду бизнес не только с магической частью населения, но и с маггловской.

Вот тогда Гермиона повернулась, она внимательно посмотрела на Теодора, слегка наклонив голову на бок. Он уловил её взгляд и встретил его.

Рубашка была расстëгнута и Гермиона скользнула по его торсу, но лишь на мгновение, и снова устремила свой взгляд прямо в синеву, в которой каждый раз тонула.

— Удивлена?

— Да, я удивлена, потому что ты чистокровный волшебник и твой отец, он…, — она запнулась, — он был ярым борцом за чистую кровь, последователем Волан-де-Морта, а его сын сотрудничает с магглами. Что это? Жажда денег или…

— У меня получается зарабатывать деньги, а ещё я люблю искусство. Картины, предметы антиквариата… А магглы для меня такие же люди. Если ты не знала, то я никогда не был сторонником этого режима и с отцом практически не общался.

Она кинула папку на кровать и подошла к нему, неуверенной рукой она коснулась его обнажённой кожи, проведя по ней кончиками пальцев, всё так же не отводя взгляда. И, продолжая вот так смотреть, дрожащими пальцами стала застёгивать рубашку.

— Я знаю, — тихо сказала она.

— Вообще-то, я мог бы сделать это с помощью волшебства.

— И это я знаю, просто помолчи.

Он улыбнулся.

— Это коллекция рубинов и кое-что я сейчас хочу купить, поэтому мне нужно посетить этот аукцион. И я бы хотел, чтобы когда пришёл, ты всё ещё была здесь. Пожалуйста, не нужно от меня убегать.

— Хорошо, — всё так же тихо ответила она.

Больше всего на свете Теодор хотел коснуться её губ, хотел прижать её к себе так крепко, чтобы чувствовать напряжение в её теле. Хотел запустить руку в её волосы и натянуть их вниз, оголяя шею, ему хотелось её, и это нарастающее чувство давило.

Но он знал, что может её спугнуть, что главное это то, что она здесь. Ведь Гермиона была похожа на зайца, который умел развивать такую скорость и так запутывать следы, что он мог потерять её навсегда.

Теодор отгонял свои чувства, запирал в клетку свою страсть и думал только о ней. Больше всего он не хотел её напугать или обидеть, она сама должна решить для себя, и, кажется, лёд тронулся.

========== Часть 8 - «Мой драгоценный камень» ==========

Оставшись одна, Гермиона решила не думать ни о чём, не анализировать то, что сейчас происходило между ней и Теодором.

Больше никаких сомнений, пути назад нет. Все мосты, которые она возводила, были сожжены.

«Даже если у нас не сложится или каждый из нас пойдёт своей дорогой, то я справлюсь, но сейчас мне это необходимо», — она думала так и смотрела через стекло, на просыпающуюся Францию.

Гермиона впервые отключила свой мозг, словно поставила его на режим сна.

Девушка ни о чём не думала, лишь рассматривала мебель в номере, картины, которые были на стенах, долго любовалась видом из окна и полчаса провела в ванной комнате, стоя под душем. Она наслаждалась, принимая тонкие струйки воды, касающиеся её тела, вызывая новые ощущения.

Гермиона вспомнила его запах, взгляд и оттенок кожи. Думая об этом, она вошла в поток воды и перестала дышать. Это было практически как погружение под воду, сердце бешено заколотилось; кислород заканчивался, и она вынырнула из струек воды жадно глотая воздух.

В этот стрессовый момент она знала, что любая мысль, которая приходит, является правдой. И правда эта является чем-то важным, необходимым, зависимым, и именно в этот момент мысленно она произнесла его имя.

Теодор.

Время тянулась очень медленно, и она впервые наслаждалась этим. Вот так просто, растрачивая минуты ничего не делая. Оказалось это легко.

— Легко, — подумала Гермиона.

Девушка запрыгнула на большую кровать и, закрыв глаза, почувствовала цитрусовые ноты, от этого у неё закружилась голова.

Она лежала обнажённая, с мокрыми волосами и лишь слегка прикрытая шёлковой тканью. В начинающемся головокружении у неё сменялись картинка за картинкой. Воспоминания тех крохотных мгновений, когда они были вместе, и Гермиона даже не заметила, как сон подкрался и поманил её с собой. И если бы она только знала, что вскоре он вернётся и застанет её в таком виде. Если бы только знала.

Теодор зашёл тихо, по старой привычке, ведь столько лет он был тенью, которая не хотела привлекать к себе внимания.

И он умело научился растворяться в тишине, а вот именно сейчас этот навык был ему на пользу.

Увидев Гермиону, он застыл, словно кто-то щёлкнул пальцами, и время остановилось. Теодор завороженно смотрел на девушку, которая крепко спала. Её обнажённое тело приняло форму, похожую на волну - неровную, но плавную. Простынь, которой она была прикрыта, соскользнула, обнажив её грудь, живот и ноги, а лишь часть, а именно бедра и ягодицы были прикрыты. Её мокрые волосы стали будто больше в объёме, а хаотичные кудряшки игриво лежали на подушке. Лицо Гермионы было умиротворённым, а губы сладко дрогнули, когда она что-то прошептала. Слов было не разобрать, они превращались в звуки и исчезали.

Теодор решил подойти ближе и присев на краешек кровати, продолжил любоваться ею, улавливая каждый звук, который она могла издать.

Так он просидел около получаса и вспомнил, что в руках держит тёмно-зелёную коробку из мягкого бархата.

Он положил её на прикроватную тумбочку и встав, тихо вышел. Покой девушки не был потревожен и она продолжила смотреть свой невинный сон.

Гермиона проснулась и, потянувшись, коснулась ладонью своего живота и резко распахнув глаза, издала странный звук. Девушка поняла, что обнажена и нервно осмотревшись по сторонам, соскользнула с кровати и побежала в ванную комнату, резко захлопнул за собой дверь и появилась лишь через несколько минут. Она вышла в белом халате, тапочках, и с серьёзным видом, продолжая туго завязывать, а точнее старательно затягивать пояс.

— Проснулась!—девушка услышала голос, а в его нотах была ирония.

Гермиона нахмурилась и, повернувшись в сторону говорящего, сказала:

— Да, я прилегла совсем ненадолго и, как вижу, ты уже вернулся.

— Да, и войдя, застал прекрасную картину, — он приблизился к ней, но, не дойдя, остановился. — А я думал, что это был сюрприз для меня, но видя, как ты завязываешь халат, смею предположить, что ты просто уснула.

Снова это дурацкое чувство, Гермиона поняла, что краснеет и, прикрыв глаза, продолжила затягивать узел пояса.

— Мог бы не смотреть.

Но эту фразу Теодор проигнорировал и Гермиона внутренне обрадовалась.

— Вот, — он положил большую коробку на кровать, — переоденься пожалуйста, а я буду ждать тебя в кабинете. Я приглашён на один приём, это связано с ювелирным бизнесом и человек, который проводит этот вечер, мне необходим. Я хочу, чтобы ты пошла со мной.

Гермиона ничего не ответила, лишь присела и, открыв коробку, у неё захватило дыхание.

Платье было зелёного цвета, а от игры света оно переливалось, словно чешуя русалки.

Гермиона взяла платье за тонкие бретельки и подняв, плавно вытащила его из коробки.

— Мне кажется, что это платье не для моего роста, оно слишком длинное.

— Это волшебное платье Гермиона и как только ты наденешь его, оно будет идеально по твоей фигуре, а что касается роста, то загляни в коробку, там тебя ждёт обувь. А ещё вот это, — Теодор обошёл и как бы случайно коснулся её волос, ловко перекинув их через её плечо и коснувшись пальцами шеи. От этого движения Гермиона дрогнула, а Теодор подошёл к прикроватной тумбочке и, взяв зелёную коробочку, открыл её. — А это твой подарок. Я купил его сегодня на аукционе. Этот камень необычный.

Гермиона внимательно посмотрела сначала на рубин, а потом на Теодора.

— А я видела его в каталоге, это очень дорогой камень. Это звездчатый рубин?

— Да.

Гермиона не могла оторвать глаз от колье. В центре, у главного камня на свету проявлялась безупречно красивая и сияющая шестиконечная звезда.

— У него двойственная звезда.

— Нет, не нужно, — Гермиона резко дернулась. — Я читала, что такой камень редкость и цена его баснословна. Я не могу принять такой подарок и это платье, всё это…

— Хватит, Гермиона. Мне не нравится всё, что ты сейчас говоришь. Неужели ты ничего не понимаешь? В конце концов, для меня это ничего не стоит, а этот камень… в общем, — он резко положил коробку на прикроватную тумбочку и, запустив руки в карманы, пошёл в сторону кабинета, в тот самый проём.

Но он резко остановился и, развернувшись, посмотрел на Гермиону, которая растерянно смотрела на драгоценное украшение.

— Знаешь, ты вправе делать только то, что хочешь ты. Если ты не хочешь идти со мной на этот приём, то можешь вернуться в свой номер. Я не хочу принуждать тебя, будем считать, что мне просто всё это показалось.

Он ушёл, но она слышала, что он находился рядом, в соседнем помещении, и иногда до неё доносились какие-то звуки.

Но Гермиона не решалась к нему зайти.

Сев на кровати, она продолжила смотреть на этот рубин, было в нём что-то чарующее и было невозможно оторвать взгляд, а его глубокий винный цвет завораживал её.